Структура расходов 1 страница

В период с 1950 по 1965 г¹:

• процент дохода, выделенный на продовольственные издержки, уменьшается, но можно видеть, что в краткосрочном плане, и особенно в наиболее индустриальных странах, кривая спроса вновь становится ровной или даже более высокой при переме­щении спроса ко все более и более обработанным продуктам;

• издержки на одежду, жилище и отопление подтверждают гораз­до хуже классический закон, согласно которому они должны бы представлять постоянную часть дохода; фактически:

• что касается одежды, процент снижается вот уже тринадцать лет во всех странах (кроме Франции и Бельгии);

• доля жилья понижается только в Бельгии; в других местах она очень сильно повышается;

• что касается отопления и света, то, вероятно, имеют силу те же самые выводы; их доля повсюду повышается (кроме Франции и Бельгии);

• доля других пунктов должна бы расти более чем пропорцио­нально росту доходов; действительность оказывается более раз­нообразной.

Если классифицировать эти расходы в три группы, то можно кон­статировать для шести стран Общего рынка и для Великобрита­нии, что:

• блок «Содержание индивидов» относительно уменьшился в те­чение только что истекших четырнадцати лет;

• блок «Дом» показывает увеличение в шести странах и остается стабильным в седьмой (Бельгии);

• блок «Транспорт + личные и медицинские услуги + досуг + сер­вис» повсюду относительно увеличивается.

¹ Исследование Sélection du Reader's Digest: «220 750 000 потребите­лей», «Структуры и перспективы европейского потребления». (Исследование А. Пьятье.)

В правительственных проектах нет ничего революционного. Но французский план предусматривает по сравнению с тем, что проис- | ходило между 1950 и 1960 гг., выбор ускорения (медицинское по­требление, досуг, расходы на издания, отопление и освещение и т. д.) и сдерживания (довольно относительного), так как если покупки ав­томобилей растут более чем на 9% в год (вместо прежних 11,6%), то производство и импорт более чем удвоятся за десятилетие (в 2,5 раза вместо 3 раз), что еще является значительным.

Но эта картина, рисующая как действительность, так и прогнозы, \ кажется, дает дополнительное подтверждение законам Энгеля.

Первый закон. Питание: рост меньше, чем рост дохода.

Второй закон. Одежда: рост равен росту дохода.

Третий закон. Все другие расходы (за исключением табака, обуви и общественного транспорта) растут ускоренным образом.

Подъем среднего уровня жизни (комиссариат по планированию)

Нужно сначала подчеркнуть значение роста частных расходов на потребление.

Если принять норму среднего годового роста в 4,5%', то общие расходы на потребление поднимутся с 318,7 млрд франков в 1966 г. до 916,6 млрд франков 1966 г. в 1985 г., то есть произойдет увеличе­ние примерно в 2,9 раза.

Точно так же рост расходов на одного человека, равный пример­но 3,7% в год, приведет к их увеличению с 6500 франков в 1966 г. до 16 000 франков 1966 г. в 1985 г., то есть рост составит около 150% (увеличение в 2,48 раза).

Между тем, основываясь на наблюдениях прошлых тенденций, можно сделать вывод, что этот рост повлияет различно на традици­онные статьи потребления.

• Относительная часть продовольственных расходов в общей сум- j ме расходов ощутимо уменьшится. Между 1950 и 1965 гг. пункт «пи­тание и напитки» дошел до показателя 164,4, тогда как совокупность продовольственного и непродовольственного потребления имела показатель 204,6.

Зато потребление все более и более ориентируется на продукты, | считающиеся «благородными» (мясо и фрукты), и на готовые про­дукты (консервы; кондитерские изделия, готовые блюда...), что су­щественно уменьшит долю продовольственных расходов, идущих на продукцию основного сельскохозяйственного производства.

• Непродовольственное потребление увеличивается быстрее, чем со­вокупное потребление, хотя очень различно по разным статьям расходов.

Гипотезы изложены в книге «Размышления о 1985».

Пункт «одежда» ощутимо уменьшится (показатель 65/50 = 197) вместе с уменьшением расходов на аксессуары (шляпы, перчатки, ткани...) и расходов на содержание и починку предметов одежды.

Расходы на жилье возрастут сильнее, чем средний показатель роста. Кроме того, они коснутся гораздо больше обустройства суще­ствующей жилой среды (особенно хозяйственного оборудования), чем перемены самого жилья, если сохранится современная недостаточ­ность предложения.

