О UJ1V MdCIi 3 страница

д) пристрастие автора ПГ — Н. Хомского к философским спекуля­циям о языке — его личная блажь, хотя и простительная для выдающего­ся ученого; вообще же такие рассуждения следует предоставить любите­лям и идеологам-пропагандистам; к строго научному изучению языка, т. е. к его формальному моделированию, они не имеют отношения.

Вспомнив содержание предыдущих глав, читатель может самостоя­тельно решить, в какой мере очевидны предположения а)—д).

2. Общая структура модели

Как и ПГ, МСТ — собрание сведений о языке, предста­вленных в виде исчисления, т. е. перечня разрешений и запрещений — что можно, а что нельзя делать в процессе синтеза или анализа языкового выражения. Таким образом, МСТ моделирует знание языка говорящим. «Алгорит­мическая» часть, в которой содержится механизм, моделиру­ющий способность говорящих использовать свое знание языка (то, что соответствует «употреблению» в ПГ), представляет собой отдельную исследовательскую зада­чу, которая отчасти решается в практических приложениях МСТ [Мельчук 1974а: 42-43].

В этом смысле, как отмечает ИЛ. Мельчук, МСТ является ста­тическим, а не динамическим соответствием между смыслами и текстами [Mel’Cuk 1988: 45]. Нам, однако, кажется более удобным называть «дина­мическим» всякое описание, которое представляет знание языка в виде не­скольких уровней, связанных отношениями деривации, а «статическим» — представление знания языка в виде списков единиц или их классов. В ис­тории лингвистики трудно найти пример чисто динамического или чисто статического описания.

МСТ - не порождающее, а преобразующее устройство, не генератор предложений, а преобразователь, перекодиру­ющий смыслы в тексты и обратно. Соответствие между тек­стами и смыслами — много-многозначное: одному смыслу

2 «Единственный законный вопрос, который можно задать в рамках этой тео­рии, - «Как выразить значение ‘X’ в языке L?” или «Что означает выраже­ние ‘X’ языка L?”» [Mel’Cuk, Pertsov 1987: 43].

может отвечать много текстов, выражающих этот смысл (си­нонимия), а одному тексту — много смыслов (омонимия). Синонимия и омонимия распространены в языке настолько широко, что описание перехода от смыслов непосредствен­но к текстам неосуществимо ввиду его сложности. Этот пе­реход следует разделить на последовательные этапы, вклю­чающие ряд промежуточных представлений между текстом и смыслом. В МСТ постулируется семантический уровень (в более поздних версиях — два таких уровня - глубинно- и по­верхностно-семантический), два синтаксических — глубин­но-синтаксический и поверхностно-синтаксический, два мор­фологических уровня (также глубинный и поверхностный) и один фонологический уровень.

Семантический уровень использует особый семантиче­ский метаязык для записи значений, состоящий из элемен­тарных символов (сем) и отношений между ними. На семан­тическом уровне высказыванию соответствует семантическое представление. Его важнейшая часть - семантическая струк­тура в виде графа, который не обязан быть деревом. В се­мантическое представление входит, кроме того, информация о коммуникативной организации смысла (теме, реме, логи­ческих акцентах и т. п.).

Переход от (поверхностно-)семантического к глубин­но-синтаксическому уровню МСТ происходит посредством применения (поверхностно-(семантического компонента. Он расчленяет семантическое представление на «куски», соот­ветствующие предложениям и знаменательным словам, под­бирает лексические и грамматические средства выражения несинтаксических значений (например, информация о соот­несенности с моментом речи переходит в грамматическую характеристику глагольного времени) и устанавливает глу­бинно-синтаксические отношения между абстрактными ле­ксемами глубинно-синтаксического уровня, см. ниже.

Элементы условного метаязыка используются и на син­таксических уровнях. Глубинно-синтаксическое представление (ГСП) включает глубинно-синтаксическую структуру (ГСС) предложения. Это дерево зависимостей, узлы которого пред­ставляют только обобщенные лексемы — символы обычных ле­ксем, идиом, лексических функций и особых фиктивных ле­ксем. Обобщенные лексемы набираются заглавными буквами.

