Хёка/Ранобэ/1 том/1 - Письмо из Бенареса 3 страница

− Хотаро, ты ведь сейчас думаешь: «Не удивлюсь, если кто-то на самом деле брал её раз в неделю», да?

Хватит читать мои мысли, телепат хренов.

Видя, что я его не ругаю, Ибара выпятила свою маленькую грудь и сказала:

− Не всё так просто. Ты редко приходишь сюда за книгами, так что не знаешь. Запомни, что книги можно брать максимум на две недели. Так что вряд ли кто-то стал бы возвращать её всего через неделю.

− Но книгу возвращали раз в неделю.

Ясно… Действительно, странная закономерность.

− Можно как-нибудь узнать, кто брал эту книгу?

− Конечно. Внутри обложки есть лист выдачи книги. Посмотри.

Читанда быстро перевернула обложку и увидела список, воскликнув:

− А?

− Что такое?

На листе были не только имена тех, кто брал книгу, но и даты выдачи. Да, они на самом деле брали книгу раз в неделю. Но Читанду удивило не это – она показывала мне на имена.

На этой неделе книгу брала Мачида Кёко из класса 2-D. На прошлой – Савакигучи Мисаки из класса 2-F. Две недели назад – Ямагучи Рёко, 2-E. Три недели назад – Шима Саори, 2-E. И четыре недели назад – Сузуки Йоши, 2-D.

− То есть, каждый раз книгу брал другой человек?

− Это ещё не всё.

Читанда показала на даты. Последняя дата была сегодняшней. Предыдущая – семь дней назад.

− Книгу брали по пятницам.

− Вот именно. Книгу возвращают в тот же день, в который берут. Мачида Кёко взяла книгу раньше, чтобы вернуть её сегодня же позже. И так все пять недель подряд. И время выдачи известно – по пятницам во время обеда. Как они смогут прочитать её за такое время, если потом возвращают после уроков?

− …

− Ну? Интересно?

Вернув Ибаре книгу, Читанда мягко кивнула:

− Да… Это не выходит у меня из головы, − сказала она настойчивее, чем обычно. Как и в прошлый раз, её зрачки расширились, показывая, какой в них плещется интерес.

− Почему это происходит?

Благодаря загадке Ибары в нашей леди зажглось пламя любопытства. Сатоши бесполезно использовать в качестве пожарного, так как он, скорее всего, просто прикинется дурачком и скажет: «Я ничего не знаю». Я решил вернуться к своей книжке.

Наивный. Я и не думал, что копьё будет нацелено прямо на меня. Читанда опять положила толстую книгу «Старшая школа Камияма: 50 лет вместе» на мой романчик и спросила:

− Ну, что ты думаешь, Ореки-сан?

− Кто, я?

Сейчас Сатоши улыбался мне не своей обычной мягкой улыбкой, а какой-то дразнящей. Я мгновенно понял, что произошло: он успешно заманил меня в свою ловушку, чтоб его.

− Давай подумаем вместе.

− …

− Давай, Ореки-сан?

Почему? Почему я? Пока проблем с сильным любопытством Читанды не было, да и у Сатоши, всё-таки, нашлись положительные качества, но почему, даже если он считает это шуткой, я должен играть в его игры и терпеть её?

Но всё пришло к точке, на которой мой дальнейший уход от ответа становится скучным. Так что у меня не было другого выхода, кроме как ответить:

− Да, думаю, это интересно. Я подумаю над этим.

Ибара встала рядом с Сатоши и спросила:

− Фуку-чан, Ореки что, на самом деле умный?

− Да нет. Обычно он бесполезен, но иногда ему можно навязать какое-нибудь задание.

Да что ж ты такой бесстыдный-то?

В общем, я начал думать.

В принципе, то, что книгу пять недель подряд берут, а потом возвращают в тот же день абсолютно разные люди, может быть совпадением, но мне в это как-то не верилось. Тем более что Читанда не примет такой ответ, а это важнее, чем раскрыть правду.

Так что теорию о совпадении можно откладывать. Ещё было совершенно точно ясно, что книгу брали не для чтения, потому что за время от обеда, когда книгу брали, до конца уроков, когда её возвращали, её нельзя прочесть. Гораздо разумнее было бы взять её домой или почитать в библиотеке после уроков. Причём во втором случае её вообще можно не забирать из библиотеки. Что значит, что книгу брали не за обычной надобностью.

