Мой друг видео 1 страница

Студенческий видеолекторий

«Мастера мирового кино»

С.Н. ПЕНЗИН,

кандидат искусствоведения,

доцент Воронежского института искусств

На первом (самом первом) всесоюзном совещании по кино­образованию, созванном Союзом кинематографистов СССР в январе 1971 года, был показан английский фильм «Если...». Естественно, мы о нем слышали, ибо за два года до этого он завоевал Гран-при в Канне. И вот увидели. Помню, как он по­тряс меня и моих коллег,— ведь большинство из нас работало преподавателями в школах и вузах, нам была понятна тревога Л. Андерсона за судьбу молодежи, (на наших экранах была его предыдущая лента «Такова спортивная жизнь», а через не­сколько лет мы дождались и фильма «О, счастливчик!»). К то­му времени наш кинематограф — надо отдать ему должное — тоже начал показывать, что в школе не все благополучно и есть педагоги, которым держаться бы от детей подальше («А если это любовь?», «Доживем до понедельника» и др.). В фильме «Если...» говорилось о взаимоотношениях подростков и взрос­лых острее, с (интонацией безысходности; все происходящее бы­ло показано как бы с точки зрения воспитанников колледжа, пред нами предстал их внутренний мир. На экране была не од­на лишь жестокая реальность, не только то, что происходило на самом деле, но и то, что могло бы случиться. Отсюда и ко­роткое словечко в названии.

В своем выступлении на том совещании я воспользовался фильмом для иллюстрации положений, в которые мы все тогда верили: серьезное кино требует подготовленного зрителя. Преж­де чем демонстрировать фильм «Если...» в студенческой ауди­тории (тогда я преподавал в Воронежском пединституте спец­курс по кино), необходимо рассказать не только о режиссере Л. Андерсоне, но и о целом поколении «рассерженных моло­дых людей» в британском искусстве, о направлении «Свободное кино». Впрочем, о гипотетическом просмотре фильма говорил точно так же, как действовали в финале его юные герои: опи­раясь на собственную фантазию, в сослагательном наклонении. У моих студентов не было тогда ровным счетом никаких шан-

сов увидеть нашумевшую во всем мире ленту: она не была куплена советским прокатом.

Прошло ровно двадцать лет, и — о чудо! — показываю ее нынешним студентам. Теперь это не будущие педагоги, а акте­ры, музыканты, культпросветработники, тем не менее, одна сту­дентка свое выступление на обсуждении фильма начала с «пе­дагогической» цитаты из Гоголя: «Забирайте же с собой в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое ожесточенное му­жество, забирайте с собой все человеческие движения, не остав­ляйте их на дороге, не подымите потом». Какие там «мягкие» юношеские годы! Учителя в фильме «Если...» бессмысленной жестокостью превращают своих воспитанников в экстремистов, ненавидящих все и вся. Ей возразили: «Взрослые виноваты? Ты не знаешь современных деток...» Я слушал жаркие дебаты и радовался, что фильм ничуть не устарел и взял ребят за живое. Радовался, что в моем распоряжении столь прекрасное произве­дение киноискусства. Причем, не оно одно. Могу делать теперь какие угодно сопоставления. Скажем, так: на экране — западные подростки. Чуть уже: тинейджеры М.Макдауэлла в «Ес­ли...» и «Заводном апельсине». Чуть шире: фильмы о колледжах Запада («Кадеты» Г. Беккера, «Слава» А. Паркера,. «Класс» Л. Каролино, «Морис» Д. Айвори, «Общество мертвых поэтов» П. Уира...).

