Международный женский

М

IVi

JV1

M

Ji.

Л

ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ТИП ГОСУДАР­СТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ В ОТНОШЕ­НИИ ЖЕНЩИН - это политика, затрагиваю­щая интересы женщин в обществе, основан­ном на либеральной модели взаимоотношения полов. Для этой модели характерно, с одной стороны, выравнивание положения, прав и возможностей мужчин и женщин в публичной и частной сферах и дискриминация по признаку пола в сферах занятости, политики и управления, с другой. Характерными чертами политики данного типа являются:

* интеграция женщин в полную занятость
на оплачиваемой работе;

* отстраненность женщин от участия в
высших эшелонах государственной и
политической власти;

* признание функции воспитания и ухода
за детьми, прежде всего, функцией семьи,
слабое участие государства в поддержке
репродуктивной функции женщины;

* культивирование в средствах массовой
информации образа неэмансипированной
женщины-домохозяйки.

Политика данного типа встречается в государствах постиндустриального типа или экономически развитых государствах, где осуществляются противоречивые процессы: на основе развития экономики стимулиру­ется включение женщин в профессиональ­ную сферу, в то же время полоролевая идеология продолжает предписывать жен­щине традиционную роль домашней хо­зяйки.

Liberal state policy on women (англ.) Литература:

Айвазова С. Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М.: ЗАО "Редакционно-издатель-ский комплекс Русанова", 1988. 408 с. Воронина О. А. Женский вопрос // СССР: демо­графический диагноз. М., 1990. Женщины в обществе: реалии, проблемы, прогнозы. М., 1991.

Захарова Н. К., Посадская А. И. Женский вопрос и социальная политика // Семья и семейная полити­ка. М, 1991.

Захарова Н. К., Посадская А. И., Римашевская Н. М. Как мы решаем женский вопрос // Коммунист. 1989. N4.

Пфау-Эффингер Б. Опыт кросс-национального анализа тендерного уклада // Социологические ис­следования. 2000. N11.

Хасбулатова О. А. Российская государственная политика в отношении женщин (1900-2000) // Теория и методология тендерных исследований. Курс лекций. М., 2001.

© О. А. Хасбулатова

ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ФЕМИНИЗМ -

наиболее раннее по времени возникновения и становления направление феминизма, явля­ется на сегодня наиболее мощным и признанным направлением как теорети­ческого феминизма, так и практического феминистского движения. Либеральный феминизм основывается на либерально-демократических принципах равенства,

свободы, представительной демократии: его целью является достижение равенства и справедливости по отношению к женщинам в повседневной практике социального взаимодействия. Либеральный феминизм исторически связан с движением и идеоло­гией суфражизма, целью которого являлось достижение абсолютного юридического и политического равенства женщин с мужчи­нами. Поэтому в рамках данного направления феминизма основным средством преодо­ления социального неравенства мужчин и женщин считаются реформы законода­тельства, отменяющие и предотвращающие дискриминационные практики в отношении женщин.

С развитием концепций эгалитарного либерализма, отстаивающих идеи полити­ческого протекционизма и социальной под­держки (welfare) дискриминируемых в обществе социальных групп, развивается эгалитарный феминистский либерализм, отстаивающий идеи протекционистской политики в отношении женщин. Таким образом, либеральный феминизм прошел путь от концепций и идей гендерно-ней-трального законодательства и политики до концепций гендерно-чувствителъной поли­тики (см. Тендерный анализ) и протекцио­нистского законодательства, позволяющих женщинам с разным социальным опытом и социальным капиталом (разведенным, беременным, с маленькими детьми и/или одиноким матерям, цветным, и т. д.) получить реальные жизненные шансы. Либерально-феминистские концепции гендерно-чувстви-тельной политики и протекционистского законодательства широко критикуются сторонниками классического либерализма, так как идеи позитивной дискриминации (см. Равенство полов) противоречат идеям равенства и индивидуальной свободы. Сегодня либеральный феминизм является наиболее интегрированным направлением феминизма в современную политическую и социальную практику, так как, отказываясь от утопических и радикальных политических и социальных проектов, сторонники либераль­ного феминизма предлагают идеологию

и стратегию легальных действий, поддержи­вающих реальных женщин.

Основными методами либерального феминизма являются разработка законов и лоббирование интересов женщин как дискри­минируемой и маргинализируемой социаль­ной группы, создание коалиций, групп поддержки, работа с конкретными пробле­мами (создание кризисных центров, центров поддержки, приютов, и т. д.).

Liberal feminism (англ.)

Литература:

Брайсон В. Политическая теория феминизма. М.,

2001.

Тартаковская И. Н. Социология семьи и пола.

Самара, 1997.

