Страница 3 страница

Средневековый театр

«дурачество») и фарсы. По происхож-
дению соти тесно связано с Праздни-
ком дураков и карнавалом. Эта чисто
средневековая комическая драма воз-
никла благодаря деятельности так на-
зываемых весёлых сообществ.

Девиз сообщества «Дижонская пе-
хота» гласил: «Число глупцов безгра-
нично». В таком изречении выражена
главная идея соти: мир изначально
неразумен. Во многих постановках
это выражалось наглядно: персонаж
по имени Мир попадал в руки глуп-
цов; демонстрировалось и как Глу-
пость правит миром — ей подчиняют-
ся все люди.

Фарс ведёт своё происхождение от
комических сцеп в мистериях и ми-
раклях В его основе — убеждение, что
природа человека была, есть и будет
греховна. Зрителям заранее было
известно, что все жёны сварливы и
хитры, все мужья ревнивы и рогаты,
что дети, которых отдают учиться,
ленивы и тупы, а учителя невежествен-
ны и полны невероятного самомне-
ния, все монахи прожорливы и сласто-
любивы, все солдаты — трусливые и
хвастливые грабители и т. д. Менять-
ся может лишь исход фарсовой ситуа-
ции. Так, во многих пьесах городские
шутники безнаказанно издеваются над
деревенскими простофилями, но
иногда и дуракам удаётся взять верх.
Забитый муж, как правило, покорно
сносит упрёки жены, однако в из-
вестном «Фарсе о лохани» впросак по-
падает сама вздорная супруга — она
составила список обязанностей мужа,
но не внесла в него пункт, согласно ко-
торому её следует вылавливать из ча-
на с бельём. Наконец, фарсовая мораль
утверждала: «На каждого плута найдёт-
ся плут вдвойне». Это стало сюжетом
наиболее знаменитого французского
фарса «Мэтр Пьер Патлен» (вторая по-
ловина XV в.). Сначала пройдоха адво-
кат без труда обманываег глупого куп-
ца, но затем и сам становится жертвой
обмана — его обводит вокруг пальца
ещё более хитроумный пастух.

Во второй четверти XVI в. мистерия
остаёгся ещё очень популярной во
всех слоях общества. В парижской
постановке «Мистерии Ветхого Заве-
та» участвовало более 600 исполните-

МЕЖДУ ВЛАСТЯМИ ЗЕМНЫМИ И НЕБЕСНЫМИ

Поначалу неканонические сиены отнюдь не мешали считать мистерию зре-
лишем, которому обязан оказывать покровительство сам Господь. Когда
в 1496 г. во время представления «Мистерии святого Мартина» в горо-
де Серре пошёл дождь, исполнители немедленно обратились за помошью
к небесам. Автор мистерии Андре де ла Винь повествует об этом проис-
шествии в патетических тонах: «Все участники выстроились в соответст-
вии со своим рангом и при звуках труб направились в церковь монсеньёра
Святого Мартина, дабы благочестиво вознести мольбу о даровании хо-
рошей погоды для исполнения их похвальных действий в постановке на-
званной Мистерии; и эта милость была им оказана Богом, ибо на следу-
ющий день небо расчистилось, и вследствие этого по приказанию мэра
и членов городского совета было объявлено по всему городу, чтобы ни-
кто не смел заниматься обычными своими делами на протяжении тех трёх
дней, что должна была длиться постановка этой Мистерии».

Постепенно неканонические сиены приобретают светский характер
и начинают восприниматься как чужеродный элемент в соседстве с биб-
лейскими. В указе от 17 января 1541 г. парижский парламент разрешил
поставить «Мистерию Ветхого Завета» только при условии «не вводить
сиены ложные, светские, нескромные или вызывающие смех у зрителей».
В этом документе есть и ешё один любопытный пункт: парламент потре-
бовал, чтобы «Братство Страстей» (знаменитое театральное сообщество,
имевшее монопольное право на постановку пьес в Париже) выделило
1000 ливров в пользу бедных — «в силу того, что народ будет отвлечён
от церковной службы, и это приведёт к уменьшению подаваемой нищим
милостыни». Следовательно, парламент уже рассматривал мистерию не как
зрелище, спасительное для души, а как забаву, мешающую подлинно бого-
угодным занятиям.