Мой город находится вне маршрутов кинематографических, знаменитостей; Л. Андерсон с М. Макдауэллом, прилетавшие в 1990 году из Лондона в Москву, к нам не заезжали, работ сво­их не привозили. Откуда же тогда у меня «Заводной апельсин»,. «Если...» и другие шедевры мирового кино? Очень просто! Спасибо видео! Техническая новинка, о которой мы даже не упоминали на том нашем первом сборе двадцать лет назад, совершает подлинную революцию в деле кинопросвещения. Для тех из нас, кто живет не в столице, а на бескрайних просторах России или в других республиках, видео сегодня — важное под­спорье для кинопедагога; используешь его волшебные возмож­ности,— значит работаешь. А коль снобистски считаешь, что фильм достойно смотреть лишь на большом экране,— счет не в твою пользу, ибо твои воспитанники свою жизнь без видео уже не мыслят.

Начиная с того первого семинара, мы постоянно сетуем, что о кино рассказывать на пальцах невозможно, нужны фильмы, фрагменты из них, учебные ленты о киноискусстве. Двадцать лет взываем, а воз и ныне там; в школах и институтах как не было фильмотек с набором необходимых учителю кино шедев­ров десятой музы, так нет и не будет, если.. Если по-прежнему вся надежда — на доброго дядю из «центра». (На культуру и просвещение принцип распределения средств все тот же — ос­таточный.). Если, самое главное, не поверим в чудесные возможности видео, не возьмем его на вооружение, не проявим сме­калку, расторопность, инициативу.

В конце 1989 года на церемонии вручения профессиональных призов Союза кинематографистов СССР «Ника» среди лучших названы «Комиссар» и «История Аси Клячиной...» — фильмы, поставленные много-много лет назад и дошедшие до экранов совсем недавно. Через год — новые обладатели «Ники»: лучший игровой фильм — «Ашик-Кериб» С. Параджанова, награды за лучшую режиссерскую работу, лучшую работу оператора, ху­дожника— присуждены той же картине. А теперь — только че­стно: кто ее видел, в каких кинотеатрах? Если народ долго ли­шали возможности приобщаться к замечательным произведе­ниям отечественного кино, то что говорить о зарубежном. Оно (речь о лучших образцах, без которых немыслимо быть совре­менным культурным человеком) оставалось для нас всех за семью печатями. Сегодня положение меняется, но очень мед­ленно. Еще масса белых пятен для нас на карте мирового кине­матографа. Ликвидировать их — одна из наших задач. Без ви­део ее не решить.

С приходом видео в нашу жизнь вторгаются новые пробле­мы. Остановлюсь на некоторых из них, непосредственно связан­ных с методикой кинообразования. Большинство из нас так или иначе равняется на преподавание литературы. Но там все про­ще и для учителя и для ученика. Во-первых, книга предназна­чена для индивидуального пользования; читая и перечитывая, мы получаем возможность обращаться к тексту, к конкретным страницам, цитировать нужные места. Во-вторых, в нашем рас­поряжении общедоступные книгохранилища — школьные или институтские библиотеки. В кино практически нет индивидуаль­ного доступа к фильму или к его фрагментам. Иное дело видео­техника. Перечислю кратко преимущества, которые получает сегодня педагог. С помощью видео он может: 1. В демонстра­ции фильмов не зависеть от местной конторы кинопроката; 2. Использовать фрагменты из фильмов в качестве иллюстра­ций для рассказов о киноискусстве; 3. Когда нужно, останав­ливать изображение, убыстрять иди замедлять его, легко возв­ращаться назад; 4. Развивать творческие способности учащих­ся, предоставляя им возможность самостоятельно подбирать иллюстративный материал; 5. Создавать самому вместе с уча­щимися учебные ленты; 6. Записывать необходимые фильмы, по­полняя фонд школьной или институтской видеотеки; 7. Запи­сывать нужные программы ТВ; 8. Обмениваться всем этим ма­териалом с коллегами из других городов.