Эволюция пункта «гигиена и здоровье» будет решающей. Продле­ние средней продолжительности жизни, прогресс медицинской тех­ники, растущее внимание к здоровью приведут к такому росту этих расходов, который сильно превысит суммарный рост издержек потреб­ления. Таким образом, бюджетный коэффициент этого пункта подни­мется с 9,9% в 1960 г. до 15,2% в 1985 г. Эта простая экстраполяция остается, конечно, ниже вероятного, особенно если величина расхо­дов на фармацевтическую промышленность не может уменьшиться.

Пункт «транспорт и телекоммуникации» показывал самый силь­ный рост, что было связано с расходами на покупку и использование индивидуальных автомобилей. Нелюбовь к общественным средствам транспорта подтверждается очень сильным ростом «взятия напрокат автомобилей без шофера»: 13,3% на человека в год начиная с 1950 г. Эта нелюбовь во многом связана с нехваткой хорошо оборудован­ных средств общественного транспорта.

Доля расходов на культуру и досуг в бюджете домашних хозяйств увеличилась почти на 50% за пятнадцать лет. Вероятное увеличение свободного времени и растущая интеграция форм досуга в рыночные рамки, облегченная распространением городского образа жизни, яв­ляются такими тенденциями, которые, если они подтвердятся, будут все сильнее влиять на бюджет домашних хозяйств. Сверх того, расхо­ды на воспитание, до сих пор незначительные в этом бюджете, могут стать важными, если общество не захочет взять на себя расходы на непрерывное обучение.

«А» и «не-А»¹

группа «А»: руководители высшего звена, лица свободных про­фессий, руководители предприятий промышленности и торговли.

группа «не-А»: другие.

Таблица А: совокупные показатели

Таблицы от В до J: показатели групп продуктов

(Средний показатель Общего рынка = 100)

_б ' Источник: Исследование А. Пьятье «Selection» («221 750 000 потре-телей»), а также материал «Структуры и перспективы европейского "°требления».

39

Гомогенность потребления группы «А»

Кажется, можно говорить в отношении Общего рынка и Вели-' кобритании о цивилизации «А», или, если употребить более образ! ное выражение, о цивилизации белых воротничков.

По отношению к среднему показателю Общего рынка = 100 по­зиция групп «А» разных стран будет следующей.

Если бы европейская гомогенность группы «А» была подтвержЩ дена, жители семи стран могли бы служить общей моделью потребМ ления. Шансы уравнивания образов жизни для каких-нибудь 200 млЛ менее благополучных потребителей были бы тогда больше, особен-Я но в ситуации роста и перераспределения доходов на одного жителяЯ что было выявлено в предшествующих таблицах.

В ходе развития потребления группа «А» обеспечивает главную I схему расходов, к которой стремится население по мере роста егоЯ доходов. Она может поэтому быть использована для прогнозов.

Отставание потребления «других»

«Другие», представляющие всех потребителей семи стран, за ис-Я ключением потребителей группы «А», более или менее продвину-Я лись в их погоне за моделью потребления «А». Об их отставании I

жно судить по двум критериям: а) если взять в каждой стране ^М _требление группы «А» за 100, то национальные позиции «Других» будут следующими.

Уравнивание национальных уровней жизни особенно ясно видно в отношении обычного питания. Во Франции и в Германии разрыв между «А» и «Другими» составляет только от 10 до 15%, в Бельгии и Великобритании он составляет от 20 до 25% и в Италии 36%.

Диспропорция особенно заметна по статье «изысканное пита­ние», то есть по существу в отношении современных продуктов пита­ния. В Великобритании, Германии и Нидерландах «Другие» достига­ют едва двух третей обеспечения группы «А», тогда как во Франции, в Бельгии и Италии их показатели держатся на уровне ниже половины от показателей группы «А». Если средства по уходу за домом внутри каждой страны имеют почти такое же распределение, как обычные продукты питания, то жилищный комфорт и основное хозяйственное оборудование распределены более неравномерно. Особенно положе­ние итальянских «Других» наиболее удалено от их группы «А». Что касается дорогого оборудования, то ни одна группа «Других» не дос­тигает половины имущества соответствующей группы «А», что само собой разумеется, так как речь идет или о дополнительных предметах Дорогого оборудования (миксер, тостер, полотер и т. д.), или о дорогих предметах досуга (магнитофон, камера, цветная фотография).