Весёлые сообщества своего рода театрально- поэтические союзы, в кото- рых существовала пародий- ная иерархия. Например, один из самых известных авторов соти поэт Пьер Гренюр (1475-1538) удо- стоился высокого поста в сообществе «Беззаботные ребята»: ему присвоили титул Матери-Дурехи. Это был второй чин в иерархии, сразу вслед за Королём дураков.

лей. Не меньшее воодушевление выка-
зывали и зрители: например, Антуан
де Бурбон (отец будущего короля Ген-
риха ГУ), вынужденный пропустить
один из дней представления, обратил-
ся в парламент с просьбой дать разре-
шение повторить сцены специально
для него.

Однако растёт число людей, у ко-
торых театр вызывает недовольство и
досаду. Протестанты видели в мисте-
риях на библейские сюжеты прини-
жение и искажение Священного Пи-
сания, а католиков смущало само
обращение к Библии с развлекатель-
ной целью. В 1548 г. парижский пар-
ламент завершил свою длительную
войну с «Братством Страстей», за-
претив представлять «сакральные
(священные. — Прим. ред.) мисте-
рии», которые превращались в зрели-
ще для забавы. Прошло ещё несколь-
ко десятилетий — и средневековая
драма окончательно сошла на нет.

245

Литература западноевропейского Средневековья

ААНТЕ

(1265—1321)

Дуранте — так звучало имя деда Дан-
те Алигьери по материнской линии.
В честь деда и был назван будущий
поэт, родившийся в итальянском го-
роде Флоренции. Внук позже сокра-
тил дедовское имя до Данте. Под
ним он и вошёл в историю мировой
литературы.

Это само по себе достаточно
необычно: тех немногих из великих
европейских писателей, кого можно
поставить вровень с творцом «Божест-
венной комедии» — Шекспира, Сер-
вантеса, Гёте, Толстого, — мы при-
выкли называть по фамилии. А под
личными именами в анналах культу-
ры числятся, как правило, апостолы,
святые: Пётр, Павел, Автустин... Значит,
Данте для современников и потом-
ков — не просто поэт, он носитель вы-
сшего знания, тот, кго смог проник-
нуть в смысл назначения человечества,
кто окинул взором Землю целиком с
высоты «седьмого неба»: «...Клочок, ро-
дящий в нас такой раздор, / Я видел
весь, с горами и реками» (здесь и да-
лее перевод М. Л. Лозинского).

«С ТЕХ ПОР,

КАК Я ВПЕРВЫЕ УВИДАЛ...»

Высшее знание связано и с опытом
земной жизни Данте. Самой сущест-
венной частью этого опыта стала
любовь поэта к Беатриче Портипари.
В первый раз он встретил Беатриче на
улице Флоренции, когда ему было де-
вять лет, а ей и того меньше. В «Боже-
ственной комедии» Данте признался:
«С тех пор, как я впервые увидал / Её
лицо здесь на земле, всечасно/ За
ней я в песнях следом поспевал...». Био-
графы датируют цикл стихотворений,
рождённых любовью к Беатриче, а за-
тем скорбью о её ранней смерти (она
умерла в 1290 г.), 1283—1292 гг. Из по-
священных Беатриче сонетов Данте
составил лирическую исповедь «Новая
жизнь» (1292 г.), сопроводив стихи
развёрнутыми прозаическими поясне-
ниями и описаниями обстоятельств их
создания. При этом в книге почти нег
следов реальной биографии молодо-
го Данте — её приходится воссозда-
вать по другим источникам.