Здесь упомянуты простейшие операции, а есть и более слож­ные, требующие камеру или другую спецаппаратуру, чтобы снять на пленку преамбулу к фильму, диспут, перевести обыч­ный кинофильм на видеокассету. Легко обвинить меня в том, что все это и так очевидно. Да нет же, новая техника для мно­гих— терра инкогнита. На сбор сокурсников по случаю 35-ле­тия нашего выпуска пригласил приятеля с видеокамерой; тот снял нас в помещении и в парке. Каково же было всеобщее

удивление, когда mo окончании съемок я вставил кассету в маг­нитофон,— и где впервые в жизни увидели себя на экране те­левизора в цвете и с синхронным звукам. Педагогу необходимо свыкнуться с тем, что техника видео сравняла два лидирующих искусства XX века —кино и литературу. Как и при чтении, мы можем прерваться, отложить просмотр, быстро «перелистать» новую кассету, вернуться назад. Можно иметь собственные ко­пии (были бы средства), обмениваться ими или брать их в видеотеке. Можно, наконец, смотреть в одиночку или с друзьями, со всем классом или студенческим потоком. Техника развивает­ся со сказочной быстротой. Мы восхищаемся, что четырехчасо­вой видеофильм занимает на полке столько же места, что и не­большой том; по мнению японцев, и такие кассеты слишком гро­моздки, они переходят на малые, размером со спичечную короб­ку. В портфель помещается весь золотой фонд мирового кине­матографа,— ну не сказка ли?

В прессе не утихают споры о видео: вред это или польза для молодежи? В первом номере «Видео дайджеста», информацион­ном сборнике ВНИИ киноискусства, два ответа на наш вопрос. Первый: экзотическая диковинка, залетевшая к нам из запад­ных электронных джунглей,— культуроразрушающая сила. Та­ково мнение стражей традиций Административной системы, которых в панику повергла мысль, что кто-то может смотреть об­разцы «важнейшего из искусств» без санкции свыше. Второй: видео— культуротворческая, культуросозидательная сила. Распространение видео в нашей стране не случайно совпало с эпохой, начавшейся под знаком демократизации, плюрализма, гласности. Солидарен с авторами, которые считают, что видео — средство освобождения зрителя от бюрократической диктатуры в сфере духовной жизни, окно, прорубленное в мировую экран­ную культуру. НТР предоставляет волшебные возможности для окончательного разрушения проклятого «железного занавеса». Другое дело,— как мы ими воспользовались? Что смотрит моло­дежь, на что тратит драгоценное время и деньги?

Передо мной описок видеокассет, которые свободно, вне го­сударственного проката, «бродят» по Воронежу,— свыше 2000 названий: «Дрожь», «Хищник», «Человек-отряд», «Воровка», «Пистолет на сто крестов», «Долина смерти», «Возвращение жи! вых трупов», «Съеденные заживо»... Триллеры, вестерны, де­тективы с их бесконечными погонями, драками, стрельбой из всех видов оружия. Фильмы ужасов и катастроф, комедии, слез­ливые мелодрамы. Редко-редко мелькнет название серьезной ленты, почти никогда — работы выдающегося мастера. Один студент, побывавший с ансамблем на гастролях за рубежом л ставший счастливым обладателем видеоаппаратуры, сетовал: «Посмотрел по видео за три месяца полторы сотни кассет, а дру­гие — по пятьсот и больше...».

Почему так? Отчего изобретение, объединившее плюсы кни­ги и фильма, призванное резко двинуть вперед искусство и