− Если книгу брали не для чтения, тогда для чего?

− Она тяжёлая, может, для мариновки овощей? – ответила Читанда.

− Может, её использовали как щит? – ответил Сатоши.

− Она толстая, может, её подкладывали под голову вместо подушки? – ответила Ибара.

Лучше бы не спрашивал.

Я решил обратить внимание на другое.

Почему книгу брали разные люди на каждой неделе? После того, как я отбросил версию о совпадении, оставалось только два варианта. Первый: девушки действуют отдельно друг от друга, но ясно видно, что они используют книгу для какого-то ритуала и берут её по очереди.

Но что за ритуал, может, гадание? Вот выпало, например: «В этом месяце счастье вам будет приносить книга об истории школы. Если вы будете брать её каждую пятницу во второй половине дня, а затем возвращать в тот же день, то встретите своего принца»?

Да ну, звучит слишком глупо.

Остаётся только вторая версия: девушки действуют вместе.

Когда я ещё раз посмотрел на имена, то ещё раз убедился, что все они женские. Но одного этого недостаточно, чтобы найти общую черту. Если в школе Ками случайно выбрать пятерых учеников, то все они могут оказаться девушками, но в совместных школах ученики обоих полов имеют обыкновение собираться в группы в зависимости от пола.

Вторая общая черта – все они учатся на втором году, но в разных классах.

Хм?..

А теперь, когда я подумал об этом…

− Что такое? Ты что-то понял?

Может, и начал, но из-за вмешательства Сатоши потерял нить рассуждения. На чём я?..

Да без разницы, начну объяснять с того места, на котором всё начало собираться в общую картину.

− Это может быть какой-то знак. Как бы… Может, они тайно связываются друг с дружкой, и если положить книгу названием вверх, это будет значить «да», а если обложкой вниз – «нет».

− А зачем им это?

− Это просто пример. За чем угодно.

Читанда наклонила голову и начала думать. Да, в этом всё и дело, просто ты долго перевариваешь информацию.

Но опровергла мою теорию не Читанда, а Ибара:

− Дело явно не в этом, смотри.

Ибара показала на ящик для возврата. В нём была куча книг. Ясно, нельзя точно сказать, вернули книгу названием вниз или вверх. Единственным человеком, который будет знать это, будет тот, кто откроет ящик, и это будет дежурный по библиотеке.

Чёрт. Все простые идеи Ибара застрелит, как дичь.

Я не мог ни о чём думать. У них мог быть дубликат ключа, чтобы открыть ящик, но я не мог узнать это. Если бы была хоть какая-то подсказка… Я посмотрел на край переплёта этой книги, которую держала Ибара, думая о том, смогу ли я найти объявление о сдаче внутри неё.

Это произошло, когда в поле моего зрения внезапно попала Читанда. Она перегнулась через конторку и просто уставилась на книгу, которую Ибара крепко держала на уровне своей грудной клетки.

− А? Э? – Ибара аж онемела от этого движения. Я её понимаю.

− Что такое, Читанда? Нашла на обложке скрытые символы, что ли?

Читанда, не шелохнувшись, ответила:

− У этой книги… какой-то запах, − пробормотала она.

− Да? Ибара, можно взять?.. Я ничего не чувствую.

− Нет, я уверена.

− Книга вообще не должна ничем пахнуть. Может, это чернила или библиотечный запах?

Читанда покачала головой в ответ на предположения Сатоши.

И Ибара, и Сатоши тоже понюхали книгу, но не заметили никакого запаха, затем оба подняли брови и в замешательстве наклонили головы.

− Я не знаю точно, что это за запах, но он был резким, как будто разбавитель для краски.

− Хватит говорить такие опасные вещи.

− Он точно был?.. Ну, я не могу сказать точно.

Я тоже не мог, но я чувствовал, что Читанда права. Всё-таки, наша леди была непоколебима в своей уверенности. И я не думал, что она скажет, что это разбавитель для краски.

Если принять эти слова, то… Хм.

Тогда всё сходится.

Но объяснять это будет скучно.

Пока я думал, что делать дальше, Сатоши прочитал мои мысли и сказал:

− Хотаро, на твоём лице написано, что ты что-то понял.

− Что? Правда?

Заметив, что Ибара повернулась ко мне со скептическим выражением лица, я кивнул и честно ответил:

− Вроде бы. Я уверен не на все сто… Читанда, не хочешь размяться? Я хочу, чтобы ты кое-куда сходила.

