Смешение науки, техники и технологий

Интуиции в области технического

Сложившееся интегральное рассмотрение науки, техники и технологий – этих трех составляющих, приводит к искажениям. Смешение науки и техники [170. P. 414], науки и технологий[15], представляет то науку как технологию [109. С. 86 и далее; 110; 111. С. 14] (процесс), то технологию как естествознание[16], или технику как предмет и как действия, а технологию как процесс и как знание о нем [116. С. 83]. На-

ука, техника и технологии представляют, хотя и связанные друг с другом, но достаточно самостоятельные сущности. Связь между ними и обособление их друг от друга требует внимательного рассмотрения.

В современном мире технологии, техника и наука становятся этически значимыми объектами, развитие и применение которых должно подвергаться внешней оценке непрофессионалов[17]. Причем оценке дифференцированной в зависимости от воздействия, оказываемого членами этой Триады на общество, а также и обратного воздействия общества на науку, технику и технологии. Изучая то, какие технологии получают развитие, а какие ограничиваются, можно получить информацию о направлении развития общества, совершенствовать финансирование научных и инженерных проектов. Исследование гуманитарной сферы технологий становится актуальной философской задачей и предоставляет безграничное поле для современных исследователей.

В дальнейшем выявление этого разнонаправленного процесса взаимодействия технической реальности и общества позволяет мне утверждать принципиальное различие между техникой и технологиями, а также рассматривать технологии раздельно, как многомерный объект, не допускающий обезличенного определения в виде некой единой безликой абстрактной «технологии». Далее будет показано, что наука, техника и технологии по-разному влияют на общество и, в свою очередь, различным способом оказываются под влиянием социально-культурных процессов.

Рассмотрим популярные философские представления.

В литературе существует устойчивое смешение понятий техники и технологий. Например, Э. Агацци, считает,

что технология – это исторический этап развития техники [3. С. 57, 62-63]. Для дальнейшего изложения необходимо рассмотреть наиболее яркие представления о технике, показать возможность упрощения этих представлений при помощи выделения нового феномена – технологий, потом рассмотреть те редкие случаи, когда технологии выделяются в самостоятельный философский объект.

О. Шпенглер отказывался рассматривать технику инструментально, т.е. под понятием «техника» у него выступает «технология» [149. С. 457-458]. Среди заслуг этого немецкого философа в понимании технологий (в терминологии О. Шпенглера «техники») является их взаимосвязь и многообразие. Он писал: «Содержание прирученных животных требует выращивание для них корма, а посев и жатва растений предполагает наличие тягловых и перевозящих грузы животных. Это, в свою очередь, требует построение заграждений, всякого рода постройки и перевозку строительных материалов, а транспорт опять-таки требует вьючных животных и кораблей» [149. С. 471]. Однако эти богатые интуиции так и остались у него неразвитыми.

Другой немецкий философ М. Хайдеггер указывал на существование двух представлений о технике. «Одно гласит: техника есть средство для достижения целей. Другое гласит: техника есть известного рода человеческая деятельность». Не выделяя технологии и объединяя их с техникой, он переходил к объединяющему их утверждению: «Оба определения техники говорят об одном» [144. С. 221]. Посчитав, что два несовместимых, на мой взгляд, представления одним и тем же объектом немецкий философ породил серьезную философскую проблему – необходимость различения техники и технологий. Вслед за ним множество философов отказывались считать технологии самостоятельным объектом. Чтобы избежать порожденных ложным объединением противоречий, (анализу которых М. Хайдеггер уделил достаточно времени), необходимо всего-навсего, признать су-

ществование двух объектов – техники и технологий и выявлять их различия и связи, не забывая при этом, что только в соединении с наукой, техника и технологии предстают в неразделимом триединстве древнегреческом «технэ». Моя позиция заключается в фиксации разных участников, а не выявлении различных сторон техники.

Смешение объектов с различными свойствами приводит к неустранимым противоречиям, что и постоянно происходит в философской литературе. Непосредственно с объединением техники и технологий в единый объект происходит похожее смешение науки как знания и рода деятельности. Если в оба случая добавить технологии – то разобраться в этом коктейле окажется невозможно. Многочисленные попытки связать воедино клубок из предметов материальных и социальных действий ни к чему хорошему привести не могут, кроме как к добросовестному установлению того, что «прекрасное сложно» [103. С. 191]. Задача философии делать непонятное понятным. Решение обратной задачи удается чаще и легче. Подобное указывает на ошибочность как в формулировке обратной задачи, так и в найденных «ответах».

Попытка обосновать различие техники и технологий, связав последние с социальными процессами, была предпринята испанским философом Х. Ортега-и-Гассетом. Он вполне обоснованно указывал на то, что без человека не было бы никакой технологии, а ее возникновение не связано с отдельными, пусть даже и революционными изобретениями. Этапы развития технологий определяются социальной организацией. Х. Ортега-и-Гассет выделяет три периода: технологию шанса, технологию мастера и технологию техника. В первом случае изобретение осуществляется случайно, во втором технология повторяется как традиция, а инновации рассматриваются как индивидуальное мастерство, и только в третьем случае технологии создаются специально. Для современной технологии специфическим является социальный процесс, разделение ремесленника на рабочего и техника [179].

