О структуре субъекта труда 5 страница

До недавнего времени научное исследование этой сферы ограничива­лось рассмотрением экономических, организационных, технологических и товароведческих проблем. Между тем сфера обслуживания — это сфера работы с людьми и потому имеет сильный психологический аспект, тре­бующий специального изучения. К сожалению, это направление психо­логии развивается у нас еще очень и очень слабо" [202, с. 31 — 32].

Вопросы и темы для размышления и разработки

1. Практика без теории слепа?

2. Теория без практики мертва?

3. Возможно ли теоретическое отношение к предмету у младшего школьника?

Тема 1. Теоретические составляющие в практической работе.

Тема 2. Практические основы теории.

Тема 3. Теоретические модели и мифы

3.3. О сложных, теоретических

объектах. Методы индуктивного
предсказания, дедуктивного
предсказания, синтаксического комбинирования

Сложными объектами теории мы в соответствии с концепци­ей авторов [68] будем считать высказывания, языковые построе­ния, описывающие ту или иную связь между двумя или не­сколькими простыми объектами, например: "способ действия человека на рабочем месте зависит как от внешних условий, так и от устойчивых личных качеств и временных состояний субъек­та труда^' или "выбор профессии — частный случай принятия решения" и т. д.

Сложные теоретические (идеальные) объекты имеют такую же группировку, как и простые, а именно:

сложные эмпирические полуобъекты — утверждения, положе­ния, высказывания, имеющие некоторую эмпирическую основу, но не имеющие логического обоснования. Например, установ­лено, что удовлетворенность трудом операторов перфорацион­ных машин статистически коррелирует с определенными пока­зателями вариативности времени реакции на сильный звук (в лабораторном опыте), но теоретически пока неясно, почему столь сложный феномен, как удовлетворенность трудом, может быть связан со столь простым психофизиологическим парамет-

ром, как вариативность времени реакции [125]. Возможно, что удастся проследить цепочку связей (вариативность времени ре­акции может зависеть от того же фактора, который обусловлива­ет безошибочность труда, а безошибочность — это успех, а успех порождает положительные чувства, а они, в свою очередь, вно­сят решающий вклад в феномен удовлетворенности трудом), и тогда данный эмпирический полуобъект станет совершенным теоретическим сложным объектом;

сложные логические полуобъекты — высказывания, имеющие логические основания, но пока не подтвержденные эмпириче­ски. Таковыми являются гипотезы исследований в психологии труда. Например, предполагается, что если не навязывать всем работникам абсолютно единый способ работы, то можно полу­чить прирост производительности труда за счет того, что каж­дый сможет выработать свой наиболее удобный именно для него способ (систему способов). Это предположение вытекает из об­щих соображений о нестандартности человеческого фактора, о возможности разных и социально равноценных путей достиже­ния одной и той же трудовой цели и др. Эмпирическое под­тверждение гипотезы дает совершенный теоретический объект;

сложные нуль-объекты — высказывания, которым пока ничего не соответствует в действительности (или вообще не может соот­ветствовать) и которые получены не в результате логического сле­дования, а в итоге некоторых формальных операций с терминами, а также в результате небрежного оперирования словами. Напри­мер, можно построить такую вербальную конструкцию (по прин­ципу, осмеянному народной мудростью, — "Язык что хочет, то и лопочет"): "Процесс профессионализации личности должен сыг­рать для научной психологии ту же роль, какую для геометрии сыграло землемерие, а для астрономии — мореплавание". Каза­лось бы, неплохо сказано, но, может быть, надо говорить не о процессе профессионализации, а о практике профконсультации? Это разные вещи, а "бумага все терпит", и можно рядом поста­вить в тексте, синтаксически согласовать самые разные слова (вспоминается выражение Н.В. Гоголя из повести "Рим": "Страшное царство слов вместо дел"). Впрочем, при условии эмпирического, теоретического обоснования сложный нуль-объект может стать более полным идеальным объектом;

сложные совершенные теоретические объекты — высказыва­ния, имеющие и логические и эмпирические основания. Тако­выми являются оправдавшиеся в опыте гипотезы, выводы многих исследований. Например, "усвоение элементарных сведений о нормировании труда и технологическом процессе доступно учащимся пятых классов" [23]. В приведенном утверждении со­держится мысль о связи между учебными возможностями детей и возрастным этапом их развития.

