Страница 4 страница

У. Блейк.

Лес самоубийц.

Иллюстрация к поэме

Данте «Божественная

комедия».

физической боли. Когда Данте отло-
мил сучок растущего на его пути тер-
новника, «ствол воскликнул: „Не ло-
май, мне больно!" В надломе кровью
потемнел росток..». Эта двойствен-
ность проявляется и в «Чистилище»:
страдальцы наказуемы телесно (так, у
завистливых глаза зашиты железной
нитью), но, пытаясь обнять одну из
встреченных «милых» теней, поэт на-
талкивается на пустоту.

В оценке грехов Данте следует за
греческим философом Аристотелем.

В верхнем Аду (первом — пятом его
кругах) он помещает души грешников,
наказуемых за невоздержанность —
сладострастие, чревоугодие, скупость,
расточительность, гневливость, т. е. за
пороки не столь тяжкие; а в ниж-
нем — души тех, кто караем за зло,
совершённое сознательно и предна-
меренно: насилие, обман и преда-
тельство. Самого Аристотеля вместе с
другими жившими до пришествия
Христа мудрецами и поэтами древ-
ности, а также средневековыми фило-
софами-мусульманами Аверроэсом
(Ибн Рушдом) и Авиценной (Ибн Си-
ной) Данте помещает в первом круге
Ада — Лимбе. Души Гомера, Горация,
Овидия, Платона, Демокрита, Сенеки
не претерпевают в Лимбе никаких му-
чений, прогуливаясь по зелёному лу-
гу внутри стен высокого замка. Они
лишь печальны оттого, что пребыва-
ют в вечной полутьме, лишенные све-
та истинной веры.

Нижний Ад ограждают железные
стены дьявольского города Дита. Внут-
ри, в шестом круге, караются еретики,
лежащие в огненных гробах. Среди
них — один из самых известных по-
литических деятелей Флоренции
XIII в. Фарината дельи Уберти: он вос-
стаёт навстречу Данте во всём своём
несломленном величии.

В трёх поясах седьмого круга, кото-
рый отделяется от шестого глубоким
обрывом, Данте помещает богохуль-
ников и насильников над ближними и
собой (самоубийц). Тираны-убийцы
варятся в алом кипятке под надзором
кентавров; ветви деревьев, в которые
превратились самоубийцы, клюют
птицы-гарпии; богохульников сжига-
ет пламя огненного дождя.

Ещё ужаснее мучения обитателей
восьмого круга, состоящего из деся-
ти Злых Щелей. Он находится в про-
пасти, куда низвергается адская река
Флегетон. Данте и Вергилий спуска-
ются сюда на спине планирующего
вниз Гериона — диковинного пёстро
раскрашенного дракона с человече-
ским лицом, воплощающего обман
и коварство. В восьмом круге нака-
зуются разного рода обманщики,
сводники, обольстители, лживые про-
рицатели, мздоимцы, лицемеры, воры.

Аанте

фальшивомонетчики, льстецы и кле-
ветники. Среди них Данте поместил
основателя ислама Магомета и мно-
жество римских пап и монахов, исто-
рических деятелей и даже литератур-
ных персонажей.

Преодолев Злые Щели, путники
приближаются к девятому кругу — са-
мой бездне Ада, на дне которого за-
стыло озеро-болото Коцит: на его
поверхность Данте и Вергилия пере-
носит в своей ладони гигант Антей.
В лёд Коцита вморожены те, кто из-
менил родным, отечеству, единомыш-
ленникам, гостям и благодетелям.
В центре Ада Данте видит вмёрзшего
в лёд Люцифера: у него три пасти, и
из каждой торчат терзаемые тела
величайших в истории предателей:
Иуды Искариота, Брута и Кассия. Уче-
ник Иисуса Христа, выдавший его
властям, и убийцы римского правите-
ля Юлия Цезаря почти уравнены в их
злодеяниях, так как Данте видел в Свя-
щенной Римской империи (формаль-
но она продолжала существовать и
после крушения Рима) ту единствен-
ную силу, которая могла бы положить
конец постоянным распрям и раздо-
рам внутри его родной Италии.

