Часть I. Славяне Восточной Европы в v—vii ВВ. Карта 7. Распространение памятников типа Тушемли —бан-церовщины

Карта 7. Распространение памятников типа Тушемли —Бан-церовщины

а — в — памятники типа Тушемли — Банцеровщины (а — го­родища; б — селища; в — могильники); г — памятники мо-щинской культуры; д — памятники колочинского типа; е — памятники пражско-корчакского типа; ж — восточнолитов-ские курганы; а — памятники латгалов; и — длинные курга­ны VI-VII вв.

1 — Некасецк; 2 -— Городище; 3 — Варганы; 4 — Ревячки; 5 — Малышки; 6 — Дедиловичи; 7 — Банцеровщина; 7а — За-славль; S —Виртки; 9 — Урагово; 10 — Шулятино; 11 — За-говалино; На — Прудки; 12 — Кострица; 13 — Лавки; 14 — Бураково; 14а — Дорохи; 15 — Зароново; 16 — Узмень; 16а — Жабино; 17 — Шугайлово; 18 — Заозерье; 19 — Холм; 20 — Акатово; 21 — «Курлын» у д. Кислая; 22 — Кислая; 23 — Чер­касове; 24 — Германы; 25 — Близнаки; 26 — Вязовенка; 27 — Демидовка; 28 — Лахтеево; 29 — Тушемля; 30 — Городок; 31 — Устье; 32 — Боровно; 33 — Речане; 34 — Жолнерово

фанов провел большие раскопки на селище Замковая Гора близ д. Дедиловичи в бассейне Березины. Раз-ведывательно-раскопочные работы велись этим ис­следователем на селищах Городище и Некасецк в бассейне Вилии, на городище Боровно под Лепелем и в других местах (Митрофанов А. Г., 1966, с. 218— 235; 1969, с. 240-261; 1977, с. 412; 1978, с. 84-117; 1979, с. 443; 1980, с. 107-111; Очерки, 1970, с. 241-254).

В северной Белоруссии поселения тушемлинско-банцеровской культуры обследовались минскими ар-

хеологами. Небольшие раскопки на селищах близ д. Варганы в верховьях Ловати и в бассейне Каспли вел Г. В. Штыхов (Штыхов Г. В., 1971, с. 50; 1979, с. 448, 449).

Городища Кострица и Заговалино с отложениями тушемлинско-банцеровского облика исследовал К. П. Шут (Шут К. 77., 1969, с. 31-42). Городище За-мошье в Полоцком р-не копал В. И. Шадыро (777а- дыро В. И., 1978, с. 427, 428).

Л. Д. Поболь в течение нескольких лет начиная с 1967 г. исследует многослойный памятник Таймано-во в Быховском р-не Могилевской обл. Поселение и бескурганный могильник датируются в целом II—IX вв. и содержат слой и захоронения тушемлин-ско-банцеровской культуры (Очерки, 1970, с. 229— 241; Поболъ Л. Д., 1980, с. 367).

Несколько селищ тушемлинско-банцеровской культуры выявлено В. Б. Перхавко во время разве­дывательных работ в левобережной части Припят-ского бассейна (Перхавко В. В., 1977, с. 413, 414; 1978а, с. 422).

Памятники этой культуры известны и в южных районах Псковской обл. Наиболее интересны среди них селище и грунтовой могильник близ оз. Узмень в 3 км к северо-западу от пос. Усвяты, раскапывае­мые в течение нескольких лет Р. С. Минасяном (Ми-насян Р. С, 1972, с. 112-117; 1979, с. 169-185).

Наиболее многочисленны из памятников тушемлин-ско-банцеровской культуры открытые поселения — селища. Они устраивались по берегам рек или озер, обычно на невысоких песчаных останцах или холмах, или занимали пологие склоны коренного берега.

Форма и размеры селищ часто зависят от конфигу­рации местности, избранной для поселения. Площадь их различна: от 0,4—0,6 до 7—8 га. Большинство об­следованных селищ имело площадь 1—2 га, т. е. это были сравнительно крупные поселения, выделяющие­ся среди синхронных поселений лесной зоны Восточ­ной Европы.