Темкина А. Женское движение второй волны //

Введение в тендерные исследования. Ч. I: Учебное

пособие / Под ред. И. А. Жеребкиной. Харьков:

ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001.

Kramarae Ch. & Treichler P. A. A Feminist dictionary.

London, 1985.

Turtle L. Encyclopedia of feminism. New York,

Oxford. 1986.

© M. В. Рабжаева

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ГЕНДЕРОЛО-

ГИЯ (гендерная лингвистика). Данные о языке, полученные лингвистикой - один из основных источников информации о характере и динамике конструирования гендера как продукта культуры и социальных отношений. Постмодернистская философия видит в языке главный инструмент конструирования картины мира, утверждая, что то, что человек воспринимает как реальность, на самом деле - языковой образ, социально и лингвистически сконструиро­ванный феномен, результат наследуемой нами языковой системы. Но сам язык не есть продукт некоего высшего разума. Он -следствие человеческого опыта, прежде всего конкретного, телесного (см. Телесная мета­фора). Язык дает ключ и к изучению механизмов конструирования половой идентичности. Хотя тендер не является лингвистической категорией (исключение составляют социо- и отчасти психолингвис­тика), анализ структур языка позволяет получить информацию о том, какую роль

играет тендер в той или иной культуре, какие поведенческие нормы для мужчин и женщин фиксируются в текстах разного типа, как меняется представление о гендерных нормах, мужественности и женственности во време­ни, какие стилевые особенности могут быть отнесены к преимущественно женским или преимущественно мужским, как осмысляется мужественность и женственность в разных языках и культурах, как гендерная принад­лежность влияет на усвоение языка, с какими фрагментами и тематическими областями языковой картины мира она связана. Изучение языка позволяет также установить, при помощи каких лингвистических меха­низмов становится возможной манипуляция гендерными стереотипами.

Существует несколько взаимосвязанных направлений исследования тендера при помощи анализа структур языка:

* Социолингвистика, представляющая об­
ширный материал о функционировании
языка в группах людей по признаку
профессии, пола, возраста, городского или
сельского образа жизни и т. д. Именно
социолингвистам принадлежит заслуга
выявления вероятностного, а не по­
стоянного характера различий в мужской
и женской речи.

* Психолингвистика, исследующая специ­
фику мужских и женских ассоциаций,
гендерно специфичное развитие языковой
способности человека, детскую речь. В
последнее время психолингвистика
смыкается с нейролингвистикой (см.

' Гипотеза функциональной асимметрии мозга).

* Идентификационная диагностика, изу­
чающая письменные и устные тексты
(анонимного) автора с целью определения
параметров личности, в том числе и пола
(см. Мужская и женская речь).

* Лингвокультурологические и межкуль­
турные исследования, выявляющие
культурную специфику гендера, общее и
особенное в его конструировании в
зависимости от- языка и культуры данного
общества, что позволяет установить
степень андроиентризма разных языков
и культур.

* Феминистская критика языка.

* Исследование маскулинности (наиболее
новая линия исследования).

* Изучение речевой практики представи­
телей сексуальных меньшинств.
Названные направления не сменяли друг

друга, а "вырастали" одно из другого, и в настоящее время продолжают сосущество­вать, в ряде случаев конкурируя друг с другом. Под разным углом зрения они изучают следующие группы проблем:

1. Язык и отражение в нем пола: номина­
тивную систему, лексикон, синтаксис,
категорию рода и ряд сходных объектов. Цель
такого подхода состоит в описании и
объяснении того, как манифестируется в
языке наличие людей разного пола, какие
качества и оценки приписываются мужчинам
и женщинам, в каких тематических областях
языковой картины мира они наиболее распро­
странены и как функционируют гендерные
стереотипы.

2. Письменное и устное речевое поведение
мужчин и женщин (см. Мужская и женская
речь, Мужской и женский стили письма).

Применение гендерного подхода позво­ляет исследовать более широкий круг вопросов и взглянуть по-новому на знакомый феномен пола. Если категория sexus значима для анализа ряда лексических единиц, где пол является компонентом значения, то гендерные исследования в языкознании охватывают значительно более широкий круг вопросов, рассматривая все способы языкового конструирования мужской или женской идентичности. В этом случае тендер осмысливается как конвенциональная сущность, в чем и состоит его главное отличие от пола как биологической кате­гории. Тендерный подход (см. Тендер) пред­полагает также исследование отражения гендерных отношений в истории языка, изучение пола как культурной репрезентации в лингвокультурологии; лексикографическое кодирование соответствующих единиц языка и т. д.