зрительское развитие молодых, отбрасывает многих из них на­зад, насаждает примитив и пошлость, служит не на пользу куль­турному 'прогрессу, а во вред ему? К тому же выступает хронофагом, расхитителем времени. Техника, разумеется, не винова­та. Причины в них самих. Мне возразят: коммерческие ленты — это не всегда плохо. Согласен. Тем более надо понять побуди­тельные мотивы подобных предпочтений. Когда фильм высту­пает как товар, продажная единица, его выбор определяется де­фицитом. Ну а развлекательные жанры никогда не числились у нас среди процветающих. Вторая причина, думается, связа­на с уровнем зрительской культуры. В кинотеатрах «Кинг Конгами» и прочими боевиками (преимущественно зарубежными) зачастую оттеснены серьезные произведения, им достаются ред­кие сеансы, клубные просмотры. Тот, кто мог бы стать поклон­ником серьезного кинематографа, часто не догадывается о его существовании. В глазах населения (особенно молодежи) кино становится одним из способов приятно убить время. Любители проблемного искусства отдают предпочтение книге, театру, в кино перестают ходить. В итоге в «видеовольнице» правит бал кич, ремесленные поделки. Почитайте афиши видеосалонов мо­лодежных общежитий, гостиниц, вокзалов, дворцов культуры — сплошь приключения и развлечения с перекосом в сторону от­кровенной пошлости. Ну ладно, так получилось, что видео у нас (в отличие, скажем, от библиотек) —сплошная коммерция. Но хоть единственный сеанс стоящего фильма можно организовать? Ничуть не бывало — напропалую заигрывание с 'подростками, потакание дурным вкусам. Видеотехника используется не для повышения эстетической культуры публики, а для ее оконча­тельного развращения.

Что делать? Как быть? Исполком Воронежского областного Совета народных депутатов поступил просто: решением № 463 запретил показ зарубежных видеофильмов, не закупленных СССР, не имеющих прокатных удостоверений, на всех видеоустановках независимо от ведомственной принадлежности. Есть, правда, оговорка: речь идет о коммерческих просмотрах. Но, спрашивается, какой видеосалон (комсомольский ли, профсо­юзный или самого киновидеообъединения) будет в наше хозрас­четное время работать за «спасибо»? Прошел год, оказалось, что грозное решение всеми проигнорировано. Тогда на подмогу административным подоспели финансовые репрессии: видеоса­лонам установлен налог до 70% с оборота. Многие из них не выдержали, стали закрываться.

Обидно и досадно, что чудо века отдается порой на откуп торгашам. И все же гильотина—не лучший способ избавиться от головной боли. Не знаю как в других, а в нашей области сильна практика запрета на то, что вызывает опоры и требует глубокого анализа. Сегодня запретами делу не поможешь. Ну­жно изучать репертуар, дифференцированно рекомендовать за­рубежные фильмы (без ограничений; без показа на специаль-

ных детских сеансах; для взрослых старше 18 лет; для клубных просмотров и т. д.). Самое главное—развивать художествен­ный вкус зрителей, в первую очередь — «молодежи, повышать их эстетическую культуру.

Кстати, почему это нам, воронежцам, смотреть незакупленные фильмы нельзя, а другим — можно? Москвичам, ленинград­цам, жителям столиц суверенных государств. Там и кинотеатры Госфильмофонда, и недели зарубежных фильмов, международ­ные кинофестивали. К примеру, в апреле 1989 года в Москве, Риге, Таллинне, Вильнюсе состоялся месячник творчества П. П. Пазолини, хотя ни один из фильмов этого крупнейшего итальянского кинорежиссера не куплен. Воронежцы должны лишь облизываться, как лисица на виноград, и довольствовать­ся словесными пересказами рецензий да фрагментов из «Дека­мерона», мелькнувшим по ТВ в «Киносерпантине»? Если обще­ство борется с привилегиями и отстаивает право всех на со­циальную справедливость, разве на художественную культуру это не распространяется? Глубоко убежден: каждый должен смотреть все, что ему хочется. (Исключая, разумеется, порно­графию и ленты, призывающие к насилию.) Практически реали­зовать это право большинству дает именно видео. Так родилась, идея альтернативного экспериментального спецкурса — видео­лектория «Мастера мирового кино». Сначала его занятия про­ходили только в институте искусств, потом у него появились филиалы: во Дворце культуры и техники «Электроника», в До­ме актера, в Доме культуры профсоюзов, во Дворце культуры. Нововоронежской атомной станции.

