Правосознание как показатель способности суждения

Правовое сознание является важнейшим фактором осуществления права. Существует несколько подходов к определению правосознания.

Ученые, стоящие на материалистических позициях, например А. Спиркин определяют правосознание как одну из форм общественного сознания, это представления и понятия, выражающие отношения людей к действующему праву, знание границ и меры в поведении людей. Материи присуща особенность по мысли В.И. Ленина сродни ощущению, называемая отражением. Как известно, сознание – это свойство отражения социальной материи, опережающее отражение. Предметом отражения правосознания являются общественные отношения, требующие правового регулирования, или уже отрегулированные нормами права.

С.Г. Чукин, В.П. Сальников, В.В. Балахонский определяют правосознание как систему знаний, оценок и представлений, выражающих отношение людей к позитивному и естественному праву. Или, согласно мысли русского религиозного мыслителя И.А. Ильина, правосознание – это переживание права в его основной идее и видоизменениях (институтах).

Человеку невозможно внутри себя не иметь правосознания, его имеет каждый, кто сознает, что кроме него на свете есть и другие люди. Человек имеет правосознание независимо от того, знает он об этом или нет, вопрос может стоять об его уровне и степени содержания.

С.Г. Чукин, В.П. Сальников, В.В. Балахонский полагают, что зачатки правосознания присущи человеку от рождения как интуитивное понимание разницы между добром и злом, справедливым и несправедливым. Это утверждение спорное, так как одним из предельных философских вопросов является вопрос о том, возможно ли вообще априорное знание. В любом случае, интуитивным это знание вряд ли можно считать, поскольку интуиция (если стоять на позициях материализма) есть порождение опыта. Но человек, разумеется, как живое существо, отрицает то, что не способствует жизни (зло) и стремиться к тому, что жизни способствует (добро).

И.А. Ильин пишет по этому поводу, что в основе всякого обычая и всякого закона лежит наивное и полусознательное убеждение человека в том, что не все внешние деяния (а сразу после рождения человек ничего делать не умеет) одинаково допустимы, что есть «невыносимые» поступки и «несправедливые» исходы и решения. И даже в тех случаях, когда содержание закона определяется интересом сильного, когда право является несправедливым (отличие от В.С. Нерсесянца), - в основании его лежит убеждение в необходимости отличать допустимое поведение от недопустимого.[198]

Оригинальную и очень интересную трактовку понятия правосознания дает современный отечественный мыслитель В.П. Малахов. Он полагает, что указание на то, что предметом правосознания является право, ничего существенного не дает для представления о специ­фике правосознания. Как только право выражается в неком предмете, оно вполне может стать предметом и любой другой формы отраже­ния и выражения действительности: политического или морального сознания, философского или научного познания, поэтому при таком условии мы не можем выйти за пределы отражательной способности общественного сознания. В этом случае неразрешимым остается вопрос, почему те или иные институты, отношения или действия выделяются и характеризуются в качестве правовых.

В.П. Малахов определяет, что содержанием правосознания непосредственно явля­ются его смысловые единицы.Причем это: «…не понятия как сгустки свойств предмета, представляющие собой содержание мысли о нем, а понятия как концепты, т.е. как условия и средства структуриро­вания нашей мысли о реальности, придания ей правового смысла. Изучая содержание правосознания первого рода, мы обращены к праву как к реальности; изучая содержание второго рода, мы об­ращены к самому правосознанию. В первом случае мы рассматриваем правосознание с точки зрения отражения им социально-духовной реальности, во втором – характеризуем его с точки зрения его ак­тивного отношения к этой реальности. В первом случае оно вто­рично по отношению к реальности права и является ее отражением, во втором – должно быть понято как «замысел» права, практиче­ской деятельности людей, как их основание. Содержание первого рода подвластно научному познанию, как говорят, «непредвзятому взгляду со стороны»; содержание второго рода может быть увидено и понято лишь самим правовым существом»[199].

Данный подход позволяет рассматривать правосознание как особого рода надпредметную сущностную реальность, которая предстает как мыслимая строго теоретически действительность.

Развитое правосознание формируется (как и в целом способность суждения) в результате социализации с помощью волевых усилий индивида и влияние общества.

