Формирование иракского шиитского общества

ШИИТСКАЯ ПРОБЛЕМА В ИРАКЕ Н.В. Степанова

С

тановление Ирака как современного государства и разви­тие иракского общества в новейшее время проходило под воздействием многих сложных и весьма разнородных по своему содержанию и последствиям факторов, внутренних и внешних, в значительной мере сохраняющихся и сегодня. К их числу, среди ряда прочих, относится пестрота национально-этнического и религиозного состава населения этой страны, что само по себе вряд ли является чем-то уникальным, отличающим Ирак от мно­жества других стран с подобными характеристиками. Специфи­ка иракского общества заключается в том, что оно и сегодня представляет собою слабо трансформированную в основных своих чертах, сложную и неоднородную структуру, заложенную при образовании англичанами после первой мировой войны единого пространства — Ирак, механически составленного из бывших османских восточных районов, довольно четко отличавшихся друг от друга своими природными данными, уровнем политического и социально-экономического развития, национальным и рели­гиозным составом населения, представленного не связанными между собою этническими, племенными и религиозными эле­ментами. Процесс их консолидации в единое целое исторически еще не завершен.

Ирак — мусульманская страна. По статистике, подавляющая часть мусульман мира — 90% — принадлежит к одному из двух сложившихся направлений в исламе — суннитскому, считающе­муся основным, ортодоксальным, а 10% — к шиитскому. Как правило, в большинстве мусульманских стран шииты составляют конфессиональное меньшинство. По-иному – в силу ряда особенностей исторического развития территории Ирака в составе арабского халифата и последующих государственных образований – сложилось здесь соотношение этих двух ветвей ислама.

Государство Ирак было сформировано в 1921 году англичанами на основе трёх разнородных по многим параметрам слагаемых.

Основное население Мосульской провинции на севере составляли и составлят курды. Багдадская провинция в центре населена арабами-суннитами, а на территориях к югу от Багдада, включая и Басорскую провинцию, живут арабы-шииты. Эта трёхчленная формула структуры страны не отражает всей многоаспектности картины. Поскольку и эти группы разделены внутри себя сложными и глубокими границами. По данным на 2002 год, из 24-х млн. жителей Ирака 60% верующего населения (арабы и курды) исповедуют ислам шиитского толка, 35% - сунниты (арабы и курды), 3% - христиане. Подавляющую часть арабского населения – около 80% - составляют шииты, арабов – суннитов около 18%.

Истоки возникновения двух направлений в исламе относятся к раннему периоду истории этой религии, одним из важнейших центров которой была территория современного Ирака: именно здесь формировалось шиитское направление и развертывались главные события, составляющие основы его истории и идеологии. Однако политическая власть, осуществлявшаяся на этой территории, будь то ОМейяды, Аббасиды, турки-османы, Хашимитская монархия, республиканские режимы, включая период правления Саддама Хусейна, всегда принадлежала суннитскому меньшинству. Государство традиционно проводило политику конфессиональной и этнической дискриминации, которая затрагивала интересы подавляющего большинства населения Ирака – шиитов и самого крупного этнического меньшинства – курдов, ограничивая возможности для их развития и не допуская их широкого участия во властных структурах, лишая тем самым шиитов (как и курдов) права влиять на политическую ситуацию в стране, представлять своё видение «идеальной» модели государственного устройства, вести борьбу за воплощение своих идеалов в жизнь. По сути дела это противостояние лежит в корне шиитской проблемы, являющейся наряду с курдской важ­нейшей составляющей политического развития Ирака в новей­шее время.

Кто же такие шииты? Как исторически шло формирование шиитской общины в Ираке? Какие факторы обусловили ее не­изменную оппозиционность в отношении власти центра и како­вы подходы шиитских лидеров к государственно-политическому устройству Ирака? Ответы на эти вопросы дает как историчес­кое прошлое, так и современное развитие иракского арабского общества.

Рождение новой монотеистической религии — ислама в VII в. и ее развитие в последующие века сопровождалось острой борь­бой различных арабских и неарабских семейных, клановых, ро-доплеменных и иных группировок за верховенство в складывав­шемся в результате арабских завоеваний государстве — халифате. Свидетелем многих событий этого политического противобор­ства стали южные районы Древней Месопотамии. В ходе борьбы за власть в начале второй половины VII в. образовалась полити­ческая группировка Али ибн Аби Талиба, четвертого праведного халифа (656-661 гг.), двоюродного брата и зятя пророка Мухам­меда, — «аш-ши'а» (группа, партия), признававшая его исключи­тельное право на верховную власть — имамат. В 661 г. в мечети иракского города Куфа Али был убит членом отколовшейся от него группы хариджитов. Погибший мученической смертью, Али быстро превратился в святого для его приверженцев. В их глазах годы правления Али стали идеалом исламского правления. Его могила находится на юге Ирака, в Эн-Наджафе, городе, ставшем священным для шиитов и одним из оппозиционных центров сун­низму, т.е. тому направлению ислама, которого придерживалась официальная власть рода омейя, утвердившаяся в столице хали­фата Дамаске. С самого момента возникновения отличительны­ми чертами шиизма были гонимость и страдание.

Со смертью в 680 г. суннитского халифа Муавийи активизи­ровалась антиомейядская оппозиция в Ираке, во главе которой оказался младший сын Али ибн Аби Талиба от Фатимы, дочери пророка Мухаммеда, — Хусейн, признанный третьим шиитским имамом. В борьбе за власть Хусейну пришлось столкнуться с сыном халифа Муавийи Язидом. В вооруженном столкновении неравных по своему составу сил (у Хусейна был отряд из 70 человек, а у Язида четырехтысячное войско), которое произошло в местечке Кербела близ Куфы 10 октября 680 г., Хусейн и его соратники были перебиты. Само сражение, стойкость и герои зм, проявленные Хусейном и его сподвижниками, стали самым важным событием в истории и мифологии шиизма. Ху­сейн был признан «величайшим мучеником», а Кербела, где, по преданию, захоронено тело Хусейна, превратилась во второй Священный город шиитов, которому суждено было стать основ­ным центром бунтарства и сопротивления насилию. Поэтому «не является случайностью тот факт, что именно Кербела была и остается средоточием политической активности шиитов, боров­шихся против османских властей, британского господства, свет­ской диктатуры Саддама Хусейна, а сегодня оказывающих со-противление США и их союзникам.

