Космологія Джордано Бруно 1 страница

Христианство. В христианстве аскеза понимается, как устремление человеческой воли посредством подвигов к стяжанию Божественной благодати, спасающей, исцеляющей и обновляющей человеческое естество, подвергшееся грехопадению. Аскетизм - это напряженное усилие человека в стяжании благодати Святого Духа как залога спасения и Царства Небесного. Христианство сохранило слово аскеза преимущественно в значении напряжения, труда, усилия и упражнения. «Аскеза - это вовсе не жизнь в пещере и постоянный пост, а способность регулировать свои инстинкты», считает Патриарх Кирилл.

Ислам. В исламе аскетизм практикуют дервиши (монахи).

Античная религия, философия: Киники. Диоген. Стоицизм.

Посты, воздержание, бдения, суровый образ жизни, нищета, понимаемая как нестяжание, как нежелание «иметь», как свобода от власти над нами вещественного мира, послушание, как победа над своей эгоистической, «индивидуальной» волей и как одно из высоких и прекрасных выявлений нашей любви к Богу и ближнему, отшельничество, как следствие искания внутренней клети, где можно «помолиться Богу в тайне», поучение в слове Божием, не в смысле «внешнего», так сказать академического знания, а как напоение себя тем духом благодатной жизни и богопознания, который заключен в Священном Писании и в творениях Св. Отцов, целомудрие, как преодоление «комплекса плоти», мужество, долготерпение и смирение, сострадание и милостыня, как выражение любви к Богу и ближнему, вера, как тот же подвиг любви, - все это может и должно быть разумным и свободным подвигом человека, но пока не придет всеутверждающее действие Божественной благодати, до тех пор все это останется лишь человеческим действием и следовательно - тленным. Так понимает христианство аскезу.

Итак, в христианстве работа над телом и аскетизм основной своей целью имеют сопереживание страданиям Христа, наполнение божественной благодатью. Так, например, французский ученый Боплан, описывая быт запорожских козаков, говорит о том, что их обычай ревностно придерживаться постов вызвал бы у западного человека большое удивление, так как католическая Европа не имела таких суровых традиций. Боплан указывает на то, что главной идеей поста козаки считали не просто отказ от мяса, а именно спасение своей души путем сочувствия, сопереживания страданиям, мытарствам Христа.

В протестантизме (лютеранство, кальвинизм, пуританизм) формируется мирской аскетизм, по мнению Маркса, «весь секрет которого состоит в буржуазной бережливости».

4.Дисциплінарні простори: храм і ринок.

Город - начало цивилизации. Пространство города, с одной сторо­ны, является физическим и включает здания, улицы, площади, а с другой, - символическим, т. е. таким, разметка которого осуществляется в сознании и видима лишь тому, кто воспринимает скрытую моральную, сакральную, политическую и т. д. топографию. Город не сводится к архитектуре и не прочитывается до конца как система знаков или овеществленная форма духа. Он представляет собой территорию, пространство, которое организует, упорядочивает и в каком-то смысле формирует индивидуальное и общественное «тело». Жилище, предприятие, школа, рынок и церковь представляют собой дисциплинарные простран­ства «производства человеческого тела».

Средневековый город культивировал свои особые пространства пребывания: центр, храм и рынок.

Христианский храм это такое место, где люди не только со­страдают Христу, каются и прощают, но и производят самое важное - границу между виной и законом, грехом и добродетелью. Храм и рынок в средневековом городе находятся в сложных и подчас противоречивых отношениях. В хри­стианском храме производится сердечность, душевность, сострадание, соучастие и единство людей. Благодаря пространству храма, религия об­ретает способ воплощения веры. Поэтому следует учитывать не только духовный, но и телесный характер христианской культуры. В храме про­исходило преобразование человеческой телесности на основе подража­ния Христу и сострадания его мучениям. Напротив, на рынке человек формировался как автономный индивид, конкурирую­щий с другими. Там формировались иные чувства: зависть, агрессия, жад­ность и т. п. Рынок также привлекал чужестранцев, культура которых угрожала единству нации.

