Н. Д. Кондратьев. Основные проблемы экономической статики и динамики 4 страница

⁴ Ср.: Бухарин Н. Цит. соч. С. 93 и сл.*4*

Сотрудничество при этом представляет собой материально не просто связь, а связь-взаимодействие. Каждый участник работы оказывает известное воздействие на других и испытывает в свою очередь их воздействие на себе. Если известное звено работы вы­полняется лицом А и выполняется в определенный момент опреде­ленным образом, то это в той или иной мере уже материально воздействует на то, когда и как выполняются другие звенья ра­боты лицами В, С, D, и т. д. И обратно. С полной отчет­ливостью такое материальное взаимодействие работающих выступа­ет, например, при работе по принципу конвейера. Но в той или иной форме оно имеет место в условиях всякого сотрудни­чества.

Однако связь-взаимодействие при сотрудничестве имеет не только материальный характер. Факт сотрудничества создает для каждого участника новую среду, новую обстановку, которая дейст­вует на его психику. На нее действует самый процесс совместной работы, действу [ет] движение, жесты, слова, выражение лица окру­жающих. Все это также материальные элементы и факторы. Таким образом, мы встречаемся здесь как бы со второй цепью материаль­ной связи участников. Однако эта вторая цепь имеет здесь значение не столько как таковая, сколько как раздражитель определенных психических переживаний у каждого участника сотрудничества. Эти переживания состоят в известной системе понятий и представ­лений о сущности, смысле и задачах выполняемой работы, о поведении и переживаниях ее участников, а также в известной сумме эмоциональных и чувственных переживаний, которые сопро­вождают указанную систему понятий и факт собственного участия в работе. Вся эта совокупность переживаний, возникающая под влиянием сложившейся обстановки, влияет на психическое состоя­ние участника работы и отражается на его поведении, т. е. на процессе его работы. И т. к. сказанное можно применить к каждому участнику, то можно сказать, что при сотрудничестве между участ­никами устанавливается и психическая связь-взаимодействие. Фак­ты показывают, что эта связь психически сближает сотрудничаю­щих. В той или иной мере у них сглаживаются индивидуальные чер­ты в актуальном психическом состоянии и выявляются общие черты, делающие их как бы частью какого-то объемлющего целого, созда­ется общий ритм в работе, подчиняющий их. И если сотрудничество по своему эффекту дает больше, чем соответствующая простая сумма не связанных индивидов, то это является несомненным результатом не только чисто материальной связи сотрудничающих и технических преимуществ сотрудничества, но также и указанной психической связи.

Наконец, связь участников сотрудничества содержит в себе и некоторые идеальные элементы. Действительно, мы видим, что между ними существуют реальные материально-психические связи взаимодействия. Этот факт связи, факт сопринадлежности каж­дого из участников сотрудничества к связанной совокупности, в той или иной мере осознается ими. Самый процесс осознания является, как говорилось, психическим процессом и элементом психического взаимодействия. Но получающееся в результате этого понятие о связи и сопринадлежности отдельных лиц к совокуп­ности по своему содержанию является уже не психическим, а идеально-логическим феноменом. И ясно, что чем прочнее реальные связи, тем интенсивнее психический процесс взаимодействия, тем больше оснований для выявления идей связи в сознании отдель­ных участников сотрудничества. И обратно, чем сильнее будет выявлен идеальный момент связи, тем теснее и прочнее может быть реальная связь.

Итак, анализ приводит нас к заключению, что непосредст­венные связи при сотрудничестве необходимо и одновременно со­держат в себе материальный, психический и идеальный моменты. Нужно сказать теперь, что, по существу, то же самое наблюдаем мы и во всех других случаях непосредственных связей. Основные различия сводятся здесь лишь к особенности класса актов пове­дения, на основе которых возникают связи, к интенсивности связей, к различному относительному значению отдельных из указанных моментов. Так, если взять, например, связи на почве выполнения религиозного ритуала, коллективных игр, политических действий и т. п., то мы увидим, что здесь материальная связь, названная выше первичной, отсутствует, но вторичная материальная связь имеет полную силу, так как почти каждый акт участника связи облекается в ту или иную материальную форму и лишь при этих условиях он отвечает предъявляемому к нему требованию. Однако и в связи со сказанным, и в силу природы относящихся сюда актов поведения здесь с гораздо большей силой выступает психическое взаимодействие, взаимообмен идеями и верованиями, взаимозаражение эмоциями и чувствами. Равным образом яснее выступает здесь и идеальный момент связи в виде связывающей участников взаимодействия идеи сопринадлежности к единой си­стеме верований, к тому или иному кругу политических идей и т. д.