Формировавшееся оппозиционное направление ислама по­лучило название «шиизм», (от арабского «ша'а» — «присоеди­ниться к кому-либо») и означает общее название различных те­чений и сект, признающих Али ибн Аби Талиба и его потомков единственно законными преемниками власти в арабском госу­дарстве. Основное отличие шиизма от суннизма состоит в раз­ном толковании понятия имамат. Для суннитов имам есть ду-ховный и светский глава, избираемый или назначаемый людьми. Шиитский имам является таковым по своей сущности благодаря таинственной эманации «вечного божественного света» в роду потомков Али (от отца к сыну). «Божественная» природа имама-та, по представлению шиитских богословов, предопределила ис-ключительные качества его носителей — непогрешимость и сверх-человеческие знания. Алидские имамы олицетворяют принцип наследственной верховной власти и принцип непрерывности - Пророчества. Однако вопрос о передаче права на имамат тем или иным потомкам Алидов вызывал разногласия и расколы среди шиитов, что привело к образованию многих шиитских сект как умеренного, близкого к суннизму толка, так и крайних.

Одним из основных направлений в шиитском исламе явля­ется имамитское, умеренное, признающее двенадцать имамов (отсюда их еще одно название «двунадесятники») из рода Али ибн Аби Талиба. После смерти 11-го имама аль-Хасана аль-Ас-кари (умер в 873 г.) шииты-имамиты признали своим 12-м има­мом малолетнего сына последнего, Мухаммеда, который вскоре «исчез», или «скрылся». Имамиты провозгласили его «скрытым» имамом и махди, который «вернется и наполнит мир справедли­востью». Вера в «скрытого» имама стала одним из основных дог­матов имамитов. Согласно их учению, период «сокрытия», про­должающийся и поныне, должен завершиться появлением «вла­дыки времени» — ожидаемого махди. Для имамитов характерен культ «мучеников», к которым они причисляют всех своих има­мов, но в первую очередь третьего имама Хусейна, сына Али и внука пророка. В месяц траура мухаррам шииты по всему миру вспоминают страдания Хусейна, история жизни которого вос­принимается как призыв к восстанию. Детально разыгрывается представление, в котором изображается ход битвы и его траги­ческая гибель. Подобные ритуалы укрепляют солидарность ши­итов разных стран на духовном и политическом уровнях.

Многие из 12 шиитских имамов провели хотя бы часть своей жизни в Ираке. Четыре наиболее значимых священных шиитс­ких города — Эн-Наджаф, Кербела, Казымийя (Казымийя — го­род, ранее располагавшийся в 3-х милях от Багдада, в новейшее время стал частью «Большого Багдада») и Самарра находятся в Ираке. С самых ранних этапов истории ислама большая часть шиитской исламской учености была сосредоточена в таких цен­трах Ирака, как Куфа, Хилла, Багдад, Эн-Наджаф и Кербела. Ирак единожды даже был территорией, которой управляли пред­ставители персидской шиитской династии Бундов (945-1055 гг.).

Отмеченные факты свидетельствуют о тесной связи истории шиизма с Ираком, однако в средние века к этому направлению ислама были причастны лишь ученые-богословы, а также весьма ограниченные круги племенной и городской элиты, оказывавшиеся по тем или иным причинам в оппозиции к центральной власти. Шиизм в те времена не получил широкого распростране-ни в Ираке, ни в других частях мусульманского мира, а все арабы-мусульмане считались суннитами.

Совсем иной предстает конфессиональная ситуация в Ираке

на начало XX в., когда приверженцами шиизма стала подавляю-часть населения его южных и центральных районов, свиде-тельством чему служат данные проведенной английскими окку­пационными властями в 1919 г. неполной переписи жителей Ирака. Перепись дала следующие показатели: всего в стране про-живало 2850000 человек, 1500000 из которых составляли шииты, что равнялось 53% от общей численности населения. Практи­чески те же данные были получены в 1932 г., когда среди 2857077 всех иракцев шииты насчитывали 1612533 человек, или 56% жи­телей страны. Основная масса шиитов представлена арабами. За Некоторым исключением иракские шииты, как уже было отме­чено, придерживаются имамитского толка шиизма. а Развитие в Ираке шиизма как конфессиональной системы, распространение шиитского толка ислама среди широких масс его населения, становление иракского шиитского общества про­исходило в значительной мере под воздействием ряда внешних, имевших большую историческую значимость факторов эпохи Нового времени. Оказывая свое медленное и весьма неоднознач-ное воздействие на внутренние экономические, социально-по­литические и культурные процессы развития арабского социума, эти.факторы, начиная с середины XVIII в., сказались в том чис-яе и на ускорении распространения шиизма среди населения южного Ирака.

В ряду событий, повлиявших в дальнейшем на конфессио­нальный облик арабов южных районов Месопотамии, находят-ся, несомненно, утверждение у власти в Иране в 1501 г. динас-тии Сефевидов, провозгласивших шиизм официальной религи­ей страны, и совпавшая по времени консолидация суннитской Османской империи, которую ее видные политические руково­дители Селим I (1512-1520) и Сулейман I Великолепный (1520-1566) вознамерились превратить в мировую державу. Эти события порождали качественно новую ситуацию в Ираке: ему суждено было стать ареной борьбы двух мощных соперников. В непрекра­щавшихся на протяжении XVI и XVII веков конфликтах между османами и сефевидами и турецкий султан и иранский шах вы­ступали как покровители ислама, и конфликт между ними при­обретал характер суннитско-шиитского противоборства. В тече­ние более трех веков преобладающее влияние на Ирак оказывал сефевидско-шиитский Иран.

