Игнорирование судами международных обязательств России

Федеральным законом от 15.07.1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» установлено, что Россия, выступая за соблюдение договорных и обычных норм, подтверждает свою приверженность основополагающему принципу международного права - принципу добросовестного выполнения международных обязательств. В соответствии с вышеуказанным федеральным законом:

- международным договорам принадлежит важная роль в защите основных прав и свобод человека, в обеспечении законных интересов государств;

- международные договоры это существенный элемент стабильности международного правопорядка и отношений России с зарубежными странами, функционирования правового государства.

По мнению Общественной палаты РФ, суды как органы государственной власти России должны предпринимать все необходимые и разумные меры для выполнения международных обязательств России вне зависимости от наличия или отсутствия в национальном законодательстве соответствующих процедур.

Согласно части 4 статьи 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 05.02.2007 г. №2-П:

«В силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, причем международный договор Российской Федерации имеет приоритет перед законом при наличии коллизии между ними.

Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов (Федеральный закон от 30 марта 1998 года № 54-ФЗ). Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, так и Решения Европейского Суда по правам человека - в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, - являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться федеральным законодателем, при регулировании общественных отношений, и правоприменительными органами, при применении соответствующих норм права».

Руководствуясь вышеизложенной правовой позицией Конституционного Суда РФ, Общественная палата РФ исходит из того, что суды, осуществляя свою деятельность, должны исходить из законодательно закрепленного приоритета положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод перед российскими законами, а также из того, что Решения Европейского Суда по правам человека, содержащие толкования Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являются составной частью правовой системы Российской Федерации и должны учитываться правоприменительными органами при применении статей 301 и 302 Гражданского кодекса РФ.

По мнению Общественной палаты РФ, внимания заслуживают следующие правовые позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные им при рассмотрении жалоб «Гладышева против России» и «Столярова против России», в которых содержатся толкования положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод применительно к ситуации вмешательства государства в право на уважение жилища (статья 8 Конвенции) и в право на уважение собственности (статья 1 Протокола №1 к Конвенции):

1. «Вмешательство в право на уважение собственности, следовательно, должно устанавливать «справедливое равновесие» между потребностями общества или общим интересом и требованиями защиты фундаментальных прав лица».

2. «В частности, должно быть достигнуто разумное соотношение пропорциональности между применяемыми средствами и целью, преследуемой мерой, которая лишает лица его имущества».

3. «В этой связи изъятие имущества без уплаты суммы, разумно связанной с его стоимостью, обычно составляет несоразмерное вмешательство, которое не может быть оправдано с точки зрения статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции».

4. «Кроме того, дальнейшие сделки в отношении квартиры также требовали легализации государством, в данном случае Главным управлением Федеральной регистрационной службы по Москве, процедуры, специально направленной на повышение безопасности собственника. При таком количестве регулятивных органов, обеспечивающих чистоту титула Е., ни заявительница, ни иное третье лицо - покупатель квартиры - не должны были оценивать риск прекращения права собственности в связи с недостатками, которые должны были быть устранены в рамках процедур, специально введенных в этих целях».

5. «… риск любой ошибки, допущенной государственным органом, должно нести государство, и ошибки не должны устраняться за счет заинтересованного лица».

6. «Европейский Суд отмечает, что решение о выселении заявительницы было вынесено национальными судами автоматически после того, как они лишили ее права собственности. Они не предприняли дальнейшего анализа пропорциональности меры, примененной к заявительнице, а именно выселения из квартиры, которую они признали государственной собственностью. Однако гарантии Конвенции требуют, чтобы любое вмешательство в право заявителя на уважение жилища не только было основано на законе, но и являлось пропорциональным, согласно пункту 2 статьи 8 Конвенции, законной цели, которую оно преследовало, с учетом конкретных обстоятельств дела. Кроме того, ни одно положение национального законодательства не может толковаться способом, несовместимым с обязательствами государства-ответчика в соответствии с Конвенцией».