С позиции гендерного подхода необхо­димо исследовать значительно большее количество феноменов языка, нежели лишь

те его единицы, в значение которых входит компонент пол. В то же время, сами экзистен­циальные характеристики человека, в част­ности, его пол, интерпретируются обще­ством в зависимости от того, как осознаются им понятия мужественность (маскулин­ность) и женственность (фемининность). Поэтому для изучения тендера интерес представляют и те единицы лексикона, где отражена природная сущность sexus, так как ее восприятие носителями языка является в значительной мере социально обуслов­ленным и соответствует моделям мужествен­ности или женственности, в которых принад­лежность к биологическому полу составляет лишь первичный субстрат. 'Тендерный профиль" индивида может не совпадать с его природным полом, например, у трансвес­титов (см. Гендерная дисфория). Все это делает правомерным изучение зафиксирован­ных в языке представлений о мужественнос­ти и женственности и связанных с ними моделей ориентирующего поведения инди­видов (см. Гендерный дисплей). Linguistic genderology (англ.)

Литература:

Гендерный фактор в языке и коммуникации: Сб. научных трудов. Иваново, 1999. Земская Е. А., Китайгородская М. А., Розанова Н. Н. Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании. Под ред. Е. А. Земской и Д. Н. Шмелева. М.: Наука, 1993. С. 90-136.

Кирилина А. В. Тендер: лингвистические аспекты. М.: Институт социологии РАН, 1999. Labov Willam. Variation in Language // Carrol E. Reed (ed.). The Learning of Language. National Council of Teachers of Englisch. New York, 1971. P. 187-221.

Lakoff Robin. Language and women's Place // Lan­guage in Society. 1973. N 2. P. 45-79. Pusch Luise. Das Deutsche als Mannersprache // Lin-guistische Berichte 69. 1981. S. 59-74.

© А. В. Кирилина

МАРГИНАЛИЗАЦИЯ ЖЕНЩИН - в

основе этого понятия лежит подход в идеологии и практике, который предполагает фундаментальную аномальность женщин, их неполное соответствие "норме", в то время как нормой считаются мужчины либо человек вообще - понятие, полученное путем абстра­гирования от тех же мужчин. Термин широко употребляется при описании положения женщин-мигрантов, феминизации безрабо­тицы и бедности, социальной адаптации жен­щин с ограниченными возможностями и т. п.

[См. также Маргиналъность].

Marginalization of women (англ.) Литература:

Большой толковый социологический словарь (Collins). Т. 1 (А-О) / Пер. с англ. М.: Вече, ACT, 1999.544 с.

Клименкова Т. А. Читая феминистских теоретиков (научный обзор) // Женщина в обществе: мифы и реалии. Сборник статей / Редактор-составитель Круминг Л. С. М.: Информация - XXI век, 2000. 332 с.

МАРГИНАЛЬНОСТЬ - неполная, лишь частичная включенность в состав опреде­ленной социальной группы. Изначально термин использовался (Парк, 1928) для обозначения "культурного гибрида", разде­ляющего образ жизни и традиции двух раз­личных групп, прежде всего, при изучении мигрантов. Но термин применяется и по отношению ко многим типам социальной маргинальности - при описании положения национальных и сексуальных меньшинств, людей с ограниченными возможностями, женщин.

Marginality (англ.) Литература:

Большой толковый социологический словарь (Collins.) Т. 1 (А-О): Пер. с англ. М.: Вече, ACT, 1999. 544 с.

МАРКСИСТСКИЙ ФЕМИНИЗМ (ма­териалистический феминизм) - теорети­ческое направление, использующее потен­циал марксистской теории для объяснения (капиталистического) угнетения женщин. Наиболее активно оно разрабатывалось в 1970-е гг., хотя основой для возникновения марксистского феминизма послужили работы К. Маркса и Ф. Энгельса и их последовате­лей, теоретиков рабочего и социалистичес­кого женского движения, в том числе Клары Цеткин и Александры Коллонтай.

Классики марксизма выводили угнетение женщин из классового неравенства. Ф. Энгельс полагал, что хотя разделение труда по признаку пола существовало всегда, рабо­та, выполняемая мужчинами и женщинами, оценивалась как равно необходимая, и первобытное "детство человечества" было гендерно эгалитарным. Однако с появлением прибавочного продукта (в результате измене­ния орудий труда и повышения его произво­дительности) и возможности накопления собственности мужчины оказались заинтере­сованы в определенной модели наследова­ния, что стало причиной для контроля женской сексуальности посредством создания "морали", моногамной (см. Брак) для женщины семьи (т. к. только таким обра­зом можно контролировать легитимность наследования) и резкого разделения частной и публичной сфер. Ф. Энгельс совершил огромный прорыв, включив сексуальность и репродукцию в экономическую теорию, однако он не пытался заглянуть внутрь домохозяйства и выяснить, как включен в макроэкономику выполняемый там соци­ально необходимый труд.

