Идеалистические тенденции в этнографии США

Но наряду с направлениями, выражающими в общем-то материа­листические ориентации в развитии современной теоретической мысли, в этнографии США наблюдаются тенденции, воскрешаю­щие идеалистические теории. Наиболее отчетливо это проявилось в теоретических установках «новой этнографии», называемой так­же «этнонаукой», «этносемантикой», «этнографией познания», «эт- нометодологией», возникшей в 50—60-е годы под влиянием струк­турной лингвистики Б. Уорфа. Идейные корни этнонауки уходят к идеалистической теории понимания В. Дилтея, как проникно­вения в глубины психической жизни народа. На этой идейной основе этнонаука развивается параллельно социологии познания В американской социологии, как попытка создать теорию пони­мания в этнографии.

Теоретики этнонауки объявляют ее задачей изучение не ре­ально наблюдаемых этнографом в поле вещей и явлений, а опи­сание, по словам Г. Гарфинкеля, «практического социологического мышления людей изучаемого общества» \ Другой видный тео­ретик этого направления У. Стертевант, один из первых высту­пивших с программой этноиаучных исследованиицели этнонау­ки определял как понимание общества путем изучения представ­лений, знаний об окружающем мире людей исследуемого общества. Этнограф, но мысли С/гертеванта, должен бесстрастно, без предвзятости, адекватно описывать, как изучаемый им народ вос­принимает, упорядочивает, возводит в структуру хаос окружаю­щего его мира, Стертевант исходит при этом из идеи М. Вебера, что только сознание упорядочивает хаос действительности и что ЯЮдям • вообще- присуще стремление к упорядочиванию. У. Стер­тевант пытается подчеркнуть объективность такого подхода, на­стаивая на том, что этнограф должен вести описание в терми­нах, «свободных от культурной нагрузки», т. е. фактически якобы «свободных» от идеологической нагрузки. Этнограф представ­ляется Стертеванту как существо, сложившееся в некоем идей­ном вакууме, движимое присущим людям стремлением к понима­нию другого общества. Как видим, Стертевант сохраняет приверженность к «наивному эмпиризму» школы Ф. Боаса, пре­одоленному уже большинством современных этнографов США, со­знающих и подчеркивающих бесспорный факт, что и этнограф является продуктом своей социальной среды, что сказывается и на выборе им темы исследования и на самих подходах к ее ре­шению.

С исторической школой Стертеванта роднит и атомарный под­ход к изучаемому обществу («культуре» — по его словам), ко­торое представляется ему как простая сумма народных представ­лений.

Приверженцы этнонауки много внимания уделяют определе­нию «правильных» вопросов и «правильной» их постановке с тем, чтобы получить «адекватные» ответы; разработке словаря для более точной записи представлений и идей людей изучаемого об­щества, считая, что «чем лучше словарь — тем лучше этногра­фия» ³.

Пока что больше всего этнонаучных исследований сделано в области компонентного анализа терминов родства.

Число приверженцев этнонауки незначительно и достижения свои они оценивают скромно, но надеются создать этнографиче­скую теорию познания и противопоставить идеализм ее устано­вок материалистическим тенденциям, берущим, однако, верх в развитии теоретической мысли в этнографии США. Очевидно, что сторонники этнонауки отождествляют исторический процесс с историческим познанием и сводят первый ко второму. Преподно­ся это как гносеологический прием, они снимают проблему объ­ективной истины, игнорируют доказанное марксизмом положение, что общество развивается по своим собственным законам, незат внсимым от воли и сознания людей, хотя эти законы являются законами человеческой деятельности и только в ней и прояв­ляются. В. И. Ленин в свое время подверг убедительной кри­тике богдановскую теорию «тождества» общественного бытия и общественного сознания, подчеркивая, что исторический материа­лизм «признает общественное бытие независимым от обществен- ного сознания»

Идеализм и ограниченность этнонаучных подходов не раз под­вергались критике со стороны ряда американских этнографов \ По словам М. Харриса, этнонаука «не новый подход в этногра­фии», а «новая старая этнография» \ С идеалистических пози­ций критикуют этнонауку представители американской социоло­гии познания'. М.-В. Ватсон-Франк и Л. Ватсои подвергли кри­тике трактовку Стертевантом культуры как простой суммы частей, которая ие учитывает, по их словам, «диалектику связи между, целым к ere частями». Не состоятельной считают они и трак­товку «объективности» этнографа, в своем мировоззрении якобы,

■свободного от воздействия и своей и чужой общественных си­стем. В то же время они положительно оценивают этнонауку как попытку развить в этнографии теорию понимания.

Против материалистических тенденций в американской этно­графии направлена и идея «диалектики социальной жизни» Р. Морфи. В своем труде ⁸ он пишет о необходимости критиче­ского рассмотрения происходящих в обществе процессов с пози­ций экзистенциализма, называемого им «немарксистской диалек­тической философией». Результаты такого анализа убеждают F. Морфи в том, что современный кризис западного общества не несет в себе симптомов революции, не угрожает революцией. Он просто присущ природе человека. Так диалектика филосо­фии жизни становится апологетикой существующего буржуаз­ного общества.