Фиктивная лексема вводится для того, чтобы представить в едино­образном виде некоторую словообразовательную модель. Например,

ГСС может включать несуществующий глагол *КОМПРОМИССИРО-ВАТЬ 'заключать компромисс', от которого в дальнейшем может быть по­лучено путем регулярной деривации реальное существительное компро­мисс. Некоторые маргинальные синтаксические конструкции также удоб­но возводить к фиктивной лексеме в ГСП. Например, конструкции при­близительного количества с постпозицией числительного в русском язы­ке типа метров сто соответствуют в ГСП фиктивной лексеме ПРИБЛИ­ЗИТЕЛЬНО, которая не соответствует реальному наречию приблизитель­но и заменяется в дальнейшем на некоторый тип синтаксической связи.

Линейный порядок узлов в ГСС не задается. Ветви ГСС представляют собой универсальные глубинно-синтакси­ческие отношения (ГСО), число которых не больше 10. На этом же уровне содержатся сведения о коммуникативной ор­ганизации высказывания, о его просодической характери­стике и о тождестве или различии референтов его ИГ, а так­же некоторые сведения о составляющих³, которые оказыва­ются все же необходимыми, несмотря на выбранный способ изображения синтаксической структуры в виде структур за­висимостей (используется и понятие именной группы как носителя референтной характеристики, т. е. фразовой кате­гории, которая получает определение в синтаксисе составля­ющих).

Кроме ГСС, глубинно-синтаксическое представление включает еще три вида структур: коммуникативную, анафо­рическую и просодическую.

Глубинно-синтаксический и глубинно-морфологиче­ский уровни, а также лежащий между ними поверхностно-синтаксический уровень связываются синтаксическим компо­нентом. Последний включает два субкомпонента - глубинно-синтаксический, который связывает ГСП с поверхностно-синтаксическим уровнем, и поверхностно-синтаксический, который связывает поверхностно-синтаксический уровень с глубинно-морфологическим. Первый субкомпонент 1) пре­вращает обобщенные лексемы ГСС в конкретные лексемы, символы лексических функций заменяются значениями этих функций при данных аргументах, - также конкретными ле­ксемами или их сочетаниями; 2) вводит служебные слова; 3) уточняет грамматические признаки лексем; 4) устанавливает поверхностно-синтаксические отношения между лексемами.

³ Фактически составляющие вводятся для некоторых случаев сочинения [Мельчук 1974а: 214-215] и при описании порядка слов в русском языке («приведенные группы») [там же: 44, 242-243].

Поверхностно -синтаксический уровень содержит по­верхностно-синтаксическую структуру (ПСС) — дерево зави­симостей, узлы которого представляют все словоформы предложения и только они. Узлы, как и в ГСС, линейно не упорядочены. Ветви ПСС представляют собой поверхностно-синтаксические отношения (ПСО) между словоформами. На­бор ПСО не универсален и в каждом языке устанавливается отдельно.

Источники ПСО при переходе от смысла к тексту — ГСО, некоторые глубинные слова, а также индексы некото­рых морфологических категорий. Например, глубинно-син­таксическая конструкция

5 2

(3) КОРОБКА^; — ^МАТЕРИАЛ —— >-КАРТОН,

где КОРОБКА, МАТЕРИАЛ и КАРТОН - обозначения обобщенных лексем, а 5 и 2 — номера ГСО (атрибутивного и 2-го актанта соответственно), превращаются в одну из двух ПСС — (4) или (5), которые, в частности, отличаются вы­бранными ПСО, обозначенными при стрелках зависимо­стей:

атрибутивное предложное

^КАРТОН

_ед

(4) КОРОБКА^

определительное

(5)

КАРТОННЫЙ

где КОРОБКА, ИЗ, КАРТОН, КАРТОННЫЙ - символы реальных лексем русского языка.