Ранние теоретики марксистского феми­низма, выросшего на волне левых молодеж­ных и гражданских движений 1960-1970-х гг., использовали марксистскую эконо­мическую теорию для анализа выполняемой женщинами домашней работы и опреде­ления ее при помощи категории стоимости. Они вскрыли связь между капита­листической и домашней экономикой, показав, что эксплуатация женщин в семье служит поддержанию классового порядка:

женская домашняя работа является не "услугой" некоему индивидуальному муж­чине, а частью системы дешевого и эф­фективного воспроизводства рабочей силы. Некоторые теоретики марксистского феминизма включили в свою стратегию требования оплаты женского домашнего труда.

Согласно классической марксистской теории, освобождение женщин требует их включения в общественное производство, поэтому борьба женщин является частью классовой борьбы. У женщин те же цели, что и у рабочих, и гендерное неравенство должно исчезнуть с ликвидацией частной собственности (капитализма), т. к. исчезнет причина для любой эксплуатации. Однако опыт позднего капитализма и соци­алистических стран показал, что этого не происходит: женщины рассматриваются в качестве "резервной армии труда", которая призывается на рынок рабочей силы, когда в том возникает необходимость, и исклю­чается из него, когда эта необходимость исчезает. Марксистский феминизм обра­тился к концепции патриархата или идеологии мужского доминирования. которая якобы существовала до появления частной собственности и классового разделения. Теоретики патриархата пред­приняли анализ "частной" сферы, которая традиционно считалась неполитической (исключенной из отношений власти). Капитализм, с одной стороны, и патриархат, с другой, стали рассматриваться как "двойные системы" (dual systems), несво­димые одна к другой и одинаково лежащие в основе угнетения женщин.

Джулиет Митчелл (Juliet Mitchell) в основополагающей книге 1966 г. "Women, the Longest Revolution" ("Женщины, самая долгая революция") утверждала, что хотя положение женщин в производственных отношениях и имеет ключевое значение, понимание неравенства требует анализа того, каким образом угнетение конструи­руется в подсознании, а его принятие стано­вится частью женского "Я", т. е. пересмотра психоаналитической (см. Психоанализ)

теории. Одновременно с критикой психо­анализа развивалось направление, в основе которого лежали.попытки теоретизировать при помощи марксистской методологии сексуальность и биологическое воспро­изводство (сферы, к рассмотрению которых классический марксизм не обращался). Суламифь Файерстоун (Sulamith Firestone) в "Диалектике пола" ("The Dialectic of Sex", 1970) утверждала, что женщины являются одновременно и классом, и полом (sex-class), наиболее угнетенной группой, и были таковой всегда: материальный опыт женской телесности имеет такое же значение, как разделение труда в полит­экономии. Когда угнетение станет невы­носимым, женщины, как и любые угнетенные, восстанут. Кэтрин Мак-Киннон (Catharine MacKinnon) полагает, что "кате­гория сексуальности является для феми­низма тем же, что работа для марксизма, тем, что более всего принадлежит тебе и что более всего от тебя отчуждается".

Материалистический экономический анализ остался неотъемлемой частью феми­нистской концепции, однако, в отличие от марксизма, идея (женской) "революции" не нашла в нем места, в значительной степени в связи с тем, что этот метод борьбы рассма­тривается как насильственный, т. е. маску­линный.

Marxist feminism (англ.)

Литература:

Энгельс Фридрих. Происхождение семьи, частной собственности и государства, 1884. Barrett Michele. Women's Oppression Today. 1980. Firestone Sulamith. The Dialectic of Sex. 1970. Hartmann Heidi. The Unhappy Marriage of Marxism and Feminism. 1986.

MacKinnon Catharine. Toward a Feminist Theory of the State. 1989.

Mitchell Juliet. Women, the Longest Revolution. 1966.

Rowbotham Sheila. Hidden from History: Redisco­vering Women in History from the 17th Century to the Present. 1976.

© E. И. Гапова

МАСКУЛИННАЯ КУЛЬТУРА, см.

Тендерные роли.

МАСКУЛИННОСТЬ {мужественность) представляет собой комплекс аттитюдов, характеристик поведения, возможностей и ожиданий, детерминирующих социальную практику той или иной группы, объеди­ненной по признаку пола. Другими словами, маскулинность - это то, что добавлено к анато­мии для получения мужской гендерной роли.

В области современных социальных наук существуют разные концепции маскулин­ности, которые варьируются от эссенциа-листской до социально-конструктивистской.