7. «Европейский Суд также придает значение тому факту, что жилище заявительницы перешло к государству, а не к другому частному лицу, интерес которого в этой конкретной квартире следовало бы учитывать. Выгодоприобретатели из числа очередников, которым она предположительно предназначалась, не были достаточно индивидуализированы, чтобы их личные обстоятельства могли быть сопоставлены с интересами заявительницы. В любом случае ни один из очередников не имел такой связи с квартирой, как заявительница, или едва ли мог иметь интерес в конкретном помещении по сравнению с аналогичным».

8. «… власти дали понять, что не намерены участвовать в решении ее жилищного вопроса. Отсюда следует, что права заявительницы, гарантированные статьей 8 Конвенции, полностью не учитывались при сопоставлении ее индивидуальных прав с интересами города Москвы».

Необходимо учитывать, что согласно пункту 1 статьи 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Россия обязана исполнить ставшие окончательными Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «Гладышева против России» и «Столярова против России». В соответствии с практикой Европейского Суда по правам человека и Комитета Министров Совета Европы такое исполнение предполагает принятие как мер индивидуального характера непосредственно по делу заявительницы, так и мер общего характера (пункт 2 статьи 6 Регламента Комитета Министров Совета Европы по надзору за исполнением решений Европейского Суда и условий мировых соглашений от 10.05.2006 г.). При этом под принятием мер общего характера вышеуказанный регламент Комитета Министров Совета Европы предполагает принятие государством мер, направленных на предупреждение новых нарушений прав человека, аналогичных с нарушением (нарушениями), установленным(и) по делу, или в целях прекращения длящегося нарушения прав человека.

Правовые позиции Европейского Суда по правам человека по жалобе «Гладышева против России» доведены Верховным Судом РФ до сведения нижестоящих судов в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2012 года», утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 10.10.2012 г.

Текст Постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе «Гладышева против России» на русском языке размещен на сайтах Генеральной прокуратуры РФ и Министерства юстиции РФ, а также в электронных справочно-правовых системах.

В соответствии с пунктом 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 г. №5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» суды в пределах своей компетенции должны действовать таким образом, чтобы обеспечить выполнение обязательств государства, вытекающих из участия России в Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В соответствии с пунктом 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» в силу статьи 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в толковании Европейского Суда по правам человека) государство в лице своих органов обязано совершать действия, необходимые для эффективной защиты прав и свобод лиц, находящихся под его юрисдикцией.

Наблюдается необъяснимая ситуация.

«Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления», утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 01.10.2014 г. нашел свое отражение в судебной практике нижестоящих судов с первых дней после своего опубликования.

«Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2012 года», утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 10.10.2012 г. после опубликования игнорировался и игнорируется не только нижестоящими судами, но и самим Верховным Судом РФ.

Любопытно, что при рассмотрении дел об административных правонарушениях позиция «… риск любой ошибки, допущенной государственным органом, должно нести государство, и ошибки не должны устраняться за счет заинтересованного лица», изложенная в Постановлении Европейского Суда по правам человека по жалобе «Гладышева против России», находит отражения в практике Верховного Суда РФ (см., например, Постановление Верховного Суда РФ от 12.05.2015 г. №5-АД15-8), а при рассмотрении дел, аналогичных делу семьи Гладышевых, эта же позиция Европейского Суда по правам человека тем же Верховным Судом РФ игнорируется.

По мнению Общественной палаты РФ, вышеизложенная проблема изъятия жилых помещений от граждан - последних приобретателей не возникла бы вообще, если бы Верховным судом РФ и нижестоящими судами соблюдались положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также международные обязательства государства в части принятия мер общего характера в связи с Постановлением Европейского Суда по правам человека по делу «Гладышева против России», являющиеся составной частью правовой системы Российской Федерации.