Читанда, наверно, была из тех людей, которые пулей улетят туда, куда им скажут, но Сатоши улыбкой остановил её:

− Не дай ему себя обдурить, Читанда-сан. Ты же не хочешь потом быть у него на побегушках? Или всё кончится именно так, как он хочет. Ну, что пришло тебе в голову?

Как предосудительно. Когда Ибара рядом, Сатоши уже не заткнуть. Хоть палку он и не перегибает, но бесит изрядно. Но я правда ничего не доведу до конца, если за меня кто-нибудь не постарается.

− Ну и ладно, пойду сам. Благодаря тому, что из-за дождя физру нам отменили, у меня ещё осталось немного энергии.

Читанда аж подскочила, когда я это сказал. А потом…

− Хм, пойду-ка и я с вами. Ореки меня здорово удивит, если и правда решит эту… Фуку-чан, подменишь меня? – сказала Ибара, выходя из-за конторки. Сатоши, будто онемев, ответил только: «Ну, да» и, идя за конторку, молчал. Давненько я не видел его таким грустным.

Удовлетворившись полученными результатами, мы вернулись в библиотеку.

− Как всё прошло?

− Фуку-чан, Ореки какой-то странный.

− Конечно, странный, а ты только узнала?

− Как он смог до такого додуматься?

Она беспокойно повторяла: «Да как…». Было похоже, что я явился ей как победитель в сверкающей ауре, хотя без везения сверкать у меня никогда не получалось.

− Ореки-сан меня сильно удивил. Я хочу посмотреть, что у него в голове.

В моём сознании вспыхнула картинка: тёмной ночью во время грозы в подвале готического особняка Читанда вскрывает мне череп и препарирует мозг… Даже одна эта картинка бросила меня в жар. Хотя я не сказал это вслух, меня самого больше удивила способность Читанды чувствовать слабые запахи, которых никто больше почувствовать не мог.

− Думаю, Ореки-сан сможет…

Смогу что? Только не говори, что послужить начинкой для какого-нибудь киборга.

Поменявшись местами с Ибарой у конторки, Сатоши спросил:

− Ну, давайте послушаем объяснение. Хотаро, куда вы все ходили?

Поставив на конторку локти, я ответил:

− В мастерскую Художественного Клуба.

− Художественного Клуба? На другой конец школы?

− Поэтому-то я и не хотел идти.

− И что вы там нашли?

− Помолчи и узнаешь, − и я повторил ему всё то, что ранее объяснил Читанде и Ибаре: − Книгу использовали между пятым и шестым уроками каждую пятницу, а может, и на них обоих. Во-первых, во время обеда девчонки вряд ли будут пользоваться этой книгой, чтение тоже отпадает. Значит, книгу использовали на совместных уроках.

Мне это и раньше приходило в голову, но вмешался Сатоши и сбил меня. Тут всё как с Читандой, которая запомнила моё имя, увидев меня лишь однажды. И где она меня видела?

− Это или физ-ра, или ИЗО. На физ-ру такую книгу никто не понесёт. А теперь посмотри на обложку. В ней что-то есть; замечаешь красивый оттенок? Эти пятеро девчонок пользовались ей каждую неделю, и договорились брать по очереди.

Сатоши прервал меня:

− Но я всё равно не понимаю, зачем они брали книгу каждую неделю, если её можно взять на две?..

− Ты прямо как Ибара. Вы, наверно, очень много общаетесь, раз вам одинаковые мысли в голову приходят. Сатоши, ты стал бы брать домой книгу, которую не собираешься читать? Конечно, нет, проще будет вернуть её в библиотеку, чем тащить домой.

− Ясно. И что ты им там показал?

− Сам уже должен был догадаться. Картины, написанные учениками классов 2-D, 2-E и 2-F, у них совместные уроки ИЗО.

Там были картины одних и тех же предметов, написанные в разных стилях. Среди них были и портреты своих одноклассников, сидящих за столом, на котором стояла ваза с цветами. В руках всех девчонок было ни что иное как книга в изящно переплетённой обложке, «Старшая школа Камияма: 50 лет вместе». Она настолько детализирована, что просто завораживала, если обратиться к красивым словам.

− Ничего себе, Хотаро. А что был за запах, который унюхала Читанда-сан?

− Естественно, запах краски. Это она поняла совершенно точно, потому что этого добра в Художественном Клубе навалом.