Однако люди находятся, хотя и в то же время, но в разных географических пунктах или даже в различных пунктах и в различ­ное время. И тем не менее связь между ними может существовать ^и существует. В отличие от рассмотренного выше типа мы назовем ее опосредованной. Причем, она, в свою очередь, имеет два раз­личных и весьма важных вида. Прежде всего можно говорить об опосредственной связи между людьми, хотя и разделенных геогра­фически, но действующих в общем в одно и то же время. Как и в случае непосредственной связи, здесь связь может возникать на почве любых актов-поведения. Поэтому для ясности возьмем для более детального рассмотрения связь на почве сотрудничества и разделения труда. Возьмем, например, крестьян, производящих в деревне лен, рабочих, перерабатывающих его в городе в пряжу, и рабочих, перерабатывающих пряжу в другом городе в холст. Совершенно бесспорно, что между всеми этими людьми, хотя и разделенными географически, будет существовать разделение труда, будет существовать и связь. Связь эта имеет прежде всего материальный характер. Так, ее существование предполагает ма­териальный процесс производства как в городе, так и в деревне, материальное передвижение льна, пряжи и холста. Но эти мате­риальные связи, эти новые условия существования участвующих в сотрудничестве лиц одновременно предполагают у них известные психические переживания, состоящие в понимании механизма связи и его требований, в сопровождающих его эмоциях, чувствах и волевых усилиях. И поскольку неизбежен этот психический процесс, поскольку он приводит к более или менее отчетливому выяснению в сознании участников сотрудничества его наличия, строения и значения, постольку, очевидно, кристаллизуется самая идея связи, т. е. имеет место и идеальная сторона ее. Наконец, легко видеть, что анализируемая связь неизбежно имеет характер двусторонний, представляет собой опосредственное взаимодействие, т. к. объем, темпы, качество и т. д. действий любой группы участников сотруд­ничества теми или иными путями порождают соответствующую реакцию со стороны других. Эта реакция выражается в понижении или повышении цен на продукт, в отказе принимать его или, наобо­рот, в усиленных требованиях его и т. п. Очевидно, что такие реакции представляют собой наряду с основной связью сотрудни­чества ряд новых цепей взаимодействия, которые в свою очередь предполагают материальную связь между людьми (сообщение поч­той, телеграфом и т.д.), заявлений и требований, соответствующие психические процессы на той и другой стороне и те идеи, которые формируются на основе этих процессов. Таким образом, и в случае сотрудничества на расстоянии мы вскрываем в составе связи те же три неотделимые стороны: материальную, психическую и идеальную. Но можно без преувеличения сказать, что значительная часть всей деятельности в сфере физического труда в обществе (а эта сфера чрезвычайно велика) опирается на начала сотрудни­чества людей, или находящихся вместе или в условиях географического разделения*5*. Следовательно, все общество как толстыми канатами как бы пронизано рассмотренными связями. Вместе с тем почти вся область умственного и, в частности, научного труда в обществе протекает в условиях указанного опосредствованного взаимодействия. Правда, здесь не с такой отчетливостью выступает момент материальной связи. Но все же он, хотя и в иной форме, есть. Работа ученого в лаборатории или у себя в кабинете про­текает в условиях непрерывного наблюдения за тем, что делается другими учеными в данной и в смежных областях. А это предпола­гает ряд материальных процессов: процесс написания соответству­ющих работ, их публикацию, передвижение напечатанной литерату­ры, ее чтение и т. д. Вместе с тем здесь несомненно значительно сложнее присущие связи психические моменты и отчетливее отделпают идеальные моменты, так как по самому существу речь идет о распространении и защите той или иной суммы идей. Но опос­редствованную связь в виде взаимодействия мы находим не только да почве различных видов сотрудничества, а также на почве актов поведения в области религии, искусства, политической дея­тельности и т. д. Иначе говоря, эти связи охватывают все стороны человеческой деятельности. И именно они делают связанной сово­купностью или обществом не только людей, которые живут в данное время, в данном месте и, следовательно, могут непосредст­венно видеть, слышать друг друга, но и людей, живущих в данное время в условиях географического разделения. Отсюда с полной ясностью выступают такие социальные функции различных мате­риальных средств сообщения, как водные пути, дороги, почта, телеграф, телефон, радио и т. д. Очевидно, что чем совершеннее эти средства, тем интенсивнее может быть социальная связь фи­зически разделенных людей, тем шире могут простираться границы единой реальной совокупности — общества.