С оккупацией турецкими войсками в 1533 г. Багдада Ирак стал турецкой территорией, однако вплоть до XIX в. власть Стам­була здесь была чисто номинальной, она не распространялась на всю страну, особенно на ее южные районы. Причина этого кры­лась прежде всего в большой удаленности Ирака от центра ос­манской власти, что использовалось сефевидским Ираном, ока­зывавшим постоянное давление на Ирак и дважды его оккупи­ровавшим — в 1508-1533 и 1622-1638 гг. Это давление подкреп­лялось притязаниями сефевидских, а затем и их преемников кад-жарских шахов (1796-1925) на роль единственных защитников интересов шиитов Ирака и покровителей священных для шии­тов городов — Эн-Наджафа, Кербелы, Казымийи и Самарры. Вплоть до образования в 1921 г. иракской монархии турецко-иранское противоборство за осуществление контроля над поли­тической, религиозной и социально-экономической жизнью Ирака держало эту территорию на положении фронтовой зоны, что сказывалось на формировании шиитского общества и орга­низации шиитского ислама в этой стране.

Шиизм в его современной форме начал развиваться в сефе-видский период, а его широкомасштабное распространение в Иране относится лишь к XVIII в. В Ираке этот процесс прохо­дил столетием позже (до этого и Иран и Ирак были по большей части суннитскими).

На рубеже XVI в. иракское шиитское общество было по пре­имуществу арабским. Возвышение сефевидского Ирана открыло простор для притока в Ирак иранских шиитов и усиления их влияния на иракское население. Иранские торговцы-шииты, по­явившиеся в Ираке во время двух периодов оккупации Ирака сефевидами, прибрали к своим рукам значительную долю тор-5ВЛИ Багдада. В начале XVII в. несколько тысяч иранцев нахо-ись в таких городах, как Кербела, Эн-Наджаф, Казымийя и Багдад. Это были в основном купцы, среди них не было обучаю-щихся и богословов: главные шиитские центры учености нахо-дились тогда в Иране.

Ситуация начала меняться с XVIII в., когда большое количе-£тво учащихся и богословов из Ирана хлынуло в Ирак после Захвата суннитами— афганцами в 1722 г. шиитской святыни — иранского города Исфаган, сопровождавшегося вытеснением из страны сотен семей улемов, многие из которых в 1722-1763 гг. мигрировали в Ирак. Сюда же сместился и центр шиитского бо-гословия, сначала в Кербелу, а затем в Эн-Наджаф. В сефевидский период в иракском Наджафе зародилось дви­жение «Низам аль-иджтихад», в основе которого лежит принцип свободного творческого богословского толкования, плюрализм, Право выбора и независимость от правящего в стране светского Монарха. Высшие духовные авторитеты юга Ирака подчеркива­ли, что их религиозная и общественная деятельность не связана ссуществующей властью. Улемы (улем — мусульманский бого-слов-законовед, знаток богословско-юридических вопросов, священнослужитель) не нуждаются ни в милостях падишахов, ни в их подарках. Это заложило основу под равноудаленное отноше-ниe к правителю, независимо от того, кто он — иранский шах-шиит или турецкий султан-суннит.

Многие шиитские авторитеты отказывались служить сефе-видским шахам даже в период их наивысшего могущества и бо-ролись против попыток властей установить контроль над дея-тельностью ученых улемов. Были и те, кто доказывал, что слу-жить светскому правителю можно, если это идет на пользу вере укрепляет исламскую религию. В результате борьбы улемов с властями и внутренней полемики «сторонников» и «противни-властей сложились две главные условные модели отноше-ний духовной и светской власти: сефевидская и иракская. Сефевидская модель была представлена придворными духов-ными и учеными улемами, самый крупный из которых занимал государственную должность «шейх уль-ислам» (министр по делам религии).

Иракская модель характеризуется наличием идейно незави­симых от местных властей городов-центров исламского учения. В основе их повседневной деятельности заложены принципы плю­рализма и совещательности как необходимых условий принятия фетвы (фетва — распоряжение или суждение духовного главы мусульманской общины или полномочного на это духовного ли­дера, например, муджтахида, обязательное для исполнения), а также принцип свободного исламского образования. Идеологи­ческие расхождения между двумя направлениями в шиитском исламе в дальнейшем дополнялись существенными различиями в общественно-политическом и социально-экономическом раз­витии иракского и иранского общества.

В XVIII в. иранские богословы-мигранты заняли прочное мес­то в Кербеле, Эн-Наджафе. Багдаде и Басре. Они весьма умело использовали период нестабильности, наступившей в связи с ут­верждением в Ираке в 1747 г. власти мамлюков, и продолжавшейся до 1831 г. В Кербеле и Наджафе иранские религиозные семьи по­теснили арабских богословов и стали доминирующей силой в ре­лигиозных кругах. К середине XIX в. иранские улемы в Ираке уже держали под своим контролем школы и большую часть доходов, поступавших из шиитских благотворительных фондов Ирана и Индии, и других источников, служивших для них мощными рыча­гами воздействия и на турецкие, и на «свои» каджарские власти.

На 1919 г. иранская колония в Ираке насчитывала 80 тыс. человек, все они были подданными Ирана, находились под по­кровительством своего правительства и при этом пользовались многими привилегиями, предоставленными им османскими вла­стями. Приобретенный иранскими шиитами в Ираке статус, их численное превосходство над арабским шиитским населением в главных священных городах, закрепленные за ними экономи­ческие права и прочный контроль за поступавшими из различ­ных источников доходами давали иранским богословам, студен­там и купцам большие возможности влиять на религиозную и экономическую жизнь иракской шиитской общины.