Одним из важных моментов при анализе актуальных теоретических проблем правосознания является соотношение правосознания и особого правового менталитета. Как отмечает в своих исследованиях Р.С. Баянизов, правосознание имеет определенную автономную правокультурную идентификацию, которая обусловливает самобытный, оригинальный культурный путь духовно-нравственного развития права.[200] Представителям законодательной власти необходимо учитывать, что в правовой менталитет общества содержит в себе исходные культурно-исторические и этнические основы национальной правовой культуры. Духовная культурная жизнь таких юридических феноменов в огромной мере детерминированы особенностью правового менталитета, алгоритмом его действия в контексте общей культуры и общественного сознания.

Р.С. Баянизов говорит о том, что «для познания национальных особенностей правосознания законо­дателю не достаточно одного лишь правового интеллекта. Если законодатель не понял или не захотел понять правовую душу народа, он получит полити­ческую, нравственную, правовую «пощечину» от гражданского общества. Внутренне гражданское противостояние со стороны правового менталитета неправомерной политике государства есть закономерный итог действий власти, следствием которой является правовой паллиатив, юридический конформизм в поведении граждан, психологически и ментально не приемлющих правоимитационной деятельности государственной власти»[201].

В отличие от абстрактного представления о правосознании в целом, основания юридической ментальности требует большей основательности, содержательности и способности адекватно отражать существующую действительность. Хотя правовой менталитет является в целом консерва­тивным явлением со своим специфичным набором стереотипов, установок, идей, моделей поведения, тем не менее, ментальность предполагает и живой отклик на социальные изменения[202]. Это очень важный структурный элемент менталитета, позволяющий ему должным образом развивать соответствующие культурные возможности.

В данном процессе юридический менталитет тесно взаимодействует с логическим правосознанием, ибо ему необходимы интеллектуальные ресурсы последнего. Правосознание в целом исполняет роль кормчего развивающегося в правовом контексте этноса в нужное (с точки зрения государственной власти) русло. Правовая ментальность сохраняет и приобретенных в прошлом этноисторических правовых ценностей, их самобытности и социокультурной идентичности.

Говоря о структуре правосознания, ученые, стоящие на позициях материализма выделяют в нем два элемента: правовую идеологию и социально-правовую психологию (в этой интерпретации структура правосознания и структура политического сознания ничем друг от друга не отличаются). Идеология неотделима от социальной структуры общества, психология имеет больше вариантов, но в любом случае согласно марксизму, определяется социальным статусом индивида.

Правосознание выступает весьма независимое, целостное явление, требующее изучения в качестве особого объекта правовой теории, через которое теория права может рассматривать такие важные вопросы, как сущность права, его генезис, культурная специфика юридического регулирования в рамках той или иной цивилизации, деформации правового поведения, источники и причины преступности и иной девиации и т.д.

Правосознание наиболее полно и разносторонне отражает идеальную, духовную сущность права как элемента культуры, своеобразной модели жизненного уклада данного народа. Замечено, что в разных типах цивилизации, различных культурно-исторических сообществах существуют весьма неоднозначные представления о нормах поведения, о должном, о способах регулирования тех или иных ситуаций и т.д.

Важным моментом также является рассмотрение этноправовых закономерностей социального регулирования, выявить которые можно, только рассматривая правосознание как феномен, образующийся в контексте определенной внутренней логике своего развития, которая детерминируется не приказами государственной власти и экономическими решениями, а прежде всего накопленным культурой духовным, мыслительным потенциалом мирового и национального права[203].

Итак, как уже говорилось выше, правосознание имеет сложную компонентную структуру. В науке выработано понятие структуры правосознания. Структурно правосознание складывается из двух основных элементов: правовой психологии и правовой идеологии. Охарактеризуем их.

Правовая психология – это система правовых чувств, эмоций, настроений, иллюзий, привычек, выражающих отношение людей как к действующему праву, так и к желаемым правовым явлениям. Одним словом, правовая психология представляет собой эмоциональное восприятие людьми правовых явлений (например, чувство уверенности в справедливости закона, прочности правопорядка, нетерпимое отношение к правонарушителям). При этом отражение общественного бытия конкретизировано, связано с конкретными правовыми реальностями. Наибольшее значение психологические элементы имеют на уровне индивидуального правосознания. На основе психологических элементов формируются идеологические.

Иногда в структуру правосознания включают и поведенческие элементы, под которыми понимаются юридические мотивы поведения, внутренние установки, готовность действовать. Идеологические и психологические элементы служат базой, предпосылкой поведения субъектов правоотношений.