Эссенциалистский (см. Эссенциализм) подход рассматривает маскулинность как производную от биологической разницы между мужчиной и женщиной, то есть как природную категорию и, таким образом, маскулинность определяется как совокуп­ность физических качеств, моральных норм и поведенческих особенностей, присущих мужчине от рождения. Согласно данному подходу, маскулинность - это то, чем мужчина является и что, соответственно, составляет его природную сущность. Данная концепция подверглась значительной критике в результате развития сравнительных ис­следований гендерных систем обществ, различающихся по экономическим и культур­ным параметрам, и сегодня представляет собой яркий пример вульгарного биологичес­кого детерминизма (см. Биодетерминизм).

Социально-конструктивистский подход определяет маскулинность в терминологии гендерных ожиданий. Маскулинность - это то, чем мужчина должен быть и что ожидается от него. Согласно данному подходу, маскулинность конструируется как обществом в целом, так и каждым отдельным человеком мужского пола. Общественный конструкт маскулинности является производ­ной от гендерной идеологии общества и сформирован под влиянием традиционных взглядов на мужскую роль, современных экономических реалий и социокультурной ситуации. На уровне индивидуальном, маскулинность конструируется как гендерная идентичность в соответствии с требовани­ями гендерных норм, которые преобладают в той или иной социальной группе,

и реализуется посредством интерактивных действий.

При рассмотрении маскулинности необ­ходимо учитывать ее множественность, историчность и ситуационностъ.

Множественность проявляется в наличии в каждом обществе нескольких моделей маскулинности - от доминантных до марги-нстизированных (см. Маргинальность). До­минантная модель маскулинности отражает представления о мужской тендерной роли, разделяемые преобладающей частью общества, объединенной по расовым, социальным и культурным признакам. Эта форма маскулинности считается наиболее правильной и желаемой (например, маскулинность известных атлетов, политиков или актеров), при этом она также является наиболее жестко структурированной моделью. Однако это не означает, что боль­шинство мужчин, проживающих в данном обществе и поддерживающих идеологичес­кую основу доминирующей формы маску­линности, соответствуют характеристикам, входящим в данную модель. Эта модель представляется, скорее, образцом, идеалом. По словам известного американского исследователя Майкла Киммела, доминирую­щая маскулинность - это "маскулинность тех мужчин, которым принадлежит власть". Несмотря на явный статус "идеала", которым данная модель маскулинности наделяется в патриархатном обществе, эту модель еще называют нормативной, поощряя стремление соответствовать ей. В современном обществе доминирующая форма маскулинности непосредственно связана с производством системы властных отношений патриархата. Так называемые маргинализированные мо­дели маскулинности существуют в группах, объединяющих национальные, социальные и сексуальные меньшинства. Данные модели оцениваются большинством общества как "ущербные", воспринимаются с разным уровнем толерантности и часто становятся объектами дискриминационных действий, практикующихся в патриархатном обществе.

Историчность маскулинности проявля­ется в изменениях, вносимых в ее структуру

в ходе исторических процессов. Под влиянием культурных и экономических факторов и технологического развития общества меняются социальные практики мужчин и женщин, что приводит к изменению традиционных гендерных ролей.

Ситуационность маскулинности прояв­ляется через социокультурную зависимость интенсификационных и инфляционных изменений, происходящих с ее некоторыми характеристиками. Так, например, во время войн, спортивных состязаний и конфликтных ситуаций существующие модели маскулинности интенсифи­цируются, и на первый план выходят такие характеристики как агрессивность и состязательность. В относительно спокой­ное время происходят инфляционные процессы, в результате которых ценность данных характеристик существенно пони­жается, и милитаризированная концепция маскулинности сглаживается.

Концепция маскулинности важна как для гендерных, так и для женских и мужских исследований. Изучение моделей маскулин­ности позволяет лучше понять основные со­ставляющие тендерной идеологии общества и принципы функционирования институтов патриархатного доминирования, а также найти пути изменения существующего тен­дерного порядка.

Наиболее авторитетное издание по изучению разных моделей маскулинности -международный журнал "Мужчины и мас­кулинности", издаваемый в Нью-Йорке, в США.

[См. также История мужчин]

Masculinity (англ.) Литература:

Антология гендерных исследований. Сб. пер. / Сост. и комментарии Е. И. Гаповой и А. Р. Усмановой. Минск: Пропилеи, 2000.

Введение в гендерные исследования. Ч. I: Учебное пособие / Под ред. И. А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. 708 с. Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000.

©А. С. Синельников

материалистический феми­низм, см. Марксистский феминизм.

