Власть и представление о ней

Власть неразрывно связана с тем, что в политической науке называется «представительностью». С этим феноменом связаны как разочарования в политике, так и разного рода надежды и ожидания, которые люди связывают с политической властью. При этом как те, кто по разным причинам к власти относятся враждебно, так и те, кто является ее горячим поклонником, не мо­гут относиться к власти безразлично. Пользуясь метафорой Эзопа, повторим: власть - это самая худшая и самая лучшая из вещей.

В политическом смысле идея представительства означает прежде всего образ власти, который она формирует в глазах людей о самой себе. А это приводит нас к необходимости осмысления всего того, что связано с отношениями власти с воображением и символикой, более того — со своеобразным политическим спек­таклем. Власть при помощи представления о самой себе и через это представление дает возможность себя видеть и стремится к тому, чтобы ее видели.

■О". Ягш/. ОрсИ. Р. 41.

Зачем власти это необходимо? Ведь представительство явля­ется, по сути дела, вторичным измерением власти и даже измере­нием ее замещающим. Размышление над вопросами артикуляции власти и представления о ней связывает нас с тем, что называется символами. Именно символы позволяют идентифицировать власть и одновременно наделять ее некой маской, скрывающей подлинную реальность этой власти.

В ином смысле, тоже политическом, идея представительства связывает нас с «представительностью», которая, в свою очередь, связана с природой отношений тех, кто «представляет» власть, с теми, кого они «представляют». Поясним. Представлять кого-либо означает в известном смысле замещать его в случае его от­сутствия, что позволяет представляющему говорить и действовать от имени того, кто отсутствует, кто делегировал свои полномочия указанным представителям.

Возникает вопрос: для чего в политике возникает такого рода «посредничество»? Кто от него выигрывает? Как быть уверенным, что «представляющий» будет выполнять функцию, которая ему предписана? Что является гарантией того, что «представляющий» говорит и действует во имя «представляемого»?

С одной стороны, сама идея представления (образа) связана с вопросами осуществления власти. С другой стороны, эта идея (представление-замещение) неразрывно связана с легитимностью власти. Причем оба подхода связаны друг с другом. Истоки теоре­тического осмысления этих вопросов мы находим в первом случае (представление-образ власти) у Н. Макиавелли, а во втором — (представление-замещение власти) у Т. Гоббса.

Обращение к вопросам представления власти сегодня оказы­вается актуальным хотя бы потому, что и политологи, и полити­ческие деятели небезосновательно говорят о «кризисе политики». Это в полной мере относится к итогам президентских выборов, например, во Франции в апреле-мае 2002 г. Политологи отмечают, что это двойной кризис: «кризис представления» и «кризис граж­данственности». Это два лица, или две версии, одной и той же ре­альности, но рассматриваемой с разных углов зрения.

С одной стороны, своим голосованием на президентских выборах люди дали сигнал представителям власти, что их не слышат, что власть не решает многие актуальные проблемы со-

временности, с которыми рядовые граждане сталкиваются ежед­невно. С другой стороны, сами политики, говоря как бы от имени граждан, уже давно констатировали известное их разочарование в политике.

В итоге на выборах 2002 г. люди отдали предпочтение своим личным интересам в ущерб своему гражданскому долгу. При этом между политиками и гражданами утвердился климат недоверия, если не сказать разочарования, что может иметь весьма отрица­тельные последствия для будущего демократии. Это вновь под­твердили события февраля-марта 2006 г., когда в ответ на попытку введения в практику правительством и Национальным собранием Франции закона о Контракте о первой занятости состоялись мас­совые акции протеста студенчества и профсоюзов, вынудившие власти отменить закон. Мы вправе рассматривать указанные ак­ции протеста как еще один сигнал о недоверии власти.

Кризис представления, о котором мы ведем речь, предполага­ет критический анализ указанного феномена. Это тем более важ­но отметить потому, что этот кризис органично вписан в отноше­ние, в котором власть связана со средствами массовой информа­ции, что, в свою очередь, изменяет природу отношений граждан с политиками. Встает вопрос: в какой мере граждане-зрители и по­литики-актеры становятся жертвами виртуальной власти?

1.5.1. Сила и представление о власти

Идея о том, что политическая власть связана с представлени­ем (образом) о ней, разрабатывалась рядом исследователей, среди которых можно назвать прежде всего Эрнеста Канторовича⁶⁷, Луи Марена⁶⁸ и Жан-Мари Апостолидеса⁶⁹. Всех их объединяет то, что, несмотря на некоторое различие в позициях, они убеждены, что подчинение власти не может быть достигнуто без некоторой театрализации политики. С того момента, как театрализация бе-

⁶⁷ КаЫоготст, Е.Н. ТЪе Кт

'$ Т\уо ВосИез. А $Шс1у т МесИеуа1 Ро1Шса1

ТЪео1о

у. РппсеЮп, 1957.

⁶⁸ Мапп Ь. Ье РоПгак ёи Кен. Р., 1981.

