Опрос подростков по анкетам ОЭСР

Врезка

В 2000-2003 гг. при поддержке Организации эко­номического сотрудничества и развития (ОЭСР) проведено сравнительное исследование уровня знаний 15-летних подростков в 32 странах из Северной и Южной Америки, Европы, Азии, а также Австралии и Новой Зеландии. В этих ан­кетах школьников спрашивали о составе и иму­щественном положении семьи, ее культурном уровне, но, кроме того, учащегося просили дать оценку состоянию дисциплины в школе, отноше­нию учителей к занятиям и ученикам, отношению учеников к учителю и школе. Ниже приведены процентные распределения ответов российских школьников, а для сравнения в скобках даны усредненные данные для школ ОЭСР. На уроке стоит шум и царит беспорядок. У вас такого не бывает никогда — 42,6 (20,3); это слу­чается на отдельных уроках — 42,5 (48,1); на большинстве уроков — 7,1 (15,7); на каждом уро­ке - 5,3 (12,1)³⁷.

Ученики неплохо в целом ладят с большинством учителей. Вы с этим совершенно не согласны — 5,3 (7,2); не согласны — 18,0 (25,6); согласны — 60,3 (55,0); полностью согласны — 15,3 (8,9).

Учитель продолжает объяснения до тех пор, пока все в классе не поймут его. У вас такого не бы­вает никогда — 8,6 (9,3); это случается на от­дельных уроках — 28,2 (28,5); на большинстве уроков — 27,4 (28,4); на каждом уроке — 33,8 (30,3).

На уроке учитель каждому дает возможность высказать свое мнение. У вас такого не бывает никогда — 5,5 (7,6); это случается на отдельных уроках — 23,7 (23,5); на большинстве уроков — 26,4 (27,0); на каждом уроке — 42,2 (38,2). Школа — это место, куда мне не хочется ходить. Вы с этим совершенно не согласны — 30,1 (28,9); не согласны — 48,9 (37,7); согласны — 13,5 (19,9); полностью согласны — 3,3 (9,4). Сколько времени в день вы читаете для соб­ственного удовольствия? Я вообще не читаю для удовольствия — 19,1 (33,5); полчаса или мень­ше — 24,2 (28,2); от получаса до часа — 25,4 (19,6); от одного до двух часов — 17,1 (9,5); более двух часов — 12,5 (3,9).

Сокращено по источнику: Арапов М.В. Образова­ние по-русски: иллюзия и реальность // Энергия. 2002. № 9. С. 60-64.

"Сумма составляет меньше 100%, так как опущены сведения о количестве подростков, которые не дали ответа.

преподаваемых в средней школе, зовется грамотным человеком. А если к тому же он разбирается в современном искусстве и литературе, знает клас­сическое наследие в области гуманитарной мысли, то почему бы не назвать его просвещенным человеком. Но тот, кто приобщается к знаниям не любо­пытства ради, а проводит серьезные исследования, расширяя наши пред­ставления о мире, способствует приросту нового знания, несомненно, счи­тается ученым.

Всех людей можно распределить по этим уровням и представить пира­миду просвещения (рис. 34). Сверху вниз число людей возрастает. Больше всего народу окажется на нижней ступеньке. Грамотность в цивилизован­ных странах, как иногда считается, стала фактически всеобщей. Чуть по-

Рис. 34. Пирамида просвещения и научного знания

меньше, но все-таки достаточно, окажется людей на втором этаже. Подав­ляющая часть молодежи и людей среднего возраста имеет среднее образо­вание. Причем во всех странах. Без него невозможно участвовать в обще­ственном производстве и считать себя работником. Не так плотно заселе­ны два последних этажа, хотя просвещенных людей и ученых становится все больше и больше.

А теперь построим другую пирамиду. За критерий возьмем знание основ естественных и социальных наук. О законах Ньютона или Бойля—Мариот-та, теории относительности Эйнштейна или теории эволюции Дарвина знают все либо большинство людей в цивилизованном мире.

Ученые установили также, что в течение последних двух столетий уровень грамотности населения Земли постоянно возрастал. Тем не менее абсолют­ных результатов, т.е. поголовной грамотности населения, достичь еще, кажет­ся, ни одной стране не удалось. В самой образованной стране мира США сегодня 40 млн взрослых людей с большим трудом могут читать текст, пред­назначенный для учеников 7-8-го классов. Ежегодно к армии безграмотных

прибавляется 2,3 млн человек. Согласно другим данным, среди 17-летних учащихся средних школ в США около 13% можно считать практически не­грамотными³⁸. В целом примерно 30% населения Земли старше 15 лет негра­мотны. Эти люди не умеют ни читать, ни писать. Для общения они исполь­зуют не письменную, а устную речь, а также невербальные символы.