3.3. И последнее, и самое главное: игнорирование представителями государства положений Конституции РФ

Общественная палата РФ исходит из очевидного постулата: представители государства, осуществляя свою деятельность, в первую очередь, должны исходить из законодательно закрепленного приоритета положений Конституции РФ перед любыми другими законами, тем более перед такими законами, в которых отсутствует точность изложения и предсказуемость в применении.

Согласно статье 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Согласно статье 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Признание прав и свобод человека и гражданина непосредственно действующими означает, что эти права реально принадлежат человеку независимо от того, конкретизированы ли они в текущем законодательстве или нет, и он может защищать их всеми способами, не запрещенными законом, руководствуясь Конституцией РФ и ссылаясь на нее.

В многообразии законодательных и иных нормативно-правовых актов государства приоритет принадлежит правам и свободам человека и гражданина, которые должны выступать главным ценностным ориентиром при формировании правоприменительной практики.

Признание высшей ценности прав и свобод человека означает приоритет прав и свобод человека в деятельности всех органов государства, их ориентацию на права и свободы.

При использовании предоставленных законодательством РФ прав, применяя законы, все органы и должностные лица в соответствии со статьями 2 и 18 Конституции РФ, должны в первую очередь руководствоваться интересами обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина.

Статьей 4 Кодекса судейской этики, утвержденного VIII Всероссийским съездом судей 19.12.2012 г., установлено, что судья при исполнении своих обязанностей по осуществлению правосудия должен исходить из того, что судебная защита прав и свобод человека и гражданина определяет смысл и содержание деятельности органов судебной власти.

Обращает внимание то, что даже судьи Верховного Суда РФ игнорируют вышеизложенные положения Конституции РФ. Например, в одном из своих определений один из судей Верховного Суда РФ, опровергая доводы о необходимости предъявления иска к виновному в хищении квартир лицу, а не к последнему приобретателю, указал на то, что Департамент жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы в силу диспозитивности гражданского процесса вправе самостоятельно выбирать способ защиты. Другими словами, по мнению вышеуказанного судьи, орган государственной власти, выступая от имени государства и обладая правом на усмотрение при выборе способа защиты нарушенного права государства, вправе требовать восстановления нарушенного права государства за счет нарушения прав гражданина, не имеющего никакого отношения к нарушению прав государства. Предлагаемый вышеуказанным судьей подход явно противоречит «духу и букве» Конституции РФ. Судья Верховного Суда РФ по неизвестной причине упускает очевидное.

В правовом, социальном государстве орган власти не может в качестве способа защиты своего нарушенного права выбирать из всех доступных ему способов защиты такой, который восстановит право государства за счет нарушения прав гражданина, не имеющего никакого отношения к нарушению прав государства.

И хотя в соответствии со статьями 301 и 302 Гражданского кодекса РФ собственник, утративший имущество, обладает правом на его истребование от последнего приобретателя имущества, необходимо учитывать, что собственник государственного или муниципального имущества (т.е. государство) имеет иные способы, предусмотренные гражданским законодательством для защиты своих интересов, и одним из таких способов защиты является предъявление иска о возмещении ущерба к лицам, в том числе государственным служащим, виновным в первоначальном незаконном выбытии имущества из государственной (муниципальной) собственности (статья 1064 Гражданского кодекса РФ).

Если восстановление нарушенных прав государства невозможно без нарушения прав гражданина, который не принимал участия в хищении имущества, то суды, действуя от имени и в интересах государства, всегда должны исходить из того, что в таком случае приоритет должен отдаваться правам гражданина, особенно в тех случаях, когда отсутствуют иные конфликтующие интересы. К сожалению, этот очевидный правовой подход, основанный на положениях Конституции РФ, оказался недоступным для понимания подавляющего большинства судей.