Однако, несмотря на столь значительное место, которое за­няли богословы Ирана в экономической и духовной сферах ирак­ских шиитских центров, и их влияние в течение нескольких ве­ков на шиитов Ирака, это не только не способствовало преодо­лению возникших еще на ранней стадии формирования шиитс­кого ислама расхождений между иракской и иранской его моде­лями, но, напротив, продолжало усугубляться по мере утвержде­ния шиизма в обществе этих двух стран. На этот процесс повли­яла специфика распространения в них шиизма.

В Иране шиизм как государственная религия, включая его богословов, поддерживался государством с начала XVI в. и вплоть до XX в. По оценке ученых, занимающихся исследованием ши­изма в этой стране, именно религиозный фактор явился той си­лой, которая за несколько веков объединила иранское общество. Этому способствовало то обстоятельство, что многие положения в шиитском исламе, такие как понятия о запрещенном, о нака­заниях и некоторые другие, сложились главным образом на ос­нове традиционных представлений и обычаев иранцев. Вовлече­ние широких масс рядовых жителей Ирана в активную религи­озную деятельность имело своим следствием превращение в этой стране шиизма в систему социально-экономических и религиоз­ных ценностей, формировавшихся в процессе внутреннего само­развития иранского общества, а не за счет какого-либо внешне­го воздействия. И сегодня, как и века назад, религиозная жизнь простого шиита в Иране неотделима от его повседневных дел, вращающихся в основном вокруг базара.

По-иному шло утверждение шиитского ислама в Ираке, где шиизм был привнесен в прочную систему арабских племенных ценностей, изменить которые ему оказалось не под силу. К тому же, если принятие шиизма населением Ирана опиралось на.го­сударственную поддержку, то на подобное «спонсорство» скла­дывавшееся шиитское общество в Ираке рассчитывать не могло: господствующей формой религии в Османской империи был сун­нитский ислам, к которому принадлежала и султанская власть. Приграничное положение Ирака, возвышение Наджафа и Кер-белы, превращение этих городов в главные центры шиизма в суннитской стране, сравнительно позднее обращение иракских оседлых племен в шиизм — все эти факторы определяют особен­ности иракского шиизма. К ним добавляются и другие, не менее существенные. Подавляющее большинство иранцев-шиитов го­могенны по своему происхождению. Что касается иракских ши­итов, то их социальное положение определялось (что во многом сохраняется и сегодня) принадлежностью к тому или иному пле­мени с присущими ему характерными чертами, традициями, обы­чаями, отправлением религиозных обрядов, кодексом этических и моральных ценностей. К этому добавлялось также и принци­пиальное отличие в финансовом обеспечении шиитов в обеих странах. В Иране «люди базара» и улемы всегда тесно взаимо­действовали между собой, чего не было в Ираке: здесь шиитские торговые круги в целом не горели желанием выделять средства на поддержку религиозных институтов и деятельности богосло­вов. Как уже было отмечено выше, на ранних этапах становле­ния шиизма в Ираке иранские шииты проявляли весьма высо­кую активность, обосновываясь в его священных городах. Око­ло 1737 г. важным центром шиитского богословия становится Кербела.

По своему этническому составу и культуре Кербела за не­сколько веков сформировалась как центр большой иранской об­щины. На рубеже XX в. почти все население этого города было представлено шиитами, численность которого равнялась 50 тыс. человек. Из них 75% составляли иранцы, а на арабов приходи­лось менее четверти. Находящаяся в Кербеле гробница имама Хусейна для верующих шиитов Ирана стала главной святыней и центром поклонения и захоронения. По традиции вода и земля этого города считаются благодатными, а захоронение усопших шиитов на городском кладбище воспринимается как высочай­шая награда им за праведную жизнь.

При всей своей значимости Кербела занимает только второе место среди всех священных шиитских городов в Ираке, а са­мым известным из них является Эн-Наджаф, который к началу XX в. пользовался огромным религиозным и политическим вли­янием далеко за пределами Ирака. Свою особую популярность Наджаф приобрел в силу нахождения здесь усыпальницы почи- таемого шиитами имама Али, а также «Хаузы аль-ильмиия»- те-ологической цитадели иракского шиизма, где учатся шииты со всего исламского мира. Как и Кербела, этот город с его полуав-тономным статусом не испытывал на себе жесткого контроля со стороны турецких властей на протяжении большей части исто-рии османского периода. Шиитские богословы и рядовые при-верженцы шиизма считают Наджаф обладателем особой мощной энергетики О той же особенности этого священного шиитского города признаваемого одним из религиозных центров мира, го­ворили и писали западные авторы, называя его «сердцем мира» и «получателем всех новостей мира», выделяя существование "особой ауры внутри города». На рубеже XX в. в Наджафе было 19 действовавших религиозных школ. Нахождение в Наджафе святой гробницы Али ибн Аби Талиба привлекает сюда множе­ство шиитских паломников. Огромное кладбище города (Вади ас-Салам) считается среди шиитов самым священным и самым желаемым местом для захоронения.

Как и в истории многих других религиозных центров мира, в судьбе Наджафа не раз происходили радикальные изменения. Воз­растание его значимости связано с завершением в 1803 г. строи­тельства Хиндийского канала, давшего мощный импульс соци­ально-экономическому развитию и благополучию Наджафа. Ка­нал стал бесперебойно обеспечивать водой численно возрастав­шее паломничество, а муджтахиды (муджтахид - высший рели­гиозный авторитет мусульман-шиитов, обладающий правом са­мостоятельного решения вопросов юридическо-богословского характера; широковлиятельные шиитские богословы) получили возможность превратить в 40-е годы XIX в. Наджаф в главный центр шиитского богословия за счет быстро терявшей свою зна­чимость Кербелы. Хиндийский канал оказал также большое вли­яние на развитие социально-экономических и религиозных кон­тактов между Наджафом и окрестными племенами, что сопро­вождалось ускорением принятия ими шиизма.

