Павел. Его жизнь и деятельность

III.

Источники. Павел является для нас самой ясной фигурой в Новом Завете, одной из самых ясных во всей древней истории церкви. Вторая книга Луки, посвященная описанию деяний апостольских, повествует о нем на основании точных сведений, заимствованных из дорожного дневника очевидца деятельности Павла и товарища по его работе, причем эти сведения вполне достоверны даже в деталях. Помимо этого, церковь сохранила до нашего времени целый ряд обширных посланий Павла, имеющих характер скорее поучительных рассуждений, чем деловой корреспонденции. Хотя мы и не можем пользоваться некоторыми из них, по причине их неподлинности, например, так называемыми “пастырскими посланиями”, равно как и II-м посланием к Фессалоникийцам и Ефесянам, которые подвергаются сильному сомнению, все-таки остается еще 8 посланий к различным общинам и друзьям, посланий, удивительно разнообразных по своему содержанию и характеру. Этого уже вполне достаточно для того, чтобы поближе рассмотреть такого человека, как Павел, который во всем, о чем писал, открывал всю свою душу.

Первый период в жизни Павла. Павел был родом из Тарса, большого торгового города в Киликии; он родился лишь несколькими годами позже, чем Иисус. Его родители были иудеи, строго фарисейского направления. Они едва ли принадлежали к низшему классу, так как их сын Савл-Павел получил хорошее образование. Правда, его образование не равнялось с образованием знатного эллина, но все-таки оно не было и односторонним образованием иерусалимского раввина; ему были известны многие идеи современной греческой философии; он в совершенстве овладел греческим языком, говорил вместе с тем вполне правильно по-сирийски и понимал древний еврейский язык, что показывают отрывки из его посланий, например, 1-е послание к Коринфянам (XIII), панегирик любви, или 2-е послание к Коринфянам (IV, 7). Он, несомненно, великий писатель, несмотря на на его бесчисленные недостатки, явившиеся результатом тогдашнего педантизма в образовании, несмотря на его пристрастие к образным выражениям, благодаря чему многое у него остается неясным, и несмотря на тяжелую непоследовательность синтаксического строя его речи. Если он, увлекаясь, нередко впадает в преувеличения, то ему все-таки совершенно чуждо фразерство тогдашней официальной литературы. Он не говорит чего-либо только потому, что оно звучит красиво или обещает произвести хорошее впечатление, но говорит все то, от чего зависит, по его мнению, спасение его слушателей. Он велик, ибо у него изобилие собственных великих мыслей.

Обращение Павла (35 г.). Как книжник, молодой Савл желал отдать свои силы на служение отечественной религии. Чтобы приготовить себя к этому служению в высшей школе, он поселился в Иерусалиме, по всей вероятности лишь после смерти Иисуса. Следуя доброму обычаю, он изучил одно скромное ремесло, чтобы никогда не зависеть в средствах своего существования от религии. Впоследствии, когда он сделался апостолом, это имело для него большое значение, так как он мог постоянно иметь кусок хлеба, благодаря тому, что был ткачем полотен для шатров, и никому из братьев не был поэтому в тягость. Первое знакомство с мессианской общиной возбудило в нем страшную ярость. Какой позор для избранного народа думать, что распятый на кресте является Мессией! Правда, его заставляли задумываться доказательства, приводимые презираемыми им людьми из Писания; смущение его увеличивалось, когда ему рассказывали о том, чтó говорил и делал Распятый на кресте, и что все-таки было совсем не похоже на безумие и безбожие. Но он заглушал в себе этот голос своей совести тем, что всецело отдался делу преследования христиан в Иерусалиме, и впоследствии в Дамаске. Но здесь, в Дамаске, решилась его судьба. Воскресший явился ему и тотчас же взял его на служение к себе в качестве апостола. Теперь он должен был путем неусыпной работы для дела Иисуса загладить перед Ним свой грех, который он совершил ранее, уничтожая Его общины.