Известно, что уровень грамотности, образования и просвещения насе­ления колебался, и весьма заметно, в разные исторические эпохи и в раз­ных странах. Мы считаем, и совершенно справедливо, что уровень грамот­ности в первобытном обществе был нулевым, поскольку тогда не было пись­менности и системы школьного обучения основам знаний в общепринятом

смысле слова. Но уже в античности ситуация меняется. Ученые выяснили: процент грамотности в древности был много выше, чем в эпоху средневеко­ вья. Однако средневековье протекало неодинаково в различных регионах планеты. К примеру, в XVI в. практически все население Флоренции было грамотно, в то же самое время Россия до начала XX в., не говоря о средне­вековье, оставалась страной малограмотной. Объяснение социологи нахо­дят в распределении городского и сельского населения. Как известно, гра­мотность и просвещение начинаются в городе, а затем распространяются, с огромным отставанием, на село. Стало быть, чем выше доля городского населения в стране, тем выше уровень грамотности, и наоборот.

От царского правительства нашей стране осталось тяжелое наследие — половина детей не посещала школы, многие взрослые не могли читать и писать, а стране требовались специалисты.

Правительство страны Советов, поставив грандиозные задачи, с самых первых дней начало перестройку народного образования, так как считало, что построить новое общество смогут только грамотные люди. В 1917 г. была создана государственная комиссия, которая под руководством А.В. Луна­чарского и Н.К. Крупской разработала основополагающие документы «По­ложение о единой трудовой школе» и «Основные принципы единой трудо­вой школы», которые в августе 1918 г. были одобрены на I съезде учителей (Вопросы школоведения, 1974). Согласно этим документам все учебные заведения переходили в ведение Народного комиссариата просвещения, вводилось совместное бесплатное обучение. Основой новой школьной си­стемы становится школа 1-й ступени для детей 8—13 лет и школа 2-й ступе­ни для детей 13—17 лет³⁹.

Восстановление народного хозяйства требовало грамотных людей. 26 де­кабря 1919г. был опубликован декрет Совнаркома «О ликвидации неграмот­ности среди населения РСФСР», в котором указывалось, «что все населе­ние Республики от 8 до 50 лет, не умеющее писать и читать, обязано учить­ся грамоте на родном языке и русском, по желанию». На местах создаются комиссии, которые должны были решить вопрос об открытии школ грамот­ности на базе советских школ.

³⁸ Райнс Ф. Психология подросткового и юношеского возраста. СПб., 2000. С. 488.

³⁹ Латынцева Л.И. Школы Ишима в 1920-30-е годы и борьба с неграмотностью // Проблемы куль­
туры городов России. Омск, 1997. С. 66—70.

Первые попытки ликвидации неграмотности среди взрослого населения не выходили за рамки кампаний по созданию пунктов ликвидации негра­мотности (ликпунктов). Обучение на ликпунктах длилось 2—3 месяца. Че­ловек, окончивший обучение в ликпункте, обычно был в состоянии прочи­тать в минуту 8—10 слов и написать 5—7 букв. Постепенно, кроме ликпунк­тов, широкое распространение получил индивидуально-групповой метод обучения, когда активисты ликбеза, недавно тоже неграмотные, брались обучать взрослых на дому. К середине 1920-х гг. на борьбу с неграмотностью подключаются комсомольцы. Особенно обращалось внимание на обучение неграмотных допризывников. Ежегодно проводился учителями подворный обход для учета малограмотных и неграмотных. В процессе ликвидации неграмотности вместо трехмесячных курсов возникают школы с десятиме­сячным курсом обучения, дающие знания в объеме 2 классов. Школы ма­лограмотных давали знания за полный курс начальной школы. Были спе­циально выпущены книги для неграмотных и малограмотных. Для взрос­лого населения учителя вели обучение малограмотных по специальной программе, давали знания в объеме начальной школы, а те, кто хотел при­обрести семилетнее образование, имели возможность учиться в школе пе­реростков⁴⁰.

Российская статистика свидетельствует, что среднегодовые темпы при­роста уровня образования среди всех категорий населения, в 1960-1970-е гг. являвшиеся чуть ли не самыми высокими в мире, замедлились в 1989— 1994 гг. по сравнению с 1979-1989 гг. Хотя в абсолютном исчислении лиц с высшим образованием стало больше, а численность населения с неполным

средним образованием сократилась⁴¹. Иначе говоря, образовательный по­тенциал общества, т.е. накопленный поколениями объем и качество зна­ний, которые усвоены населением и воспроизводятся через систему обра­зования, увеличился, но темпы его прироста замедлились. Согласно переписи населения 1989 г., уровень гра­мотности советских людей достигал 98,8%, а по итогам микропереписи 1994 г. он снизился на 0,4% и составил 98,4%. Тревожный для России, этот показатель остается недосягаемым для большинства наиболее развитых стран мира⁴².