Темы наших занятий — творчество выдающихся режиссеров, основные направления современного кинематографа, его жанры. Предпочтения отдаю фильмам, о которых все много слышали, но не видели. Острый интерес у студентов вызвали нашумевшие в свое время картины волшебника кино '№ 1 Ф. Феллини «Казанова», «Сатирикон», «Рим», «Город женщин», знаменитые ленты М. Антониони «Блоу-ап», «Забриски Пойнт», «Иденти­фикация женщины», Б. Бертолуччи «XX век», «Последнее тан­го в Париже». В прокате не было ни одной работы многих дру­гих известных итальянцев; мне удалось показать картины «Ноч­ной портье», «Кожа», «Берлинское дело» Л.Кавани, «Декаме­рон», «Кентерберийские рассказы», «Арабские ночи», «Сало или 120 дней содома» П.П.Пазолини, «Большая жратва», «Мечта обезьяны», «История Пьеры» М. Феррери, «Собачий мир» Ф. Якопетти. Да, это спорные произведения, но раньше мы бы­ли лишены возможности о них дискутировать. Спасибо видео!

Как и у других, у нас наиболее обширна коллекция фильмов США. Упомяну наиболее громкие имена постановщиков, твор­чество которых мы можем теперь детально изучать: В. Аллен, Н. Джуиссон, Ф. Коппола, С. Кубрик, Д. Левинсов, Э. Лайн, Дж. Лукас, Р. Олтмен, А. Паркер, А. Пенн, Р. Поланский, Э. Рудольф, М. Скорсезе, М. Форман, Б. Фосс, У. Фридкин,.

В. Флеминг, А. Хичкок, Д. Шлезингер, М. Чимино. Франция представлена работами Л. Бессона, Ж.-Л. Годара, Р. Клемана, А. Корно, М. Пиалы, Великобритания — Д. Айвори, П. Гринуэя, К. Рассела, X. Хадсона, С. Фрирса, Д. Лина. Есть у нас фильмы И. Бергмана (Швеция), Д. Аркана (Канада), Э. Бабенко (Бразилия), Р. Фассбиндара (Германия), Д. Макавеева (Югославия), А. Вайды, А. Жулавского, М. Котерского, К.За­нусси, К.Кесьлёвского (Польша), Н. Осимы (Япония).

Всего в нашей коллекции уже свыше двухсот наименований. Это ли не доказательство, как многого можно добиться за ко­роткий срок — было бы желание. Конечно, без помощи моих коллег по кинообразованию столь плотного конденсата шедев­ров нам никогда не видать бы. Большинство записей для нас осуществлено в Москве, Липецке, в других городах. К примеру, из Львова мне прислали «Человека из железа» А. Вайды, «Де­калог № 9, 10» К.Кесьлёвского. И еще об одном источнике сле­дует сказать: ТВ. С эфира я записал фильм о Бергмане, шоу, посвященное вручению «Оскара», выступления кинематогра­фистов в выпусках «Киносерпантина», фрагменты из фильмов, получив возможность Представлять на экране авторов — режис­серов, сценаристов, а не только одних актеров.

В заключение — о формах работы с видеофильмом. Обяза­тельно нужны каталоги. У меня их несколько. Прежде всего за­вожу карточку на кассету с указанием ее номера, содержания (фильмы, фрагменты, видеоклипы, время их демонстрации), цены (кассета плюс запись). Одновременно заполняю карточку на каждый фильм и фрагмент с указанием фильмографических данных (страна, год, режиссер, актеры). Третья карточка (большого размера) — на режиссера, куда записываю, где о нем и его фильмах можно прочитать. Затем на режиссера, акте­ра иди на отдельные фильмы завожу большой конверт, куда со­бираю вырезки из газет и журналов. К каждому фильму ста­раюсь составить преамбулу; это нужно и мне самому, и тем, кто проводит занятия в филиалах нашего видеолектория. И, нако­нец, к некоторым фильмам удалось записать вступления на ви­деопленку. Эта работа у нас только начинается.