⁶⁹ АрозгоЫи^.-М. Ье РоьтасЫпе. Р., 1981.

рется на вооружение властью, она в меньшей мере начинает опи­раться на силу, чем на символы. Так в чем же заключается власть символов?

Власть силы и сила власти: символы власти

Власть стремится к тому, чтобы быть видимой, и к тому, чтобы добиваться восхищения собой вовсе не для того, чтобы «позаба­вить галерку». Она это делает для того, чтобы укреплять свое мо­гущество. Так, монархическая власть стремилась добиться устра­шения сограждан (публичные казни), а также предстать в глазах населения во всем своем монархическом величии, с тем чтобы лучше управлять и даже манипулировать подданными. Вот как пишет об этом Ж.-М. Апостолидес: «Праздничная церемония, кроме того, что она является для короля случаем подтвердить свое всевластие, делает явным функ­ционирование обманчивой этатической машины, по крайней мере такой, какой она должна представать в глазах зрителей... Монархическое правление предстает как магическое осуществле­ние... Отсюда появляется необходимость гордиться теми, кто об­ладает рычагами власти, и обязанность им верить. Версальская магия проявляется вплоть до окружающей обстановки, которая "очаровывает всем".

Это первый смысл слова для понимания выражения: версали — это такое место, откуда власть источает очарование»⁷⁰.

Зритель, он же подданный короля, способен иметь представ­ление о власти. Но он от него отделен. Власть является видимой, поскольку создает впечатление, вызывая у подданных ощущение участия в ней. Но власть отдалена от подданного, так как сам спектакль власти утверждает некую дистанцию между теми, кто правит, и теми, кто им подчиняется. Этой дистанцией является феномен «сакрализации» власти создающей.

Сущность власти, таким образом, находит свое выражение в том, чтобы казаться. Об этом еще Н. Макиавелли говорил в «Госуда­ре»: «Особенно важно для государей, — утверждал он, — притворять­ся благочестивыми; в этом случае судящие по большей части только по

⁷⁰ Аро$1оШи$1.-М. Ье КоьтасЫпе. Р., 1981. Р. 94.

одной внешности, так как способность глубокого обсуждения дана немногим, — легко обманываются»⁷¹ (выделено нами. — В.Ж.).

Эффективность политического действия во многом зависит от власти символов, т.е. от способности власти производить такие образы о себе самой, которые будут укреплять ее позиции в глазах граждан, а также управлять теми, кто производит образцы искусст­ва (литература, театр, история и т.д.). Эти люди очень часто в своем творчестве обращаются к осмыслению разных сторон власти.

Символ сильной власти во многом измеряется той силой, с какой власть управляет символами. Следует со всей определенно­стью сказать, что представление о власти не сводится к организа­ции спектаклей, праздников или церемоний. Это представление включает в себя «портрет короля», исторические повествования или звон медалей.

Медаль, например, учреждает славу суверена, создавая память как некий монумент. Медаль — это реальное и действенное присут­ствие власти. Она являет собой символическую власть и власть вооб­ражения. Иметь медаль от короля или иного властителя означает об­ладать символом, который его представляет и его содержит в себе.

«Медаль представляет власть в том смысле, — пишет Л. Ма­рен, — что несет в самой своей материи... отпечатке, гравюре и надписи качество суверенного авторитета и подчеркивает тем са­мым легитимное присутствие этого авторитета, медаль-монета... в самой себе является истиной и законом... Она представала как вещь... что означает представление, позволяющее себя видеть и рассказывать о себе»⁷².

«Спектакль XVII в., — отмечает Л. Марен, — обладает функци­ей ослепления: он привлекает и одновременно скрывает... Госу­дарь проектирует свой образ на двойной сцене, на той, которую представляет собой Версаль, и на сцене бессознательного своих подданных. Король предстает на этой двойной сцене как "кол­лективный идеал я", и подданные себя идентифицируют в нем не как в индивиде, а в качестве членов символического тела»⁷³.

Эта идея была тщательно разработана Э. Кантровичем, кото­рый прямо говорит о двух телах короля. Король как обычный че­ловек обладает обычным человеческим телом, которое живет по законам и проявлениям живого человека. Но король как «воплоще­ние государства» обладает символическим, не подверженным смерти телом, «тайнодейственным» телом. И именно это тело господствует на политической сцене, представляя короля во всем его величии и славе. А это не может само по себе не вызывать восхищения, уваже­ния, опасения одновременно. При этом оказывается, что символ власти в известном смысле представляет и саму власть.

Власть вырабатывает знаки и символы, при помощи которых она руководит социальным телом общества. И этой власти все должны подчиняться, с тем чтобы обеспечивать мир и порядок в обществе.

Символы позволяют власти избегать постоянного физическо­го принуждения, избегать применения силы. Представление, о котором мы ведем речь, позволяет преобразовывать силу в симво­лы, или, говоря иначе, обеспечивать мир на основе использова­ния символов.

Дата добавления: 2015-07-13