В 2000—2003 гг. при поддержке Организации экономического сотрудни­чества и развития (ОЭСР) проведено сравнительное исследование уровня знаний 15-летних подростков в 32 странах Северной и Южной Америки, Ев­ропы, Азии, а также Австралии и Новой Зеландии⁴³. Оценивались три ба­зовых показателя: чтение, математика и естествознание. В каждой стране выборка от 4 до 10 тыс. учеников. По итогам исследования, из 32 возмож­ных мест Россия занимает 27-е место по чтению, 21-е — по математике и

Латынцева Л.И. Школы Ишима в 1920—30-е годы и борьба с неграмотностью // Проблемы куль­туры городов России. Омск, 1997. С. 66-70.

Социальная статистика: Учеб. / Под ред. чл.-кор. РАН И.И. Елисеевой. М., 1997. С. 298. Жуков В.И. Потенциал человека: индекс социального развития // Семья в России. 1996. № 1. С. 39-40. Арапов М.В. Образование по-русски: иллюзия и реальность // Энергия. 2002. № 9. С. 6-64.

26-е — по естествознанию. По математике лидером является Япония, по ес­тествознанию — Южная Корея. У нее и Японии наиболее высокие и устой­чивые результаты. У США результаты ниже средних по чтению и матема­тике. Показатели отдельного учащегося измерялись в баллах, и на их осно­вании выводился средний балл школы и страны. По чтению средний балл для стран ОЭСР составил 500 пунктов, балл России — 460, Мексики — 420, Бразилии — 390, а Финляндии — 540 пунктов.

Используемая в программе шкала разбита на 5 уровней. Чтобы попасть на пятый уровень, нужно набрать более 625 пунктов, а первый уровень эле­ментарных заданий — это 335—407 пунктов. В середину шкалы (между 625 и 407 пунктами) в России попадает столько же учащихся, сколько и в США (69%), и в этом отношении мы практически мало отличаемся от показате­лей по ОЭСР в целом (73%). Существенные различия обнаруживаются тог­да, когда мы сравниваем количество сильных учеников (3% «отличников» на 5-м уровне в России по сравнению с 18—19% — в Финляндии и Новой Зеландии) и очень слабых. Последних у нас 28% по сравнению с 18% в сред­нем по ОЭСР. То есть в России свыше четверти всей популяции не способ­но учиться по книжкам: 19% понима­ют текст очень примитивно, а 9% во­обще можно считать функционально неграмотными. В Корее, Финляндии. Японии, Ирландии и многих других странах таких подростков 2—3 на сот­ню. Иными словами, в России отмечается дефицит «отличников» и даже «хорошистов». Заметим также, что у нас в высшей школе свыше 40% сту­дентов — заочники, обреченные оставаться один на один с текстом. В Ла­тинской Америке практически неграмотных людей еще больше: в Мекси­ке 16% не достигают первого уровня грамотности, а в Бразилии — 23%⁴⁴.

Таким образом, тестирование 15-летних учащихся, проживающих в раз­ных странах, показало, что по умению понять, проанализировать текст, выделить главные мысли и использовать полученную информацию росси­яне оказались на одном из последних мест. Нас не обогнали только латвий­цы и бразильцы. Самыми восприимчивыми оказались финны, новозеланд­цы, канадцы и австралийцы. Даже американцы, к которым мы так пренеб­режительно относимся, оказались более восприимчивыми к письменной информации, чем наши школьники. А вот в начале 1990-х гг. россияне были первыми в списке, и в 1995 г. еще оставались в первой десятке.

Хотя грамотность среди пожилого населения неуклонно росла на про­тяжении последних десятилетий, неграмотность — все еще частое явление. В 2000 г. в менее развитых регионах мира, согласно данным ООН, прибли­зительно половина всех людей в возрасте от 60 и старше были грамотными. Только примерно одна треть пожилых женщин и приблизительно три пя­тых пожилых мужчин могли читать и писать на базовом уровне языковой компетенции. В более развитых регионах грамотность была почти стопро­центной за исключением нескольких стран⁴⁵.

⁴⁴ Арапов MB. Образование по-русски: иллюзия и реальность // Энергия. 2002. № 9. С. 6—64. ⁴¹ Доклад ООН «Старение населения мира: 1950-2050 годы» (www.un.org).