Сатоши ничего не оставалось, кроме как зааплодировать:

− Фантастика. Благодаря тебе я смог убить немного времени.

Читанда мягко улыбнулась, подтверждая:

− Да, было весело. Время пролетело просто незаметно.

− Не знаю, сколько прошло времени… но я не могу поверить, что Ореки смог это решить!

Пока на их лицах застыло восхищение, на моём не отражалось ничего. Ибара, с которой всё началось, просто решила, что это странно, Читанда хотела решить эту задачу из любопытства, а Сатоши просто хотел убить время; но я был другой. Пока они находились в состоянии катарсиса, я начал думать, смогу ли я так же отреагировать на фестиваль Канья.

Как бы мне это… Ай, ладно.

Дождь, вроде, слабел. Похоже, пора идти домой.

Только я хотел взять свою сумку, как меня остановила Читанда:

− Мы ещё не можем идти, надо подождать.

− Что? Осталось что-то ещё?

И Ибара, и Сатоши смотрели на меня холодно. Я что-то не то сделал?

− Ореки, ты хоть помнишь, зачем ты сюда пришёл?

Чтобы разгадать тайну популярной книги, которую никто не читает…

Нет, стоп. Точно! Антология. Сатоши засмеялся:

− Да уж, ребята. Иногда и Хотаро становится человеком.

− Иногда? Фуку-чан, какой ты добрый, однако.

Блин, надо же было так опростоволоситься прямо у вас двоих на глазах.

Ибара только хотела продолжить, как из-за конторки послышался голос:

− Ибара-сан, хорошая работа. Можешь идти домой.

− А, да, конечно. Вы тоже уходите, Итоикава-сенсей?

Это была учительница, и хотя раньше я её никогда не видел, я знал, что она заведующая библиотекой. Для женщины предпенсионного возраста она была очень низкого роста. Взгляд на табличку на её груди раскрыл её полное имя – Итоикава Йоко.

По прибытии заведующей Сатоши незамедлительно перешёл к делу:

− Сенсей, я Фукубе Сатоши из Клуба Классики. Мы собираемся выпустить антологию и хотим взглянуть на прошлые выпуски для справки, но мы не можем найти их на открытых полках. Так что мы просим вас разрешить нам поискать их в архивах.

− Клуб Классики?.. Антология?

Раз Итоикава подняла голос, значит, она удивлена. Она, наверно, думала, что Клуб Классики уже закрыт.

− Вы из Клуба Классики? Ясно… Простите, но в библиотеке не хранится ни единой антологии.

− А в архивах?

− Тоже.

− Может, есть, но вы не знаете…

− Не думаю, что такое возможно.

Она отвечала на удивление твёрдо. Значит, у библиотекаря нет причин что-то от нас скрывать. Может, архив недавно ремонтировали?

После получения отрицательного ответа Сатоши оставалось только сдаться.

− Да? Понятно… Что будем делать, Читанда-сан?

− Это проблема.

Читанда понуро посмотрела на меня. Даже если ты так на меня посмотришь, я всё равно не смогу ничего сделать, кроме как пожать плечами.

− Думаю, они найдутся со временем. Пошли домой, − сказал я, и как только я взял сумку, Ибара холодно сказала:

− А ты, значит, уже расслабился, решил, типа, проблему.

Я не могу расслабиться только из-за решения проблемы. Ибара, твои обвинения и рядом с действительностью не лежали. Это вертелось у меня на языке, но говорить это вслух будет бессмысленно, так что я лишь пожал плечами.

− Да, ты прав. Пойдём домой… Мы кое-чего добились, − сказала Читанда. Непостижимо.

В любом случае, здесь нам больше делать нечего. И я повесил сумку на плечо и вышел на улицу. Дождь уже кончился, и сквозь облака пробивались солнечные лучи. Глядя на всё это, я услышал, как Читанда вновь шепчет:

− Да, Ореки-сан сможет…

Потомки Богатого событиями Клуба Классики

В воскресенье Читанда предложила мне встретиться. Она сказала, что хочет встретиться со мной вне школы, но выбор места встречи оставила мне, так что кончилось всё тем, что сейчас я ждал её в кафе «Ананасовый сэндвич». Кафе, в котором подавали самый кислый килиманджарский кофе, который я когда-либо пил, было обставлено в мрачно-коричневых тонах. Наружную яркую витрину тяжело пропустить.