Условием дальнейшего развития стали поиски формы сосуществования различного в едином пространстве города. Вместо призывов к изгнанию чужого, необходимо было обеспечить возможность самосохранения, сосуществования и общения представителей различ­ных наций.

Рынок разрушал моральное единство, собираемое в хра­ме. Поэтому, ссылаясь на угрозу падения нравов, на ослабление государ­ства, христианские проповедники призывали к устранению чужих. Фи­лософы и экономисты, напротив, успокаивали общественность. Авто­номные индивиды смогут договориться на основе разума и подписать общественный договор, благодаря которому сохранится единство обще­ства. Смит, которого считают апологетом капитализма, на самом деле считал рынок демократическим институтом: он обеспечивает как свобо­ду, так и взаимную зависимость людей, переплетает их интересы и за­ставляет развивать формы коммуникации.

Церковь - место любви и единства, покаяния и прощения, дости­гаемых опытом сострадания. Таким образом, храм соединяет людей в духовную общность не только любовью, но и одновременно болью и страданием. Опыт совершенства Бога требует опыта несовершенства человека, ибо только зная о собственном несовершенстве и греховности, человек может терпеть насилие со стороны государства и других людей и, более того, прощать их. Без опыта нравственного признания невозможно сильное государство, предполагающее соединение несовместимого - рас­слоение и насилие, с одной стороны, и единство и содружество, с другой.

5. Середньовічне місто: вулиці та житло.

Средневековые поселения на начальном этапе их существования характеризовала исключительная зависимость от географического расположения. Основными предпосылками выбора места для будущего поселения были соображения удобства и безопасности, предоставляемые особенностями ландшафта местности. Естественную защиту могли давать возвышенности, водные пространства, болота - все, что могло создать естественную преграду для потенциального агрессора. Оборонительные сооружения, созданные руками человека, - стены, башни, рвы, валы и т.д. - возникали позже и усиливали природный оборонный потенциал города.

Не меньшее значение для возникновения и развития города имели и такие факторы, как близость к источникам сырья и удобство коммуникаций (гавань на морском побережье или в устье реки, выходы из горных долин на равнину и т.д.), расположение города на важных торговых и военных путях.

Города эпохи Средневековья органично вписывались в ландшафт, максимально приспосабливаясь к нему, благодаря чему отличались многообразием и неповторимостью форм, неправильностью, незавершенностью и противоречивостью застройки.

Исследователи городской культуры различают два основных алгоритма возникновения города в средние века. Первый – спонтанное возникновение поселение под влиянием благоприятных факторов - чаще имел место в ранний период Средневековья. В эпоху классического развитого Средневековья преобладает другой путь появления городского поселения, а именно его предполагаемое "создание" по воле и под наблюдением какой-либо организации или даже отдельной личности.

Несмотря на своеобразие и индивидуальность застройки и внешнего вида средневекового города, все же имелись некоторые общие черты организации городского пространства. Как правило, в городе были кафедральный собор, один или несколько рынков, укрепленный центр (например нем. бург), здания городской администрации (ратуша, мэрия, синьория), дворцы-замки знати, система фортификаций. К городу примыкали торгово-ремесленные предместья и сельская округа. Нередко и внутри городских стен было место для небольших пахотных участков, виноградников и огородов.

Несмотря на хаос узких, кривых и перепутанных улиц и тупиков, беспорядочный разброс зданий, в построении города присутствует определенная логика: она выражается в концентрации построек вокруг определенных центров и на определенной территории проживания отдельных групп населения, которые отличаются по социальным, профессиональным, этнично-конфессиональным характеристикам.

Отсутствие системы и хаотичность в застройке всегда тесно переплетались с разнообразными правовыми нормами, регулирующими строительство в городе. Так, например, рыночная площадь, главное место общественной жизни города, представляла собой единый архитектурный ансамбль с обрамляющими ее частными бюргерскими домами. Их внешний вид и особенно размеры жестко ограничивались властями города. Одной из основных причин такого контроля становилась чрезмерная дороговизна земли в городе.