Россия еще на пороге 1990-х гг. была одной из самых образованных стран мира. Это подтверждалось такими данными, как коэффициент грамотно­сти взрослого населения, доля работников, имеющих высшее и среднее спе­циальное образование, число студентов на 10 тыс. человек населения и др. (доступность, всеобщность, бесплатность)⁴⁶.

По уровню грамотности взрослого населения Россия практически не уступала развитым странам мира. Однако в России вузы обеспечивали по­вышение уровня образованности граждан, находящихся в трудоспособном возрасте, только до 9 лет (для молодежи в возрасте до 30 лет этот показатель достигал 12 лет⁴⁷, т.е. уровня развитых стран). В России в вузе или технику­ме учился каждый 30-й россиянин, в США — каждый 20-й житель страны.

Читать — это долго, главное ~ суть «схватить»

В Новое время грамотность начинает проникать в народные массы толь­ко в XIX в., когда впервые появляются массовые книги и газеты, доступные широким слоям населения. Достижения науки и производства сделали кни­гу общедоступным развлечением и в то же время серьезным занятием, сред­ством приобретения новых знаний и овладения современной профессией. Общедоступным явлением стали всеобщая грамотность и научные знания. В середине XX в. крупные города мира превращаются в своеобразные чи­тальные залы. Самым крупным из них было московское метро: весь мир знал, что здесь читает чуть ли не каждый второй пассажир.

⁴⁶ Положение детей в мире. ЮНИСЕФ, 1990.

О государственной политике в области высшего образования. М., 1992.

Замечено, что для углубленного чтения, а на его основе и углубленного образования, требуется полная сосредоточенность и уединение. Для того и создают специальные помещения — читальные залы в библиотеках. А если это делать на бегу, урывками, постоянно отвлекаясь на внешние шумы и разговоры, то, вероятно, проку не будет. Да и охоту к чтению и образова­нию такие условия могут убить вовсе. Но мы-то знаем, какой суматошной стала жизнь общества в конце XX в. А тут еще телевизор прибавился, кото­рый в чем-то (для некоторых граждан во всем) заменяет книгу. Зачем читать И. Тургенева, если можно посмотреть экранизацию его романов? Образы вытеснили буквы. Мы действительно скатываемся к первобытному состо­янию.

Во многом так оно и есть. Недаром ученые во второй половине XX в. за­говорили о кризисе чтения и таком необычном явлении, как функциональ­ная неграмотность. Что это такое?

Кризис чтения проявляет себя в двух формах: а) пассивной грамотности, когда взрослые и дети просто не любят читать; б) активной неграмотности, или функциональной неграмотности (этот термин применим к любому лицу, в значительной мере утратившему навыки чтения и письма и неспо­собному к восприятию короткого и несложного текста, имеющего отноше­ние к повседневной жизни), при которой люди хотят, но не умеют читать. Масштабы того и другого явления в развитых странах впечатляющие: в высококультурной Франции количество взрослых, никогда не открывавших книгу, составляет от 50 до 55%; от 23 до 30 млн американцев полностью неграмотны, т.е. фактически не могут читать или писать, от 35 до 54 млн по­луграмотны — их читательские навы­ки и умение писать гораздо ниже, чем это необходимо для полноценной жизни в обществе. В Канаде среди лиц в возрасте 18 лет и старше 24% негра­мотных или функционально негра­мотных. В Польше и Германии у 40% детей школьного возраста понимание простейших литературных текстов вызывает затруднение. До 30% учащих­ся средних школ Франции читают из рук вон плохо и вскоре пополнят ряды нечитающей публики, чьи интеллектуальные запросы ограничиваются ко­миксами и развлекательными фильмами. Исследователи выявили насто­ящие культурные пустыни, особенно в сельской области, расположенные всего в нескольких километрах от Парижа. Удивительно, но во Франции существуют, с одной стороны, культурная элита, закормленная всевозмож­ной книжной продукцией и претендующая на роль носителя истинной куль­туры, а с другой — широкие массы, испытывающие книжный голод и от­вергающие предлагаемую им культуру⁴⁸.

Преподаватель престижного в Канаде Йоркского университета Джоан X. Бургесс опросила студентов первого курса гуманитарного профиля, ко­торые по окончании средних школ имели высшие баллы по истории Кана­ды. Результаты превзошли все ее ожидания: 95% опрошенных не смогли

^4Х Сирано М. Народная традиция и «общество потребления». Франция // Культуры — диалог наро­дов мира. 1986. № 1.С. 54-77; Чудинова В.П. Функциональная неграмотность — проблема разви­тых стран // Социс. 1994. № 3. С. 98-102.

Дата добавления: 2015-06-04