Ни радио, ни телевизора в кафе не было, так что стояла тишина. Хоть обстановка и была приятной, ждать было скучно. До назначенного времени оставалось всего несколько минут, и я, глядя на стоявшую в одном из отсеков стола чашку с моим кофе, начал немного беспокоиться.

Наконец, Читанда вошла в кафе, и, если верить моим часам, аккурат в назначенные полвторого. В таком маленьком кафе нашла она меня быстро. Одетая в большей частью белое платье, она подошла и села рядом. В кафе не было людей, одетых лучше, чем надевшая это платье непредумышленно Читанда.

− Прости, что позвала тебя так срочно.

− Ничего, − ответил я, осушив свою чашку кофе, и позвал официанта. Читанда заглянула в меню и сказала:

− Какао по-венски, пожалуйста.

Она выбрала сладкий напиток. Я, как обычный старшеклассник, такой дорогой заказ сделать не в состоянии.

Перед тем, как перейти к повестке дня, мы завели беседу, начавшуюся с благосклонных слов Читанды, относящихся к кафе. Затем я заметил, что, не заказав в кафе кофе, она поступает так же, как человек, пришедший в зоопарк Уэно и не посмотревший на панд. Какао Читанде принесли тогда, когда она начала перечислять сорта кофе, небогатые кофеином. Я удивился, увидев, сколько в чашке крема. Похоже, она любит сладкое.

Читанда начала помешивать ложечкой крем. Судя по всему, ей это нравилось. Если ничего не изменится, то, попив кофе и поговорив, мы разойдёмся по домам. Наполовину серьёзно, наполовину робко, я сделал первый шаг:

− Ну, так что ты хотела?

− А?

Ты что, просто так зовёшь людей, тратя их драгоценные выходные?

− Зачем ты меня сюда позвала?

Тихо потягивая свой напиток и приговаривая: «Вкусно», Читанда подняла голову и сказала:

− Ну, место выбирал ты.

− Так, я ухожу.

− А! Пожалуйста, подожди! – оставив на столе чашку и ложку, она выпрямилась и сказала: − Прости. Я, я немного нервничаю.

Хотя она выглядела так, будто успокаивала себя, на её лице было довольно напряжённое выражение. Похоже, в таком состоянии она сможет разве что что-нибудь выпалить. Так что я решил поддразнить её, спросив:

− Нервничаешь? Ты хочешь мне в чём-то признаться?

Сказав это, я заметил, что эта общая шутка слабо на неё подействовала.

− Нет, я…

Словно пытаясь скрыть своё смущение, она нерешительно и медленно кивнула.

Я запаниковал и быстро позвал официанта:

− Ещё кофе, пожалуйста.

Не заметив моей реакции, Читанда тихо заговорила:

− Может быть, это и можно назвать признанием, но это, скорее, просьба к тебе. По правде, это только моя проблема, так что я не уверена, могу ли я обратиться к тебе за помощью. Может, сначала выслушаешь меня?

Читанда уже не смотрела на свою чашку какао. Это правда?.. Хоть я и не дружу особо с серьёзностью, я ответил:

− Ладно, послушаем.

− Спасибо.

И, глотнув, Читанда начала медленно говорить:

− У меня есть дядя, старший брат моей мамы. Его звали Секитани Дзюн. Десять лет назад он уплыл в Малайзию, но семь лет назад пропал. Когда я была юна… Нет, это я сейчас, наверно, юна… Десять лет назад я была к нему сильно привязана. Сколько я себя помню, он отвечал на все вопросы, которые я ему задавала. Всё, что он мне говорил, для меня тогда казалось потрясающим, хотя я уже не могу точно вспомнить всё, что он мне говорил. Единственное, что я о нём помню, − это то, что не было того, чего бы он не знал.

− Удивительный, похоже, человек.

− Он был умным и красноречивым, хотя я не уверена, правда ли это сейчас.

Я улыбнулся и полушутливо ответил:

− По крайней мере, ты знаешь, что он был таким, пока был рядом. У меня самого два или три дяди, правда, ни один из них не пропадал. А зачем тебе моя помощь? Ты ведь не думаешь, что я поеду в Малайзию и буду его искать, да?

− Нет. Последний раз моего дядю видели в Бенгалии, это, вроде, в Индии. Ты мне нужен, чтобы… Чтобы ты помог мне вспомнить, что мой дядя сказал мне.