На просмотрах фильмов, которые долго и для меня, и для студентов оставались недоступными, мы убеждаемся, что они имеют не только культурно-историческую ценность. Многое в киноклассике оказывается и сегодня ничуть не устаревшим, а напротив, жизненно важным, необходимым для правильного по­нимания и освещения наших жгучих проблем. Эксперимент с видеолекторием «Мастера мирового кино» доказывает, что ве­ликое техническое изобретение можно использовать не только для развлечения (и, простите, для оглупления) молодежи, но и для ее просвещения.

Экранные искусства и студенческая молодежь
АВ..ФЕДОРОВ

Практика учебного процесса в современных вузах показывает, что студенческая молодежь лишена целенаправленного педагогического руководства в области комплекса экранных искусств (кино, Тв, телевидение, видео). В связи с этим выпускники: пединститутов и университетов не в состоянии заниматься эстетическим воспитанием школьников средствами экрана. В частности, именно из-за этого движение видео- и кинообразования в школах остается уделом немногочисленных (относительно масштабов страны) энтузиастов.

Между тем в связи с развитием средств массовой коммуни­кации контакты молодежи, школьников с теле-, кино- и видео­культурой постоянно расширяются (кабельное и спутниковое телевидение, обширная сеть видеосалонов, расширение выпуска и продажи видеотехники), при этом художественные интересы данной аудитории часто не выходят за грань рекреации, игно­рирующей порой истинные произведения искусства.

Таким образом, есть настоятельная необходимость осмысле­ния современной ситуации контакта молодежи с экранными ис­кусствами (со всеми присущими этому плюсами и минусами), потенциальных возможностей экранных искусств как части средств массовой коммуникации «масс-медиа» в подготовке бу­дущих педагогов; осуществления теоретически и методически обоснованной системы художественного воспитания средствами кино, телевидения, видео, способствующей не только формиро­ванию эстетического вкуса студенческой молодежи, но и гото­вящего студентов пединститутов и университетов к ведению факультативов и кружков по проблемам экранных искусств, кино- и видеоклубов в школах, средних специальных учебных заведениях, внешкольных учреждениях.

Разумеется, в исследованиях прошлых лет уже затрагива­лись некоторые аспекты кинообразования в вузах, однако весь комплекс возможностей экранных искусств в подготовке сту­денческой молодежи к художественному воспитанию школьников еще не нашел своего освещения, не говоря уже о том, что в связи с развитием видео за последние три-четыре года произошли серьезные изменения в репертуаре потребляемой моло-

дежью экранной культуры и особенностях самого молодежного восприятие («клиповое» восприятие и т. д.).

Страну наконец-то охватил видеобум: советские зрители по­лучили возможность увидеть не доступные для них прежде за­рубежные фильмы. Молодежь, резко отхлынув от кинотеатров, устремилась в многочисленные видеозалы...

Между тем весь этот поистине необъятный поток видеоин­формации слабо комментируется в прессе и на государственном телевидении. В рамках спецкурса по киноискусству, читаемого в Таганрогском педагогическом институте на факультативе ме­тодики воспитательной работы и истории, я попытался исполь­зовать видео для формирования эстетического отношения сту­дентов к экранным искусствам.

Небольшое количество мест в видеозале (30—50) в принципе позволило без особого труда решить вечную проблему, которая встает перед преподавателями вузов, желающими познакомить своих студентов с тем или иным выдающимся произведением искусства. Известно, что обычному кинотеатру с залом на 300— 500 мест невыгодно принимать коллективные заявки студенче­ских групп. С видеозалом — иначе. Одна-две студенческие груп­пы легко могут арендовать видеозал на сеанс. Правда, специа­листы не без основания утверждают, что видеоизображение по многим параметрам уступает оригиналу. Но для провинции это, наверное, единственная возможность познакомить молодежь с талантливыми произведениями киноискусства (особенно за­рубежного). Конечно, репродукция «Мона Лизы» дает неполное представление об оригинале, хранящемся в Лувре. Но, увы, да­леко не каждый из нас может поехать в Париж, чтобы насла­диться шедевром Леонардо да Винчи, минуя альбомы и слайды...