Однако сказанным формы связи между людьми не исчерпыва­ются. Наряду с опосредствованной связью-взаимодействием необ­ходимо выделить опосредствованную связь-воздействие. Когда в каждый данный момент живущие люди совершают акты физичес­кого труда, они пользуются орудиями и средствами производства, организационными методами и навыками, перешедшими от преды­дущих поколений. Когда они совершают акты умственного труда, они опираются на сумму идей, добытых этими поколениями и зафиксированных в книгах, журналах.

Когда они проявляют себя в сфере искусства, религии, по­литики, права и т. д., они отправляются от совокупности тех ве­рований, тех достижений и духовных течений, которые перешли от прошлого. Совершенно ясно, поэтому, что каждое данное поколе­ние людей в своем поведении связано таким образом с поведением предшествовавших поколений. Эта связь имеет очевидно опосред­ствованный характер. И т. к. она состоит неизбежно лишь в дейст­вии прошлого на настоящее, то, в отличие от случая опосредство­ванной связи между современниками, такую связь мы называем опосредствованной связью-воздействием. Но что касается ее сос­тава, то он здесь, по существу, тот же, что и в других рассмотренных случаях. Так же, как и там, мы находим здесь в ней материальную связь через посредство сохранившихся орудий и средств произ­водства, печатных произведений, памятников искусства, религии и т. д. Так же, как и там, эта связь включает в себя те психические процессы, которые вызываются остатками прошлого, и те идеи, которые выявляются в этих процессах и которые состоят в понимании Действий прошлых поколений, в понимании преемственности совре­менного в отношении прошлого, в уяснении сопринадлежности к тем или иным общим духовным течениям и материальным устремле­ниям.

В дополнение к сказанному необходимо отметить, что связь между людьми любого из рассмотренных типов, возникшая на основе тех или иных видов поведения, может быть более или менее устойчивой. Под более устойчивой связью разумеется та, которая сложившись на основе определенных видов поведения, в основном регулярно сохраняется в прежних формах относительно более продолжительное время. Ясно, что с точки зрения устойчивости связи имеют почти безграничную гамму переходов, начиная от ми­молетных до очень устойчивых, почти постоянных. Человек мо­жет познакомиться с другим человеком случайно в поезде, в театре и затем уже никогда не встретить его. И тот же человек может почти всю жизнь работать на одном и том же предприятии, жить в одной и той же семье и т. д.

Итак, мы видим, что связи между людьми, возникая на основе самых различных актов поведения, бывают или непосредственными или опосредствованными. В первом случае они всегда являются двусторонними, являются связями-взаимодействиями. Во втором же случае они бывают или связью-взаимодействия или связью-воздействия. Наличие этих трех основных типов связи выясняет, почему реальной является не только совокупность людей, живущих в одном и том же месте, но и людей, географически разделенных между собой*6*. Оно выясняет также, почему реальная совокупность людей существует не только в данный момент, но имеет и длитель­ное существование. Мы видели далее, что как непосредственные, так и опосредствованные связи имеют различную степень устой­чивости. Ниже будет показано, что устойчивость связей имеет ближайшее отношение к вопросу об организационном строе об­щества. По своему составу связь всегда и одновременно имеет материальный, психический и идеальный характер.