Читанда закончила этими словами, а вот я, естественно, ничего не понял. Она просит, чтобы я помог ей вспомнить, что её дядя сказал ей?

− Это слишком смешно.

− Я, похоже, поспешила, да? Просто у меня о дяде есть только детские воспоминания, и сама я не смогу всё вспомнить. Но одно событие оставило в моей душе сильный отпечаток. Я хочу его вспомнить, − у Читанды пересохли губы и она глотнула какао. Потом она продолжила, понизив голос: −Тогда я ещё была в детском саду. Так случилось, что я услышала от своего дяди о «Клубе Классики». Я сначала подумала, что это «Клуб Квасика», и мне стало интересно, потому что мне нравится квас^[2].

«Клуб Квасика», «Клуб Классики» - это глупая игра слов, хотя дети часто неправильно выговаривают слова. Может, поэтому. Видимо, тогда Читанда Эль, живое воплощение Любопытства, и родилась.

− Дядя рассказал мне много историй о своём «Клубе Классики». И однажды я пришла к дяде и спросила у него что-то про «Клуб Классики». Обычно он бы сразу ответил, но тогда он отвечал крайне неохотно. Он начал печально заламывать руки, но, успокоившись, он ответил на мой вопрос. Услышав ответ, я…

− Что ты?

− Я заплакала. Не знаю, почему, из-за грусти или из-за страха, но я плакала во всю силу. Моя мама так испугалась, что пришла посмотреть, что случилось, и больше я ничего не помню. Помню только, что дядя не собирался меня утешать, хотя обычно утешал.

− Ты была в шоке?

− Да, немного, думаю. Я запомнила тот день на всю жизнь. Потом, да, в средней школе, это начало меня беспокоить. Почему мой дядя был таким печальным? Почему он не успокоил меня?.. Ореки-сан, что ты думаешь?

После того, как она меня спросила, я начал думать. Почему человек, который терпеливо отвечал на каждый вопрос, который задавал ему ребёнок, оставил её плакать в такой момент?

Я быстро понял причину и объяснил всё так хладнокровно, как только мог:

− Твой дядя сказал тебе такие слова, какие он не смог забрать назад. Он не хотел врать ребёнку и, наверно, хотел, чтобы ты знала, что он сказал правду.

Читанда вздохнула и улыбнулась:

−Да, я тоже так думала, − сказала она, глядя прямо на меня… Эмм, когда мне там кофе-то принесут?

− Поняв это, я начала осознанно интересоваться, что он сказал мне в тот день. И я принялась за дело: сначала попыталась восстановить обстановку того дня. Я пробралась в дом семьи Секитани, с которой мы тогда начали отдаляться.

Она явно из того типа людей, которые пойдут на что угодно ради того, чтобы сделать дело.

− Ясно. Вот что ты имела в виду под «личными причинами», когда говорила, зачем вступила в клуб?

Читанда кивнула.

− Да. Я только недавно точно узнала, что Клуб Классики был на грани закрытия. Я знала, что раскрыть правду будет нелегко, но не думала, что в клубе не останется ни одного человека, который может её знать. Я решила поспрашивать у учителей, но все, кто работал в школе 33 года назад, когда в ней учился мой дядя, уже ушли из школы.

− И почему ты попросила о помощи меня?

− Потому что…

Как только Читанда осеклась на середине предложения, официант принёс мой кофе. Этот бородатый официант привычными движениями заменил мою старую чашку на новую. Когда он ушёл, Читанда отпила немного какао из своей чашки, будто вспоминая всё сначала, и сказала:

− Во время случаев с ключом от клубной комнаты и библиотечной загадкой, которую подняла Ибара-сан, ты смог найти решения за пределами моего воображения. Может, говорить так значит позорить себя, но я верю, что только ты сможешь найти ответ на мой вопрос.

Я нахмурился.

− Ты меня переоцениваешь. Я просто положился на свои догадки, которым сопутствовала удача.

− Тогда мне нужна твоя удача.

− Я не думаю, что смогу тебе помочь.

Причина, по которой я так думал: во-первых, я не обязан помогать ей с такими скучными делами, во-вторых, если я ничего не раскрою, то подведу её и буду чувствовать себя бесполезным. Это не была какая-то телевикторина, просто Читанда слишком преувеличила способ, которым хотела найти значение одного из эпизодов своей жизни. Ты думаешь, что такой энергосберегатель, как я, возьмёт на себя такую ответственность? Да ты, наверно, шутишь.