Как утверждают ученые-материалисты, Правовая психология соответствует эмпирическому, обыденному уровню общественного сознания, формирующемуся в результате повседневной человеческой практики как отдельных людей, так и социальных групп. Содержанием правовой психологии выступают чувства, эмоции, переживания, настроения, привычки, стереотипы, которые возникают у людей в связи с существующими юридическими нормами и практикой их реализации. Правовая психология – своего рода стихийный, «несистематизированный» слой правового сознания, выражающийся в отдельных психологических реакциях любого человека или той или иной социальной группы на государство, право, законодательство, другие юридические феномены.

Радость или огорчение по поводу принятия нового или отмены старого закона, чувство удовлетворения или недовольства практикой применения юридических норм, действий правоохранительных органов, нетерпимое или равнодушное отношение к нарушениям юридических запретов — все это правовые чувства (эмоции) и в совокупности они образуют в общественном сознании сферу правовой психологии[204].

Не следует думать, что правовая психология как отражение обыденного уровня жизни играет второстепенную роль в структуре правосознания. Правовая психология — это наиболее эффективная форма осознания права, присущая в той или иной степени всем общественным отношениям, возникшим с участием юридического элемента.

Именно в среде психологических реакций право осуществляете ведущие определения своей социальной сущности – формальное равенство субъектов гуманизм, справедливость, и т.д. Эти характеристики права выражают человеческие чувства и оценки: от их адекватности законодательству, психологическому настрою людей во многом зависит эффективность действующих актов, всей юридической практики.

Более того, правовая психология представляется как наиболее глубинная, сокрытая от непосредственного восприятия и понимания сфера правового отражения, которая дает подчас такие типы индивидуальных и массовых реакций на право, законодательство, которые могут эффективно определить успех или неудачу тех или иных законодательных программ. Непринятие в психологии населения тех или иных запретов как реально необходимых, а дозволений – как социально оправданных, приводит к серьезным проблемам в реализации нового законодательства, порождает многочисленные трудности в деятельности правоохранительных органов. Недооценка юридической психологии населения в правовой политике государства не раз оборачивалось провалом тех или иных государственных мероприятий, с точки зрения своих социальных целей часто общественно полезных.

Кроме этого, юридическая психология, будучи сама по себе сложным, объективно-регуляторным явлением, включает значительную область бессознательного – целый мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, во влиянии которых субъект не отдает себе отчета. Сфера бессознательного активно вовлечена в генезис правовых представлений, участвует в формировании как правового (стереотипы, привычки, автоматизмы и т.д.), так и противоправного поведения личности. Бессознательное как явление правовой психологии находит выражение в таких формах познания действительности, как интуиция, психологический аффект (при совершении тех или иных противоправных поступков), привычные действия, социальное возбуждение, а также в стремлениях, действиях и установках, причины которых не осознаются человеком[205].

Таким образом, правовая психология – принципиально значимая для правового регулирования сфера общественного сознания, на изучение которой направлены усилия как теоретиков права, так и специалистов отраслевых юридических наук.

Кроме правовой психологии в структуру правосознания включается правовая идеология, которая, в отличие от психологического восприятия окружающего мира, соответствует уровню научно-теоретического отражения и освоения действительности.

Правовая идеология – это систематизированное, научно обоснованное, теоретизированное отражение правовых явлений (правовые знания, понятия, категории, принципы, убеждения, идеи, оценки перспектив развития права). Правовая идеология формируется путем более глубокого, рационального осмысления правовой действительности, а иногда и путем научного обобщения политико-правового развития общества. Однако правовая психология в структуре правосознания имеет первичный характер, поскольку правовые чувства и эмоции зачастую возникают ранее правовых идей.

Правовая идеология может также пониматься как совокупность юридических идей, теорий, взглядов, которые в концептуальном, систематизированном виде отражают и оценивают правовую реальность.

По сравнению с правовой психологией, в основании которой выступают внутренние психологические переживания людей, идеология характеризуется целенаправленным, как правило, научным либо философским осмыслением права как целостного общественного института, не в отдельных его проявлениях, а в качестве самостоятельного самодостаточного элемента общества.[206]

В рамках идеологии раскрываются потребности и интересы отдельных социальных групп, классов, народов, государства, мирового сообщества в целом. Конечно, элемент индивидуального, личностного присутствует и в идеологическом отражении правовой действительности: та или иная идеологическая доктрина создается и формулируется, как правило, отдельными людьми – учеными, философами, общественно-политическими деятелями, а далее становится достоянием многих также конкретных людей, которые достигают в своем сознании системного целостного отражения государства и права.