Система застройки поселений не установлена. Се­лища, как правило, имеют незначительный по тол­щине культурный слой, часто давно распахиваемый. Жилищами были наземные постройки.

На Смоленщине жилые постройки имели столбовую конструкцию. В плане они четырехугольные, пло­щадь 15—20 кв. м. Очаги представляли собой оваль­ное углубление в полу. Изредка очаги выкладывали камнями или фрагментами глиняной посуды. Такие же жилища характерны и для других регионов. На селище Узмень исследованы круглые очаги (диаметр 1, 1 м), один из которых был сложен из прокаленных камней, другой — обмазан глиной. В большинстве случаев очаги располагались посредине жилища. Ря­дом иногда находилась хозяйственная яма (табл. X, 15).

На некоторых поселениях Белоруссии наряду с постройками столбовой конструкции исследованы на­земные срубные дома. На селище близ д. Городище А. Г. Митрофанов раскопал больше двух десятков на­земных жилищ столбовой и срубной конструкции. Поселение располагалось на пологом склоне возвы­шенности. Жилища своими основаниями были вреза­ны в склон так, что стенки, обращенные к вершине холма, были углублены в грунт на 0,4—0,5 м, а про­тивоположные оставались целиком наземными. Толь­ко одно из жилищ оказалось опущено в грунт на 7— 10 см. Девять построек имели столбовую конструк­цию, остальные были срубными (рублены в обло из бревен толщиной до 0,2—0,25 м).

Все постройки имели в плане четырехугольные очертания. Их размеры от 3X4 до 4X5 м, и только одно жилище было значительно меньше — 2,2X1,8 м. В пяти домах исследованы очаги, располагавшиеся посредине пола. Форма их овальная, размеры — до 1,6X1,3 м. Углубления выложены мелкими камнями и сверху промазаны слоем глины. В большинстве жилищ выявлены остатки печей-каменок, об устрой­стве которых из-за плохой сохранности ничего неиз­вестно. Интересно, что печи-каменки находились ча­ще всего не посредине, а в углу жилищ.

Жилища хорошей сохранности исследовались так­же на селище Дедиловичи. На его поверхности за­фиксировано не менее 300 ям-западин, которые, как показали раскопки, являются следами жилищ, углуб­ленных в грунт. Поселение было устроено на относи­тельно крутом склоне холма, и обитатели его, чтобы получить горизонтальную площадку для пола жилищ, вынуждены были врезать свои жилища в грунт. Зем­ля, выброшенная из котлована жилищ, использова­лась для устройства террасок, на которых размеща­лись хозяйственные строения. Дома ставились ряда­ми на небольшом расстоянии друг от

друга,

и индивидуальные терраски сливались между собой. Все жилища имели четырехугольные очертания, их размеры колебались от 2,7X3 до 3X3,5 м. Стенки до­мов, обращенные к вершине холма, опускались в грунт на 1,5—2 м, противоположные — всего на 0,15— 0,2 м, а иногда не углублялись вовсе. Все жилища были срубными. Толщина бревен до 25—30 см. Ориен­тировка жилищ зависела от направления склона.

Очаги зафиксированы только в четырех жилищах. В 35 из 47 исследованных построек открыты печи-ка­менки. Все они сложены из специально обколотых гранитных камней без применения связующего раствора. Своды выкладывались из таких же камней с использованием каменных клиньев. Основания пе­чей округлых или овальных очертаний имели в по­перечнике 0,85—1,5 м. Высота печей 0,55—0,75 м.

Очаги и печи-каменки располагались на Дедило-вичском поселении в углу жилищ. Исследователь па­мятника отмечает, что эти жилища имеют ближайшие аналогии в домостроительстве славянского населе­ния, представленного корчакскими и пеньковскими древностями. Однако прием опускания нижних вен­цов жилищ в грунт у населения селища Дедиловичи обусловлен лишь вынужденными обстоятельствами, а не традиционен, как у славян южных областей Поднепровья.

На ряде поселений тушемлинско-банцеровской культуры жилые постройки сопровождались хозяй­ственными сооружениями. Чаще всего это были ямы-погреба усеченноконической или колоколовидной формы.