Есть основания считать, что он
учился в Болонском университете,
славившемся юридическим и меди-
цинским факультетами. Там Данте
познакомился с создателем поэтиче-
ской школы «нового сладостного сти-
ля» Гвидо Гвиницелли, которого в «Ко-
медии» назвал своим отцом. Известно,
что Данте принимал участие в войнах,
то и дело вспыхивавших между Фло-
рентийской республикой и её соседя-
ми-рыцарями, в том числе в битве при
Кампальдино (1289 г.),

Вскоре после смерти Беатриче
Данте прочитал трактат раннссредне-
векового мыслителя Боэция «Уте-
шение философией», где говорится
о ничтожности земных благ перед
лицом смерти, и почувствовал тягу
к занятиям философией. Он начал
посещать лекции и диспуты на бо-
гословские темы в монастырских
школах. Тогда же он женился на де-

-

Аанте

1ЧО к*Л 1АОАШИЬ АШНШК150ГКА Е

.-V;',:;•- --^

вушке из богатой флорентийской се-
мьи Джемме Донати. Она родила ему
четверых детей, но ни в одном из про-
изведений Данте о ней не упоминает.

«Я _ САМ СЕБЕ ПАРТИЯ»

В 1295 г. началась политическая дея-
тельность Данте. Он занимал различ-
ные должности в оршнах городского
самоуправления и даже некоторое
время был одним из приоров (главных
выборных лиц) Флоренции. Финал
карьеры Данте-политика — его бегст-
во в 1301 г. из Флоренции, когда
власть в ней после раскола единой
партии гвельфов — противников мо-
нархии — захватили «чёрные гвель-
фы». Они стали преследовать «белых
гвельфов», к которым примкнул Дан-
те. Позднее он признал бесплодность
всякой политической борьбы и изрёк
знаменитое: «Я — сам себе партия».
Правители Флоренции объявили о
его официальном изгнании: Данте

ПЛСТМ

сЯсгшраг
«тоимШс
исто сот
&посо1ой
Мспигакг
1ирисг(
ипосоп

' *

ипцосмо
йиЛЫа
йагюрс|
КИШИ
ожск&т
рк>сойй

птоа1шис1сЬиз:лсЬси>а;исЬс. СопссаЧ ргк^
попе 1*пик Ьсйи а си» ймфпе се ип-.иткйпс
Сели 1с_чш11 йищси {шпа ЫЫйпи сира пи! р.

Инициальная
миниатюра из книги
Данте «Божественная
комедия».
Издание 1481 г.

Аанте и Беатриче.

«новый
сладостный стиль»

«Дольче стиль нуово» («новый сла-
достный стиль») — так называли со-
временники стихи, что писали поэ-
ты Флорениии и Болоньи в коние
XIII в. Суть этого стиля сформулиро-
вал Ланте: «...Когда любовью я ды-
шу, / То я внимателен; ей только на-
до / Мне подсказать слова, и я
пишу». Но это вовсе не манифест
поэзии простой и непосредственной,
как может показаться современно-
му читателю. Поэты «нового сладо-
стного стиля» писали стихи сложные
и строгие. За словом «любовь» у них
стояла целая философия.

Сначала она сложилась в творче-
стве Гвило Гвинииелли (между 1230
и 1240—1276). Он рассуждал при-
мерно так: «Подобное познаётся
подобным. Нельзя постичь высшую
красоту, не видя красоты земной;
нельзя коснуться небесной любви,
не полюбив». Любовь для Гвини-
иелли сродни мистическому позна-

нию, поднимаюшему человека над
обыденной реальностью, поэтому
поэт — «философ и влюблённый».
Земная возлюбленная была для него
отражением Божества — она «сияет
паче звёзд», «она была подобна со-
зданьям ангельским обители небес-
ной». Но при этом она — не аллего-
рия, а живая женшина, и его любовь
к ней не надуманная.