Что касается туалетных принадлежностей (для мужчин и жен-Щчн), то только в Италии и Бельгии существует сильная диспро-^п°рция. В Великобритании мужские туалетные принадлежности, как ^видно, более потребляются «Другими», чем группой «А».

51

Коллективные расходы и перераспределение

Общество потребления характеризуется не только быстрым рос-1 том индивидуальных расходов, но и ростом расходов, осуществляв· мых третьей стороной (особенно администрацией) в пользу отдель! ных лиц и имеющих целью уменьшить неравенство в распределении доходов.

Эта часть коллективных расходов, удовлетворяющая индивиду-1 альные потребности, выросла от уровня 13% общего потребления m 1959 г. до 17% в 1965 г.

В 1965 г. часть потребления, покрываемая третьей стороной, со­стояла из следующих долей:

- 1% на питание и одежду («существование»);

- 13% на жилищные расходы, оборудование транспорта и ком-1 муникации («жизненная среда»);

- 67% на обучение, культуру, спорт и здоровье («защита и разви-1 тие личности»).

Таким образом, коллективные средства расходуются большей частью на человека, а не на материальные блага и оборудование, пре­доставляемые в его распоряжение. Коллективные расходы являются в настоящее время также значительными по тем пунктам, которые обнаруживают тенденцию к ускоренному росту. Но интересно отме- j тить (вместе с Э. Лислем), что именно в этом секторе, где обществен­ность берет на себя самую большую часть расходов и где она очень велика, разразился майский кризис 1968 г.

Во Франции «общественный бюджет нации» перераспределя­ет более 20% валового внутреннего продукта (одно народное про­свещение целиком поглощает налог на доходы физических лиц). Большая диспропорция между частным потреблением и обще­ственными расходами, о которой говорит Гэлбрейт*, является, та­ким образом, скорее спецификой США, чем европейских стран. Но вопрос не в этом. Настоящая проблема заключается в том, что-! бы знать, обеспечивают ли эти кредиты объективное выравнива­ние общественных возможностей. Ясно, однако, что это «пере-| распределение» оказывает небольшое влияние на социальную дис­криминацию на всех уровнях. Что касается неравенства уровней жизни, то сравнение двух исследований семейных бюджетов, про­деланных в 1956 и 1965 гг., не выявляет никакого уменьшения раз-1 рывов. Известно наследственное и неуничтожимое неравенство со-1 циальных классов в отношении школы, там, где действуют дру­гие, более тонкие механизмы, чем механизмы экономического^ порядка; одно только экономическое перераспределение в боль-

той степени усиливает состояние культурной инерции. Степень охвата школой семнадцатилетних составляет около 52%, но в это число входят 90% детей высших руководителей, лиц свободных профессий и членов преподавательского корпуса и менее 40% де­тей сельских производителей и рабочих. Шансы доступа к выс­шему образованию для юношей первой категории - более трети, для второй - от 1 до 2%.

В области здоровья результаты перераспределения неясны: здесь можно было бы не осуществлять перераспределения, так как каждая социальная категория стремилась по меньшей мере вернуть обратно

свои взносы.

Налоговая система и социальное обеспечение. Последуем в этом пункте за аргументацией Э. Лисля: «Растущее коллектив­ное потребление финансируется за счет развития налоговой сис­темы и налоговых поступлений. По одной статье СО (социаль­ное обеспечение) отношение взносов на социальное страхова­ние к массе расходов на заработную плату выросло с 23,9% в 1959 г. до 25,9% в 1967 г. СО стуит, таким образом, наемным работникам предприятий четверти их средств; социальные взно­сы так называемых «служащих» могут законно рассматриваться как вычет из заработной платы, совсем как твердый пятипроцент­ный налог. Сумма этих взимаемых средств далеко превосходит ту сумму, которая изымается как налог на доход. Последний яв­ляется прогрессивным, тогда как взносы на социальное обеспе­чение и твердый налог в целом регрессивны; чистый результат налоговой системы и прямых налоговых поступлений регресси­вен. Если принять, что косвенные налоги, главным образом на­лог с оборота, пропорциональны потреблению, то можно заклю­чить, что прямые и косвенные налоги и социальные взносы, уп­лачиваемые за счет домашнего хозяйства и очень широко влияющие на финансирование коллективного потребления, в со­вокупности не привели к уменьшению неравенства и не дали пе­рераспределительного эффекта.