Однако правовая идеология значительно превосходит правовую психологию по степени и характеру познания права. Если правовая психология фиксирует во многом внешний, часто поверхностно-чувственный аспект, срез правовых явлений, вполне умещающийся в повседневный человеческий опыт, то правовая идеология стремится к выявлению сущности, социального смысла, природы права, пытается, как правило, представить его в виде законченной культурно-исторической философии и догмы.

Примерами правовой идеологии как способа правового осознания действительности могут служить гегелевская философия права, естественно-правовая, позитивистская, марксистская доктрина государства и права, многие современные концепции познания права. Кроме этого, сфера наибольшего действия правовой идеологии — не индивидуальные и стихийно-массовые отношения людей, что характерно для правовой психологии, а нацеленность на выражение интересов, потребностей достаточно оформленных, институционализированных социальных сообществ: классов, политических партий, общественных движений, государства, межгосударственных объединений.[207]

Например, те или иные политические организации, участвующие в современных властных проявлениях, создаются, как правило, на основе какой-либо политико-правовой идеологии – консервативной, либеральной, марксистской и т.д. В этом случае правовая идеология выполняет свое основное предназначение: она служит своеобразным социальным планом-программой деятельности организованных в партию, движение, в целом политическую систему людей, позволяет им поступать осознанно и целесообразно для достижения определенных социальных и правовых идеалов.

Примером конкретной, весьма сложной, противоречивой деятельности целого сообщества людей может служить постепенный процесс формирования в России правового государства, которое должно соответствовать как общечеловеческим, так и национальным представлениям о демократии, обеспечении прав человека, гуманном и справедливом правопорядке. В данном случае доктрина правового государства служит идеологической основой для развития российской государственности.

Однако нужно отметить, что сознание, в том числе и правовое, не терпит пустоты – какая-то, часто далеко не лучшая, система взглядов его всегда заполнит. В результате механической деидеологизации возникло опаснейшее, даже в сравнении с последствиями экономического кризиса, положение: усиливающееся ощущение духовной пустоты, бессмысленности, бесперспективности, временности всего происходящего, которое зримо охватывает все новые и новые слои населения.[208] На такой зыбкой духовной почве правовое государство и прочный правопорядок невозможны. Поэтому идеологическая составляющая имеет огромное значение в контексте становления правового государства. Принципы и механизмы воспроизводства такой идеологии в общественном сознании должны быть отличны от прошлого.

Правовая идеология это особый синтез правовых знаний, в целом правовой культуры, который в концептуальном виде доступен не только специалистам, но и широким слоям населения, конкретно каждому человеку, пропагандируя смысл жизни, работы, ориентируя их в современном мире. В этом случае национальная правовая доктрина выступает как показатель степени правового сознания общества, она раскрывает важнейшие культурно-правовые ценности, которые будут способствовать дальнейшей интеграции на политическом пространстве[209].

Стоит отметить, что, по мнению большинства современных ученых, отечественная правовая идеология не должна строиться на идее социального и политического раскола, противопоставления одной социальной группы другой. Напротив, теория должна разрабатывать такие положения, которые способствуют максимальному духовному объединению страны, достижению ею состояния нравственной и духовной соборности, необходимой степени политической консолидации. Право должно в максимальной степени способствовать реализации этой задачи.

Правовая идеология должна быть открытой для учета и восприятия исторического опыта, какой бы идеологической принадлежности он ни был. Правовая идеология должна вбирать все конструктивное и полезное из теории и практики прошлого и настоящего для любого государства, и должна опираться на принцип укрепления и защиты государства, которое должно быть сильным и эффективным, но действовать в рамках максимальной полезности для общества и отдельной личности.

Надо также считать, что недооценка административно-командных методов в условиях правовой государственности просто неприемлема и влечет лишь разрушение существующего правопорядка и массовый произвол. Без грамотных и компетентных администраторов, без эффективной исполнительной власти с армией, с оснащенными правоохранительными органами и органами, защищающими внешнюю безопасность, ни одно правовое государство мира не может существовать. Государственное управление без угрозы применения насилия или применения насилия в случай угрозы национальной безопасности страны не может сохраниться.