Во Флорениии вождём «нового
сладостного стиля» стал «новый
Гвидо» — гордеи и вольнодумец
Гвило Кавальканти (около 1259 —
1300). В его стихах Любовь — сти-
хийная сила, безжалостный рок,
влекушии человека к Смерти (по-
итальянски эти слова созвучны:
«Атоге — МоПе»). Но в то же вре-
мя Любовь — высшее состояние из
тех, что доступны человеку, и муки
её сладостны. О своей возлюблен-
ной он пишет: «Как перед небом
меркнет всё земное, / Так всё, что
видишь, меркнет перед ней». Если
Гвинииелли любовь вела к мистиче-
скому познанию, то Кавальканти

она это познание заменила. Стихи
Кавальканти нужно не только пере-
живать, в них нужно вдумываться,
подчас даже расшифровывать —
но, как и у Гвинииелли, рассудочная
стихия не мешает искренности и до-
стоверности чувства.

За Гвило новый Гвило высшей

чести
Лостигнул в слове; может быть,

рожлён
И тот, кто из гнезла спугнёт их

вместе.

Неизвестно, имел ли Ланте в ви-
ду себя, когда писал эти строки, но
случилось именно так. Огромная
фигура Алигьери заслонила от позд-
нейших читателей поэзию его учи-
телей. Но философия любви, разра-
ботанная ими, повлияла на всю
европейскую поэзию, от Петрарки
до Блока, который написал: «...толь-
ко влюблённый имеет право на зва-
ние человека». Поэты а"о1се $т.М
пиоуо с этим бы согласились.

Литература западноевропейского Средневековья

&<]1кие йиеПС^Ж П71П1ЕНЧП1 |««О 1&)1|02| Г\1ц1^и -

•твои алпе 11\нй111о1>1<'|<:тс щчиИ.тги

(пш"!■> 1мйЬ.>пх11.1|1«л^1в»тЗяи'_;

1С МЛ!».'

ч*

Битва между гвельфами и гибеллинами. Фрагмент миниатюры XIII в.

ПОЭТ-ИЗГНАННИК

Создатель «Божественной комедии» запечатлелся в памяти потомков и
в столетиях европейской культуры как поэт-изгнанник:

Он и после смерти не вернулся
В старую Флорениию свою.
Этот, ухоля, не оглянулся,
Этому я эту песнь пою.
Факел, ночь, послелнее объятье,
За порогом ликий вопль сульбы.
Он из ала ей послал проклятье
И в раю не мог её забыть, —
Но босой, в рубахе покаянной,
Со свечой зажжённой не прошёл
По своей Флоренции желанной,
Вероломной, низкой, лолгожланной...

Так писала о нём А. А. Ахматова в стихотворении «Данте». В 1315 г. Дан-
те мог бы вернуться на родину, если бы согласился на публичное покая-
ние. Гордый и непреклонный, он не пошёл на это унижение и вновь был
заочно осуждён вместе со своими сыновьями на смерть.

Пустая гробница Данте.
Уерковь Санта-Кроче.
Флоренция.

было запрещено возвращаться в род-
ной город под угрозой сожжения на
костре.

Тоска по Флоренции, любовь-нена-
висть к ней терзали поэта всю жизнь.
Смирившаяся с новыми властями,
Флоренция в глазах Данте выглядела
поруганной и обесчещенной. Поэт
был обречён на скитания, на зависи-
мость от покровителей, непереноси-
мую для его самолюбия, даже если это
были люди благородные и дружески
настроенные. В «Божественной коме-
дии» он замечает:

...как горестен устам
Чужой ломоть, как трудно на чужбине
Сходить и восходить по ступеням.

Помимо Вероны, где Данте нашёл
приют после бегства из Флоренции, и
Равенны, с которой связаны последние
годы его жизни и где он похоронен,
поэт гостил во многих итальянских
городах и замках. Приблизительно
в 1307 г. Данте начал создавать свою
«свящешгую поэму». Согласно преда-
нию, значительную её часть он напи-
сал в монастыре Санта-Кроче-ди-Фон-
те Авеллано, а закончил «Комедию» в
Равенне, незадолго до смерти.

