Революция досуга

За рубежом в последнее время появился термин «рекреалогия», обозна­чающий социальную науку, изучающую закономерности организации и проведения досуга, восстановление психических и физических сил человека

во время отдыха. Оно образовано от английского слова recreation — восста­новление, расслабление, отдых²⁸.

Переходу к так называемому обществу досуга в середине 50-х гг. послу­жили в США быстрый экономический рост и подъем материального бла­гополучия широких масс населения, увеличение производительности тру­да и соответствующее ему сокращение рабочей недели, переориентация среднего американца с ценностей труда на ценности досуга, широкое упот­ребление бытовой техники (домашних комбайнов, радиоприемников и магнитофонов), повышение уровня грамотности и облегчение доступа на­селения к институтам культуры, в том числе школам и университетам, биб­лиотекам и театрам, кино и телевидению. Социологи стали говорить о куль­турной революции досуга, происходящей в период перехода развитых стран от индустриального в постиндустриальное общество.

По мнению некоторых американских ученых, массовая культура вклю­чает: а) технические средства распространения (телевидение, радио, кино­индустрия, пресса); б) повседневную культуру людей. В отличие от нее по­пулярная культура — это и есть народная культура в нашем понимании в противоположность элитарной культуре, создаваемой профессионалами. Переход от трудового общества к досуговому в научной литературе иногда изображается как переход от homofaber к homo ludens.

Повседневная культура создается представителями всех классов — рабо­чего, среднего, высшего.

На протяжении всей истории человечества немногочисленная элита об­щества, освобожденная от занятия физическим трудом, изымала прибавоч­ный продукт у большинства населения, накапливала богатства и получала досуг для занятия и развития высокой культуры, искусства. Формировался праздный класс, который культивировал то, что осуждалось большинством населения — лень и ничегонеделание. С одной стороны, лень считалась нрав­ственным злом, грехом, с другой — она служила предпосылкой для появле­ния таких вещей, как сплин, меланхолия, свобода творчества, созерцатель­ность, выступавшие необходимым условием для занятия поэтическим твор­чеством.

Большинство трудового населения, вынужденного в поте лица добывать себе хлеб насущный, не имело возможности, желания и времени занимать­ся высоким искусством. Его создавал праздный класс. Он был как бы осво­божден от земных забот. Но существовал и другой путь освобождения от них — уход от общества. Киник Диоген, живший в бочке и занимавшийся мудрствованием, не был богатым человеком, но он освободил себя от зем­ных забот и физического труда. Свой досуг он посвятил медитации и созер­цанию, хотя и не принадлежал к праздному классу. А богатей Крез, имея горы золота, вовсе не занимался искусствами и философией.

К. Маркс предлагал так устроить общество, чтобы досуг равномерно рас­пределялся по всем слоям общества, чтобы в обществе не было бедных и богатых, трудящихся и праздных классов. Он считал, что в будущем ком­мунистическом обществе достаточно будет заниматься четыре часа произ­водительным трудом, а четыре часа — творческим досугом. Нынешнее об­щество еще далеко от Марксова идеала, тем не менее в развитых капитали-

²⁸ Kando Th.M. Leasure and popular culture in transition. St. Louis: The C. V. Mosby Co., 1980. P. VI.

стических странах, перешедших в постиндустриальную стадию, досуг стал уделом значительной части населения.

В истории большинство типов общества являлись неравными с точки зрения распределения богатства и свободного времени. Тем и другим обла­дало избранное меньшинство. В античных Афинах три грека вынуждены были трудиться для того, чтобы освободить четвертому время для занятий политикой, искусствами и философией. Соотношение 3:1 представляет собой типичную формулу распределения труда и досуга в человеческом обществе.

Начиная с XVI в. Европа переживает медленную социальную революцию, выразившуюся в том, что коммерция и занятие трудом, а вовсе не досуг, стали тем каналом вертикальной мобильности, через который большие массы населения, прежде всего мелкая буржуазия и интеллигенция, продви­нувшись наверх, приобщились к массовому досугу. Прежде чем буржуазии удалось сломать старую сословную структуру и построить классовую, наи­лучшим образом приспособленную для нее, ей пришлось произвести в со­знании культурную революцию. Результатом явилась новая религия — про­тестантизм, возвеличившая физический труд до уровня религиозной цен­ности. Та самая коммерческая деятельность, которая послужила мощным каналом вертикальной мобильности для буржуазии, теперь получила осве­щение в созданной ею религии. Таким образом, буржуазия совершила две революции: культурную в головах людей и социальную в структуре об­ щества. Католицизм, стоявший на за­щите старой сословной системы, оп­равдывавший возможность заниматься творчеством для избранного мень­шинства (духовенства и дворянства, развивавших сакральную и светскую культуру), оказался тормозом для культурного прогресса. Поскольку его не удалось ликвидировать, рядом с ним вырастили мощного конкурента, ус­пешно боровшегося за умы людей.