На начало XX в. почти все население Эн-Наджафа было ши­итским, и насчитывало оно около 30 тыс. человек. Однако периодический приток паломников часто удваивал это число. Подав­ляющую часть постоянных жителей города составляли арабы. Иранцев здесь на тот момент было около трети.

Расположение Эн-Наджафа на границе с пустыней предоп­ределило тесную связь этого города с арабскими племенами, ко­чевавшими на прилегающих территориях и оказывавшими по­стоянное влияние на экономическую и социально-политичес­кую ситуацию в Наджафе. Важнейшим каналом этого влияния были родственные связи наиболее знатных и авторитетных уле-мов города с соседними племенами, представленными верблюдо-водами, овцеводами, земледельцами и болотными арабами, зани­мавшимися разведением волов. Такое деление носило во многом чисто условный характер, поскольку в племена входили группы, занятые различными видам хозяйственной деятельности.

Наджаф и Кербела были житницей страны и главными тор­говыми центрами, осуществлявшими постоянные связи с коче­выми племенами. Сюда стекалась продукция земледелия, жи­вотноводства и ремесла, поставщиками и потребителями кото­рой были племена Аравии и Сирии. Тесное экономическое вза­имодействие обоих священных городов с аравийскими и сирий­скими кочевыми племенами предоставляло большие возможно­сти шиитским проповедникам для эффективной деятельности по распространению шиитского ислама. На ускорении процесса обращения в шиизм племен в южных и отчасти центральных районах Ирака сказались явления разного порядка, к наиболее существенным из которых следует отнести нараставшую в конце XVIII - начале XIX вв. угрозу нападений со стороны саудовских ваххабитов, а также изменения техногенного характера.

20 апреля 1802 г ваххабиты напали на Кербелу и учинили там страшный погром. Они разрушили купол мечети над могилой имама Хусейна, повредили минареты, забрали несметные сокро­вища, скопившиеся здесь за века благодаря вкладам богатых шиитов, главным образом персов, убили около двух, по другим данным, более четырех тысяч жителей.

Свою лепту в процесс принятия арабами шиизма внесло об­меление реки Евфрат, возникшее в результате постройки канала Хиндия и проводившихся в течение XIX в. дополнительных мер его реконструкции, следствием чего явились глубокие гидро-еские и экологические изменения в южном и центральном Ираке и нарушение традиционного водного баланса между за-:м и восточным берегами Евфрата. Часть пространства на Западном берегу реки была затоплена, а зона близ города Хилла на восточном высохла, что привело к запустению этого некогда из наиболее процветавших земледельческих районов Ирака. Но одновременно быстрыми темпами шло освоение ороша­емых плодородных земель вдоль канала Хиндийя между Кербе-л ой и Наджафом. Переселившиеся сюда из района Хиллы пле­мена попали под возраставшее влияние обоих священных горо­дов, а сами Наджаф и Кербела впервые в своей истории приня­ли на себя особую миссию крупных духовных центров и актив­ной религиозной силы, на которую могли опереться новые по­селенцы.

Шиизм принимали оседлые племена. Что касается кочевых верблюдоводов и в целом кочевых племен, придерживавшихся жизненных принципов и норм «людей пустыни», то они почти полностью остаются и до нынешних времен суннитами. На процесс распространения в Ираке шиитского толка исла­ма оказала также свое влияние политика самоусиления османе-к ого государства, к проведению которой оно приступило в ЗО-е годы XIX в. Новый курс турецких властей был направлен на цен­трализацию империи, на попытки Стамбула установить жесткий контроль над всей территорией страны. Достижение этой цели требовало подчинения племен, составлявших в Ираке подавля­ющую часть населения. С 1831 г. Стамбул выдвинул программу перевода кочевников на оседлость, что, по представлению ос-манских властей, должно было привести население Ирака к боль-шей подчиненности центру. Развитие земледелия в зоне оседа­ния арабских кочевых племен турецкое правительство рассмат­ривало также как путь к существенному увеличению сельскохо­зяйственной продукции и налоговых поступлений, потребность о которых быстро возрастала в связи с вовлечением Османской в мировую капиталистическую экономику.

В Ираке эта программа, основанная на принятом в 1858 г. Османском земельном кодексе, начала осуществляться только при багдадском губернаторе Мидхат паше (1869-1872), который при­ступил к регистрации земель, находившихся во владении племен. Османский кодекс был направлен на разрушение общинно­го принципа владения землей, что прямо противоречило пле­менному обычаю, по которому земля принадлежала всем членам племени. Опасаясь, что регистрация может каким-то образом лишить члена племени его прав на землю или будет использова­на для призыва его в армию, рядовые соплеменники отказыва­лись от индивидуальной регистрации своих прав и часто переда­вали их шейхам или даже городским торговцам за сохранение за ними возможности обрабатывать землю и получать свою долю урожая.

Стремление турецких властей установить над племенами же­сткий контроль, изменить племенную структуру арабского об­щества, ликвидировать большие племенные конфедерации и, что особенно важно, ослабить позиции их верховных шейхов, дер­жавших под своим контролем большие земельные владения, встре­чало упорное сопротивление племен и принимало характер вос­станий, регулярно повторявшихся с конца 40-х годов XIX в. до 1905 г. Сохранение в центре и на юге Ирака в течение длитель­ного времени нестабильной, взрывоопасной ситуации наносило большой ущерб экономике этого региона.

В умиротворении племен, обеспечении спокойствия в зоне их расселения были заинтересованы как официальные турецкие власти, так и улемы Наджафа и Кербелы. Администрация была озабочена больше всего поиском средств увеличения налоговых поступлений с племен, а богословы — обеспечением соответству­ющих условий для паломничества и возможности захоронения усопших шиитов близ священных городов, а также притоком благотворительных средств.