Положение бурга (центра, ядра города) могло изменяться в зависимости от алгоритма возникновения города. В старых городах, которые возникали спонтанно, бург, как правило, оказывался в центре города. В городах же, "созданных по чьей-либо инициативе, он чаще занимал обособленное положение, поскольку это придавало больше возможности в случае необходимости для организации обороны от нападения горожан.

Также соборы нередко брали на себя функции бургов.

Место третього главногоо элемента города, рынка, также не было постоянным в течение всего периода существования города. Так, на начальном этапе существования города, рынок собирался преимущественно вдоль главной (а часто и единственной) улицы. В городах классического Средневековья для него выделяется четко определенный отрезок на главной улице. С течением времени там возникает специально отведенное под рынок место в виде прямоугольника. На позднем этапе прямоугольные рынки окончательно отделились от главной улицы и переместились в центр города, на пересечении главных путей.

Важнейшим компонентом средневекового города были его стены. Кроме того, что они служили укреплениями поселения, они символизировали свободы и привилегии города (именно поэтому они так часто встречаются в городских гербах). Разрушение стен становилось для города тяжелейшей расплатой за сопротивление завоевателям или мятеж против господ.

Как правило, средневековые города имели двое или четверо ворот. Ворота располагались на главной магистрали, проходящей через город, над наиболее важными воротами сооружались башни.

Наиболее распространенными формами поселений Средневековья были прямоугольник и круг. В первой половине периода средних веков доминировали круг и близкие к нему формы, что в значительной мере соответствовало "спонтанному" характеру первых средневековых городов, когда поселение, тяготея к какому-либо центру (бург или собор), застраивалось по кругу и далее обносилось стенами соответствующей формы. Внутри такого круга мог господствовать полный хаос расположения зданий. Сеть мелких улиц была, в целом, бессистемной, но вместе с тем выделялись одна-две более широкие улицы. Само по себе наличие ярко выраженных "главных" улиц, которые продолжались и за стенами города, говорило о том, что город скорее всего принимал активное участие в транзитной торговле.

В более поздний период, начиная, примерно, с 13 в. форма городских поселений снова начинает тяготеть к прямоугольной продуманной планировке. В первую очередь это относится к "созданным" городам.

В центре города, позже стали строить также ратуши (мэрии). Ратуша была предметом самоотверженной гордости горожан, что подтверждалось ее местоположением на центральной площади и богатым убранством. Нижние части зданий ратуш, с арочными галереями, были местом активной торговли. В верхних этажах ратуши располагались залы для заседаний, канцелярия и другие городские службы. Как пристройки к ратуше возвышалась городская башня – символ городской свободы. В моменты опасности звон колоколов на башне собирал население города на главной площади. Позже на городских башнях были установлены часы, согласно которым шла жесткая регламентация распорядка дня города, а главное – осуществлялся контроль за работой рынка. Именно на площади происходило общее собрание горожан, отмечались основные события городской жизни, устраивались карнавалы, совершались казни и т.д. Центральная площадь, таким образом, была престижным местом города, и неудивительно, что именно здесь стремились построить свои здания наиболее влиятельные и богатые организации города, а также наиболее состоятельные его жители.

По мере развития городов возникало и значительное количество общественных сооружений: зданий цехов и гильдий, весовых дворов, таможен, складов, коллегий, школ, библиотек, госпиталей, танцевальных и банкетных зал, мостов (при этом каменные мосты оставались уделом наиболее богатых городов).