Поверхностно-синтаксический компонент вырабаты­вает синтаксически обусловленные морфологические харак­теристики, т. е. показатели согласования и управления. Так, (4) и (5) преобразуются в (6) и (7) соответственно:

атрибутивное предложное (6) КОРОБКАед., _z ——— ^Ш —————

., _род

определительное

^КАРТОННЫЙ

(7) КОРОБКА^

_{z жен}._1еД)2.

где символом z обозначается падеж, определяемый у лексе­мы КОРОБКА ее связью с синтаксическим хозяином.

На этом же этапе поверхностно-синтаксический ком­понент определяет порядок слов (точнее глубинно-морфоло­гических представлений словоформ) и добавляет просодиче­ские фразовые характеристики.

Глубинно-морфологический уровень содержит глубинно-морфологическое представление (ГМП), которое включает цепочку всех словоформ предложения и сведения о просо­дических характеристиках его компонентов. В ГМП слово­формы входит имя лексемы и совокупность всех значений ее морфологических словоизменительных категорий.

Переход от глубинно-морфологического к поверхност­но-морфологическому уровню осуществляется морфологиче­ским компонентом МСТ. Основное его содержание — переход от абстрактного представления словоформы к ее фонологи­ческой записи. Наконец, фонологический компонент преоб­разует фонологическое представление в фонетическое. Фо­нологический и фонетический уровни включают соответст­венно фонематическую и фонетическую транскрипционные записи предложения (т. е. фонологический компонент так­же образует два подуровня).

Первоначально предполагалось, что МСТ работает в двух направлениях: осуществляет как синтез, так и анализ высказывания, отсюда и знак «<=>» в ее наименовании. Одна­ко сложность задачи анализа привела к тому, что в публика­циях по МСТ 1980-1990-х годов она рассматривается в ос­новном в аспекте синтеза.

Организовать модель так, чтобы она работала строго последовательно, т. е. чтобы вся информация, необходимая для построения представления на n-м уровне, находилась на n-1-м (или на n+1-м), не удается, и неизбежны возвра­ты. Например, порядок слов определяется в синтаксическом компоненте, который действует раньше, чем морфологиче­ский. Однако «на выбор того или иного словорасположения может влиять выбор конкретной алломорфы той или иной морфемы (например, если она оказывается омонимичной, то может понадобиться перемещение каких-то словоформ для избежания двусмысленности). Поэтому система опреде­ления порядка слов может включаться повторно — после ра­боты всех морфологических правил» [Мельчук 1974а: 43].

В МСТ ничего не говорится о том, какие возвраты раз­решены, а какие запрещены и как именно уже «пройден­ный» уровень или компонент может или не может в даль­нейшем воздействовать на процесс синтеза или анализа. По­этому в принципе не исключается, что любое вы­ражение на одном из уровней может соответствовать любо­му выражению на другом уровне, причем применение либо

(9) НУЖДАТЬСЯ_{ИЗЪЯВ ( наст}.

РЕМОНТИРОВАТЬ

неприменение этого правила соответствия между двумя уровнями может зависеть от любых свойств любых элементов любых других уровней. В результате МСТ (если рассматривать ее как научную теорию, а не как инженерное сооружение), приходит в состояние эн­тропийного равновесия, или «тепловой смерти»: то, что лю­бой элемент языка может быть с равной вероятностью свя­зан с любым другим элементом, — «нуль-гипотеза», которая возникает априорно и, для того, чтобы быть выдвинутой, не нуждается ни в каких фактах.