«В том, что касается эффективности коммунального хозяйства, имеющиеся исследования показывают частое «нарушение» намере­ний общественных властей. Когда эти обустройства задумываются в интересах наименее обеспеченных, то можно констатировать, что мало-помалу «клиентура» разнообразится, эта открытость влечет за собой в силу скорее психологических, чем финансовых причин эмо­циональное отталкивание бедных. Когда обустройства затеваются ввиду интересов всех, с самого начала происходит исключение наи­более слабых. Желание обеспечить доступ всем обычно оборачива­йся сегрегацией, которая отражает социальную иерархию. Это до-

59казывает, что в очень неравном обществе политические действия направленные на обеспечение формального равенства доступа, боль-шей частью ведут только к усугублению неравенства» (Плановая ко-миссия «Потребление и образ жизни»).

Неравенство перед смертью остается очень большим.

Итак, еще раз доказано, что абсолютные цифры не имеют смыс­ла, и рост имеющихся в наличии средств, зеленый свет, данный изо­билию, должен быть интерпретирован в реальной социальной ло­гике. Общественное перераспределение, в особенности эффектив-ность общественных мероприятий, должны быть поставлены под вопрос. Нужно ли в этом «извращении» «социального» перерасп­ределения, в этом восстановлении различных проявлений обще­ственного неравенства теми самыми мерами, которые должны их исключить, видеть временную аномалию, обязанную инерции co-циальной структуры? Следует ли, напротив, сформулировать pa-дикальную гипотезу, согласно которой механизмы перераспределе-ния, способные так хорошо охранять привилегированных, являют-ся фактически составной частью, тактическим элементом системы власти, повторяя в этом участь школьной и электоральной систем? Ни к чему тогда оплакивать новый крах социальной политики; на-против, нужно констатировать, что она хорошо выполняет свою реальную функцию.

ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ДИАПАЗОН ДОХОДОВ Соотношение средних доходов крайних категорий

Первичные доходы................................ 8,8 9,8 10,0

Первичные доходы- минус прямые налоговые взимания 8,7 10,2 10,1

- плюс трансферты............... 5,2 5,2 5,0

Окончательные доходы............................. 4,9 5,0 4,6

Несмотря на определенные результаты, оценка влияния трансфер-тов как на перераспределение, так и на направленность потребления должна быть очень гибкой. Если общее воздействие трансфертов по-зволило уменьшить наполовину диапазон конечных доходов, то от-носительная стабильность такого распределения конечных доходов в продолжение длительного периода достигнута лишь ценой силь-ного роста перераспределяемых сумм.

ПОКАЗАТЕЛИ СМЕРТНОСТИ ПО СОЦИОПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ КАТЕГОРИЯМ¹ Число доживших до 70 лет на 1000 человек за 35 лет

Преподаватели государственных учебных заведений.........732

Лица свободных профессий, высшие руководящие кадры...719

Католическое духовенство..........................................692

Инженеры частного сектора........................................700

Средние руководители государственного сектора.............664

Средние руководители частного сектора.........................661

Мастера и квалифицированные рабочие государственного

сектора...................................................................653

Эксплуатирующие земледельцы................................... 653

Служащие бюро государственного сектора......................633

Руководители промышленности и торговли.................... 631

Служащие бюро частного сектора..................................623

Мастера и квалифицированные рабочие частного сектора.....585

Рабочие с начальной подготовкой государственного сектора 590

Рабочие с начальной подготовкой частного сектора.............576

Сельские наемные рабочие............................................565

Неквалифицированные рабочие......................................498

В целом по Франции (включая группы, не охваченные

анкетой)....................................................................586

Вредоносность

Рост изобилия, то есть возможность располагать все более мно­гочисленными индивидуальными и коллективными благами и обо-] рудованием, имеет в качестве своей противоположности все болея серьезную «вредоносность»: это последствия промышленного раз-| вития и технического прогресса, с одной стороны, самих структур потребления - с другой.