Зная, что педагог должен учитывать реальные художествен­ные интересы молодежи, я на занятиях спецкурса по кино, на просмотрах и обсуждениях в видеоклубе для студентов особое внимание уделял наиболее популярным и любимым ими (по результатам предварительного анкетирования) зарубежным фильмам зрелищных жанров (детективы, комедии, мелодрамы и др.) так называемой «массовой культуры». Мы сравнивали подобные ленты с детективами Д. Дамиани, С. Люмета, П. Скуитьери, мелодрамами К.Рейша, комедиями П. Джерми, Д. Ризи, мюзиклами Ж.Деми и других талантливых мастеров экрана. И только потом смотрели и обсуждали фильмы таких «мэтров», как М. Антониони, И. Бергман, Л. Висконти, Л. Бу­нюэль, Ф. Трюффо, М. Форман.

При этом моя цель была отнюдь не в том, чтобы студенты не смотрели «вредных» для них боевиков. Напротив, практика давно уже показала, что запреты в отношении произведений искусства или «маскульта» бессмысленны. Не стоит, как мне кажется, и ориентировать молодых зрителей на то, чтобы они смотрели любой зарубежный фильм с целью выискать «двойное дно» специально направленной против нас пропаганды. Долгое

время многие советские педагоги были в плену жесткой идеоло­гической конфронтации, категорически основанной на классо­вых позициях. Каюсь, еще несколько лет назад на страницах книжки «за» и «против» (М., 1987), вышедшей в серии «Кино и школа», я ратовал за то, чтобы педагоги занимались «идеоло­гизацией» эстетического воспитания...

И не удивительно — со школьных лет мне и моим сверстни­кам внушалось, что у нас все (или почти все) хорошо и отлич­но, а на «загнивающем Западе» все (за редким исключением) плохо или отвратительно...

Идеологическая пелена спала слишком поздно, когда стало очевидно, что уровень жизни и социальной защищенности че­ловека стран Западной Европы и Америки несравненно выше, чем в стране «социалистического выбора».

Однако беседы со старшеклассниками и студентами показы­вают, что некоторые из них (правда, меньшинство) все еще живут прежними идеологическими стереотипами: вот де запад­ные фильмы рекламируют «порочную» частную собственность, преимущества «ихнего» образа жизни, потребительство, практи­цизм и т. п. «враждебные» и «реакционные» идеи. Но, положа руку на сердце, почему бы, собственно, кинематографистам Гол­ливуда не показать в фильмах и по телевидению, в самом деле, выдающиеся достижения (а их очень много) Соединенных Шта­тов?

При этом, разумеется, сказанное выше вовсе не означает, что кинопедагогу надо отказаться не только от идеологических, но и от нравственных подходов к кино и видео, от анализа художественного уровня конкретных произведений, часто от­нюдь невысокого.

Принцип наших занятий — чтобы студенты учились анали­зировать кинокартину как произведение искусства. Понимали, что «маскульт» не искусство, а профессионально сделанное зре­лище, развлечение. Видели, понимали, что хотели сказать ав­торы, как и почему. И что «сильное впечатление», получаемое ими от боевиков, зависит обычно не от высоких эстетических качеств, но от умелой технологии воздействия на чувства зри­телей.

Исходя из того, что фильм, даже сделанный ремесленником, воздействует на зрителя как определенным образом построен­ная звукопластическая система, как художественная структура (пусть порой и многослойная, примитивная), я стремился, чтобы студенты от несколько схематичного определения основных идей фильма, его конфликтов, характеров героев шли дальше: учи­лись анализировать кино-, видео-, телепроизведение в комплексе его воздействия (композиция, центральная тема, фабула и сю­жет, полифонический строй, многоплановость, авторская концеп­ция и т. д.).