ПУТЬ К СПАСЕНИЮ ****•<•

Продажный Папа.
_ „ Иллюстрация к поэме

В МОМеНТ лицезрения величайшего Данте «Божественная

Зла Данте оказывается на границе комедия».
жизни и смерти: «Я не был мёртв,
и жив я не был тоже...». Ритуал инициа-
ции — получения высшего знания —
предполагает прохождение испыту-
емого через такую временную смерть.
Вергилий приводит подопечного в
чувство и приказываег ему обнять се-
бя, а сам, улучив момент, вцепляется в
шерсть на груди Люцифера и начина-
ет спуск-подъём по телу исполина.

Достигнув середины туловища
«червя», пронзившего собой Землю,

ТЕРЦИНЫ

«Божественная комедия» пронизана числовой символикой, и главное чис-
ло — число Троицы. На верхнем уровне три части-кантики («Ад», «Чис-
тилище» и «Рай»), 33 песни в каждой. А на нижнем — строфа из трёх
строк — териина (ит. 1етпа от 1егга пта — «третья рифма»).

Обычная строфа, как правило, замкнута — все рифмы находят себе
пару внутри неё. В терцине — иначе:

Земную жизнь пройля ло половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме лолины.

(Здесь и далее перевод М. А. Лозинского.)

Терцина закончена, а слово «лесу» своей рифмы ешё не встретило —
она звучит только в следуюшей строфе:

Каков он был, о, как произнесу,
Тот ликий лес, лремучий и грозяший,
Чей лавний ужас в памяти несу!

Теперь осталась без рифмы средняя строка — опять до следуюшей тер-
цины. Так сцепляются строфы, как звенья цепи, — каждая одну рифму
берёт у предыдущей, а другую передаёт следуюшей. Это создаёт эффект
безостановочного неутомимого движения. Чтобы замкнуть цепь, в кон-
це каждой песни Данте добавляет одну отдельно стоящую строку.

Символичны и другие, казалось бы, чисто формальные особенности
поэмы. Так, имя Христа рифмуется лишь само с собой: никакое иное сло-
во недостойно этого.

Терцины и прежде существовали в итальянской поэзии; они происхо-
дят от народных припевок-трёхстиший. Но впечатление от «Комедии» было
таково, что эта форма строфы «срослась» с темами и интонациями Аанте,
и в дальнейшем она появлялась только в подражаниях и стилизациях (на-
пример, у Пушкина в отрывках «В начале жизни школу помню я...», «И да-
ле мы пошли — и страх обнял меня...»; у Брюсова — «Аанте в Венеции»).

Литература западноевропейского Средневековья

. -

"

Данте. «Божественная
комедия». Разворот
из рукописной книги
с комментариями
на полях. XV в.
Венеция.

У. Блейк. Рай.
Иллюстрация к поэме
Данте «Божественная
комедия».

в средоточии земного тяготения Дан-
те и Вергилий переворачиваются го-
ловами вниз и вновь оказываются в
нормальном положении. Под их но-
гами зияет бездна преисподней, а над
головами простирается небо Южно-
го полушария. Они выходят из подзе-
мелья как раз у подножия Чистилища.
В семи кругах Чистилища пережи-
вают искупительные страдания души
тех, для кого дорога в Рай не закры-
та, кто не утратил веры в грядущее

блаженство. Грехи могут быть отпу-
щены после того, как согрешивший
познает высшую целесообразность
бытия. Некоторые из пороков те же,
за которые караются грешники в
верхнем Аду: скупость и расточитель-
ство, чревоугодие и сладострастие.
Но порождены они не склонностью к
злу, а любовью к «пустому благу».
Ждут 'избавления и гордецы (Данте
высказывает опасение, что его после
смерти ожидает именно эта участь),
завистники, гневливые, склонные к
унынию. Среди тех, кого путники
встречают в Чистилище, — компози-
тор и певец Казелла; флорентийский
мастер по лютням Белаква; латин-
ский поэт Стаций; трубадур Арнаут
Даниэль, которого Данте в трактате
«О народном красноречии» ставил
выше всех поэтов Прованса; создатель
«нового сладостного стиля» Гвидо
Гвиницелли и друг Данте поэт-сати-
рик Форезе Донати. Все эти творцы
небезгрешны, но автор поэмы не мо-
жет обречь их на вечные муки.