Из вышеизложенного следует и очевидный вывод:

- в условиях, когда законодательство содержит явные пробелы, связанные с тем, что в нем не раскрывается юридическое содержание понятий «добросовестность приобретателя», «недобросовестность приобретателя», «воля государства» и «выбытие помимо воли государства», а также с тем, что в нем отсутствует исчерпывающий перечень и описание признаков (критериев) добросовестности или недобросовестности,

- в условиях, когда ни правоприменительная практика нижестоящих судов, ни практика Верховного Суда РФ в течение нескольких лет оказываются не в состоянии указанные пробелы устранить,

в целях разумного и справедливого разрешения проблемы, связанной с изъятием жилых помещений у граждан (с их последующим выселением в порядке применения статьи 304 Гражданского кодекса РФ) по искам органов государственной власти и местного самоуправления, судам достаточно начать повсеместно применять в делах вышеуказанной категории положения Конституции РФ.

Это тем более необходимо делать, так как в соответствии со статьей 15 Конституции РФ «Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие»

И что интересно, в правоприменительной практике некоторых судов имеются примеры реализации именно этого принципа. В качестве примера можно указать решения Нагатинского районного суда г. Москвы (см., например, решения указанного суда от 23.11.2012 г. по делу №2-5237/12 и от 10.10.2013 г. по делу №2-6879/12):

«Признание высшей ценности прав и свобод человека означает приоритет прав и свобод человека в деятельности всех органов государства, их ориентацию на эти права и свободы.

Удовлетворение иска ДЖП и ЖФ в рассматриваемой ситуации будет означать полную защиту интересов г. Москвы, без учета положений основного закона Российский Федерации об обязанности государства защищать человека, являющегося как провозглашено Конституцией РФ, высшей ценностью.

Несмотря на то, что собственник, утративший имущество, обладает правом на его виндикацию у добросовестного приобретателя в соответствие со ст. 302 ГК РФ, суд принимает во внимание, что у субъекта РФ — города Москвы имеются иные способы, предусмотренные гражданским законодательством для защиты своих прав не в ущерб собственным интересам, в частности, предусмотренных ст.ст.1064 ГК РФ путем предъявления требований непосредственно к осужденному виновному лицу, не ущемляя при этом прав и интересов добросовестного приобретателя».

На основании изложенного, Нагатинский районный суд г. Москвы в обоих случаях отказал в удовлетворении исков ДЖПиЖФ к гражданам. Оба решения вступили в законную силу.

Этими двумя примерами исчерпываются все известные Общественной палате РФ случаи подобного подхода, основанного на применении Конституции РФ (как Закона прямого действия) в правоприменительной практике.

По мнению Общественной палаты РФ, вышеизложенная проблема изъятия жилых помещений от граждан - последних приобретателей не возникла бы вообще, если бы представителями органов власти, Верховным судом РФ и нижестоящими судами соблюдались положения статьи 2 и 18 Конституции РФ об обязанности государства защищать человека, являющегося как провозглашено Конституцией РФ, высшей ценностью и применяли в своих решениях положения Конституции РФ, как документа прямого действия, обладающего высшей юридической силой.

К сожалению, в настоящее время сложилась ситуация, когда из многих тысяч государственных и муниципальных служащих и представителей судейского сообщества нашлось всего два человека, готовых руководствоваться этим принципом:

- судья Нагатинского суда г. Москвы И.Е. Малова, принявшая упомянутые выше решения, основанные на конституционном принципе приоритета прав и свобод человека,

- Президент РФ В.В. Путин, который признал ситуацию истребования жилья у добросовестных приобретателей явно противоречащей Конституции РФ, так как ошибки представителей органов власти не должны приводить к нарушению прав добросовестных приобретателей.

Причина столь массового игнорирования государственными служащими и судейским сообществом положений Конституции РФ лежит в извращенном представлении о защите интересов государства, в признании примата ложно понятых государственных интересов над интересами граждан.

К сожалению, подобные извращенные представления глубоко укоренены в основаниях российской культуры. Многочисленные примеры их применения можно найти в самых различных сферах общественной практики. Однако подробный их анализ далеко уводит от предмета настоящего Заключения.

Дата добавления: 2017-01-14