ГРАНДИОЗНЫЙ ЗАМЫСЕЛ

В Средние века «комедией» называли
любое сочинение со счастливой раз-
вязкой. Поэма Данте заканчивается
описанием Рая; очевидно, поэтому ав-
тор и назвал её «Комедией». Эпитет
«Божественная» добавил Боккаччо,
один из первых комментаторов «Ко-
медии», в знак сё высочайших досто-
инств и в соответствии с её смыслом.
Книга рассказывает о странствиях
Данте по загробному миру. С точки
зрения поэта и его первых читателей,
в повествовании не было ничего
нереального. В Евангелии апостол
Павел сообщал о том, что знал хри-
стианина, который «назад тому четыр-
надцать лет... был восхищен в рай и
слышал неизреченные слова, которых
человеку нельзя пересказать» (2 Кор.
12.2; 12.4)- Эта история не вызывала
сомнений. Столь же достоверным для

средневекового человека было и то,
что в Страстную пятницу 1300 г. Дан-
те, «земную жизнь пройдя до полови-
ны» (дожив до 35 лет), во сне-видении
«очутился в сумрачном лесу».

Этот лес — символический образ
греховной жизни и самого поэта, и
всего человечества, вступившего на
дорогу, ведущую к вечной гибели.
И по прошествии семи лет, отделя-
ющих видение от начала работы над
поэмой, Данте не может забыть ужас,
охвативший его в чаще, куда не про-
бивался ни единый луч света. «Утратив
правый путь», человек оказывается
лицом к лицу с ужасом небытия. При
появлении первых солнечных лучей
герой поэмы пытается подняться на
холм, замыкающий долину. Однако
путь к спасению ему преграждают
три аллегорических зверя: рысь, лев
и волчица. Они воплощают поро-
ки, наиболее опасные для человека:
рысь — ложь, предательство и сладо-
страстие, лев — гордость и насилие,

Доменико ди Микелино. Данте и три царства (деталь). 1465 г.

КАРТИНА ВСЕЛЕННОЙ

В «БОЖЕСТВЕННОЙ КОМЕДИИ»

Опираясь на представления античного космографа Пто-
лемея, который был авторитетом для всего Средневе-
ковья, Данте рисует в свой поэме картину Вселенной.
Это замкнутая система, в центре которой неподвижный
шар — Земля, окружённая девятью врашаюшимися
с разной скоростью небесами, расположенными друг
над другом. Восьмое небо — звёздное — почти непо-
движно. Последняя сфера — кристаллическое небо
Перводвигателя, место пребывания ангелов. Выше на-
ходится Эмпирей, в котором души праведников лику-
ют в вечном созерцании Бога.

Птолемееву Вселенную Данте дополнил тремя
расположенными в пределах Земли областями: Адом,
Чистилищем, а также Земным Раем. Ад — воронка
в Северном полушарии, доходящая до центра Земли.
Она образована падением Люцифера (Сатаны) — ан-
гела, восставшего против Бога. Вместе со своими при-
спешниками-демонами Аюиифер был низвергнут
Богом с высоты девятого неба и, пронзив собой Зем-
лю, вмёрз в лёд озера Коцит на дне Ада. Часть суши,
выдавленная на поверхность в Южном полушарии про-
тив места падения Люцифера, образовала гору Чис-
тилища, омываемую волнами прихлынувшего туда
океана. На «срезанной» вершине Чистилища, как бы
паря над ним, находится Земной Рай.

Литература западноевропейского Средневековья

Иллюстрация к книге
Данте «Новая жизнь».
Издание 1903 г. Турин.

«Представлять себе дантов-
скую поэму вытянутым
в одну линию рассказом
или даже голосом — абсо-
лютно неверно. Задолго
до Баха, и а то время, когда
ещё не строили больших
монументальных органов,
но лишь очень скромные
эмбриональные прообразы
будущего чудища, когда ве-
дущим инструментом была
ещё цитра, аккомпаниру-
ющая голосу, Алигьери
построил в словесном про-
странстве бесконечно могу-
чий орган и уже наслаждал-
ся всеми его мыслимыми
регистрами, и раздувал
меха, и ревел, и ворковал
во вес трубы».