Как уже отмечалось выше, несмотря на указанную выше общую хаотичность застройки, город четко делился на отдельные кварталы в зависимости от профессионального, социального и религиозного состава населения. По кварталам и улицам группировались священники, юристы, купцы, служащие двора, иностранцы, ремесленники разных специальностей. Отдельно держались представители будущей интеллигенции (студенты, школьники, преподаватели, торговцы книгами и т.д.) – примером может служить университетский Латинский квартал в Париже. Отдельно от всех жил палач. Центрами подобных кварталов могли быть специализированные рынки, церкви цехов и корпораций, здания гильдий и т.д. При этом жилые дома и производственные помещения, лавки, мастерские находились рядом друг с другом, а нередко и в одном доме. В последнем случае прямо над скамейкой или мастерской, располагавшейся на первом этаже, находились жилые помещения.

Улицы среднестатистического средневекового города были часто настолько узкими, что по ним не всегда могла проехать коляска, и даже два человека иногда расходились с трудом. Одна із вулиць старовинного Брюсселя так і називалася «Вулиця на одну людину», що свідчить, що двом перехожим там неможливо було розійтися.

Земля стоила дорого, и чрезвычайный дефицит площадей заставлял строителей наращивать этажи зданий. Для увеличения внутренних размеров помещений стены верхних этажей выносились можно дальше вперед и нависали над нижними, что столь затемняло улицу, даже днем на нее почти не падал свет.

Дома состоятельных лиц строились преимущественно из камня, а снаружи украшались ажурными парапетами, зубцами, башенками, балкончиками. На нижних этажах располагались комнаты для жилья и приемов, кухня, кладовки и другие подсобные помещения, чуть выше находилась парадная зала. Наконец, верхние этажи отводились под спальни. Позже в богатых домах начали появляться отдельные комнаты для членов семьи и специальные комнаты для отопления помещений. Обычным явлением для домов такого уровня было наличие внутреннего двора, окруженного по нижнему этажу арочной галереей. Что же касается домов массовой застройки, то среди огромного регионального разнообразия, выделяются такие черты, как высота в 2-4 этажа, над которыми стояли мансарда или жилой чердак – убежище беднейших слоев. Правда, чаще такого рода помещения использовались в качестве складских (товары загружались туда через оконные проемы). На первом этаже, как правило, располагались лавки и ремесленные мастерские, над ними - жилые комнаты.

Дома бедняков насчитывали не более одной комнаты, в которой и жили, и готовили, и работали, и держали живность, если она была. Эти "дома" представляли собой лачуги из лозы, глины, дерева и плохо подогнанных камней, покрытые соломенной крышей. Часто бедняцкие семьи совсем не имели собственного дома, а занимали одну-две комнаты в чужом доме, что стало прототипом так называемых меблированных комнат, распространившихся в Новое время.

Дома определялись в городе не номером, а собственной, индивидуальной приметой, будь то герб над входом, скульптура рыцаря, святого и т.д.

Уличное движение составляли три элемента: пешеходы, животные, тележки. Улицы были очень грязные. Приходилось часто ходить по городу в «деревянных башмаках», надетых на обувь. Несмотря на постановления и требования городского совета жители города часто выбрасывали все лишнее, все ненужное прямо на улице. «Ночные горшки продолжали выливать в окна, улицы выглядели клоакой. Ванная комната была редкой роскошью. Клопы, вши и клопы кишели как в Лондоне, так и в Париже, как в жилищах богатых, так и в домах бедняков» (Бродель). Из приведенной цитаты можно сделать вывод, что в городах средневековой Европы царила ужасная антисанитария, что приводило также к моментальному распространению чумы и других эпидемий, уничтожавших время население почти целых городов. К тому же, напомним, что и к личной гигиене отношение было специфическим, а именно мытье считалось грехом и серьезным проступком, недостойным истинного христианина. Так, королева Испании Изабелла Кастильская признавалась, что за жизнь мылась всего два раза - при рождении и в день свадьбы. К тому же средневековые города были буквально затоплены крысами, которые, как известно, являются переносчиками опасных заболеваний. Кошки же были истреблены по религиозным соображениям, поскольку считались слугами дьявола. Это найшо позже отражение, например, в немецких сказках и легендах, где рассказывается о городах, странах, в которых не было ни одной кошки, и крысы практически вытесняли людей из города.