Теперь необходимо перейти к рассмотрению основных форм бытия правосознания. В современной философско-правовой литературе выделяют институциональную и неинституциональную формы бытия правосознания.

Институциональная форма бытия правосознания, присутстует в виде документов, является формой живого процесса мышления юристов-профессионалов, согласующейся с общеообязательной нормой и всецело ей подчиняющейся. Это область «законоположений», «юридического закона», то есть законосообразности суждений и решений

Неинституциональная форма бытия правосознания, выступает как недокументальная и неофициальная форма правового мышления, единение воли и чувств, существует в виде живого процесса или акта сознания в его внепредметном виде, фиксируемого в письменной форме задним числом (теоретических трудах, художественной литературе, личных документах).

Неинституциональная форма бытия права может быть представлена в двух основных аспектах:

1) обыденное правосознание, включающее представления, чувства и волеизъявления массы людей, их субъективное отношение к действующему праву, знания о существующих законах и их оценку, убеждения в правомерности или неправомерности судебных действий, в справедливости или несправедливости самих законов; эта сфера образует массовое общественное мнения вокруг действующего права.

Данная форма включает в себя и правовой менталитет, о котором говорилось выше: нижние этажи общественной и индивидуальной психологии, которые в большинстве своем формируются спонтанно, стихийно, бессистемно. В ней главными составными частями выступают чувства и эмоции, а не понятийные, символические формы выражения действительности;[210]

2) теоретическое правосознание, куда можно отнести юридические «доктрины», создаваемые теоретиками права, а также обсуждение вопросов о праве, законности, справедливости, о взаимных правах и обязанностях общества и личности, об основополагающих институтах законодательства. Это сфера деятельности мыслителей-теоретиков.[211]

Нужно подчеркнуть, что в том смысле, который вкладывают авторы в понятие теоретического правосознания, его следует отличать от правоведения, юриспруденции как специальной дисциплины, ориентированной на исключительно действующее право и его законоположения, в основном на нем и основывающейся.

Теоретическое правосознание задается вопросами о происхождении юридических установлений, об их смысле и назначении, о социальной целесообразности и правомочности регулировать и контролировать человеческую жизнь, ограничивать свободу индивида, об «оправдании» существующего права, о его «гуманности» и «справедливости», соответствии «исконным правам» человека. Эта область рассуждения о праве, когда она приобретает теоретически завершенный и систематический вид, называется также «философией права».

Если следовать давнему различию «позитивного» и «естественного» права, эти сферы правосознания можно также обозначить как «позитивное» и «естественное» правосознание. О.Г. Данильян и ряд других ученых подчеркивают, что обыденное правовое сознание представляет собой практическое сознание, то есть сознание «здравого смысла», которое позволяет ориентироваться в повседневной жизни; институциональное или профессионально-юридическое сознание — это теоретико-практическое, специализированное.

Теперь необходимо перейти к характеристике основных видов правосознания.

По субъектам правосознание может быть индивидуальным, групповым и общественным. Общественное правосознание включает в себя правовые взгляды, идеи, теории, которые отражают типичные свойства правовой действительности того или иного общества. Под групповым правосознанием понимают отношение к праву различных групп и коллективов. Внутри группового можно выделить корпоративное правосознание, носителем которого выступают представители различных профессий (работники правоохранительных органов, учителя и др.). В результате усвоения и активной переработки на основе личного опыта системы ценностей общественного и группового правосознания складывается индивидуальное правосознание отдельного человека. Однако, как уже подчеркивалось, связь между ними не односторонняя: индивидуальное правосознание оказывает активное обратное воздействие на групповое и общественное правосознание.

В зависимости от уровня, глубины отражения правовой действительности правосознание можно разделить на эмпирическое, профессиональное и научное.

Эмпирическое правосознание складывается стихийно, под влиянием конкретных жизненных условий людей, их личного опыта и правового образования. Обыденное правосознание отражает непосредственно воспринимаемые конкретные правовые явления. Оно обычно индивидуально, хотя бывает и групповым, и общественным, отражая массовые представления людей о праве.

Профессиональным правосознанием обладают юристы, специалисты-практики. Оно характеризуется тем, что идеологические и психологические элементы гармонично сочетаются в нем с умением и навыками познавать право и применять его при анализе и решении конкретных юридических вопросов. Профессиональное правосознание реализуется в решении конкретных юридических дел.