3. Глубинно-синтаксический уровень

В узлах ГСС выступают знаменательные лексические единицы — лексемы и фраземы данного языка. «Для таких отрезков текста, как фр./шге boire 'поить' и русск. поить, се­мантический граф будет одним и тем же: что-то вроде 'кау-зировать живое существо поглощать жидкость...'; ГСС же у них разные: во французской ГСС — два элемента, а в рус­ской — один» [Мельчук 1974а: 141]. При переходе от семан­тики к ГСС семантические атомы складываются в пучки, которые соответствуют знаменательным лексемам данного языка. Служебные лексемы, которые вводятся синтаксиче­скими правилами, например сильноуправляемые предлоги (откликаться на, зависеть от) в ГСС не представлены. ГСС может включать и такие обобщенные лексемы, которые в поверхностном синтаксисе исчезают, например, переходят не в слова, а в синтаксические отношения:

Глубин но-синтаксическая Поверхностно-синтаксическая Текст
структура структура

5 2 2-е аппозитивное
(8) ГОРОД_ед -> БЫТЬ -> САД_ед => ГОРОД_ед САД_ед => город-сад

Обобщенная лексема БЫТЬ превращается в ПСС (8) в одно из ПСО — 2-е аппозитивное.

В ГСС нет ни анафорических элементов, ни эллипти­ческих пробелов, ни нулевых знаков - все знаки, не имею­щие означаемого, соответствует каким-то ненулевым симво­лам в ГСС. Поэтому, например, предложение Лампа нужда­ется в ремонте получает следующую ГСС:

где пунктирной дугой обозначена анафорическая связь (ко-референтность ИГ), а фиктивная лексема Q обозначает ' = некто, некие люди'.

ГСС представляет собой дерево зависимостей. Ветви ГСС помечаются символами глубинно-синтаксических от­ношений, предположительно универсальных. К числу этих отношений относятся несколько актантных, атрибутивное (т. е. определительное в самом широком смысле), сочини­тельное, которое направлено от предыдущего однородного члена к последующему, и адъюнктивное (присоединяющее всевозможные обособления, междометия, обращения и т. п.). Ветвление в ГСС ограничено: из любого узла не может вы­ходить более одной стрелки, помеченной одним и тем же ак-тантным или сочинительным отношением. Количество оп­ределений ограничено не так строго (их может быть до 10).

Как уже замечалось выше, несмотря на общую уста­новку МСТ на описание, элементы теории в ней, несомнен­но, встречаются. В данном случае в требованиях, наложен­ных на структуру ГСС, воплощены некоторые принципиаль­ные теоретические идеи: 1) число актантов при предикатном слове ограничено; 2) одна актантная валентность не может заполняться дважды; 3) различие сказуемых и определений представляет собой одну из фундаментальных черт естест­венного языка, отличающую его, например, от языка логи­ки предикатов; 4) определений при одном синтаксическом хозяине может быть несколько, хотя и их число ограничено; 5) сочинение и подчинение представляют собой два принци­пиально разных способа синтаксической связи.

МСТ включает особый субкомпонент, который позво­ляет без учета семантики указать для некоторой ГСС ее си­нонимические эквиваленты. Особенность этого субкомпо­нента, который называется системой перифразирования, со­стоит в том, что он, в отличие от других компонентов МСТ,

устанавливает соответствие не между разными уровнями, а между элементами, принадлежащими к одному и тому же глубинно-синтаксическому уровню, т. е. действует не «вер­тикально», а «горизонтально». Лексические правила системы перифразирования основаны на аппарате лексических функ­ций, о котором уже упоминалось; несомненно, это выдаю­щееся достижение МСТ [Мельчук 1974а: 152-161]. Синтак­сические правила перифразирования включают изменение синтаксической структуры, например ГСС (10) может быть заменена на (11), если только Р - глагол определенного класса:

(Ю) Р

А В

Пример соответствия (10-11): Множество [А] П прево­сходит [Р] множество [В] Н по мощности [С] <=> Мощность [С] множества [А] П превосходит [Р] мощность [С] множе­ства [В] Н.

Любые синтаксические преобразования, связанные с заменой или перестановкой фрагментов деревьев зависимо­стей, могут быть сведены к трем элементарным операциям [Гладкий, Мельчук 1971]:

1) расщепление узла (= вырастание ветви): А => В -> С,

причем на место узла А подставляется либо узел В, ли­бо узел С;

2) перевешивание узла на другую ветвь, который вклю­чает две возможности - либо (12) преобразуется в (13), ли­бо, наоборот, (13) в (12):

(12) А

В С

3) склеивание узлов (= стяжение ветви):

В -* С => А, причем незамененные узлы, выходящие из В и С, в преобразованной структуре выходят из А.