Своеобразным социальным центром города была таверна. Сеньоры всячески поощряли ее посещение, поскольку зачастую речь шла о тавернах, принадлежавших сеньорам, где разливали их вино и пиво. Напротив, приходский священник порицал этот центр порока, где процветали пьянство и азартные игры, видя в нем соперника своему приходу по пожертвованиям горожан. Таверна собирала людей одного квартала; таверна также от имени хозяина играла роль кредитной кассы, она принимала еще чужаков, поскольку была одновременно и гостиницей. Здесь распространялись новости, слухи и легенды. Разговоры формировали здесь менталитет, а поскольку выпивка разпаляла умы, таверны способствовали тому, что средневековое общество имело чень возбужденную тональность. Это пьянящее чувство вселяло в эпоху Средневековья брожжение, чреватое вспышками насилия.

6.Демонстративне суспільство. Придворне суспільство.

Термин «демонстрационное общество» употребляется, как правило, по отношению к представителям высшего класса, которые используют свои богатства для декларации своей социальной власти, реальной или воображаемой. В современном контексте термина речь может идти об элите страны, богеме, представителях шоу-бизнеса и т.д. Существует также термин «демонстративное или показное потребление» – приобретение товаров или услуг с целью отображения своих доходов или богатства. З точки зрения потребителя, такое поведение есть средством достижения или поддержки определенного социального статуса, средством вызвать чувство зависти и т.д. Одной из разновидностей демонстрационного общества можно считать придворное общество.

На протяжении веков литература, искусство, музыка, словом все, чем можно прославлять, было направлено на закреплении в умах людей клише: "придворное общество - это успех, богатство, элита, лучшие умы страны", словом - члены придворного общества являлись для простых обывателей какими-то небожителями. И люди верили этому, мечтали быть частью "богемы", считали приналежность к придворному сословию показателем счастья в жизни.

Придворное общество - детально разработанные этикет и стандарты утонченных манер при дворах западноевропейских монархов в постфеодальную эру. Сегодня «династические властители и их дворы все более теряют свое значение. В тех из развитых стран, где они вообще еще существуют, они утратили значительную часть своей прежней власти и своего прежнего престижа. По сравнению с порой своего расцвета придворные общества наших дней являются, самое большее, лишь подражаниями», – читает немецкий социолог и историк Норберт Элиас.

Вопросами изучения придворного общества занималось много ученых, социологов, писателей, философов. Известными образцами таких исследований являются работы французского мемуариста 18 века Сен-Симона «Мемуары» и немецкого социолога 20 века Норберта Элиаса «Придворное общество». Обе книги подробно описывают жизнь короля и его придворных в период царствования Людовика 14 во Франции.

На примере французского королевского двора 17–18 вв. исследуется такой общественный институт, как «придворное общество» – совокупность короля, членов его семьи, приближенных и слуг, которые все вместе составляют единый механизм, функционирующий по строгим правилам. Авторы показывают, как размеры и планировка жилища, темы и тон разговоров, распорядок дня и размеры расходов – эти и многие другие стороны жизни людей двора заданы, в отличие, например, от буржуазных слоев, не доходами, не родом занятий и не личными пристрастиями, а именно положением относительно королевской особы и стремлением сохранить и улучшить это положение.

Придворное общество представляло собой отнюдь не сборище дуэлянтов, донжуанов и легкомысленных маркиз, а сложный социальный механизм. Все в придворном мире было строго обусловлено своим местом в этом хорошо отлаженном механизме, центром которого был король. Именно в его руках были все рычаги, позволявшие управлять таким сложно организованным сообществом, где «зависть одного сдерживает амбиции другого».