− Почему именно я? Я уверен, что не только я могу тебе помочь.

Глаза Читанды расширились. Не зная причины тому, я продолжил:

− Не действеннее ли будет привлечь к делу больше людей? Ты можешь спросить Сатоши, Ибару или других своих друзей.

Ответа не последовало. Читанда в ответ на мой отказ просто молчала. Она опустила голову и медленно пробормотала:

− Я… Ореки-сан, я не из тех людей, кто рассказывает о своём прошлом кому попало.

− …

− Я… Я никому больше эту историю не рассказывала.

Я был поражён. Теперь всё понятно.

Зачем ещё Читанда специально позовёт меня поговорить с глазу на глаз в воскресенье? Ответ прост: чтобы не дать узнать об истории о своём дяде слишком большому числу людей. Читанда решила довериться мне, человеку, которого она почти не знает, а я ей ещё и «довериться большему числу людей» предложил. Конечно, ей будет стыдно, если такую личную информацию узнает много людей. У всех же есть свои холимые и лелеемые сокровенные тайны.

Я почувствовал, что краснею, и опустил голову.

− Прости.

Увидев, что Читанда улыбается мне, я почувствовал, что, вроде, прощён.

Затем наступила тишина. Читанда, наверно, ждала, что я продолжу разговор первым. А мне, как назло, ничего подходящего на ум не приходило. Между нами стоял пар от моего кофе. Какао по-венски Читанды уже остыл, и от него пар не шёл.

Я держал свою чашку в руках. Будто чтобы развеять неловкость, Читанда мягко сказала:

− Я сказала это, не подумав. Я знаю, что вовлекаю тебя в то, во что не должна, но всё равно, я…

− …

− Ореки-сан, когда ты отвечал на мои вопросы… Наверно, ты напомнил мне дядю. Ну, просто ты тоже ответил на много моих вопросов. Потому-то… Нет, это слишком эгоистично.

− У тебя ещё есть три года обучения в старшей школе, время есть. А если не успеешь, то стоять в стороне я точно не буду.

Читанда медленно покачала головой.

− Я хочу вспомнить то, что случилось в тот день, до смерти дяди. Я хочу узнать, почему он сказал мне слова, которые не мог взять назад, и что это были за слова, до похорон.

− До его смерти?

Какой странный способ описания человека. Мёртвый человек мёртв стопроцентно, а пропавший без вести – нет.

Хотя подождите.

Точно, пропавшие без вести люди считаются умершими.

− С тех пор, как мой дядя, Секитани Дзюн, пропал, прошло семь лет. Если ты не знал, то именно через семь лет пропавшие люди признаются погибшими… Комитет по без вести пропавшим людям оповестил об этом семью Секитани, и они задерживали похороны на надлежащее время. Поэтому я и хочу решить этот вопрос до них.

Рассказав мне это, Читанда отвернулась и начала смотреть в окно. Я проследил за направлением её взгляда и увидел обычную улицу.

Я сделал глоток из своей чашки кофе. Похоже, Читанда закончила.

Я начал думать.

Есть воспоминания, которые не должны оказаться забытыми, и есть воспоминания, которые стоят того, чтобы их не забывать. Причину этого было тяжело определить, опираясь на мой девиз. У такого человека, как я, вечно избегающего кризис за кризисом, не очень много воспоминаний, стоящих того, чтобы оставить их в памяти.

Однако Читанда ищет способы вернуть все утраченные воспоминания. Сейчас я понимаю, что именно любопытство толкало её на копание в собственной памяти, так что то, что она копается в своём прошлом, не странно. Она делала это не ради своего дяди – ради себя. А что случится, если ей не удастся сделать то, что она планировала?

Пока я думал, в моём сознании вспыхнул отрывок из письма моей сестры: «В конце концов, тебе всё равно нечем заняться, не так ли?»

Конечно. Я энергосберегатель Хотаро. Я не буду делать то, что мне не нужно.

А не будет ли слишком странно, если я помогу другому человеку сделать то, что он должен сделать, раз так?

Я поставил свою чашку на стол и щёлкнул пальцами, почувствовав внутри себя странное ощущение. Керамическая чашка, коснувшись стола, издала глухой звук, и Читанда отвернулась от окна и повернулась ко мне. Я медленно заговорил, пытаясь привлечь её внимание:

Дата добавления: 2015-06-04