МАТРИАРХАТ - гипотетическая форма социального устройства, в которой семей­ная и политическая власть принадлежит женщинам. Теория матриархата возникла в русле естественнонаучного эволюционизма, развившегося в середине XIX века, как оппо­зиция патриархатной (см. Патриархат) теории общественного устройства, домини­ровавшей в европейской науке и философии со времен Платона и Аристотеля. Аристо­тель, говоря о происхождении государства в "Политике", считал, что изначальным видом человеческого общежития была патриар-хатная семья с неограниченной властью отца семейства над женами, детьми и рабами; семьи образовывали селения, а селения -государства. Швейцарский ученый И. Я. Бахофен в своей книге "Материнское право" (1861), основываясь на материалах античной мифологии, показывал, что в древнейшей истории человечества патриархатным порядкам предшествовали материнский счет родства и наследование по материнской линии. Бахофен называл такое социальное устройство гинекократией. Л. Г. Морган, американский антрополог, продолжил теорию Бахофена и в своей книге "Древнее общество" (1877), опираясь преимущес­твенно на данные этнологии, выдвинул тезис о коллективном роде как форме организации первобытного общества и материнском роде как его начальной, допатриархатной стадии. Оба сделали вывод, что господству мужчин предшествовало господство женщин, патри­архату - матриархат. Создание в противовес патриархатной теории концепции матриар­хата как порядка, предшествовавшего патриархату, имело для того времени большое значение, поскольку подрывало идею патриархата, лежавшего в основе европейского общественного устройства. Поэтому естественно, что Ф. Энгельс высоко ценил обе работы и в своем классическом "Происхождении семьи, частной собствен­ности и государства" (1884) развил концепцию первобытного коллективизма

в моргановском ключе. Все три книги осно­вывались на данных этнологии и ан­тропологии, к концу XIX века их накопилось еще больше, внимание к положению женщины в первобытном и примитивных обществах усиливалось. Однако валидных доказательств существования власти жен­щин над мужчинами этнология, археология и антропология так и не предоставили. В советской исторической науке, археологии, этнографии и антропологии существование матриархата долгое время не ставилось под сомнение, до сих пор в большинстве учебников и даже академических пособий можно встретить несколько ироничное описание "власти женщин" и как произошло этой власти свержение. Тем не менее, в западной антропологии уже в 50-е гг. появилась аргументированная критика "матриархата" в представлении Бахофена-Моргана-Энгельса, и уже к 70-м годам большинство антропологов пришли к выводу о том, что матриархат - это миф, созданный Бахофеном на базе интерпретации греческой мифологии.

Аргументы в пользу существования матриархата основываются на нескольких видах доказательств: данные о современных обществах, в которых женщина обеспечивает основные средства к существованию; данные об обществах, в которых наличествует матрилинейная система наследования; древние мифы о правлении женщин; археоло­гические данные, позволяющие интерпре­тацию существования женских божеств - глав пантеона, королев во главе племен и государств, убийств мальчиков при рож­дении и т. д. Реконструкция матриархатной стадии на начальной ступени первобытного общества основывается, как правило, не столько на этнологических данных, сколько на сообщениях античных и средневековых авторов о каких-либо экзотических порядках, вырванных из общей системы общественной жизни. Такие сообщения можно разбить на три основные группы. Первая - известия о матрилинейности или матрилокальности, например, Геродота о ликийцах, Полибия об италийских локрах, Г.-Т. Сагара об индейцах-

~уронах и т. д. Причем они ни в коей мере не равносильны свидетельствам о матриархате. Вторая - сообщения о равноправном, достой­ном, даже почетном положении женщин, например, Плутарха о кельтах, Тацита о германцах и т. д. Они также не доказывают существования матриархата как господства женщин. Третья - прямые упоминания о том, что мужчинами правят женщины, например, Скилака о савроматах, Плиния об индийских пандах, аль-Масуди и Ж.-Б. Тавернье о жителях некоторых островов Индонезии. Они могут быть вполне достоверными, но свидетельствуют о матриархате не больше, чем правление императриц в России или королев в Западной Европе. Однако совре­менные антропологические данные свиде­тельствуют, что в большинстве, по крайней мере, в известных антропологам обществах, какая бы родственная организация в них ни присутствовала, существует та или иная степень мужского доминирования.

В то время как некоторые антропологи, такие как Э. Лекок, считают, что существуют или существовали в прошлом истинно равноправные общества, и все западные специалисты согласны в том, что существуют общества, в которых женщины достигли огромного социального признания и власти, -никто, однако, никогда не описал общества, где за женщинами была бы публично признана власть и авторитет, превосходящие властные полномочия и авторитет мужчин. Везде мы обнаруживаем, что женщины исключены из определенного рода важных экономических или социальных занятий, что чх социальные роли матери и жены ассоци­ируются с меньшим набором властных полномочий и прерогатив, чем мужские соци­альные роли отца и брата. Таким образом, делается вывод о том, что гендерная асим­метрия является универсальным явлением социальной жизни человечества.