Большинство селищ не связано с городищами и расположено отдельно от них. Некоторые поселения располагались около городищ, служивших убежища­ми. Постоянно люди здесь не жили. Городища-убежи­ща возникают в лесной зоне Поднепровья и в Под-винье с середины I тысячелетия н. э. При их сооруже­нии часто использовались старые заброшенные городища, функционировавшие в раннем железном веке. На них строились дополнительные укрепле­ния — земляные валы, охватывавшие кольцом всю площадку, и еще два-три вала на склонах.

Наиболее полно изучено одно из самых типичных го­родищ-убежищ — Тушемля, расположенная в вер­ховьях Сожа (Третьяков П.Н., Шмидт Е.А., 1963, с. 59—70). Городище размещалось на продолговатом мысе, ограниченном двумя оврагами. Овальная пло­щадка убежища занимала около 800 кв. м. Ее защища­ли по периметру два земляных вала с деревянными ог­радами на вершинах. Со стороны плато были устроены еще три земляных вала с такой же бревенчатой огра­дой по верху (табл. X, 13,14).

На площадке убежища, по ее периметру с внутрен-ней стороны укреплений, находилась длинная замкну­тая постройка столбовой конструкции. Основой ее стен служили массивные, поставленные с интервала­ми 2,2—2,5 м столбы-стояки, в пазы которых были впущены концы горизонтально положенных бревен. Такой же была конструкция стен, построенных на вершинах земляных валов.

Ширина постройки 4—4,5 м. Поперечными стенка­ми она подразделялась на отдельные помещения раз­мерами около 4X6 м. Семь или восемь из них имели в середине очаги, выложенные камнями, остальные, очевидно, использовались для хозяйственных нужд.

ГЛАВА 2. КУЛЬТУРЫ ВЕРХНЕГО ПОДНЕПРОВЬЯ И СМЕЖНЫХ ОБЛАСТЕЙ

Перекрытие постройки двускатное, при этом его наружный скат был более коротким и крутым. На массивные стропила клали толстые прутья и на них насыпали толстый слой земли. По-видимому, эта кровля «сливалась» с земляной насыпью, оконтури-вавшей площадку городища. Вход на площадку был устроен с западной стороны — ворота шириной всего 1,25 м. Отсюда дорожка шла ко второму рву, по дну которого можно было, обогнув городище с севера, выйти за пределы убежища.

Внутренняя, свободная от построек площадка име­ла форму вытянутого овала размерами 20X10 м. В мысовой ее части находилось языческое святилище. Оно представляло собой круглую утрамбованную пло­щадку диаметром 6 м, по краю которой по кругу стоя­ли столбы, возможно, изображавшие языческие бо­жества. В центре площадки находился более высо­кий и массивный столб — скорее всего изображение главного божества.

Такие же святилища открыты еще на двух городи­щах-убежищах — в Городке и Прудках, находящихся в том же районе Смоленщины. Другие городища по­добных культовых сооружений не имели.

По-видимому, аналогичным Тушемлинскому было Банцеровское городище. С. А. Дубинский выявил в верхнем сдое несколько каменных площадок, очевид­но очагов, около которых, как и в Тушемле, находи­лись глиняные сосуды, в том числе с обугленными зернами культурных растений (Митрофанов А. Г., 1967, с. 243-261).

Некоторые городища-убежища имели своеобраз­ную планировку. Так, убежище около д. Акатово состояло из трех площадок, разделенных оборонитель­ными сооружениями. На двух из них располагались столбовые постройки, аналогичные тушемлинским, а третья, где постройки не обнаружены, по-видимому, служила для хозяйственных целей. На городище Де-мидовка столбовая постройка была не замкнутой, а полуовальной в плане (Шмидт Е. А., 19706, с. 63—69). Остатки многокамерной постройки того же типа, что и в Тушемле, были открыты на описанном выше Колочинском городище.

На основной части поселений тушемлинско-банце-ровской культуры, очевидно, были распространены небольшие наземные жилища столбовой, реже сруб-ной конструкции. Отапливались они очагами. Одно из таких жилищ изучено, в частности, на городище Боровно под Лепелем. Оно имело стены столбовой конструкции и очаг, сложенный из камней. Подоб­ные постройки трудно уловимы при раскопках, по­этому пока весьма слабо изучены.

