Социологическое образование в средних школах

В первое десятилетие после 1917 г. в стране предпринимались попытки внедрить социологическое обучение не только в вузах, но и в средних шко­лах. Так, например, сразу же после Февральской революции социология, бла­годаря стараниям П.А. Сорокина, ставшего секретарем А. Керенского по про­блемам науки, стала, как он вспоминал позже, «одним из покровительствуе­мых предметов и введена была не только во всех высших, но и средних школах»³⁸. В первые послеоктябрьские годы большевики пытались наладить систематическое социологическое образование на уровне школы. В частности, Социологический институт, где уже имелся опыт написания учебников³⁹ и трудились талантливые педагоги, в том числе П. Сорокин и Е. Энгель. Народ­ный комиссариат просвещения поручил организовать курсы социологической подготовки для преподавателей средних школ⁴⁰. Энгель даже написал первый в истории нашей страны учебник по социологии для средних школ⁴'.

Советское правительство намеревалось даже перейти к всеобщему соци­ологическому образованию. В 1919г. К.М. Тахтаревписал:«Научноезначе­ние социологии, которая становится обязательным предметом преподавания не юлько в высшей, но и средней школе, в настоящее время может считать­ся настолько общепризнанным, что его можно и не выяснять...»⁴² Идеоло­гической базой предполагавшейся реформы образования служил тезис о единстве социализма и марксистской социологии. Скажем прямо, тезис до­вольно искусственный и, как показало время, недолговечный. Развернувша­яся в период НЭПа дискуссия о предмете социологии, в которой участвова­ли не только рядовые преподаватели, пропагандисты, исследователи, но так­же и видные большевистские деятели, в частности Н. Бухарин, А. Богданов и И. Сталин, завершилась сведением социологии к историческому матери­ализму. В результате в школах и вузах вместо социологии в конечном итоге стали преподавать так называемую «политическую науку», состоявшую из ряда курсов: «Коммунизм», «История коммунизма», «История коммунисти­ческой революции», «Марксистско-ленинское учение истории» и «Консти­туция СССР». Их, кстати сказать, имели право читать только коммунисты. Как следствие, положение социологического образования стало еще хуже, чем было до революции 1917 г.⁴³

Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет /Изд. подгот. В.В. Сапов. М.: Наука, 1994. С. 418.

К базовым учебникам по социологии, созданным в эти годы, надо отнести первый том «Социоло­гии» (М., 1917) В.М. Хвостова под названием «Введение. Исторический очерк учений об обществе»; «Наука об общественной жизни» (Пг., 1919) К.М. Тахтарева; «Общие основы социологии» (Пг., 1919) Н.И. Кареева; «Общедоступный учебник социологии» (Ярославль, 1920) и два тома «Системы социологии» (Пг., 1920) П.А. Сорокина и др.

Деятельность института // Социобиблиологический вестник. 1919. № 4-6.

Энгель Е.А. Социология. Краткий курс средней школы. Пг., 1919; Энгель Е.А. Очерки материали­стической социологии. М. Пг., 1923.

Тахтарев К.М. Наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономерности: Опыт изучения общественной жизни и построения социологии. Пг.: Издательский Кооперативный Союз «Кооперация», 1919. С. 5.

Социология: история, основы, институционализация в России. 2002// Русский Гуманитарный Ин­тернет-Университет: http://www.i-u.ru/biblio/arhiv/books/novikova_soc/soc_novl4.asp

На долгие десятилетия базовым предметом в системе социальных наук и гуманитарного образования в стране, как высшего, так и среднего, стала мар­ксистская философия. В 1960—80-е годы ее составными частями выступали исторический материализм, диалектический материализм, политическая эко­номия социализма и научный коммунизм. Социологии здесь места не было.

В 1920-е гг. социологическое обучение в школе не могло состояться по ряду причин, в том числе из-за нехватки квалифицированных кадров. На препо­давательскую работу часто попадали случайные люди. Им было неважно, что и как преподавать, главное — найти хоть какой-то заработок: в стране безум­ствовала безработица, а в некоторых регионах широкомасштабный голод. Очень часто на уроках по социологии школьные учителя занимались с учени­ками совершенно посторонними предметами, разумеется, теми, с которыми они хоть как-то были знакомы: кто-то музицировал или рисовал, кто-то зак­ладывал основы трудоведения или давал исторический курс. В 1919 г. Социо­логический институт провел проверку школ на Васильевском острове. Резуль­таты обескуражили ученых. Как вспоминал позже П. Сорокин, одни подме­няли социологию основами экономической науки, другие давали учащимся курс «Истории культуры», третьи преподавали Конституцию РСФСР⁴⁴. «Бла­годаря такому положению вещей, — отмечал в 1919 г. К.М. Тахтарев, — мы в точности даже не знаем, что, собственно говоря, вводится в преподавание наших высших и средних учебных заведений под именем социологии»⁴⁵.

Профессионально подготовленных преподавателей по социологии в стра­не явно не хватало. Педагогические вузы учителей-обществоведов не готови­ли. Даже если бы правительство решилось это сделать, то в педвузах некому было бы преподавать социологию, поскольку ни одного поколения, имеюще­го высшее социологическое образование, в России не было. Круг замкнулся еще больше, а проблема обострилась до крайности в 1922 г., когда часть про­фессиональных социологов выслали за границу на знаменитом «пароходе ин­теллектуальных эмигрантов». На смену им пришли выходцы из рабочих и кре­стьян, составившие костяк «красной профессуры». За короткое время, тем бо­лее в режиме ликбезовской, ускоренной и очень поверхностной подготовки овладеть основами мировой социологии было, естественно, невозможно.

А производить ротацию преподавательских кадров было необходимо прежде всего по идеологическим причинам. Еще до вынужденной эмигра­ции многие преподаватели, даже из числа знавших социологию, подавали ее вовсе не в марксистском духе. Если они и говорили о социализме и комму­низме, то лишь в негативных тонах. Правительство, разочаровавшись в на­чальном социологическом образовании, запретило преподавать социологию в школах, а преподавателей-социологов уволило. Уже к 1921/22 учебному году она была изъята и заменена курсом «Развитие общественных форм», построенном на пересказе идей Бухарина и Богданова (правда, и тех вскоре подвергли идейному остракизму). Социология, вспоминал П. Сорокин, «впа­ла в немилость»⁴⁶.

Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет /Изд. подгот. В.В. Сапов.

М.: Наука, 1994. С. 418.

Тахтарев К.М. Наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономерности:

Опыт изучения общественной жизни и построения социологии. Пг., 1919. С. 3.

Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет /Изд. подгот. В.В. Сапов.

М: Наука, 1994. С. 418. "

Как в вузах, так и в школах остро не хватало учебников, методических по­собий и программ, написанных в новом духе и с новых позиций, а старые большевиками не признавались. Переведенная до революции мировая соци­ологическая классика не подходила, так как она несла массам буржуазные идеи и ценности. Уровень школьного обучения был чрезвычайно неодинаков, а зачастую так низок, что от затеи со школьным образованием пришлось отка­заться. В передовых странах мира в это время социология уже заняла достой­ное место среди других наук и была включена в число обязательных предме­тов преподавания как в университетах, так и в средних школах. На Западе к этому времени уже давно не было недостатка в учебниках по социологии⁴⁷.

Дата добавления: 2015-06-04