Такие выводы антропологов в 70-х годах подпитывали феминистское движение и борьбу феминисток за равные права и воз­можности для мужчин и женщин. С другой стороны, миф о существовании в прошлом матриархата также питал надежды особо

радикального крыла феминистского движе­ния на его возвращение. Однако следует помнить, что Бахофен, так же как и его после­дователи, основывал свои выводы на гречес­ких источниках, которые предлагали свой взгляд на другие общества и давали свои интерпретации, как в знаменитом случае Геродота и Диодора с амазонками. Бахофен перенял греческие данные вместе с их оценками, а в греческом обществе, как изве­стно, роль женщины была весьма подчинен­ной, поэтому свободное положение женщины в других культурах воспринималось Геродо­том и другими античными авторами как власть женщин, а не как их, скажем, равно­правное положение. С другой стороны, Бахофен и его последователи находились под влияние и идеологии современного им обще­ства. Сегодня мы живем в рамках другой социальной парадигмы и по-новому осмы­сливаем накопленные столетиями данные.

Сегодня антропологи, говоря о "матри­архате", часто приводят в пример материн-ско-родовые общества: меланезийцы Тробри-анских островов, микронезийцы острова Трук в Океании, малайцы-минангкабау Западной Суматры, наси Южного Китая и многие другие. Основными особенностями большинства этих обществ можно считать следующие. Свыше половины их занимаются преимущественно мотыжным земледелием, то есть у них не развито разведение крупного рогатого скота, и именно поэтому роль женщины достаточно велика, поскольку в мотыжном земледелии женский труд явля­ется основным. Для этих обществ характерно наличие материнской семьи, то есть сохраняется матрилинейность и матрило-кальность или авункулокальность (брачное поселение в группе брата матери), нередко даже дислокальность (проживание каждого из супругов в своей группе с эпизодическими брачными встречами) или амбиолокальность (попеременное проживание супругов в той или иной группе). Очень крепки экономи­ческие и бытовые связи человека с братом его матери. Общие экономические интересы супругов достаточно слабы, часто слаба и связь детей с отцом. Позиция женщины

является достаточно ярко выраженной, жен­щины являются часто хранительницами традиций, обычаев, религиозных культов, участвуют в общественной жизни и принятии решений. Однако набор данных характе­ристик еще не говорит о матриархате.

Надо отметить, что существование матри­архата связано, прежде всего, с теми концеп­циями власти, которые бытуют в данном обществе. В нашем обществе господствует иерархическая концепция вертикальной власти, власти над. Но не все общества придерживаются данной разновидности властных отношений. Интересен пример минангкабау, развитого индустриального общества на Западной Суматре, насчитываю­щего 4 млн человек. Здесь властные отношения строятся по горизонтальному признаку, а понятия власти над кем-либо не существует, есть власть чего-либо и в чем-либо. При этом минангкабау называют свою социальную организацию матриархатом, пользуясь голландским термином. Известный американский антрополог Пегги Р. Сэндей, на базе самостоятельного изучения данного общества (полевые исследования на протяже­нии 18 лет), создала собственную концепцию матриархата, вполне релевантную многим современным обществам. Она обратила внимание на значение греческой части слова arche, которая, как известно, означает не только власть, но в своем обычном значении переводится как начало, происхождение. По ее мнению, матриархат - это такая социальная система, которая полагает свое происхожде­ние от мифической или реальной фигуры родоначальницы, богини, матери или королевы. При этом данная космология существует не только в символическом поле, она реализуется на практике, и изначальные женские качества, присущие прародитель­нице, влияют на жизнь не только женщин, но и мужчин. В таких обществах женщины занимаются той деятельностью, которая "вскармливает" социальный порядок, то есть они являются хранительницами и контроли­руют слаженную работу общественного механизма. Здесь Сэндей пытается продемон­стрировать, что само понятие матриархат

было сформулировано как оппозиция патри­архата в рамках гегелевской диалектики, то есть если существовал патриархат, то должно было бы существовать и обратное положение вещей, что, однако, не обязательно. Она пы­тается предложить понимание матриархата, которое исходит из культурного развития народа, употребляющего этот термин на протяжении уже столетия, и в совершенно отличном от Европы ключе. Сэндей считает, что ее концепция применима и к другим обществам, характеристики которых отвеча­ют данному определению. Сегодня такой подход может быть наиболее плодотворным в создавшемся тупике феминистской рефлек­сии и антропологического знания.

Matriarchy (англ.) Литература:

Думанов X. М, Першиц А. И. Матриархат: новый взгляд на старую проблему // Вестник Академии наук. Т. 70. N 7. М, 2000. С. 621-627. Bachofen J. J. Myth, religion, and mother right: Selected writings of J. J. Bachofen / Translated from the German by Ralph Manheim, with a preface by George Boas and an introduction by Joseph Campbell. London, 1967.

Bokun B. Bioeconomy: matriarchy in post-capitalism. London, 1994.