О. Э. Мандельштам.
«Разговор о Данте»

Данте. «Новая жизнь».
Издание 1903 г. Турин.

	п Ш
		1/п ~^:л	\Ч«
	, ■ ^-* Ш)ш	Ж	ш	*иЯ
ш		1М		\
		щи	& ■

волчица — алчность и себялюбие.

Теснимый злобной волчицей, ге-
рой начинает вновь свергаться «к до-
лине тёмной», и в этот миг перед ним
предстаёт таинственный муж — Вер-
гилий. Его послала на помощь Данте
пребывающая в Раю Беатриче. Верги-
лий должен провести поэта через
Ад — чтобы обрести путь наверх, ему
предстоит спуститься вниз и собст-
венными глазами увидеть, что ожида-
ет грешников после смерти, а затем

пройти через Чистилище. Спуск в
преисподнюю занял 24 часа. Именно
столько проходит с конца Страстной
пятницы до наступления Пасхально-
го воскресенья (Христос, по преда-
нию, спустился после своей крестной
смерти в Ад и вывел из него души вет-
хозаветных праведников). Пройдя
тёмные провалы Ада, взобравшись
по утёсам освещенного слабым рас-
светным солнцем Чистилища и пре-
одолев девять сияющих небес Рая,
Данте возносится в обитель Бога —
Эмпирей.

Автор словно переносит человече-
ство в ситуацию конца света и Страш-
ного суда и берёт на себя роль судьи,
определяя каждому из умерших
(а также некоторым из живых совре-
менников) место в одном из трёх
царств загробного мира... Этот замы-
сел мог бы показаться дерзновен-
ным, если бы Данте не считал, что его
пером движет Божественный про-
мысел и по ходатайству Беатриче он
избран для постижения тайн иного
мира и возвещения о них живым.

Поэма Данте делится на три части:
«Ад», «Чистилище» и «Рай». Данте ве-
рил в мистику чисел, и это запечат-
лелось в строении «Комедии»: 3 —
священное число, число Троицы, по-
этому в каждой части по 33 песни.
Если прибавить к ним вступительную
песнь «Ада», получится 100 — квадрат
«совершенного» числа 10. Каждая
часть в соответствии с мистической
философией света_заканчивается сло-
вом 51е11а — в переводе с итальян-
ского «звезда», «светило».

Охватить грандиозное здание «Ко-
медии» столь же трудно, как объять
взором величественный готический
собор. Поначалу видны частности:
взлёт шпилей, изгибы арочных сво-
дов, сцены, запёчатлённые скульпто-
ром на порталах, мозаичное разно-
цветье витражей... Так же отдельные
эпизоды «Божественной комедии» в
первую очередь притягивают к себе
читателей, привлекают иллюстрато-
ров, вдохновляют музыкантов и дра-
матургов. Незабываемы история тра-
гической любви Паоло и Франчески,
носимых адским вихрем, или леденя-
щий кровь рассказ графа Уголино о

Данте

ПАОЛО И ФРАНЧЕСКА

Среди множества историй, которые Данте выслушивает от
грешников и праведников, одна из самых волнующих — ис-
тория Паоло и Франчески, рассказанная в пятой песни
«Ада». Второй круг, с которого и начинается собственно
Ад, у Данте отведён «сладострастникам» —тем, «кого зем-
ная плоть звала, кто предал разум власти вожделений».
Здесь несутся под ветром в бесконечном круговороте ду-
ши влюблённых, которых так прославляли поэты разных ве-
ков. Данте подзывает две души, которые не может разлу-
чить даже вихрь. Это оказываются души Франчески
да Римини и Паоло Малатесты, брата её мужа. Когда су-
пруг Франчески узнал об измене, он убил обоих влюблён-
ных (Данте встретит ревнивца в девятом круге).