Говоря об обществе, мы всегда имеем в виду совокупность большого числа людей, входящих в него. Отсюда в области поведе­ния их мы имеем дело с явлениями массового поведения. Если учесть большое число действующих лиц и тот факт, что каждое из них способно в свою очередь произвести большое число актов поведения, то станет ясным, что по самому существу вопроса в обществе перед нами развертываются целые потоки актов пове­дения.

Как мы уже видели, между людьми на почве их поведения устанавливаются различные связи. Но если лицо А непосредствен­но или опосредствованно связано с лицами А', А», А'» и т.д., то каждое из последних связано соответственно с какими-либо лицами В', В», В'»,... С', С», С'»,..., D', D», D'» и т.д. Последние связаны с новыми категориями лиц, часть из которых, быть может, в свою очередь связана с некоторыми из уже упомянутых лиц А, А', В», С'» и т.д. Этой упрощенной схемой мы хотим иллюстриро­вать ту бесспорную мысль, что связи на почве поведения так или иначе охватывают и объединяют всю совокупность лиц, входящих в данную совокупность или общество. Конкретно между одними лицами связи эти слабее и имеют преимущественно одни формы, между другими они прочнее, устойчивее и имеют преимущественно иные формы. Но в той или иной степени, в той или иной форме они существуют между всеми элементами общества, объединяют все эти элементы в единую объемлющую первоначальную совокуп­ность, именуемую нами обществом.

То обстоятельство, что акты поведения, на почве которых люди, входящие в состав общества, вступают между собой в связи различные отношения, имеют в основе массовый характер, влечет за собой последствия, чрезвычайно важные для понимания природы общества и общественных явлений. Немецкий философ и психолог В Вундт формулировал положение, известное под именем закона гетерогонии целей*7*. Согласно этому закону, под влиянием среды, и в частности общественной среды, те цели, которые ставятся себе отдельными лицами, никогда не осуществляются в точном со­ответствии с первоначальными предположениями, а всегда с теми или иными уклонениями от них. Иначе говоря, результат действия человека в общественной среде в той или иной мере является не­зависимым от самого человека, является, следовательно, каким-то новым, специфическим продуктом, который не может быть понят исходя из строя индивидуальной психики человека. Закон гетеро­гонии целей, сформулированный Вундтом, не вызывает сомнений. Он является прямым указанием на то, что факт связи и взаимоотноше­ний между людьми в процессе их поведения служит условием, в силу и на почве которого и возникают явления sui generis — социальные явления, требующие специального изучения. Однако для полного уяснения вопроса о специфичности социальных явле­ний от всех других видов явлений действительности он должен быть значительно расширен.