Столкновение Павла с юдаистами. Апостольский собор (52 г.). Конечно, не в один день Павел из ожесточенного врага сделался величайшим апостолом. Прошло около 17 лет, в продолжение которых Павел работал в качестве проповедника Мессии в Аравии, Дамаске, Сирии, Киликии, когда выяснилось, что он продолжал дело Иисуса в совершенно новом духе. Очевидно, тогда он возбудил в кругу братьев сомнения, если не явную оппозицию. Недолго задумываясь, он начинает решительно действовать; он отправляется в Иерусалим, чтобы заставить здешнюю общину, среди которой находились "двенадцать" учеников, высказаться по поводу того, признают ли они его настоящим апостолом Иисуса, или нет. Это собрание, которое не совсем удачно называют апостольским собором, сотоялось приблизительно в 52 году, обращение же Павла было около 35 года. Из повествования Павла (Галатам, II) видно, что в порядке дня стоял вопрос: должен ли язычник, уверовавший в Христа, совершать обрезание? Кроме того известно, что Павел вплоть до этого самого собрания не вступал в переговоры с иерусалимскими братьями, молчаливо соглашаясь с предписаниями и поручениями из Иерусалима; и только однажды, – а именно, года три спустя после своего обращения, он провел две недели тайно в Иерусалиме (это объясняется предосторожностью в виду антихристианского большинства), но беседовал лишь с Петром и немного познакомился с братом Иисуса, Иаковом. И теперь он пришел в Иерусалим не затем, чтобы просить себе решения у главы церкви, но затем, чтобы аппелировать на своих противников к окончательному приговору первоначальной общины, так как ему казалось невозможным, чтобы там, где живет дух Христа, его признали неправым. Павел умно сделал, взявши с собой спутником в дорогу Тита, одного обращенного им грека, человека с необычайной энергией и характером; вожди общины в столице, при всей их боязни последствий, по совести не могли отказать Титу, хотя и необрезанному, в том духе, которым обладали они, обрезанные, и не могли, следовательно, отрицать его принадлежность к общине, в которую он принес доказательства своего духа и силы.

Павел расчитал правильно. "Лже-братья" требовали безусловного соблюдения закона от каждого верующего в Мессию[3], следовательно, прежде всего требовали обрезания. Но апостолы, которые достаточно долго вращались в кругу Иисуса, чувствовали, что неиудей Тит имеет что-то скорее более общее, чем различное с Иисусом. Павел не пошел на уступки ревнителям закона в целях мира, потому что он, один единственный, в данном случае, ясно видел, о чем идет дело. Дело кончилось тем, что, согласно божественному поручению, за Павлом признали право проповеди Евангелия язычникам, за Петром же и его товарищами осталось право проповеди Евангелия обрезанным.

Это не следует понимать так, как будто Петр изъявил готовность относиться на будущее время к обрезанию, как к совершенно безразличной для веры вещи. Он остается верным поручению обращаться с проповедью к обрезанным. Но если Павел был послан Воскресшим с другим наказом к язычниккам, и его успехи, о которых уже ранее часто отзывались с благодарностью, подтверждали истину его посланничества, то иерусалимские руководители согласились с тем, чтó им казалось непонятным, и Павел в борьбе с фанатиками юдаизма остался победителем.

В Иерусалиме и впоследствии лойяльно держались этой точки зрения. Апостольский декрет (Деяния, XV, 28), котрый, надо полагать, был вынесен между 52 и 59 годами, не налагает на братьев из язычников никакой другой тяжести, кроме воздержания от "идоложертвенного", блуда, крови и удавленины; следовательно, отступление от иудейских нравов не шло дальше, чтобы только не порывалась связь между иудейской и языческой частью местной общины. Но на деле же юдаизм был этим в корне надломлен. В самом деле, если для доступа в ожидаемое мессианское царство от язычников не требуется соблюдения даже основных заповедей Моисеева закона, то на каком основании тогда можно отказывать в этом доступе иудеям, которые заявляли свое право на ту же самую свободу, и были уверены в том, что для их детей обрезание не будет уже необходимо, но что достаточно для вступления таинства крещения?

Крайние элементы иудейской партии никогда не могли простить Павлу его победы. И в последующее время, в продолжение всей его жизни, они преследовали его и старались в основываемых им общинах, как только он уходил дальше, разместить своих клевретов. Они прибегали к различным средствам, то открыто выдвигали принципиальные вопросы, то преднамеренно и с злым умыслом нападали на личность апостола, но всегда при этом имели в виду одну цель: упрочить юдаизм в новой религии. Будем судить этих людей снисходительнее, чем Павел; их извиняет их патриотизм, и аргументы, приводимые Павлом из Ветхого Завета для оправдания своей проповеди Евангелия среди язычников, не могли им особенно импонировать. Но от их гибели зависела судьба христианства, и Иисус несомненно не признал бы их наследниками своего Духа, хотя Ему никогда не приходилось высказываться по вопросу о необходимости обрезания для вступления в Царство Божие.