Кальвинизм стимулировал людей заниматься упорным трудом, отвлекая их от праздного досуга. На его фундаменте сформировалась господствовав­шая последние столетия система ценностей трудового общества. Если ка­толицизм ориентировал людей преимущественно на загробную жизнь, ко­торая и считалась истинной, то протестантизм XVII в. вернул людей к зем­ле, станку, магазину, утверждая, что только через усердный труд и уже при жизни человек получает право на истинную жизнь. Католицизм приучал людей жить будущим, протестантизм — настоящим. Протестантская трудо­вая этика и дух капитализма санкционировали превращение денег и богат­ства в основной канал вертикальной мобильности²⁹.

Свой вариант трудовой этики предложил человечеству марксизм. Он также ставил труд во главу угла, но считал, что основой общественного развития выступает не индивидуальный, а коллективный труд. Главное не вертикальное восхождение индивида, пусть и заработанное неустанным тру­дом, а коллективное восхождение на новую ступеньку прогресса всего об­щества. Продвигаться вперед К. Маркс предлагал не индивидуально, а кол-

²⁹ Kando Th.M. Leasure and popular culture in transition. St. Louis: The C.V. Mosby Co., 1980. P. 6.

лективом. Свобода у него являлась осознанной необходимостью. Что обя­зан был осознать человек? Необходимость трудиться на благо общества. Повышение производительности труда, по Марксу, должно привести к со­кращению рабочего дня и расширению досуга, который человек обязан был употребить для расширения знаний и нравственного совершенствования. Если он этого не делал, то считался эгоистом. Оказывается, и свободным временем человек распоряжаться не вправе. Как с ним поступать, должно указать общество. А человек обязан был осознать и принять общественную необходимость в качестве своей свободной установки, внутреннего жела­ния.

В коммунистическом обществе труд как таковой не исчезал. Он менял свою социальную сущность. Происходило это следующим образом. Во-пер­вых, уничтожалась старая система разделения труда, при которой умствен­ный труд закреплялся за одним классом, а физический — за другим. В но­вом обществе физический и умственный труд попеременно выполнялся каждым человеком. Во-вторых, уничтожался частичный узкоспециализи­рованный труд, превращавший человека в односторонне развитое существо. Поскольку результаты труда в новом обществе не отчуждались, работник выполнял полный трудовой цикл, сливаясь с характером, содержанием, процессом и продуктом труда. Человек становился хозяином своего трудо­вого процесса и в нем находил способ самовыражения. Таким образом труд превращался в сферу творческого самовыражения индивида. Из скучного и однообразного занятия труд становился игрой творческих сил человека.

По мнению Т. Кэндо, исторически марксизм сыграл такую же роль в социалистических странах, какую протестантизм сыграл в капиталистичес­ких³⁰. Обе идеологии возвышали усердный труд и поощряли индивида вно­сить трудовой вклад в экономическое и социальное процветание общества. В той и другой содержался мощный запал аскетизма. Героика социалисти­ческого труда, стахановское движение, трудовой героизм Павки Корчаги­на свидетельствуют о том, что марксизм сумел возвести в культ неприкос­новенности идеалы свободы как познанной необходимости, беззаветного служения обществу, усмирения собственных желаний и потребностей.

В противоположность такому возвеличиванию труда в СССР и Китае гедонистические ценности индивидуального досуга, занятия исключитель­но собой намеренно принижались и относились к «буржуазным» ценнос­тям. Свобода в сексе, художественные искания, выходившие за рамки ут­вержденных канонов, увлечения модными танцами и аранжировками пре­секались.

По мнению Кэндо, американское общество рождалось в недрах проте­стантизма, в сильном отвращении к праздности. Ассамблея штата Вирд­жиния в 1619 г. постановила, что каждый человек, найденный в праздно­сти, направлялся на принудительные работы. Ранние колонисты Востока и последовавшее за ними поколение пионеров Запада вынуждены были не­устанно трудиться не только в силу исповедуемых ими протестантских принципов, но также по причине враждебности местного населения, не­освоенности земель, отсутствия транспортных магистралей, налаженной инфраструктуры, дефицита трудовых ресурсов, иными словами, под дав-

³⁰ Kando Th.M. Leasure and popular culture in transition. St. Louis: The C.V. Mosby Co., 1980. P. 8.

лением объективных факторов. Рисковая среда не давала возможностей для расслабления, отдыха и полноценного досуга. В Америке она была менее благоустроенной и более рисковой, нежели в Европе того же вре­мени.

По мнению некоторых социологов, США формировались как общество среднего класса, в котором основной акцент ставился на восходящую мо­бильность и индивидуальные трудовые усилия, соответствующие протес­тантской этике. Именно средний класс впоследствии сыграл главную роль в формировании массовой культуры и общества досуга. Характерное тяго­тение американцев к плодам технической цивилизации, изобретательский пафос и стремление технизировать все и вся помогли в короткие сроки со­здать материальные носители массовой культуры — радио, телевидение, транснациональные газетные империи. Наконец, третий фактор — страсть американцев все, до чего они касаются, превращать в выгодный бизнес, способствовал коммерциализации досуга среднего и молодого поколения Америки в 50—60-е гг.

Дата добавления: 2015-06-04