Мы знаем, что человеческие действия протекают не только по схеме целевой мотивации. Но если целевые действия человека, сталкиваясь с массовым воздействием со стороны других людей, отклоняются от намеченной цели и приводят к результатам, уже не зависящим от индивидуальной воли, то очевидно, что и все человеческие действия, по какой бы схеме они ни протекали, в условиях массовых связей и взаимодействия приводят к иным, не зависящим от индивида результатам, чем те результаты, которые получились бы при отсутствии взаимодействия. Иначе говоря, не только условия, но и всякое поведение человека в условиях массо­вых связей и взаимодействия подвержено закону гетерогонии. И оно подвержено не только закону гетерогонии, но одновременно и закону полной или частичной деперсонализации результатов. Действительно, если на основе сотрудничества группой людей воздвигается дом, прокладывается железная дорога и т. д., то здесь мы сталкиваемся не только с тем фактом, что поступки отдельных участников работы отклонялись от индивидуальных пред­положений, но также и с тем, что продукт труда является продук­том коллективного труда, в котором уже невозможно с определен­ностью выделить долю работы каждого участника. Продукт труда Деперсонализировался. И это станет еще яснее, если мы примем во внимание, что кирпичи, рельсы, стены и др. материалы для Дома и железнодорожного пути и также те орудия производства, которые употреблялись при их создании, произведены целою цепью других людей. Если мы возьмем, например, нормы обычного права народную поэзию и т.п., то, несомненно, они кем-то были созданы. Но они созданы не одной личностью, а массой в процессе длитель­ного взаимодействия. И продукт этого массового создания является не только гетерогенным в отношении действий каждого участника процесса его создания, но и деперсонифицированным. Если взять литературу, науку, то здесь на отдельных продуктах творчества стоит печать индивидуальности художника, ученого. Здесь нет всецелой деперсонализации. Но история литературы, история науки убедительно показывают, что каждый художник и каждый ученый есть дитя своей эпохи, есть наследник всего прошлого литературы и науки и что в его творчестве, в его приемах и результатах всегда есть значительная доля независимого от индивидуальности. Таким образом, можно утверждать, что в силу процесса взаимо­действия человеческое поведение подчинено закону гетерогонии его результатов и частичной или полной их деперсонализации. Эти результаты процесса взаимодействия, гетерогенные и в той или иной мере обезличенные в отношении отдельного человека, уже не могут быть поняты исходя из свойств отдельного человека. Они представляют собой новые специфические явления, свойствен­ные лишь совокупности людей или обществу. Их мы и рассматрива­ем как социальные явления. Причем, т [ак] к [ак] процесс взаимо­действия по самому существу имеет массовый характер, не подчи­ненный воле отдельных лиц, то в самой основе своей социальные явления имеют черты стихийности, подвержены естественной зако­номерности, о чем нам придется говорить подробнее еще ниже.

Итак, мы видим, что жизнь общества представляет собой мас­совый, стихийный поток связей и взаимодействия между людьми на основе их действий или поведения. Мы видим также, что эти связи всегда и с неизбежностью, хотя в различных случаях и в различной мере, есть и связи на основе тех или иных идей. Не­редко, как в случаях связей на почве познавательной, религиозной, политической и т. п. деятельности, идеи являются, по существу, даже прямым и основным объектом связи. Акты массового поведе­ния, приводящие к установлению той или иной связи между людьми, как таковые совершаются во времени. Возникнув и установив ту или иную связь, они могут прекращаться с тем, чтобы позднее возникнуть вновь в прежней или в какой-нибудь иной форме. Иначе говоря, акты поведения как таковые прерывны. Но те связи, которые возникают на их основе, в частности связи на почве идей, раз они возникли, продолжают пребывать, пока они не будут вытеснены связями на почве каких-либо иных идей. Поэтому если в каждый данный момент мы произведем как бы поперечный разрез потока общественной жизни и посмотрим на этот разрез точки зрения наличия в нем идей, то мы обнаружим, что общество всега располагает известным строем идей. Если мы произведем далее продольный или временной разрез потока общественной жизни, то мы увидим, что вместе с ходом общественной жизни, вместе с ее изменениями меняется и строй коллективных идей. Строй или сумму идей, которая имеется в данном обществе, можно назвать идеологическим рядом общества. Идеи, о которых здесь идет речь, по своей природе различны. Сюда относятся познаватель­ные и в частности научные понятия, суждения, правовые и нравст­венные представления, политические понятия и идеалы, религиоз­ные верования, эстетические представления и т.д. Но каковы бы ни были эти различные идеи по своему содержанию, они все харак­теризуются тем, что являются коллективными идеями. Последнее положение нельзя, разумеется, понимать в том смысле, что имеется какое-то коллективное существо, обладающее умственными способностями и порождающее все эти идеи. Идеи возникают и психически переживаются только в индивидуальном сознании от­дельных людей. Но, как ясно уже из предыдущего изложения, осо­бенно при формулировке закона гетерогонии, идеи возникают в индивидуальном сознании всегда при наличии воздействия на него прошлого и окружающей общественной среды и, следовательно, при воздействии уже ранее существовавших чужих идей. Поэтому уже в самом своем зарождении по своему содержанию идеи никогда не являются чисто индивидуальным созданием. Индивидуальным явля­ется в данном случае преимущественно тот био-психический про­цесс, который предполагается возникновением идеи. Далее, после своего возникновения идея через процесс связи и взаимодействия поступает в общественный оборот. Здесь она сталкивается с дру­гими родственными или, наоборот, враждебными чужими идеями. В порядке взаимодействия и многообразного жизненного опыта в сознании массы людей различные идеи скрещиваются между собой, борются и согласуются друг с другом. И в конечном счете побеж­дают и выживают те идеи, которые наиболее полно и совершенно отвечают соответствующему, т.е. научному, эстетическому, рели­гиозному и т.д. коллективному опыту и выживают в том виде, в каком они больше всего отвечают ему. Причем, выжившей считается имен­но та идея, которая из индивидуальной стала в той или иной степени коллективной, то есть получила признание многих. Эти многие не обязательно все общество: всеобщее признание получают лишь ред­кие идеи, за которые говорит действительно всеобщий, относительно простой и устойчивый опыт. Таковы, например, некоторые науч­ные, в частности математические идеи. Как правило же, те или иные идеи получают признание лишь в известных общественных кру­гах. Но и в этом случае они оказываются коллективным достоя­нием.