Норберт Элиас показывает, насколько высоким было искусство королевской власти, насколько плотной сетью политических и социальных мотивов определялось каждое движение монарха. И каким здравым смыслом должен был он обладать, чтобы достойно справляться со своей миссией хранителя государственного мира и спокойствия: «Волны завистливого соперничества бурлят вокруг короля, нарастая, убывая и поддерживая тем самым общественное равновесие. Король же играет на этом соперничестве, как музыкант... Вся жизнь Людовика 14-го была построена так, чтобы, если только возможно, к королю не могло приблизиться ничто новое и неизвестное – ничто, кроме болезни и смерти».

Людовик 14-й представляется Элиасу идеальным воплощением абсолютистского правителя. Именно «король-солнце» сумел наиболее рациональным образом расположить вокруг себя свой двор. Как ему это удавалось, описал также герцог де

Сен-Симон в своем труде «Мемуары»: «Никто не умел лучше него продать свои слова, свою улыбку, даже свой взгляд. Все у него было ценно, и его величественная манера только выигрывала от редкости и лаконичности его слов».

Рост придворного общества в конечном счете привел к замене военного дворянства, что является одной из моделей общего процесса цивилизованности в европейском обществе. Придворное общество, следовательно, - значительное социальное формирование и крупный шаг в развитии современного мира.

7 Людина в працях Августина, Дамаскіна, Палами, Хоми Аквінського та ін.

Людина в працях Августина: Проблема людини, як і у філософії Античності з часів Сократа, стоїть у центрі філософії Середньовіччя. Але підхід до людини в часи Античності і Середньовіччя істотно різниться, що і демонструють твори Августина.

Людина в уявленні Августина є образом і подобою Бога і, хоча вона не позбавлена природних рис (їй властива тілесність), але вона стоїть над природою як її пан, цар; людина – центр Всесвіту. Вона прийша мов би з іншого світу, у який повинна повернутися після своєї смерті. Через це її тілесність, хоча і є її невід'ємною якістю, далеко не головне в її існуванні.

Душа є основою людини, основою її індивідуальності. Тілесне начало людини є джерелом гріха, похоті. Прагнення до щастя Августин вважав основним змістом людського життя, але шлях до нього вбачав у пізнанні людиною Бога та в усвідомленні своєї повної залежності від нього. "Любов до себе, доведена до зневаги себе як гріховної істоти, суть любов до Бога, і любов до себе, доведена до зневаги Бога – порок".

Світогляд Августина, отже, теоцентричний. Ідеалом людини тут виступає чернець, пустельник, що утихомирив свої пристрасті і присвятив себе цілком служінню Богові.

Людина також є розумною істотою. Розум відрізняє її від усього живого. Але разом з тим, за Августином, розум не є визначальним у праведному житті людини.

Християнський Бог є вищим за необхідність, вищим від закону. Він діє згідно зі своєю вільною волею. Тому людина не в змозі осягнути його розумом. Головне тут – віра, яка є справжнім шляхом досягнення істини. "Вірую, щоб розуміти" – така основна теза теорії пізнанняАвгустина.

Філософ проголошує перевагу релігійної християнської віри над розумом, віра повинна передувати розуму. У центрі його теорії пізнання – вчення про прозріння. Сама по собі людина нічого не знає. Тільки надприродне прозріння, що несподівано надходить від єдиного небесного Вчителя, піднімає людину до пізнання найглибших істин.

Більше того, на думку Августина, розум нерідко відвертає нас від істини, звертаючи нашу увагу вбік безглуздої цікавості. Істину варто шукати, занурюючись у глибини власної душі.

Отже, головною в процесі пошуку істини є воля, що спрямовує людину на праведний шлях, на подолання своїх гріховних потягів. У залежності від того, куди направляє свої помисли людина, її життя буде або праведним або гріховним. А це залежить, насамперед, від її вільної волі.

Згідно філософського вчення Августина про свободну волю, людина як своєрідний мікрокосм поєднує у собі природу матеріальних тіл - рослин та тварин, розумну душу і свободну волю. Душа нематеріальна, безсмертна, вільна у своїх рішеннях. Філософ віддавав перевагу вольовим характеристикам людської душі перед розумовими.