В нашей вечнотекущей современности сохраняются все три выделенные Х. Ортега-и-Гассетом типа технологий. Совершенные научные открытия могут ждать годы, не принося никакой пользы обществу, и разве что только ученые применяют их для своих сложных и непонятных исследований. Например, открытие ядерного магнитного резонанса не имело никакого практического применения, пока не был создан экономически выгодный прибор томограф, получивший широкое применение в медицине.

В современном производстве «мастер» скорее может ухудшить качество изделия, нежели его улучшить. И если предметная инновация в современном технологическом процессе невозможна и противопоказана, то инновация самой технологии становится доступной мастеру. Множество мелких усовершенствований, осуществленных отдельными занятыми на производстве мастерами, вливаются в общий технологический процесс. И, конечно, основной источник современных технологий – кропотливое научное исследование, и создание на его основе технологического процесса.

Понятия «техника» и «технологии» постоянно смешиваются, порождая неразрешимые противоречия[18]. Продолжу рассмотрение наиболее интересных мнений, с которыми я не согласен. В книге А.А. Воронина техника определяется как «прежде всего материализованные средства общения, коммуникации», но последнее есть свойство технологий, потом этот исследователь рассматривает «словесную технику», «музыкальную технику» [30. С. 28], которые, благодаря существованию исключительно в социуме и свойству «повторимости», необходимо отнести к сфере технологий.

Смешение техники и технологий основывается на языковых конструкциях. Основываясь на данном выше определении, замечу, что в этом случае только «слова» могут быть интерпретированы, как техника. П.К. Энгельмейер относил письменность к технике [157. С. 156]. Именно слова – материализованные средства общения[19], но изучение словаря иностранных слов никогда не являлось достаточным условием для изучения языка. Грамматика языка не является материализованным средством общения и ее можно рассматривать с моей точки зрения, как изучение технологии, которая, в свою очередь, без словарного запаса оказывается бесполезной. И, наконец, изучение языка становится адекватным, только при включении «слов» (техника) и грамматики (технология) в непосредственное общение с носителем данного языка (социокультурную среду). Замечу, что «языковых» технологий много; укажу и на литературный язык, и на сленги, на риторику, фонетику, мимику и другие. Полноценный носитель языка владеет многими из языковых технологий, которые и создают общий результат – знание языка, умение им пользоваться и, в конечном счете, устойчивые коммуникации.

Под музыкальной техникой, вопреки устоявшейся терминологии, конечно, необходимо понимать материализованные объекты: музыкальные и настроечные инструмен-

ты, ноты и др. Но технологией музыки будут способности, навыки и умения музыканта передавать музыкой информацию. У Н. Паганини рвались струны на скрипке (портилась техника), но мастерство (технология игры) позволяло ему исполнять произведения. Можно взять скрипку Н. Паганини (технику), но невозможно заимствовать его технологию. Технология не отделима от социума; важно, не только каким образом будут выбраны, исполнены музыкальные произведения, но и как будет принята или окажется вне поля зрения критики работа музыканта, повлияет или нет на общество исполняемая музыка[20]. Таким образом, техника и технологии не являются синонимами, и их необходимо различать.

Другое мнение сформировал Б.И. Кудрин, для которого различие «техники» и «технологии» преодолевается рассмотрением их сообщества – техноценоза. Определяя «технологию», Б.И. Кудрин указывает на ее свойство быть жестко документированным требованием к исходным материалам, окружающим условиям и к течению самого процесса [67. С. 13]. Требование документировать технологии, выдвигаемое Б.И. Кудриным, чрезвычайно интересно. Благодаря ему, кажется легко прочертить границу, отделяющую природные процессы от искусственных, совершаемых человеком. Но не тут-то было. Во-первых, не понятно, можно ли считать научное описание «природных технологий» документацией. Во-вторых, критерий документации дает нам три вида человеческих технологий: современные документированные и утратившие документацию и древние недокументированные и документированные (будем считать документом и непонятный нам алхимический трактат, и рисунок охоты на

стене пещеры). В любом случае требование документации позволяет навести относительный порядок в сфере различных технологий. А так же служит весомым аргументом в пользу социальной философии техники – в разных социумах и различных культурах понятие документа сильно отличаются от нашего «интуитивно ясного».

Позиция Б.И. Кудрина не предусматривает места как отдельному человеку, так и социальной системе управления технологиями. На это недостаток справедливо указывал В.М. Розин [68. С. 9]. Социальные составляющие технологии, в отличие от рассматриваемых Б.И. Кудриным технологических составляющих, не документируются, а определяются общей культурной ситуацией, что, с одной стороны представляется мне неотъемлемой частью технологий, а, с другой стороны, их включение и проводит к обнаружению принципиальной границы, пролегающей между техникой и технологиями. Техника может существовать без документации, а вот технология не может реализовываться без документации или любой другой информационной составляющей. Без информации о применении технологии не существуют и эту информацию поддерживает социум, документировано: инструкции, учебники, образование, и недокументированно: знание языка, методика работы и поведение на производстве.

Дата добавления: 2015-06-30