Становясь коллективной, идея или совершенно теряет связь с лицом (или лицами), впервые сформулировавшим ее. В таком слу­чае мы будем иметь перед собой проявление закона деперсонификации в полной мере. Это имеет место, например, в отношении различных религиозных догматов, произведений устной поэзии, норм обычного права и т.д. Или она сохраняет связь с автором, сущест­вуя, однако, уже независимо от него, независимо от того, жив он лично или нет, продолжает он ее защищать по-прежнему или нет.

В этом отрыве идей от породивших их лиц, а также от судьбы отдельных лиц, разделяющих их, проявляется один из самых основ­ных признаков коллективно-социальной природы идей, живущих в обществе. Действительно, как лица, формулировавшие идею, так и отдельные лица из разделяющих ее, могут жить и умереть, могут по-прежнему защищать эту идею или не защищать и даже отказы­ваться от нее, она продолжает свое бытие, пока существуют соот­ветствующие социальные условия, пока она отвечает наличному коллективному опыту и, соответственно, пока не появятся новые идеи, которые ее вытеснят и заменят. Тогда она отойдет в историю. Так Кант, Маркс и др. умерли, отдельные кантианцы и марксисты жили и умирали, защищали свои идеи или отказывались от них. Но идеи Канта, Маркса и др. продолжают жить.

Другим признаком надиндивидуальной коллективной природы рассматриваемых идей является то сопротивление со стороны окру­жающей среды, принимающей данные идеи, которое встречает по­пытка со стороны отдельного лица отступить от них, изменить или упразднить их. Для доказательства достаточно напомнить события из истории религиозных расколов, политической борьбы, из исто­рии борьбы новых научных идей, пытавшихся вытеснить прежние господствовавшие идеи. Эти факты убедительно показывают, что существующая в данном обществе или в той или иной его части сис­тема идей является не чем-то внешним и иллюзорным, а совершен­но объективным фактом, имеющим определенные и прочные связи со всей системой общественной жизни и поведения людей.

Мы назвали господствующие в обществе идеи системой идей. Так оно и есть в действительности. Наличные коллективные идеи*8* на практике представляют собой не хаотическую сумму, а органи­зованную систему или, точнее, системы идей. Эта организованность их сказывается прежде всего в том, что идеи более или менее отчет­ливо дифференцируются по специальным областям жизни и дея­тельности, к которым они имеют отношение. Отсюда именно мы и го­ворим о научных, религиозных, правовых, эстетических и т.п. идеях, учениях и верованиях. С другой стороны, в пределах каждой такой области они всегда имеют внутреннюю иерархию по степени общ­ности, важности, актуальности. Причем в одной и той же области, например в области политических или религиозных идей, мы можем наблюдать две и даже более сосуществующие мирно или, наоборот, конфликтно системы идей. Такая организация идей является от­ражением, с одной стороны, внутренней логики строения и связи каждой данной сферы идей. Но, с другой стороны, как будет видно дальше, она является отражением строения самого общества, (пов­тор) и соответственно организации всего общественного пове­дения.