Свобода волі людини в філософії Августина є важливою і для того, щоб "виправдати Бога", здійснити теодицею. Адже існування у світі зла і несправедливості входить у суперечність із вірою в справедливого і всеблагого Бога.

Наділивши людину свободою волі, філософія Августина покладає на неї і провину за існування зла у світі: людська особистість вільна вибирати між добром, благом і злом. Зло – це недостача добра. Зло коріниться в людській природі. Бог не винен в існуванні зла. Він – творець гармонії добра, благодаті і любові.

Соціально-політична доктрина Августина, отже, заснована на ідеї нерівності. Вінзахищав рабство та приватну власність багатіїв. Нерівність людей - це вічний і незмінний принцип суспільного життя. Це наслідок первородного гріха, який навічно спотворив первісне блаженство. Біднякам Августин, отже, радив любити тільки те, що не можна відняти, тобто не багатство, а Господа Бога.

У вченні Августина Блаженного виявилась одна з основних тенденцій феодального світосприймання - ідея лицемірного аскетизму, зневаги до плоті, до матерії. "Гріховному" та "тимчасовому" земному життю він протиставляв вічне і "блаженне" "потойбічне" існування.

Людина в працях Дамаскіна, Палами:

Іоанн Дамаскін ( 675 - 750) – візантійський богослов та філософ, систематизатор ідей грецької патристики. За Дамаскіном, Бог творить людину за образом своїм і подобою, з двох природ, - розумної і чуттєвої, - як певний «зв’язок» між видимим і невидимим, як певний мікрокосм. Людина - образ Божий «по наслідуванню». Розум і свобода - образ Божий, а чесноти означають подобу Божу. Бог надає людині Свій власний образ і Своє власне дихання, але людина не зберігає цього дару в гріхопадінні, і Бог сходить прийняти наше немічне і убоге єство, «щоб очистити нас, звільнити від тління і знову зробити причасниками Свого Божества». У творінні Бог дав людині не тільки буття, але й благобуття, огорнув її в Свою благодать, дав їй право і здатність через власне своє зволення перебувати в безупинному єднанні з Богом. Бог сотворив людину як якогось «нового ангела» для царювання над всім земним і переселення до «горніх осель». «Сотворив людину такою, що складає межу таємниці: обожнювану через тяжіння до Бога, обожнювану через причастя Божественного просвітлення, але не такою, що перетворюється в Божу сутність». Гріхопадіння «стрясає» єство людини; відступивши від Бога, людина тяжіє в бік матерії, - адже людина, за своїм складом, поставлена «посередині» між Богом і матерією. Занурюючись у матерію, людина стає смертною, підпадає жаданням і пристрастям. Диявол упіймав людину, пообіцявши їй божественне достоїнство, але стає пійманим, коли для перемоги над смертю і пороком приходить сам Господь, - «Сам Творець і Господь іде на боротьбу за Своє творіння».

Григорій Палама: (1296-1359) – православний богослов, святий православної церкви. Палама не вважає, що знання філософії може принести людині спасіння. Людина не вступає в спілкування з Богом за допомогою тварних засобів, але лише через божественну благодать та через участь в житті Христа. За Паламою, людина не долучається повністю божої сутності, тому що інакше ми б перейшли до пантеїзму, але людина може долучитися до природної енергії та божої благодаті. Палама вважає, що Бог неосяжний, але він вважає можливим деяке знання, коли людина володіє певними передумовами знання Бога, який стає доступним через Свої енергії. Бог, отже, є одночасно осяжним і неосяжним. Він дає людині можливість вступити з Ним в дійсне спілкування Своїми енергіями. Людина, долучаючись до божественних енергій або божественної благодаті, отримує по благодаті те, що Бог має по сутності. По благодаті та через спілкування з Богом людина стає безсмертною, нетварною, вічною, безкінечною, одним словом стає Богом. Все це людина отримує від Бога як дар спілкування з Ним, як благодать, яка йде від самої сутності божої.

Дата добавления: 2015-05-22