Погребальными памятниками тушемлинско-банце-ровских племен были грунтовые могильники. Безраз­дельно господствовал обряд трупосожжения. Крема­ция умерших совершалась в стороне. Остатки сожже­ния, собранные на погребальном костре (немного кальцинированных костей, зола и угольки), помеща­лись в неглубоких округлых ямках.

Могильники располагались на возвышенных мес­тах, поблизости от поселений (Акатово, Узмень), а иногда непосредственно на краю селищ (Заозерье, Кислая, Шугайлово). В Акатовском могильнике рас­копками вскрыто 20 захоронений. Иногда они были урновыми (есть случаи, когда урны перекрыты пере­вернутыми вверх дном сосудами), а иногда остатки

трупосожжений ссыпали прямо в ямку. Погребаль­ные ямы имели усеченноконическую форму, их диа­метры 0,3—0,5 м, глубина — до 0,6 м. Инвентарь в за­хоронениях почти отсутствует. Лишь в некоторых из них встречены небольшие куски бронзовых сплавов, бронзовые спиральки, трубочка и обломок браслета (Шмидт Е. А., 1962, с. 189-193).

В могильнике Узмень на раскопанной площади 872 кв. м зафиксировано 34 захоронения. Все они со­вершены по обряду трупосожжения на стороне. Ос­татки кремации с углем помещались в овальные или круглые ямки размерами от 10X5 до 50X38 см, глу­биной не менее 25 см (верхние части погребальных ям оказались распаханными). Восемь погребений бы­ли урновыми, в них найдены нижние части глиня­ных сосудов или их фрагменты. В остальных случаях остатки трупосожжений были ссыпаны непосредствен­но в ямки. Кроме того, прослежено еще пять ямок диаметром от 10 до 25 см и глубиной 8—18 см, напол­ненных углем без кальцинированных костей.

Большинство погребений были безынвентарными. Обломки бронзовой проволоки встречены в захороне­ниях 11 и 27, бронзовые проволочки, свернутые в колечки,— в погребениях 16 и 30. В погребении 31 найдены оплавленная синяя стеклянная бусина и витое бронзовое колечко с заходящими концами; в по­гребении 16 — глиняное биконическое пряслице, а в погребении 24 — железная посоховидная булавка (Ми-насян Р. С., 1979, с. 176—180). Могильник и распо­ложенное рядом селище датируются серединой и третьей четвертью I тысячелетия н. э.

Культурные напластования на поселениях тушем-линско-банцеровской культуры бедны находками. Наиболее многочисленны фрагменты керамики, из­готовленной домашним способом без помощи гон­чарного круга. Самыми распространенными были со­суды горшкообразных типов тюльпановидной, бико-нической и усеченноконической форм (табл. XI, 1, 3, 7, 5, 20). Горшки больших размеров (иногда до 40— 45 см в диаметре) предназначались для хранения продуктов, меньших размеров (до 25—30 см в диа­метре) — для приготовления пищи. Эти сосуды ле­пились из глины с примесью дресвы. Часто внешняя поверхность их шероховатая от выступающих зерен дресвы. Цвет поверхности различный: серый, жел­тый темно-серый, грязно-коричневый. Орнамента нет. Вторую, менее многочисленную группу керамики образуют мискообразные горшки и миски (табл. XI, 2, 9}. Они выделяются и по характеру обработки по­верхности—лощеной или подлощенной. Количество лощеной керамики на разных памятниках различ­но. Так, по подсчетам Е. А. Шмидта, на селищах она составляет не более 5% всех фрагментов глиняной посуды. На городищах-убежищах ее доля увеличи­вается, составляя 20—37%. Это различие обусловле­но, очевидно, тем, что в убежища брали с собой наи­более ценные вещи и керамику. Замечено, что лоще­ная керамика чаше встречается на памятниках, расположенных в Днепровском бассейне. В северо­западной части ареала тушемлинско-банцеровских па­мятников такая посуда почти неизвестна.

Керамика тушемлинско-банцеровского облика встречена также в отдельных захоронениях длинных и синхронных с ними полусферических курганов (Старое Село под Витебском, Дорохи, Янкевичи).

Дата добавления: 2015-06-28