Поскольку ГСС обладают строгими ограничениями на ветвление (см. выше), оказывается возможным построить исчисление синтаксических преобразований. Получается 80 логически возможных видов правил: 12 расщеплений, 62 пе­ревешивания и 6 склеиваний. И.А. Мельчук отмечает, что это исчерпывающее множество элементарных операций, к которым могут быть сведены все глубинно-синтаксические преобразования, составляет некий «универсальный синтак­сис» [1974а: 165].

4. Глубинно-синтаксический компонент

Синтаксические средства естественных языков переда­ют информацию нескольких разных типов. Поэтому ПСС включают в себя, кроме собственно синтаксической струк­туры, представленной в виде деревьев зависимостей, также сведения об анафорических связях, о синтаксических груп­пах (частичный компромисс со структурой составляющих), о коммуникативной организации фразы и о семантических интонациях. Узлы дерева ПСС заняты словоформами в их глубинно-морфологическом представлении, из которого, од­нако, изъяты характеристики, получаемые в поверхностном синтаксисе (такие, как согласовательные категории рода, числа и падежа у прилагательных). (О деревьях зависимо­стей, их свойствах и о том, каким образом определяется факт наличия и направление зависимости между словофор­мами, см. подробно в главе I.) Как было показано в главе I п. 6, необходимость различать такие синтаксические стру­ктуры, как брат-учитель и брат учителя, пять часов и часов пять, требует дополнительного формального механизма — разметки структур зависимостей, т. е. присвоения отноше­ниям зависимостей определенных имен или меток, каждая

из которых соответствует одному ПСО (примеры некоторых ПСО для русского языка приводятся там же). Число ПСО для одного языка насчитывает несколько десятков. Перечень ПСО для русского языка см. в [Мельчук 1974а: 221-234; Ап­ресян и др. 1978: 265—269], для английского см. в [Mel’cuk, Pertsov 1987: 85—156], критерии выделения ПСО см. в [Mel’cuk 1988: 140-144; Mel’Cuk, Pertsov 1987: 70-72].

Правила перехода от ГСС к ПСС включают лексиче­ские правила (развертывание формул лексической сочетае­мости — «вычисление» значений лексических функций и раскрытие фразем, а также удаление фиктивных лексем) и синтаксические правила — а) замена глубинных отношений поверхностными; б) замена узла ГСС с его связями поверх­ностно-синтаксическим отношением и в) замена глубинно­го отношения служебным словом. Правила б) как бы обрат-ны по отношению к правилам в): если первые заменяют фи­ктивную лексему на ПСО, то вторые, наоборот, заменяют ГСО служебным словом.

Пример правила типа а) — замена 1-го актантного ГСО на предикативное ПСО (Партизаны «- разрушили базу; Иван <г- уходит):

(14) X (глагол) X (глагол в личной форме)

предикативное

Y (существительное) Y (существительное)

X (глагол в личной форме)

(16) X (глагол

с валентностью

на союз)

Y

CONJ _(союз)

¹ (глагол)

В глубинно-синтаксическом компоненте, кроме того, стираются эквивалентные элементы в инфинитивных конст­рукциях (аналог Equi-NP deletion в ранних вариантах ПГ), вводятся местоимения-заменители (он, она, оно, данный, вы­шеупомянутый) и возвратные местоимения (свой, себя) вме­сто поддеревьев, соответствующих полным ИГ (17)⁴.

МАША

ЛЕНА

ЛЕНА МАША -> ОНА

(17) Маша^ просит Лену простить ее-_Г ПРОСИТЬ_прош.