В течение XIX в. подавляющее большинство иракских пле­мен в центре и на юге перешли к оседлому образу жизни и заня­тию земледелием. Этот процесс находил свое отражение в быст­ром росте числа городов в этом регионе.

Дробление конфедераций, распад племен на более мелкие образования, превращение вчерашних бедуинов в земледельцев-крестьян, закрепление к концу XIX в. большей части земли за знатными семьями племени разрушали племенной строй и по­рождали глубокий кризис в самом племенном обществе.

Переход к земледелию сопровождался диверсификацией пле­менной экономики и социальной стратификацией племенного общества. Обладание поземельной собственностью изменяло ба­ланс политической власти между оседлыми и кочевыми племе­нами и самым серьезным образом сказывалось на отношениях внутри оседлых племен, в которых менялась роль шейха и углуб­лялся разрыв между богатыми и бедными подразделениями пле­мен. Власти возложили на племенных шейхов ряд новых обязан­ностей. Как откупщик или обладатель права собственности на землю шейх нес ответственность за поддержание порядка и бе­зопасности на территории своего племени, он был обязан высту­пать арбитром в спорах своих соплеменников, обеспечивать вы­полнение государственных повинностей и прочих общественных работ, следить за распределением воды среди земледельцев.

Разрушение племенной структуры, падение политической и военной власти шейхов сопровождалось появлением в оседлом обществе таких фигур, как серкал (организатор работ) и сейид. Первый занял свое место в социально-экономической сфере, а второй выполнял религиозные и административные функции в племенах, оказывая существенное воздействие на обращение членов племени в шиизм.

Больше всего сейидов появилось среди оседлого населения южного и центрального Ирака. Они претендовали на свое про­исхождение от первого шиитского имама Али и его жены Фати-мы, дочери пророка Мухаммеда. Численность сейидов была до­вольно внушительной. Так, например, в племени болотных ара­бов шабана они составляли более 20% населения даже на сере­дину XX в. Вообще в регионе болот, где арабы занимались выра­щиванием риса и разведением волов, практически не было ни одной деревни, в которой не жила хотя бы одна семья, считав­шая себя потомками пророка. Были также и небольшие деревни, целиком состоявшие из таких претендентов. Экономическое по­ложение сейидов было весьма различным. Некоторые стали бо­гатыми землевладельцами, большинство же вело скромный об­раз жизни, полагаясь только на получение доли от взимаемого со всех верующих шиитов религиозного налога, составлявшего 1/5 их дохода. Притязания сейидов на 1/5 долю урожая среди' оседлых племен называлось «правом предков».

Принадлежать к сословию сейидов было делом престижным и потенциально доходным. Их массовое появление в Ираке свя-зано во времени с распадом арабских племенных конфедераций, переходом племен к оседлости, падением авторитета шейхов и вызванной этими процессами потребности в некоем связующем! звене как внутри племен, так и между ними и в их связях с вне- шним миром. Эту миссию и выполняли сейиды. Постепенно они становились доверенными лицами шейхов, и уже без их участия и поддержки шейхи не могли выполнять возложенные на них османскими властями обязанности. Все это повышало статус сей- идов и усиливало их влияние на рядовых соплеменников, счи­тавших к тому же сейидов людьми святыми, наделенными сверхъ- естественной силой, с помощью которой они могли исцелять бо-лезни или навлекать несчастья, давать благословение и совер-шать много других магических действий. О высоком статусе ида свидетельствует тот факт, что выкуп за его убийство вд превышал выкуп за рядового соплеменника.

К началу XX в. шиизм утвердился в широких массах Ираке кого населения, но это не привело к упрощению конфессио нальной ситуации в стране: отдельные племенные конфедера-ции, племена и даже их подразделения оказались поделенными между шиитами и суннитами. Однако преобладающей часть населения южных районов Ирака стали шииты. Формирование такой ситуации здесь происходило под влиянием множества фак-торов, в комплексе составлявших суть социально-экономичес ких, политических, культурно-духовных процессов, затронув арабский мир, включая и Ирак, на рубеже XIX-XX вв.

Массовый переход в шиизм арабских племен во многом объяс-няется простотой самого этого действа, не предъявлявшего новообращенцу каких-то специальных требований или проведения при этом особых формальных процедур. Главной же причиной быстрого распространения шиитских ритуалов и в целом зако­нов ислама среди племен, переходивших к оседлости, было при­общение их к тем религиозным взглядам и нормам поведения, по которым жили оседлые крестьяне.

Играл свою роль и фактор примера, когда рядовые сопле­менники в религиозных вопросах следовали за своими шейхами, но этот принцип не имел всеобъемлющего характера.

Принятие шиизма содержало в себе и социальный аспект. Так, в конфедерации Мунтафик часть рядовых соплеменников таким образом выражала свой протест против расширявшейся пропасти между богатыми и бедными подразделениями этой кон­федерации и особенно против превращения суннитских шейхов племени Са'дун в земельную аристократию, за которой к тому же закреплялись имущественные права в городе.

Для какой-то части племен переход в шиизм был своего рода актом политической, антиправительственной значимости. Поли­тика османских суннитских властей, направленная на превраще­ние кочевых племен в оседлых жителей, расширение земледе­лия, предоставление частных прав на владение землей, увеличе­ние сбораналогов с Ирака порождали чувство несправедливости и вызывали в племенах оппозиционные настроения, выливав­шиеся в акты протеста. Племена, вовлеченные в острый конф­ликт с властями, в шиизме усматривали оправдание своим дей­ствиям: шиитский ислам привлекал их призывами к борьбе с угнетением и тиранией.