На основе глубокого и специального исследования правовой действительности, выявления закономерностей ее развития, сопровождающегося правовыми обобщениями, формируется научное правосознание. Его содержание – правовая идеология, а форма выражения – нормативно-правовые акты, то есть сама юридическая наука. Этот уровень является непосредственным источником правотворчества.

Нужно рассмотреть и определить основную проблематику, связанную с функциями правосознания. Отечественный исследователь А. И Абрамов отмечает, что правосознание как часть, разновидность сознания – специфическое явление, имеющее определенные, лишь ему свойственные черты, оригинальную внутреннюю структуру и собственное уникальное назначение (ценность), что позволяет говорить о нем как о вполне целостном и само­достаточном феномене. Как и любому другому явлению объективной реальности, правосознанию для реализации сущностных свойств, внут­реннего потенциала требуется постоянное функционирование.[212]

Означенной дефиниции функций правосознания созвучно их пони­мание в качестве способов идеального бытия человека и общества, кото­рые способствуют осуществлению основных направлений и целей права, сохранению и развитию общественного права как системы.[213]Важность этого определения состоит в том, что в нем одновременно отра­жается специфика правосознания как самостоятельного и самодостаточного феномена и его значение в реализации функций самого права.

Если исходить из представлений о функции как особого феномена в данной системе отношений, можно утверждать, что функции правосознания представляют собой роль последнего в социальной жизни. А.И.Абрамов говорит в своих работах о том, что главное назначение правосозна­ния, очевидно, заключается в том, что оно выступает формой отражения и познания общественного бытия. Из этого его свойства ученые традици­онно выводят три основные функции правосознания: познавательную, оценочную, регулятивную.[214] Даже без какого-либо общего описания дан­ных функций нетрудно заметить, что все они полностью ориентированы на субъекта — они выражают ту роль, которую играет правосознание

Осуществление правосознанием названных функций обусловлено его структурой. Традиционная структура правосознания заключает в себе правовую идеологию и правовую психологию. В первой происходит накопление сведений о правовой реальности, составляющих основу для формирования соответствующего отношения к праву, выработки пра­вовых установок, нацеленности на эти или иные варианты человеческого поведения. Здесь можно говорить о гносеологической или по-другому, познавательной функции.

Познавательная функция правосознания реализуется в правосознании посредством познания права, которая в свою очередь есть исторически развивающаяся социально обусловленная индивидуальная или коллективная познавательную деятельность. Субъекты, познающие право, отличаются друг от друга профессией, образованием, общим уровнем интеллектуального развития, социальными позициями и ролями позициями и ролями, имущественным положением, этническими признаками, мировоззренческой позицией и т. д. и т. п[215]. Отсюда многообразие общих и специальных приемов и процедур, объемов и уровней познания права у разных субъектов (индивидов, групп, классов).

Оценочная функция вызывает к жизни определенное эмоциональное отношение человека к разным сто­ронам и явлениям правовой действительности на основе опыта и правовой практики. Данная функция реализуется в контексте правовой психологии. Она направлена на формирование целеполагающих правовых установок личности.

О.Г. Данильян считает, что оценочная функция правосознания осуществляется, прежде всего, при помощи системы аксиологических категорий («благо», «добро», «польза», «выгода», «вред», «зло», а на уровнях антиномического противопоставления «справедливо –несправедливо», «правомерно – неправомерно» и т. п.). Оценивающий субъект может позитивно или негативно воспринимать право как таковое в зависимости от того, отвечают или противоречат императивные требования, заключенные в праве, его субъективным интересам и целям.

Оценка права предполагает знания. От полноты и глубины правовых знаний, которыми располагает субъект, зависит степень точности оценки права, которую он производит.[216]

Регулятивная функция позволяет транслировать и передавать информацию о сущности и специфике правовой нормы превращая ее в знание-предписание, в свою очередь это позволяет индивиду объективно оценить правовое предписание, осознать его общеобязательность и полезность. Особенную роль в механизме реализации регулятивной функции правосознания выполняет самосознание субъекта как участника правового общения.