Происходит деградация коллективной среды обитания вследствие экономической деятельности: шум, загрязнение воздуха и воды, раз-] рушение ландшафта, нанесение ущерба жилым районам вследствие строительства новых объектов (аэропортов, автодорог и т. д.). Авто-1 мобильное нагромождение имеет тяжелейшие последствия в техши ческой, психологической, гуманитарной областях; но какое это имен ет значение, если необходимое инфраструктурное оборудование, до-j полнительные издержки на бензин, издержки на уход за пострадавшими и т. д. - все это будет, вопреки всему, подсчитано кан потребление, то есть станет под прикрытием валового национальной го продукта и различных статистик показателем роста и богатства! Свидетельствует ли о реальном приросте «изобилия» процветающе^

■Etudes et Conjoucture, novembre, 1965.

производство минеральных вод, раз оно только в большой мере сгла-_явает несовершенство городской воды? И так далее, невозможно _ер_СЧислить все формы производительной и потребительской дея­тельности, которые являются только паллиативами внутренней вре­доносности системы роста. Раз достигнув некоторой величины, при­рост производительности почти целиком впитывается, пожирается этой гомеопатической терапией роста посредством роста.

Понятно, что «культурный вред», обязанный техническим и куль­турным результатам рационализации и массового производства, не под­дается строгому подсчету. К тому же определение общих критериев здесь затруднено из-за преобладания оценочных суждений. Мы не смогли бы объективно охарактеризовать «вред» мрачного жилищного ансамбля или плохого фильма серии Z, как можно это сделать в отношении загрязне­ния воды. Один инспектор из администрации на недавнем конгрессе смог предложить в одно и то же время и «министерство чистого возду­ха», и защиту населения от влияния прессы, падкой на сенсации, и вве­дение «наказания за посягательство на разум»! Но можно допустить, что эти формы вреда растут с той же скоростью, что и изобилие.

Ускоренное устаревание продуктов и машин, разрушение старых структур, удовлетворявших некоторые потребности, умножение фаль­шивых новаций, не имеющих ощутимых преимуществ для образа жизни, - все это может быть добавлено к балансу.

Еще, быть может, более серьезным, чем устаревание предметов и образования, является тот отмеченный Э. Лислем факт, что «ценой за ускоренный прогресс в производстве богатств оказывается текучесть рабочей силы и, значит, нестабильность занятости. Новое обучение, пе­реподготовка людей приводит в результате к очень большим социальным расходам, и особенно к общей постоянной неуверенности. Всё более тяжелым для всех делается психологическое и социальное давление те­кучести, статуса, конкуренции на всех уровнях (дохода, престижа, куль­туры и т. д.). Требуется более продолжительное время, чтобы отдохнуть, получить новую специальность, чтобы восстановить свои силы и ком­пенсировать психологическое и нервное истощение, причиненное мно­гочисленными формами вреда: поездками из дома на работу и обратно, перенаселенностью, постоянными проявлениями агрессии и стрессами. «В конечном счете главной ценой за общество потребления является порождаемое им чувство всеобщей неуверенности...»

Это ведет к своего рода самопожиранию системы: «В ситуации Ускоренного роста... которая неизбежно порождает инфляционные трудности... немалая часть населения не способна поддерживать тре-"Уемый ритм. Они оказываются людьми «всеми забытыми». А те, кто Удерживается в ритме и достигает предложенного в качестве модели °браза жизни, делают это ценой усилий, которые их истощают. Поэто- Щ общество оказывается вынужденным смягчать социальные послед-

63ствия роста, перераспределяя увеличивающуюся часть внутреннего ъц лового продукта в пользу социальных вложений (воспитание, наука, здо| ровье), предназначенных прежде всего служить росту» (Э. Лисль). О Л наш частные или коллективные расходы предназначены скорее протД востоять дисфункциям, чем увеличивать положительные удовольствия эти издержки компенсации во всех расчетах учитываются как показате! ли подъема уровня жизни, не говоря уже о потреблении лекарств, алко! голя и обо всех престижных или компенсирующих расходах, л также о военных бюджетах и т. д. Все это рост, а значит, изобилие.

Растущее число категорий людей, лежащих «бременем» на об­ществе, не может непосредственно считаться вредом (борьба против болезней и отступление смерти является одним из аспектов «изоби-1 лия», одним из требований потребления), однако оно все более и бо! лее осложняет сам процесс. В итоге, говорит Ж. Буржуа-Пиша, «моям но было бы представить, что население, деятельность которого на­правлена на поддержание страны в добром здравии, становится болея значительным, чем население, реально занятое в производстве».