Каждый из названных факторов играл весьма важную роль в быстром и массовом обращении в шиизм иракцев юга и центра страны. Однако главным и определяющим среди них, несомнен­но, стал распад племенных конфедераций, дробление племен, переход кочевников к оседлости, сопровождавшийся утратой ими привычного образа жизни. И в этой ситуации переход в шиизм был реакцией племен на тот кризис, который обрушился на них вследствие глубоких перемен в их традиционной социально-эко­номической и политической организации, поиском ими компен-сации за понесенные потери, их стремлением к обретению ста­бильности. Расширение оседлости имело своим результатом ус­тановление новых экономических и социальных связей между племенными поселенцами и жителями окрестных городов, прежде всего Наджафа и Кербелы. Принятие шиизма отражало стремле­ние шейхов и их рядовых соплеменников сократить дистанцию между ними и их новыми соседями в шиитских городских цент­рах и тем упрочить свои экономические и социальные позиции. Обретение шейхами также и религиозной легитимности повы­шало их престиж и давало им основание считать себя «лучшими» из мусульман. Таким образом обращение в шиизм стало тем сред­ством, с помощью которого племена пытались начать новую жизнь, усваивая новые религиозные верования и меняя свое со­циальное положение.

Суннитские богословы рассматривали обращение племен в шиизм как их «отпадение» от суннизма, что мало соответствова­ло реалиям того времени. Видимо, более правильной является оценка арабских и неарабских авторов, отмечавших, что арабы-кочевники вряд ли вообще были мусульманами до их обращения в шиизм и что приобщение вчерашних бедуинов к шиизму было, следовательно, для них одновременно и принятием ислама. «Если шиитские проповедники ведут свои религиозные проповеди среди племен, разъясняют им обязанности ислама и понятия разре­шенного и запрещенного, то, с точки зрения религии, нынешнее положение племен выглядит лучше, чем их прежний статус», — так замечал в одном из своих комментариев к опубликованной в 1908 г. в журнале «Аль-Манар» статье египетский журналист Мухаммед Рашид Рида.

С переходом к оседлости и принятием шиизма племена не утрачивали своих традиционных социальных и моральных цен­ностей, что оказывало влияние на восприятие ими норм шиитс­кого исламского права, на взаимоотношения с суннитами и со­хранялось в привычных приемах отправления религиозного куль­та. Шиитские богословы призывали верующих совершать палом­ничество к гробницам имамов, почитать шиитских святых и ис­полнять ритуалы, связанные с поминовением третьего имама| Хусейна. При этом шиитские ритуалы были тесно увязаны с араб­скими представлениями о чести и достоинстве мужчины и с ирак-скими племенными обычаями устройства празднеств с обязатель­ными громкими криками, конными состязаниями, стрельбой в воздух. В привычную для арабских племен песенную форму об­лекались повествования о героическом противостоянии своим врагам Хусейна и его сподвижников в битве при Кербеле. Высо­ко почитался также Али за его храбрость, красноречие, честность и простой образ жизни, т.е. за те черты, которые всегда ценились в племенах как главные достоинства араба — мужественность, храбрость, гордость, рыцарство.

Параллельно с процессом оседания арабских кочевых племен на юге Ирака и принятием шиизма большинством членов этих племен со второй половины XIX в. происходило усиление центра­лизации в среде шиитского руководства Ирака и его все более заметная политизация, чему в значительной мере способствовал технический прогресс того времени — соединение в 70-х гг. XIX в. Ирака и Ирана телеграфной линией. Телеграф дал возможность муджтахидам двух стран поддерживать между собой постоянные контакты, а набравшим к тому времени больший опыт участия в политической жизни иранским муджтахидам оказывать давле­ние на их иракских коллег. И к началу в 1905 г. революции в Иране иракские шиитские лидеры были уже тесно привязаны к иранским политическим делам.

На рост политической активности в шиитском исламе влияла также деятельность исламских модернистов, пропагандировавших идеи патриотизма, любви к родине (ислама), важности суннитс-ко-шиитского единства перед нараставшей угрозой европейской экспансии, возрождения ислама и его совмещения с процессом модернизации. Доходили эти идеи и до шиитских священных го­родов в Ираке, однако ни учащиеся религиозных школ, ни улемы Не проявляли к ним интереса, да к тому же вплоть до младотурец-кой революции 1908 г. пропаганда таких идей была затруднена в Османской империи запретом на публикации.

В дальнейшем на выработку иракскими муджтахидами своей Политической теории, направленной на определение их участия через собственных представителей в государственных делах, по­виляли два важнейших обстоятельства: развитие конституцион­ного движения в Османской империи и в Иране и нарастание европейской экспансии в мусульманский мир. По представле­ниям муджтахидов, государство должно быть построено на пра­вовых основах ислама и возглавляться мусульманскими богосло­вами. Только такое государство сможет противостоять «невер­ным», отстоять свою свободу и независимость и обеспечить про­цветание своему народу. Эти взгляды шиитских богословов в конкретных условиях, складывавшихся в начале XX в. как внут­ри стран Ближнего и Среднего Востока, так и в их взаимоотно­шениях с Западом, способствовали превращению шиитских муд­жтахидов в лидеров мусульманской оппозиции в Ираке.

Восстановленная в 1908 г. османская конституция 1876 г. декларировала ряд гражданских прав и свобод в стране, в том числе право на получение образования, на свободу печати и со­здание политических ассоциаций. Плодами младотурецкой ре­волюции поспешили воспользоваться иракские шииты.

У иракских шиитов всегда были светские течения. Укрепле­нию и дальнейшему расширению секулярного сегмента в шиит­ской общине способствовало появление светского образования, начало которому было положено в 1909 г. Первые начальные школы для шиитских мальчиков были открыты в Багдаде, Казы-мийе, Наджафе и Хилле, в них вводилось преподавание фран­цузского и английского языков и математики. Инициаторами открытия таких школ были Али Базирган, образованный сун­нит, имевший деловые связи с шиитской общиной, и Джафар абу ат-Тимман, состоятельный торговец-шиит из Багдада, кото­рому в будущем была уготована судьба стать видным представи­телем иракских националистов. Оба получили одобрение на вве­дение светского образования для шиитских детей от муджтахида Мухаммеда Са'ид аль-Хаббуби, понимавшего важность получе­ния шиитской молодежью современных знаний. Финансирова­ли обучение шиитские торговцы Казымийи и Багдада. Откры­тые в 1909 г. две школы в Наджафе содержались на иранские средства. Начало светского образования имело очень важное значение: из этой среды в дальнейшем вышли видные шиитские политические деятели новой формации.