..От анализа «маскульта» мы переходили к более сложному этапу — разбору произведений больших мастеров экрана. Итого-

вое анкетирование студентов показало эффективность такого пу­ти построения занятий.

Убежден, что начинать кинообразование надо не со школ, а с педагогических вузов и университетов. Только тогда, когда молодые учителя станут «видеограмотными», можно будет всерь­ез говорить о воспитании средствами экранных искусств в шко­лах, техникумах, училищах. Дилетанты в этом деле не нужны, как и в другом ином. Раньше я по-старинке полагал, что для подготовки преподавателей «Основ кино-, видео, телеискусства» в вузах следует открыть факультет кинопедагогики при ВГИКе высшие педагогические курсы. А ступени всеобщей аудио, ви­деограмотности виделись мне последовательной цепочкой: ВГИК — педвуз (университет) — школа (и другие средние учеб­ные заведения). Однако в нынешних условиях надеяться на государственные управленческие структуры, вероятно бессмыс­ленно. Остается надежда на хозрасчетные кино-, видеоцентры, на частные учебные кинозаведения, на внегосударственные те­леканалы и т. п. Вообще, международная практика показала, что только частная собственность способна вести нации к про­грессу, в том числе и в области образования. Вот почему я полагаю, что кино-, видео-, телевоспитание сможет получить новый импульс после того, как демократизация в нашей стране станет действительно необратимой, учебные заведения получат подлинную свободу выбора программ, спецкурсов, когда откро­ются кинолицеи, широкая сеть гимназий гуманитарного профи­ля и т. д. В этом отношении неоценимую поддержку и пользу нам может оказать опыт наиболее развитых стран мира.

Все вышесказанное, разумеется, не означает, что мой совет педагогам — меланхолически дожидаться введения частной соб­ственности в нашей стране и до той поры отложить задачи эстетического воспитания средствами экранных искусств. Убеж­ден, что миссия Всесоюзной Ассоциации деятелей кинообразо­вания, педагогов-энтузиастов отнюдь не бесполезна. И каждый заинтересованный педагог может открыть увлекательный мир ЭКРАНА для нескольких сот учеников.

Бесспорно, подготовка студентов педвузов к художественно­му воспитанию средствами экранных искусств необходима не только в плане развития аудиовизуального восприятия, мыш­ления и художественного воспитания, но и как средство подго­товки студенческой молодежи к воспитательной работе в шко­лах и внешкольных учреждениях с помощью кино, телевидения и видео. Важное место в данном процессе занимают проблемы новой социокультурной ситуации, возникшей в нашем обществе за последние несколько лет, специфика феномена «массовой культуры», ее восприятия, воздействия на сознание аудитории; плюрализм в обществе в условиях многопартийной системы и мощное развитие альтернативных средств массовой коммуника­ции, ломка идеологических барьеров, сковывавших культурный обмен между Востоком и Западом. Формирование подготовки

Формы работы студентов с фильмом (из опыта преподавания основ киноискусства)

студентов к художественному воспитанию школьников средст­вами экранных искусств зависит от эффективной модели, про­граммы и методики курса «Экранные искусства», включающего развитие восприятия, образного мышления, логики, эстетическо­го сознания, психологические аспекты, проблемные и игровые формы обучения, стимуляцию творческих способностей через непосредственное включение в процесс создания аудиовизуаль­ных произведений (синтез теории, практики посредством пись­менных работ, анкетирования, просмотров и обсуждений филь­мов, телепередач, любительских кино- и видеосъемок, выработка педагогических умений в процессе педпрактики в школах и выполнения курсовых и дипломных работ).

Дата добавления: 2015-05-06