¹ С «немарксистской диалектикой жизни» Р. Морфи смыкается так называемая неомарксистская «критическая диалектическая антропология». Это две разновидности современного экзистенциа­лизма. С развернутым изложением установок критической антро­пологии на IX МКАЭН (1973 г.) выступил американский этно­граф и социолог С. Левин⁹. Назвав свой доклад «Критическая антропология и критика повседневной жизни», он охарактеризо­вал'эту «новую науку» как «неомарксизм», или «марксизм эпохи организованного капитализма», или «новая критика современного неокапитализма». Она должна заменить теперь, по Левину, яко­бы устаревшую и непригодную для неокапитализма критику Марк­сом политической экономии капитализма зарождающегося; «нео­капитализм» отличается от старого, по Левину, новым содержа­нием понятий класс и классовая борьба. Рабочий класс, по словам Левина, «интегрировался» в экономическую систему капитализма, вследствие чего рабочие-де заинтересованы в ее сохранении, по­этому классовые грани стерлись и исчезло классовое самосозна­ние пролетариата. Эти рассуждения Левина направлены, несом­ненно, на опровержение марксистского положения о том, что в эпоху империализма, как писал В. И. Ленин, «наряду с ростом общественного богатства растет общественное неравенство, углуб­ляется, расширяется пропасть между классом собственников (бур­жуазией) и классом пролетариата» ¹⁰. Изменилось также, по Ле­вину, соотношение базиса и надстройки, появились сомнения в трудовой теории стоимости, а также в теории отражения реаль­ности в представлениях о ней. Все это служит препятствием к социалистической революции и убеждает, видимо, Левина в веч­ности капитализма. К современным марксистам Левин относит и «франкфуртскую школу марксизма» (К). Габермас, Г. Маркузо и др.). Задачей неомарксизма Левин считает приспособление марк­систской терминологии к новым условиям, главным же предме­том его исследования объявляется индивид.

"''Между марксовой политической экономией и критической ант­ропологией, отождествляемой Левиным с экзистенциализмом, есть, по его мпспию, то общее, что идейной основой того и другого является-де философский антропологизм. Правда, противопостав­ляя воззрения молодого Маркса и зрелого Маркса, Левин заклю­чает, что философский антропологизм был в большей мере при­сущ молодому Марксу, что молодой Маркс быя-де более «гума­нистичен», чем зрелый. Левин повторяет широко распространен­ные в западной буржуазной социологии попытки показать, что Маркс использовал философский антропологизм (а не материа­лизм) Фейербаха.

Спекулируя на том, что в ранних произведениях классиков марксизма можно встретить такие фсйербаховские понятия, как «родовая сущность человека», «натуралистический гуманизм», а в «Святом семействе» Маркс и Энгельс называли свое учение не коммунизмом, а «реальным гуманизмом», критики марксизма иг­норируют новое содержание этих (заимствованных у Фейербаха) понятий и пытаются противопоставить раннего Маркса зрело­му Марксу. Нельзя отрицать связь между воззрениями молодого Маркса и зрелого Маркса и не видеть в то же время их каче­ственные различия. Изучение произведений молодого Маркса и молодого Энгельса является важным условием более глубокого понимания развития и формирования общих п частных идей, теоретических положений, категорий марксистскохх философии. Чтобы подорвать доверие к мар1[4]систской философии, враги ее, прикрываясь названием неомарксистов, абсолютизируют форму некоторых выражений, встречающихся в ранних работах класси- ков марксизма, подвергают ревизии саму суть созданного ими учения. Сам же неомарксизм критической антропологии пред­ставляет собой буржуазную ревизию марксизма, масхшрующуюся под марксизм, это антимарксизм, который выливается в аполо­гетику капитализма.

Проявлением идеалистических тенденций в этнографии США является появление за последние годы так называемой «антро­пологии символизма». Сторонники ее по существу продолжают развивать идеи Л. Уайта об определяющей роли символов в ис­тории человеческого общества^и. Наиболее видным теоретиком этого направления стал в 70-е годы М. Салинс, скатившийся с позиций хотя и вульгарного материализма и ставший на путь идеализма и опровергателя исторического материализма.

Все эти разновидности иеоэволюционизма, неомарксизма, нео­символизма, несомненно, свидетельствуют о поисках в этногра­фии США социологической теории, о попытках преодолеть тео­ретический тупик, в который завела науку историческая школа.

A handbook of method in cultural anthropology/Ed. by R. Naroll, R. Co­hen. New York, 1970; Werner 0. Some new developments in ethnoceman- tics and theory and practice of lexical semantic fields.— In: Current trends in linguistics/Ed. by Th. Sobeok. The Hague, 1974, vol. 12.

* Ленин Л. И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 343.

⁵ Barling R. Cognition and c-omponential analysis: God's truth or hocus-po­cus—American anthropologist, 1959, vol. 60, N 1; Enemic and emetic ana­lysis in social anthropology: The rise of anthropological theory —Ameri­can anthropologist, 1966, vol. 68, N 3, p. 568—597.

' Лап-is M, The rise of anthropological theory. New York, 1968, p. 597.

⁷ Watson-Franke M. В., Watson L. Understanding in anthropology. A Philo­sophical reminder.— Curren t anthropology, 1975, vol. 16, N 2.

⁸ Murphy R. P. Dialectics of social life. New York, 1971.

⁹ Lewin S. K. Critical anthropology and critique of everyday life.— Доклад на IX МКАЭН. Chicago, 1973.

¹⁰ Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 204.

¹¹ Peacock J. L. Concionsness and change: symbolic anthropology in evolu­tionary perspective. New York, 1975; Sahlins M. D. Culture and practical reason. Chicago, 1976.

Глава 3

Дата добавления: 2015-05-09