Кругосветные миссионерские путешествия Павла. Энергия апостола язычников возросла еще больше после того, как ему пришлось вести борьбу на два фронта. Не зная отдыха, он совершает путешествие по Востоку, начиная от Антиохии через малую Азию, Македонию, Ахайю и еще раз другой дорогой вплоть до его западных границ. Во многих больших городах он основывает христианские общины, за ростом которых он следит с отеческой заботливостью. Горький опыт не ослаблял его энергии. Не позднее зимы 58–59 года, когда Павлу нужно было в пути отослать собранные им на одном большом собрании его общины пожертвования для бедных в Иерусалиме, он писал в Рим, что надеется скоро прийти туда, так как здесь, на Востоке, его работа теперь заканчивается, и что он имеет намерение из Иерусалима отправиться в путешествие через Рим в Испанию, конечно для того, чтобы зажечь свет Евангелия и на дальнем Западе, прежде чем наступит "День Господень".

Смерть Павла (около 64 г.). Планы Павла были грубо разрушены. Благодаря иудейским интригам, он был взят в Иерусалиме и связанным был отправлен к прокуратору. После долгого аркста в Кесарии прокуратор Фест отправил его, наконец, в Рим (это было приблизительно около 61 года), где он пожелал быть представленным императору. Прибытие его в Рим замедлилось в следствие случившегося в дороге кораблекрушения; Лука заканчивает (Деяния, XXVIII) свое повествование заметкой о том, что Павел, находясь в Риме под военной стражей 2 года, следовательно, будучи относительно свободным, имел возможность проповедывать Царство Божие. Его послания, относящиеся к этому времени, как, например, послания к Колоссянам, Филимону, Филиппийцам подтверждают это; они в то же время показывают, как колебалось его настроение в то время: то он чувствовал усталость и даже страстно желал смерти, то он выражал радостную уверенность в том, что его оправдают, и он снова отправится на проповедь.

На этом наши источники неожиданно умолкают. Мне представляется наиболее вероятным, что по прошествии двух лет процесс был решен в Риме не в пользу Павла, может быть в связи с предпринятыми Нероном жестокими преследованиями христиан в Риме, имевшими место после пожара в городе. Другие думают, что Павел был тогда оправдан и совершил после этого путешествие в Испанию, позднее был вторично арестован и умер мучеником. Но как бы то ни было, этот последний весьма темный период его жизни не оставил следов; из истории Павел исчезает около 64 года. И вне всякого сомнения, что он умер в царствование Нерона.

Итоги деятельности апостола. Плоды его деятельности нельзя выразить в цифрах. Никто не может доказать, что число христиан в 64 году простиралось уже до 30 000. Тем не менее, чистейший абсурд утверждать, что в продолжение всего первого столетия не было обращено в христианство ни одного настоящего язычника, но что в крайнем случае вне иудейства были обращены прозелиты. Основанные Павлом общины, как это видно из его посланий, главным образом состояли из лиц, непосредственно обращенных из язычества. При его смерти мессианская община, которую он застал скромной иудейской сектой, была преобразована в Церковь, в которой греки составляли большинство. И вполне определенно последовало отрешение от иудейства благодаря устранению всяких претензий Моисеева закона. То, что оставил после себя Павел, было мировой религией не столько по территории ее распространения, сколько по ее сущности, религией, которая не признавала никаких национальных границ и видела в откровении Иисуса мерило всякого божественного откровения.

Великое дело совершил болезненный, бедный, беспокойный, всеми преследуемый иудей из Тарса, и первоначальная община была не в состоянии освободиться от обаяния его личности. Вскоре после 52 года Петр по собственному желанию отправляется в Антиохию и здесь бросает свои иудейские представления о пище, испытывая чувство радости по поводу множества верующих чужестранцев. Позднее мы видим, что Петр, подобно Павлу, совершает миссионерское путешествие по всем странам; в одно из таких путешествий он и мог тогда же найти себе смерть в Риме. Таким образом, даже в Иерусалиме начинают теперь чувствовать, что почва в Иудее переставала быть наиболее благоприятной для обращения в веру Христа.

Едва ли нужно было начало великой иудейской войны в 66 году и разрушение столицы в 70 году, чтобы побудить остальных сочленов наиболее тесного круга учеников к отысканию нового поля деятельности. Их выбор пал на Рим и Азию, так как эти местности обещали ранее желанное ими присоединение к свободомыслящему иудейству. Вместе с Павлом ушел из иудейского отечества и дух новой религии; он распространился по всему свету, сбросив с себя как внешнюю оболочку, так и внутреннюю сущность иудейства.

Но вопрос о том, насколько этот прогресс был результатом деятельности Павла, и как следует рассматривать с религиозно-исторической точки зрения его позицию к позиции Иисуса, требует систематического изложнения.

Дата добавления: 2015-05-08