Короче говоря, люди повсюду сталкиваются с той точкой, где ди­намика роста и изобилия становится кругообразной и обращается на самое себя, где все более и более система исчерпывает себя в самовос-^ производстве. Это порог пробуксовки, когда весь излишек производи тельности идет на поддержание условий выживания системы. Едим ственным объективным результатом оказывается тогда раковый pocï цифр и балансов, но по существу это возвращает общество к первом·] чальной стадии, к стадии абсолютной нищеты, к стадии животного или туземца, все силы которых идут на выживание, или, согласно Доч малю*, к уровню тех, кто «сажает картошку, чтобы иметь возможное·™ есть картошку, чтобы снова иметь возможность посадить картошку и т. д.». Однако когда цена системы равна отдаче или стоит выше нее, та система считается неэффективной. Мы пока находимся не в таком по! ложении. Но мы видим, как вследствие разных негативных явлений и их социальных и технических корректив вырисовывается общая тен-1 денция к разбалансированию внутреннего функционирования систел мы - к индивидуальному или коллективному «дисфункциональному» потреблению, растущему быстрее, чем «функциональное» потреблен ние, так что по сути система паразитирует на себе самой.

Подсчет роста, или Мистика ВНП**

Мы говорим здесь о самом экстраординарном блефе современных обществ - о процедуре «белой магии» с цифрами, которая в действй-1 тельности скрывает черную магию коллективной околдованности. МЫ; говорим об абсурдной гимнастике бухгалтерских иллюзий, о наци(А нальном счетоводстве. Принцип этой магии - не учитывать ничего!

кроме факторов видимых и поддающихся измерению соответственно критериям экономической рациональности. На этом основании в ма­гическом подсчете не учитываются ни домашний труд женщин, ни научные исследования, ни культура - и напротив, в нем могут фигури­ровать некоторые вещи, не имеющие к росту никакого отношения, только в силу того факта, что их можно измерить. Кроме того, по­добные подсчеты имеют то общее с мечтой, что они не учитывают негативности явлений и складывают все - вред и позитивные элемен­ты, - следуя всеохватывающему алогизму (отнюдь не невинно).

Экономисты складывают стоимость всех продуктов и услуг всякого рода, не проводя никакого различия между государственными услугами и частными. Различные формы вреда и их паллиативы фигурируют под тем же самым обозначением, что и производство объективно полезных благ. «Производство алкоголя, комиксов, зубной пасты... ядерного ору­жия заслоняет отсутствие школ, дорог, бассейнов» (Гэлбрейт).

Убыточные расходы, разрушение, моральный износ в мышлении экономистов не фигурируют, а если и фигурируют, то считаются по­зитивными расходами. Таким образом, цены, начиная от цен на транс­порт и до цены на труд, учитываются как расход потребления! Это логическое цифровое завершение магической направленности про­изводства ради производства: всякая произведенная вещь сакрализо-вана самим фактом ее бытия. Всякая произведенная вещь позитив­на, всякая измеримая вещь позитивна. Понижение освещенности Парижа на 30% в пятидесятые годы оказывается в глазах счетных работников явлением остаточным и несуществующим. Но если оно выражается в большем расходовании электрической энергии, лампо­чек, очков и т. д., тогда оно существует, и заодно оно существует как прирост производства и социального богатства! Всякое ограничен­ное или избирательное посягательство на священный принцип про­изводства и роста воспринималось бы как святотатство и вызывало бы ужас. («Мы не коснемся даже Конкорда!») Будучи коллективным наваждением, записанным в счетных книгах, производительность выполняет прежде всего социальную функцию мифа, и, чтобы пи­тать этот миф, все средства хороши, даже превращение противореча­щей ему объективной реальности в санкционирующие его цифры.

Но может быть, в этой мифической алгебре подсчетов содержит­ся глубокая истина, истина экономико-политической системы обществ Роста. Нам кажется парадоксальным, что позитивное и негативное складываются вместе. Однако не исключено, что все это просто ^л°гично. Ведь истина состоит, возможно, в том, что именно «нега­тивные» блага - компенсированный вред, внутренние издержки Функционирования, социальные издержки «дисфункциональной» ^ВнУтренней настройки, дополнительные секторы бесполезной рас­точительности - играют в этом ансамбле динамическую роль эконо-

Дата добавления: 2015-05-06