На основании изложенного можно также выделить важную функцию правосознания как преобразующую, которая характеризует его участие в формировании права. Условно назовем ее правообразующей функцией. В отличие от указанных трех функций, носящих сугубо субъективный характер, данная функция в известной сте­пени объективна, поскольку объектом ее воздействия является не субъект (личность) и не его действия и поступки, а объективные отношения, скла­дывающиеся в процессе образования права.[217]

В целом, функции правосознания, безусловно, можно рассматривать и с точки зрения направлений его воздействия на поведение человека, поскольку основное назначение правосознания в функциональном плане заключается именно в воздействии на поведение людей, его регулировании в соответ­ствии с предписаниями правовых норм. Однако, из трех основных функций правосознания – познавательной, оценочной, регулятивной – по данному отвечает только регулятивная функция. Так, вряд ли можно сказать, что познавательная функция правосозна­ния есть одно из направлений его воздействия на поведение личности. Здесь мы имеем дело с влиянием на внутренний мир человека, обогаща­ющим его знаниями в области права, что, бесспорно, является необходи­мым условием для регулятивного воздействия правосознания на поведение субъекта, но непосредственно на него не воздействует. Аналогичное суж­дение будет уместным и в отношении оценочной функции правосознания, основное содержание которой – формирование соответствующего отно­шения к правовым нормам.

На уровне индивидуального субъекта правосознание охватывает различные сферы духовной деятельности: познавательную (эмпирический правовой опыт, правовые представления, правовое мышление); оценочную (правовые эмоции и чувства, в которых выражаются нерефлексивные оценки правовой реальности, а также правовые ценности, получившие рефлексивное обоснование и ценностные ориентации); мотивационно-волевую (установки правосознания, выступающие непосредственным мотивом правового поведения, и воля как способность к самоконтролю и саморегуляции, а самое главное — как воля к праву), а также сферу бессознательного правового опыта.[218]

Разнообразие функций правосознания и, главное, множествен­ность сторон, углов зрения, под которыми они могут быть исследованы, создает серьезные трудности для выработки общего, универсального оп­ределения. Можно сказать, что фактически все существующие определе­ния функций правосознания несут в себе рациональное зерно. Каждое из них является вполне обоснованным и методологически верным, т. е. пра­вильно логически построено и точно отражает суть определяемого явления (или одну из его сторон)[219].

Необходимо также отметить, что оригинальная структура правового сознания была разработана русским мыслителем И.А. Ильиным в работе «О сущности правосознания». Она включает в себя следующие элементы:[220]

· знание положительного (позитивного) права;

· волю к праву;

· правовые эмоции и чувства.

Рассмотрим их последовательно.

Знание права.

Правосознание не сводится к знанию позитивного права, но, тем не менее, это знание необходимо. Народ, не знающий законов своей страны, довольствуется лишь неустойчивыми зачатками права.

Развитому правосознанию всегда присуща уверенность в том, что право имеет свое определенное содержание, то есть вид нормы, устанавливающий порядок внешнего поведения. Более того, позитивное право переживается как имеющее объективное значение, то есть указывает людям объективно лучший способ поведения.

И. А. Ильин пишет, что любой фальшивомонетчик или вор, не могут своим несогласием с законом, погасить его и сделать свое поведение правомерным. Международное право сохраняет свое значение, несмотря на то, что его часто обходят во время войны.

То поведение, которого требует норма, возможно несоблюсти, над нормой можно и посмеяться, но значение нормы от этого не поколеблется. Уклонист от налога по-прежнему должен его уплатить, а уклонист от армии подлежит призыву.

То есть, объективное значение права не стоит смешивать с его эффективностью. Если правосознание стоит на низком уровне, то эффективность права уменьшается, но его значение как всеобщего масштаба поведения от этого не страдает.

Воля к праву.

В отношении человека к человеку есть некая единая и объективная правота, которую можно познать через раскрытие естественного права. Переживание естественного права присуще каждому человеку, этот способ жизни дан в зачатке каждому из людей, но у большинства людей оно проявляется как смутный инстинкт правоты (или интуиция правоты).

Осознать же содержание естественного права – значит, развить в себе правосознание. Осознать правосознание, как мы уже отметили, значит признать его объективный характер, признать позитивное право.

Признать позитивное право – это значит добровольно вменить себе в обязанность соблюдение норм и подчинить им даже свои инстинктивные желания и порывы. Разумеется, это требует особой зрелости ума и воли (ведь норму надо будет соблюдать, даже сознавая ее возможное несовершенство).