Пройдя Чистилище, создатель «Бо-
жественной комедии» оказывается из-
бавленным от грехов и может вступать
в Земной Рай. В очередном сне-виде-
нии он созерцает пышную процессию.
Описанию этого «видения в видении»,
«сна во сне» посвящены последние
шесть песен «Чистилища». Перед Дан-
те предстают старцы, танцующие ним-
фы и влекущий колесницу Грифон —
зверь с туловищем льва, орлиными
крыльями и орлиной головой, симво-
лизирующий Христа. Колесница пере-
ливается золотом, манит белизной
лилий и пурпуром роз. По одну сторо-
ну от неё кружатся в танце три женщи-
ны — алая, изумрудная и белая, симво-
лизирующие веру, надежду и любовь,
по другую — четыре нимфы в одеяни-
ях пурпурного цвета, аллегории доб-
родетелей. Когда шествие останавли-
вается, перед глазами Данте предстаёт
женщина на колеснице «в венке олив,
под белым покрывалом... облачена в
зелёный плащ и в платье огпе-алом».

Охваченный волнением, Данте по
привычке ищет поддержки у Верги-
лия, но его вожатый исчезает так же
внезапно, как и появился. А с колес-
ницы звучат вещие слова: «Взгляни

Джеффри Чосер

смелей! Да, да, я — Беатриче». Возлюб-
ленная поэта оставила своё место в
высшем сонме блаженных, чтобы
стать проводницей Данте на послед-
нем этапе его пути.

Рай — самая отвлечённая и вместе
с тем наиболее лирическая часть «Ко-
медии». При этом в ней немало эпизо-
дов, прямо связанных с политиче-
ской злободневностью, таких, как
встреча Данте с его предком Качча-
гвидой. Герой Крестовых походов
не только рассказывает об истории
родного города и всех флорентийских
родов, о тех временах, когда «Флорен-
ция, меж древних стен, бессменно
жила спокойно, строго и смиренно».
Он же предсказывает Данте его изгна-
ние (надо помнить, что действие «Ко-
медии» приурочено к весне 1300 г.).
Натуралистическая пластичная живо-
писность «Ада» и одухотворённая иг-
ра красок «Чистилища» сменяются в
«Рае» описаниями различных свето-
вых эффектов. С их помощью Данте
стремится изобразить неизобразимое:
ликование душ праведников и собст-
венное состояние, когда любовь воз-
носит его за пределы сотворенного
Богом мироздания:

...Я понял, что прилив каких-то сил
Меня возносит, надо мной подъемля;
Он новым зреньем взор мой озарил,

Таким, что выдержать могло бы око,
Какой бы яркий пламень ни светил.
И свет предстал мне в образе потока...

В ослепительно-огненном Эмпи-
рее Данте созерцает Райскую розу, в
лепестках которой сияют души пра-
ведников, престол Девы Марии и, на-
конец, предстаёт пред лицом Бога.

Приобщившись к Божественной люб-
ви, поэт оказывается символически
спасённым. Странствие Данте — это
иносказательное изображение пути к
спасению всего человечества, кото-
рое, невзирая на грехопадение, на всё
зло и все мерзости, которые твори-
лись и творятся на земле, также спа-
сено — силой Божественной любви.

Духовная мощь творения Данте при-
влекала к нему взоры читателей на
протяжении столетий. В их числе, ес-
тественно, выделяются читатели-твор-
цы. Пушкин первый из русских поэтов
начал писать стихи дантовскими тер-
цинами (трёхстишиями). Гоголь вы-
страивал план «Мёртвых душ» с огляд-
кой на композицию «Божественной
комедии». Поэгу-символисту Вячесла-
ву Иванову принадлежит лучший пе-
ревод «Рая» на русский язык. Алек-
сандр Блок говорил о себе образами
Данте: «...я стою среди пожарищ, /
Обожжённый языками / Преисподне-
го огня». В поэзии Осипа Мандельшта-
ма немало образов-отголосков из про-
изведений Данте, ему принадлежит
блистательное эссе «Разговор о Данте».

Джованни ди Паоло.
Изгнание Данте
из Флоренции.
Иллюстрация к поэме
Данте «Божественная
комедия». 1445 г.

Памятник Данте
во Флоренции.

ДЖЕФФРИ ЧОСЕР

(около 1340—1400)

Часто Джеффри Чосера называют
«отцом английской литературы». Он
был первым великим поэтом Англии,
и его слава уступает разве только сла-

ве Уильяма Шекспира. Чосер заложил
тот фундамент, на котором в даль-
нейшем строилось здание англий-
ской поэзии.

Н

Литература западноевропейского Средневековья

Джеффри Чосер.

«Кеитерберийскис

рассказы» Дж. Чосера.

Дата добавления: 2015-06-25