(15)

Пример правила типа б) — замена глубинного предло­
га Z со значением обстоятельства на обстоятельственное
ПСО (шел -» берегом; родился -» второго мая):
X X

обстоятельственное

Сохранение трансформационной трактовки нулевого подлежащего при инфинитиве и анафоры [Mel’Cuk 1988: 80-81] через много лет после завершения дискуссии вокруг по­рождающей семантики, при хорошо известных фактах, кото­рые свидетельствуют об описательной неадекватности таких трансформаций (поведение ИГ, содержащих операторы, «парадокс Баха — Питерса» и др., см. главу XII п. 7) — несо­мненный анахронизм МСТ (свод аргументации против

Y

сущ.

суш.

Пример правила типа в) — замена 1-го актантного ГСО на подчинительный союз (Всех удивило, -> что он ушел):

⁴Так в [Mel’euk 1988: 80-81]; в [Мельчук 1974а] эти преобразования отнесе­ны к более позднему этапу, после линеаризации. Проблемы взаимодействия анафоры и порядка слов (Когда я позвонил Маше„ она_{ пришла vs. 'Она, пришла, когда я позвонил Маше$ не обсуждаются ни в той, ни в другой книге.

трансформационной трактовки анафоры см. в [Wasow 1979; Падучева 1985: 143—147], против Equi — в предисловии к сборнику [Larson et al. 1992]).

5. Поверхностно-синтаксический компонент

После выработки синтаксически обусловленных мор­фологических характеристик во всех узлах ПСС оказывают­ся полные ГМП словоформ, т. е. лексемы, снабженные пол­ной морфологической информацией.

(18)

X

Центральным для поверхностно-синтаксического ком­понента является понятие синтагмы⁵. Синтагма, или поверх­ностно-синтаксическое правило, устанавливает соответствие между минимальным поверхностно-синтаксическим дере­вом (парой узлов, связанных ПСО) и минимальной цепоч­кой, которая отражает его на глубинно-морфологическом уровне. Например, предикативная синтагма показывает, что в английском языке предикативное ПСО выражается согла­сованием финитного глагола с подлежащим в лице и числе, подлежащее не оформляется объектным падежом (у место­имений — us, whom и т. д.), глагол в нормальном случае сле­дует за подлежащим (или наоборот, подлежащее за глаго­лом, если налицо особые условия для инверсии):

(глагол)

предикативное

у 4-
^лнеобъектн. ••

_подл._гл

СОГЛАСИМ) ИНВЕРС_необ ИНВЕРС_обяз.

Y)

¹ (поддерево ИГ)

В синтагме сообщается, что глагол должен согласовать­ся с подлежащим в соответствии со стандартной функцией, или оператором согласования глагола с подлежащим

⁵ Поскольку термин «синтагма» уже утвердился в лингвистике в другом значе­нии (связный речевой отрезок), такое его употребление трудно признать удоб­ным. Очевидно, авторы МСТ попытались исправить форму не соответствую­щего нормам греческого языка термина «синтаксема», употребляемого многи­ми авторами [Мухин 1964; Золотова 1967; 1981; 1988; Вардуль 1977; Всеволо-дова 2000] в отчасти сходном смысле («далее неделимая семантико-синтакси-ческая единица, выступающая одновременно как носитель элементарного смысла и как конструктивный компонент» [Караулов (ред.) 1997: 474]).

(СОГЛАСЕН))- Стандартная функция есть множество усло­вий, которые должны быть выполнены для того, чтобы не­которая конструкция могла быть употреблена. Глагол дол­жен следовать за подлежащим, если не применяется другая стандартная функция HHBEPC_o6fl3IWI__rjl, т. е. обязательная инверсия подлежащего с глаголом. При использовании по­хожей стандартной функции ИНВЕРС_{необяз подл}._гл применя­ется необязательная инверсия, т. е. глагол может или следо­вать за подлежащим, или предшествовать ему.

Приведем теперь синтагму для склоняемого подлежа­щего и сказуемого — личного глагола в русском языке [Мельчук 1995: 241-243]:

(19)

дур (1[им]>

1) СОГЛАСу₍8)(Х,У)

присвяз

2) не (Х_(связ)——^Z_(s) и 7=им)

предикативное «Х_личн.