На просьбу рассказать о себе Франческа отвечает:

Любовь, любить веляшая любимым,
Меня к нему так властно привлекла,
Что этот плен ты вилишь нерушимым.
Любовь влвоём на гибель нас вела...

(Здесь и далее перевод М. Л. Лозинского.)

Признав, что говорить ей об этом трудно («Тот страж-
дет высшей мукой, / Кто радостные помнит времена /
В несчастии...»), Франческа рассказывает, как они с Пао-
ло читали роман о Ланселоте — рыцаре, влюблённом в
свою королеву. Дойдя до места, где Ланселот целует воз-
любленную, Паоло поцеловал Франческу («Никто из нас
не дочитал листа»). Данте потрясён рассказом:

Лух говорил, томимый страшным гнётом,
Аругой рылал, и мука их серлеи
Моё чело покрыла смертным потом;
И я упал, как палает мертвей.

Александр Блок в стихотворении «Она пришла с моро-
за...» (1908 г.) с лёгкой иронией вспоминает этот эпизод из
«Божественной комедии». Герой стихотворения тоже чи-
тает девушке книгу — «Макбета» Шекспира. Девушка смот-
рит в окно. Проследив за её взглядом, поэт видит на кры-
ше целующихся голубей: «Я рассердился больше всего на
то, / Что целовались не мы, а голуби, / И что прошли вре-
мена Паоло и Франчески».

У. Блеик. Паоло и Франческа. Иллюстраиия к поэме Данте
«Божественная комедия».

том, как его враг архиепископ Руджи-
ери обрёк его с сыновьями на мучи-
тельную голодную смерть (в Аду Уго-
лино яростно вгрызается в затылок
архиепископа, тоже вмороженного в
ледяное болото). Но отдельные сцены
или образы не должны заслонять об-
щих очертаний «священной поэмы».

ДЕВЯТЬ КРУГОВ АДА

Поэт О. Э. Мандельштам советовал
для повторного чтения «Божествен-
ной комедии» запастись «парой неиз-
посимых швейцарских башмаков с
гвоздями». Так он образно охаракте-
ризовал душевный труд, необходи-
мый, чтобы пройти вместе в Данте
весь его путь и постичь смысл поэмы.
Вот ведомый Вергилием Данте про-
ходит врата Ада и приближается к бе-

регам Ахерона — одной из трёх рек
подземного царсгва, — на которых ме-
чутся сонмы грешных душ. Многим из
них суждено навечно остаться «у вхо-
да» в мучительном ожидании решения
своей участи. «То горестный удел / Тех
жалких душ, что прожили, не зная / Ни
ошвы, ни позора смертных дел», — по-
ясняет Вергилий. 2^го, быть может,
более всего ненавистная Данте поро-
да людей — «вовек не живший», «жал-
кий люд», те, кто предпочитает укло-
ниться от схватки. Слепни и осы
тучами вьются над их нагими душами.
Здесь читатель сталкивается с одним
из многих парадоксов поэмы: души,
т. е. бестелесные сущности, в Аду испы-
тывают вполне плотские мучения. Да-
же перестав быть людьми и превратив-
шись в нечто иное, например в кусты
и деревья (как самоубийцы из седь-
мого крута Ада), они страдают от

«Какой-то избыток фонети-
ческой энергии отличает
его (Данте. - Прим.ред)
от прочих итальянских
и мировых поэтов, как буд-
то он не только говорит,
по и ест и пьёт, то подра-
жая домашним животным,
то писку и стрекоту насеко-
мых, то блеющему старче-
скому плачу, то крику пыта-
емых на дыбе, то голосу
женщин-плакальщиц, то ле-
пету двухлетнего ребёнка».

О. Э. Мандельштам.
«Разговор о Данте»

Литература западноевропейского Средневековья

.—*•■'

"■"■•'"'

Сандро Боттичелли.
Иллюстрация к поэме
Данте «Божественная
комедия».
«Ад», песнь 28.

Дата добавления: 2015-06-25