Шейла Фицпатрик

«ПРИПИСЫВАНИЕ К КЛАССУ» КАК СИСТЕМА СОЦИАЛЬНОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ [3]

Согласно одному из определений, приведенных в Оксфордс­ком словаре английского языка, приписывание (ascription) означает «зачисление в какой-либо класс». Но, согласно марксистской теории, как известно, индивидуума в социальный класс зачислить невозможно. Класс в марксистском смысле слова - это об­щность, к которой человек принадлежит в силу своего социально-эко­номического положения и своего отношения к средствам производства (или, согласно некоторым формулировкам, по своему классовому со­знанию, зависящему от социально-экономического положения). В этом аспекте класс в его марксистском понимании кардинально отличается от такого класса, к которому человек может быть приписан: например, от сословия (английского social estate, французского etat, немецкого Stand), которое в первую очередь является юридической категорией, определяющей права личности и ее обязанности перед государством.

В настоящей статье речь идет о том причудливом сочетании двух несовместимых понятий - «приписанного» социального статуса и клас­са в его марксистском понимании, - которое имело место в советской

россии в 20-е и 30-е годы. Сочетание это стало возможным в результа­те того, что революция под знаменем марксизма произошла в стране, где классовая структура была слабо выражена, а социальная идентич­ность людей переживала кризис. В то время как марксистская идеоло­гическая база произошедшей революции требовала «классификации» общества в полном соответствии с марксистской теорией, хаотичес­кое состояние самого общества препятствовало подобной классифи­кации. Все это привело к пересмотру концепции социального класса -процессу, который включал в себя приписывание гражданам различ­ных классовых статусов; эта процедура стала тем способом, с помо­щью которого революционный режим (называвший себя «диктату­рой пролетариата») мог отличать своих союзников от врагов.

Детищем процедуры приписывания к классу и марксистской кон­цепции класса стал феномен социального клейма. В революционной России существовали «опальные» классы, например, кулачество и нэп­маны, которым было суждено быть «ликвидированными как класс» в конце 20-х годов. Противоположное положение в классовой града­ции занимали пролетарии, чей привилегированный классовый статус на протяжении первых пятнадцати послереволюционных лет гаран­тировал им продвижение по социальной лестнице, по крайней мере, тем из них, кто были молоды и амбициозны (и, предпочтительно, яв­лялись представителями мужского пола). Но этот аспект проблемы к настоящему времени изучен относительно полно и в настоящей рабо­те будет затронут в меньшей степени [I].

Важнейший постулат данной статьи состоит в том, что возникший после революции феномен «приписывания к классу» привел к появле­нию социальных образований, которые выглядели как классы в мар­ксистском смысле этого слова и именно так описывались современни­ками, но которые более точно можно было бы охарактеризовать как советские сословия. Вопрос о том, шел ли в послереволюционном рос­сийском обществе - в дополнение к созданию этих «классов-сословий» -и процесс формирования истинно марксистских классов, выходит за рамки моего исследования. Но в гипотетическом порядке я бы выска­зала предположение, что в Советской России 20-х и 30-х годов про­цессы классообразования (в том смысле, который вкладывает в это понятие марксизм) были значительно заторможены, отчасти в резуль­тате приписывания марксистских классовых категорий различным дуплам населения - феномена, который и является предметом изуче­ния в настоящей статье [2].

Дата добавления: 2015-06-27