... Y_HM 3) если X = (рподл!), огранич

W

не'

то не X 4) Y Ф ТО₃

^Y (S) (A) (Mum), iNUMP

В синтагме (19) выражены следующие сведения: вер­шиной предикативного ПСО является глагол, возглавляю­щий AVP, т. е. «глагольную группу» в необычном понимании этого термина, — ряд последовательно подчиненных глаго­лов, образующих сложное глагольное сказуемое. Помета (1[им]) означает, что первый глубинно-синтаксический ак­тант глагола должен выражаться им. п. Таким образом ука­зывается, какая модель управления должна быть у глагола-вершины. Зависимое может быть существительным (S), при­лагательным (А), числительным (Num) или числительным, возглавляющим числовую группу ANUMP. Отсутствие ско­бок в последнем случае означает, что числовая группа в дан­ной синтагме не может опускаться (Полсела сгорело). Усло­вие 1 — обычный оператор согласования; условие 2 исклю­чает из данной синтагмы конструкции типа Это был несча­стный случай I Это были несчастные случаи, в которых ска­зуемое согласуется с именной частью; условие 3 исключает конструкции типа Таких сведений у нас не имеется, в кото-

рых невозможно подлежащее в им. п.; условие 4 исключает случаи с коррелятивным местоимением то в качестве подле­жащего; эти конструкции близки по свойствам к придаточ­ным подлежащим и поэтому описываются отдельно.

Синтагма (20) описывает обстоятельства времени в ан­глийском языке типа last week 'на прошлой неделе', next year 'в следующем году', the same day 'в тот же день':

X

(V)

(20)

обстоятельственное

(N, врем)

*-• (не артикль)

В (20) утверждается, что существительное (N), облада­ющее синтаксическим признаком врем (обозначение време­ни), в том случае, если его зависимое не артикль, выражает обстоятельственное значение при глаголе, причем не требу­ется никакого морфологического оформления, и обстоятель­ство может быть помещено до или после глагола: Last week we traveled to Boston или We traveled to Boston last week ‘Ha прошлой неделе мы путешествовали в Бостон'.

Все синтагмы, выражающие одно и то же ПСО, объе­диняются в синтагмему.

Поверхностно-синтаксический компонент устанавли­вает линеаризацию, т. е. определяет порядок словоформ, по­лучивших ГМП. В отличие от структур составляющих, в ко­торых сведения о порядке элементов включаются непосред­ственно в представление синтаксической структуры, деревья зависимостей, которые использует МСТ, позволяют разгра­ничить иерархические отношения в синтаксической струк­туре (правда, только между словами!) и их линейные отно­шения.

Правила порядка слов включают: 1) модели для про­стых словосочетаний, например порядок определений к су­ществительному: англ, these four interesting German books 'эти

четыре интересные немецкие книги', но не * German four these interesting books; 2) глобальные правила порядка слов, которые устанавливают оптимальный порядок для некоторо­го поверхностно-синтаксического представления, учитывая указания, содержащиеся в синтагмах, расстановку коммуни­кативных статусов — темы/ремы, данного/нового и пр., осо­бенностей конкретных лексем (например, англ, enough 'дос­таточно', которое, вопреки общему правилу, всегда следует за определяемым прилагательным или наречием) и страте­гий, направленных на избежание синтаксической омони­мии.

Установление порядка слов в рамках простого предло­жения русского языка разделяется на три этапа. Сначала формируются исходные группы — последовательности слов, связанные «локальными» ПСО, т. е. такими, которые требу­ют строго фиксированного расположения зависимого отно­сительно вершины. Затем исходные группы объединяются в приведенные группы — последовательности, более или менее соотвествующие тому, что называется «группами членов предложения» — группе подлежащего, группе сказуемого и т. д. Наконец, устанавливается взаимное расположение при­веденных групп, которые связаны друг с другом «глобальны­ми» ПСО. Каждый из этих этапов осуществляется отдельной группой правил (подробнее см. [Мельчук 1995, гл. 10]).

Дата добавления: 2015-07-02