Carrer Ph. Le matriarcat psychologique des Bretons: essais d'ethnopsychiatrie. Paris, 1983. Eller С The myth of matriarchal prehistory: why an invented past won't give women a future. Boston, 2000. Georgoudi S. Creating a Myth of Matriarchy // A History of Women in the West. Vol. 1. From Ancient Goddesses to Christian Saints. Cambridge, 1992. Hoskins J. Matriarchy and Diarchy: Indonesian Variations on the Domestication of the Savage Woman // Myths of Matriarchy Reconsidered. Sydney: Oceania Monograph, 33, 1988. P. 34-56. Hua C. A society without fathers or husbands: the Na of China. New York-Cambridge, Mass., 2001. McKesson M. Matriarchy: freedom in bondage. New York, 1997.

Reed E. Women's Evolution. N. Y, 1975. Sanday P. R. Female Power and Male Dominance. On the Origins of Sexual Inequality. Cambridge, 1981. Sanday P. R. Matriarchy as a Sociocultural Form. An Old debate in a New Light. A Paper presented at the 16th Congress of the Indo-Pacific Prehistory Association, Malaka, Malaysia, 1-7 July, 1998: - • <www.sas.uperm.edu/~psanday>

© M. Г. Муравьева

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ГОД ЖЕНЩИН,

см. Первая Всемирная конференция по положению женщин.

¹ ДЕНЬ. Концепция празднования Междуна­родного женского дня непосредственно свя­зана с изменением государственной поли­тики в отношении женшин. Праздник 8

(Марта возник благодаря женскому движе­нию и первоначально представлял собой политическую акцию. Согласно одним источникам, эта дата была выбрана немец­кими женщинами для демонстрации поли­тической солидарности, поскольку именно 8 марта 1848 г. прусский король, столкнув-

• шийся с вооруженным восстанием, пообе­щал ряд реформ, включая избирательное право для женщин, которое, однако, так и не было им принято. В других источниках история международной солидарности женщин восходит к 8 марта 1908 г., когда женщины, работающие на одной из тек­стильных фабрик Нью-Йорка, объявили забастовку с требованием улучшения

■ условий работы. Хозяин фабрики запер снаружи одно из помещений с бастующими,

; и, в результате случайного возгорания, 129 женщин, не имеющих возможности вы­браться из цеха, погибло в огне. Роза Люксембург предложила в память об этой трагедии, а возможно, сопоставив два вышеназванных исторических события, отмечать 8 Марта как день интернацио­нальной солидарности женщин, и в 1910 г. на международной конференции в Копен-

i гагене социалистки приняли решение о праздновании "Международного Женского Дня". Впервые этот праздник, а скорее, политическая акция, отмечался 19 марта 1911 г. в Германии, Австрии и Дании; есть свидетельства, что в России этот день отмечался с 1913 г. В 1917 г. с демонстрации женщин-работниц началась Февральская революция (8 марта по старому стилю - 23 февраля по новому), которая принесла долгожданные права русским женщинам - в там числе право на высшее (университет­ское) образование и профессиональный труд.

Ритуалы и символы празднования Международного женского дня в России непосредственно связаны с меняющимися политическими и культурными кодами женственности (феминносщи). Полити­ческая направленность праздника в дорево­люционный период и первое десятилетие советской власти определялась эмансипатор-ской риторикой женского движения и социалистической идеологией, будучи обусловлена необходимостью привлечения женских масс к активной политической деятельности. При наличии в СССР ограниченной системы средств массовой информации, инструментальный и креатив­ный потенциал Международного женского дня использовался большевиками в целях пропаганды целей и задач революции среди полуграмотного населения (Chatterjee). В первые годы советской власти большевики в соответствии с политической необходи­мостью в тот период, создали и рефор­мировали образ новой советской женщины, определили ожидаемые от нее роли и обязанности, причем язык празднования 8 Марта использовался, чтобы усилить именно общественную сторону жизни советской женщины. При этом большевистская идео­логия настойчиво подчеркивала классовый характер равноправия, отдавая приоритет интересам и потребностям. женщин "трудящихся" классов - рабочих и кресть­янок. Начиная с 1920-х гг., 8 Марта из политической акции женщин борьбы за свои права превратился в Международный день работниц и получил официальный статус праздника, хотя и не был выходным днем. Международный женский день исполь­зовался большевиками для конструирования нейтрального публичного пространства в противовес традиционной для женщины приватной сфере (Chatterjee). В официальных обращениях партии и правительства к трудящимся женщинам, постановлениях к Международному коммунистическому жен­скому дню - отсутствие всякой лирики. Здесь "самоотверженные и мужественные" жен­щины как важнейший ресурс политической лояльности и экономической стабильности

Дата добавления: 2015-06-26