И.А. Ильин отмечает, что редко какой человек на это полностью способен, так как почти каждый человек при виде слов "обязанность" испытывает определенное неприятие. Но каждый человек должен сделать над собой усилие и признать истину, которая стара как мир: «общественному животному необходимо представление о пределе допустимого и недопустимого».[221]

При этом, нельзя сводить право к устойчивой привычке делать так или иначе, так как данный мотив не соответствует духовному достоинству человека. Это неизбежно приведет к утрате духовной свободы, которая, как мы уже отмечали, лежит в основе самой способности суждения. Правосознание, доросшее лишь до внешней легальности, остается незрелым.

Человеку необходимо избрать один путь из двух: или принципиально отвергнуть право или принципиально его признать. Для того, чтобы это признание могло стояться, необходимы убедительные духовные основания. Духовным основанием является признание естественного права. В чем оно, согласно И.А. Ильину, заключается?

Вести одухотворенную жизнь и осознавать ее самостоятельно и свободно – это безусловное право каждого. Это естественное право принадлежит каждому человеку. Человечество же представляет собой множество естественно-правовых кругов – это система общечеловеческого духовного братства и естественного равенства.

Правовые эмоции.

Для человека с неразвитым правосознанием многочисленные житейские примеры нарушения права и бессилия закона служат поводом к отнесению права в область иллюзий. Между тем, стоит им только обратиться к своему личному опыту, и они убедятся в своей ошибке: все исчерпывается их личным переживанием.

И.А. Ильин в этой связи полемизирует с Л.И. Петражицким, который отстаивает последовательный релятивизм в понимании права. И.А. Ильин считает идею Петражицкого «недугом русского правосознания»,[222] так как в данном случае дефекты личного правового и философского опыта получают теоретическое истолкование.

Сознавать право – не тоже самое, что иметь клубок субъективных эмоций, заключающихся в реакции на «повеления» и «предоставления». Для того, чтобы иметь развитое правосознание, необходимо выносить в душе особый опыт, который может быть обозначен так: непосредственное и отчетливое испытание того, что неосязаемо, но имеет объективное значение. Такой опыт может быть приобретен в сфере этики, религии, исследовании красоты и т.п.

Человек, обладающий подобной философской культурой, имеет зрелое правосознание, а для его развития требуется внутренняя работа над расширением своего духовного опыта. Человек с развитым правосознанием должен увидеть в многочисленных нормах, однажды получивших значение правовой, право (даже если они случайно не знаются и не соблюдаются).

То есть, право не сводится к личным душевным состояниям с одной стороны, и периодическим нарушениям с другой.

Ученые советской закалки, как правило, отрицают существование специфических правовых чувств. Они исходят из того, что эмоциональный аспект правосознания образует чувства, не отличающиеся по своему содержанию от эмоций всех форм общественного сознания: радость, печаль, одобрение и т.п. не могут быть квалифицированы только как правовые.

Но все ученые признают значение чувств, связанных с восприятием правовых явлений, на формирование правосознания (сами же правовые чувства зависят от знания права).

И.А. Ильин сделал акцент на изучении индивидуального правосознания, хотя из его учения вытекает, что оно может быть и групповым (например, правосознание большевиков). Советские же авторы, разумеется, сделали ставку на изучение группового правосознания, которое формируется в ходе повседневной деятельности стабильных социальных групп и отражает, таким образом, классовую структуру общества.

Наряду с индивидуальным и групповым, они выделили и правовую форму сознания в границах всего общества. Совместный труд людей, защита национальных интересов свидетельствуют о существовании общих для всех членов общества коренных интересов. Именно они и определяют содержание основных, характерных для этого общества в целом, правовых представлений и переживаний.

Являясь отражением общественного бытия, общественное правосознание выполняет особую функцию. Оно способствует пониманию индивидом правовой природы происходящих в жизни явлений. Общественное правосознание не только вооружает личность определенной суммой правовых знаний, выступает основой юридической оценки реальных взаимоотношений между людьми.

Правосознание общественной системы в целом, объективируется в виде реализующего в государстве законодательства, правопорядка, организации правоохранительных органов, системы норм права, а также - запретов, требований, ограничений и дозволений.

Таким образом, нужно отметить, что право нуждается в правосознании чтобы стать творческой жизненной силой, а правосознание нуждается в праве для т ого, чтобы приобрести предметную основу и объективную верность.[223]

Дата добавления: 2014-12-27