Результатом младотурецкой революции было оживление ин­формационно-культурной жизни священных шиитских городов. К концу первой декады XX в. их население читало журналы, издававшиеся в Турции, Иране, Египте и Индии. По имеющим­ся данным, в 1911 г. каждую неделю в Наджаф поступало от 50 до 100 газет и журналов, распределявшихся по разным биб­лиотекам города. Но наиболее значимым явилось издание в самом Наджафе между 1909-1911 гг. одной газеты и двух жур­налов. В течение 1909 г. выходила газета «Гари» на персидском языке. С 1910 г издавались два журнала: «Эн-Наджаф», печатав­шийся на персидском языке, продержался около года, и около двух лет выходил журнал «Аль-Ильм», первый появившийся в Ираке шиитский журнал на арабском языке. В этом журнале пе­чатались статьи по вопросам образования, излагались взгляды видных муджтахидов Наджафа, публиковались материалы в за­щиту ислама, велась полемика с модернистами и реформатора­ми ислама по поводу «новшеств». В публикациях обосновыва­лась совместимость исламского учения с современными науч­ными знаниями и содержались призывы к установлению кон­тактов между Эн-Наджафом и другими частями исламского мира. Многие из проблем, поднимавшихся журналом «Аль-Ильм», ста­ли впоследствии основой для дискуссий, которые развертыва­лись на страницах шиитских журналов, появившихся уже после установления в 1921 г. в Ираке монархии.

Кроме периодических изданий, стали появляться и труды шиитских религиозных идеологов. В 1909 г. была издана книга «Ад-дин ва аль-ислам ав ад-да'ва аль-исламийя» («Религия и ис­лам или исламский призыв»), автором которой был Мухаммед Хусейн Кашиф аль-Гита, один из наиболее известных муджтахи­дов Ирака времени монархии. Автор с горечью констатировал упадок ислама и раздробленность мусульманского сообщества, главную ответственность за которые он возлагал на европейцев, но не снимал также вины и с самих мусульман, утверждая, что ослабление ислама есть результат утраты верующими своей му-сульманской сущности и пренебрежения к своей религии. Му­хаммед Хусейн Кашиф аль-Гита призывал к обновлению исла­ма, к очищению его от наслоений экстремизма, от привнесен­ных в него за века суеверий и народных обычаев. Для Кашифа аль-Гита возрождение ислама означало соединение образования с конкретными делами. Он считал «людей пера и меча» основой мощи мусульманского сообщества, чье предназначение — в за­щите этого сообщества, в заботе о его прогрессе, в оказании по­мощи правителю в решении государственных задач и в установ­лении взаимодействия между правителем и управляемыми. Ка­шиф аль-Гита призывал всех мусульман, «не щадя сил, защи­щать свою страну (ватан) и нацию (умма)», под которой имелось в виду все мусульманское сообщество.

Муджтахиды Ирака развернули активную агитацию за эко­номическую самостоятельность мусульманского мира и начали готовиться к организации движения сопротивления европейс­кой экспансии — джихаду, вначале направленного против Рос­сии и Англии, чьи войска участвовали в подавлении иранской революции, а затем против Италии, захватившей Ливию. Свои страстные обращения в это время шиитские богословы адресо­вали суннитским религиозным лидерам и главам различных му­сульманских сект, призывая их к сплочению перед лицом грозя­щей всему исламу опасности, исходящей от Запада. Возросшая политическая активность шиитских муджтахидов накануне пер­вой мировой войны способствовала росту их авторитета и влия­ния во всем мусульманском мире. Значительно укрепилось в эти годы и единство шиитов Ирака.

С началом первой мировой войны «европейский вызов исла­му» превратился для шиитов Ирака в непосредственную угрозу: в ноябре 1914 г. английские войска высадились на юге Ирака и заняли Басру. В мечетях зазвучали призывы к джихаду против «неверных», эмиссары священных городов отправились в племе­на с целью побуждения их к борьбе с англичанами во имя исла­ма. Наибольший отклик призыв к джихаду нашел в племенах в районе Евфрата, где около 18 тыс. арабов-шиитов добровольно присоединились к турецким войскам.

С военной точки зрения джихад провалился. В ноябре 1918 г. английские войска завершили оккупацию всего Ирака. Конец османского правления создал на некоторое время политический вакуум в южных районах Ирака. Его и поспешили заполнить шиитские муджтахиды, накопившие к этому времени значитель­ный политический опыт.

С окончанием войны перед Англией и арабскими, в том числе иракскими националистами встал вопрос о политичес­ком будущем Ирака: будет ли он частью арабского государства, обещанного англичанами шерифу (правителю) главного свя­щенного города всех мусульман Мекки Хусейну бен Али, или станет самостоятельным государством. За создание арабского государства выступал шериф Хусейн и его сыновья, в 1916 г. поднявшиеся на борьбу против турецких войск, чем оказали большую помощь прежде всего Англии, которая в ответ в весьма неопределенной форме пообещала Хусейну (соглашение «Мак-Магон — Хусейн») поддержать идею создания арабского госу­дарства на Ближнем Востоке. Планы шерифа разделялись да­леко не всеми кругами арабских националистов. С оккупаци­ей к концу мировой войны территорий арабских вилайетов Османской империи англо-французскими войсками и обостре­нием борьбы между державами-победительницами за их раз­дел вопрос о едином арабском государстве был снят с повест­ки дня.

Дата добавления: 2015-06-26