Система идей как таковых не имеет пространственно временного бытия. Но она находит символическое отображение в языке, в пе­чати, в памятниках искусства. Здесь они как бы застывают в неизменном и потенциальном виде. Живыми и действительными они становятся конкретно лишь тогда, когда индивидуальное сознание человека под влиянием указанных материальных символов и отображении идей или под влиянием внутренних психических процессов воспроизводит их. Тогда они выступают как фактор стимулирова­ния, ориентации и связи актов человеческого поведения; тогда, пре­ломляясь через индивидуальную психику, они становятся социаль­ными силами. Разумеется, каждое индивидуальное сознание, соз­давая идею или воспроизводя уже наличную коллективную идею, всегда допускает известную, большую или меньшую долю индиви­дуализма и партикуляризма. Но если это индивидуальное сознание или только наслоение не превращается в коллективное, оно проходит с общественной точки зрения более или менее бесследно и исче­зает. Выживает и входит в систему коллективных идей, как мы виде­ли, лишь то, что становится коллективным продуктом создания или, по крайней мере, признания.

Но процесс взаимодействия имеет не только идеальную, но и психическую сторону. Поэтому, если бы мы обратили внимание не на самый процесс и механизм установления и связи, а взяли бы по­ток связей и взаимодействия, произвели бы поперечный или про­дольно-временной разрез его, то должны были бы обнаружить, что вместе с идеологическим рядом существует и ряд коллективно-пси­хический. Сюда относятся коллективные представления, чувства, эмоции, волевые устремления. Как и о коллективных идеях, о кол­лективных чувствах, эмоциях, волевых импульсах равным образом не может быть речи в том смысле, что есть коллективное существо, переживающее эти чувства, эмоции и т.п. Чувства и эмоции пережи­вают конкретные люди. И если речь идет о коллективных представ­лениях, чувствах, эмоциях, то лишь в том смысле, что в определен­ных условиях чувственно-эмоциональные и волевые переживания связанных между собой индивидов А, В, С, D... оказываются друг Другу близкими, созвучными; они друг друга усиливают и увлекают, и притом так, что отдельный индивид не в состоянии противостоять такому общему потоку, не в состоянии приостановить или повернуть ^ег°> увлекается им и увлекает за собой других.

Реальность таких коллективных психических переживаний в ус­ловиях общественной жизни оспаривать нельзя. Наиболее ярко они проявляются в эпохи революций и вообще национальных подъемов Или, наоборот, в эпохи национального упадка, в сценах религиозного кстаза, сильных действий театра, в явлениях различных видов толпы и вообще всюду, где обнаруживается влияние массового гипноза, внушения, заражения и подражания. Однако в менее ярких формах они имеют место и в обыденной общественной жизни, т.к. и в ней на каждом шагу обнаруживают свое действие внушение, зараже­ние, подражание.

Почвой для таких коллективно-психических переживаний слу­жит прежде всего в основном единство био-психической организа­ции человека и отсюда способность ее единообразно реагировать на соответствующие раздражители. Как мы уже говорили и как уви­дим еще ниже, био-психическая организация человека находится под сильнейшим воздействием общественных условий жизни. Следо­вательно, склонность к коллективизму переживаний прививается самой био-психической организации человека условиями коллек­тивной жизни. С другой стороны, та же общественная среда в про­цессе взаимодействия людей ставит их в среду общих и сильно действующих раздражителей, т.к. среди этих раздражителей высту­пают окружающие люди с их поведением, с их идеями, радостями и страданиями. Отсюда понятно, почему в этих условиях и реакции, сначала в виде переживаний, чувств и эмоций, а затем в виде дей­ствий, под влиянием внушения и заражения со стороны окружающей общественной среды принимают коллективный характер.

Дата добавления: 2015-04-30