Еще пример: "для ткачих коврово-ткацкого производства профессионально важными качествами являются высокая разли­чительная зрительная чувствительность, ориентировка в орнамен­те ковра, память на изображение, хорошее различение форм и цветов, быстрота и точность зрительно-моторной и кинестезически-моторной координации, ловкость пальцев, устойчивое зри­тельное внимание, умение поддерживать состояние бдительности в условиях однообразия выполняемых операций" [36]. В приве­денном утверждении указано в неявной форме на зависимость успешности труда от приведенного комплекса личных качеств.

Связи между явлениями могут быть разнообразными (не только причинно-следственными, но структурными, генетическими и др.), и этот вопрос будет рассмотрен несколько ниже (с. 249).

Учитывая основные разновидности ситуаций, встречающихся в контексте науки, охарактеризуем кратко методы и приемы по­строения сложных объектов теории.

Исходной ситуацией, в которбй возникает необходимость построения теоретического объекта, является отсутствие тако­вого (как и в случае с простыми объектами). Из этой ситуации возможны три выхода, и им соответствуют следующие три мето­да (нумерация методов, начатая в- §3.2, продолжается).

7. Индуктивное предсказание сводится к построению вывода о предполагаемой закономерной связи между явлениями на осно­вании некоторой достаточно большой части фактов (на основа­нии изучения, например, статистически оправданной — репре­зентативной — выборки наблюдений, экспериментов). Это част­ный случай научного предвидения. Поскольку предсказание ка­сается вопроса о закономерных связях явлений, его более полно называют индуктивным помологическим предсказанием. Например, изучались признаки профессиональной пригодности у телегра­фистов, линотипистов (теперь это, впрочем, уже отжившая про­фессия), операторов счетных машин [369]. На этом основании был сделан индуктивный (от частного к общему) вывод, или ин­дуктивное предсказание, примерно следующего содержания: круг профессий, где основные критерии пригодности являются сходными с изученными, вероятно, не ограничивается назван-

ными тремя профессиями. В таких профессиях, как телетайпист, машинистка пишущей машинки, перфораторщик, т. е. у всех профессионалов, вводящих данные в машину с помощью кла­виатуры, критерии профпригодности должны быть такими же или очень сходными. Бурный прогресс в рассматриваемой об­ласти труда — труда по обработке информации — породил опе­раторов ЭВМ во многих модификациях, которые в рассматривае­мом исследовании не изучались, но оно тем и ценно, что позво­ляет сделать предположение, что ранее найденные критерии мо­гут быть полезны и применительно к этим новым профессиям.

Индуктивное предсказание — частный случай индуктивного умозаключения. Так, например, индуктивные умозаключения, в результате которых делается общий вывод о всем классе каких-либо явлений, их связей на основании знания каждого без ис­ключения явления (или связи) этого класса, не являются пред­сказаниями (они оказываются просто обобщающими умозаклю­чениями). Скажем, обследованы все члены бригады, работаю­щей "по единому наряду" и занятой на автоматической линии прокатки труб, и о каждом работнике стало известно, что он владеет всеми специальностями, представленными в 'бригаде (каждый может заменять каждого на его рабочем месте). Полу­чено, несомненно, новое общее знание — о всей этой бригаде — и получено индуктивным путем (на основании изучения част­ных случаев мы пришли к общему утверждению), но все же это,не предсказание, а заключение, хотя и очень ценное. Это так на­зываемая полная индукция — умозаключение, основанное на изу­чении всех без исключения объектов рассматриваемого класса.

Но мы можем мысленно расширить рассматриваемый класс объектов, явлений — иметь в виду не "вот эту" бригаду, а вооб­ще все бригады, занятые прокаткой труб, либо даже все брига­ды, работающие в сходных условиях организации труда (по еди­ному наряду). Всех членов всех бригад обследовать невозможно. Поэтому если мы захотим сделать какие-то общие заключения о том, владеют или не владеют члены этих (часто не известных нам) бригад смежными профессиями, это заключение приобре­тет некоторое новое качество — качество предсказания с неко­торой степенью вероятности, правдоподобности. Оно будет по­строено на изучении только части объектов мыслимого класса, а относим мы его ко всему классу. Это так называемая неполная индукция. Различают два вида неполной (предсказывающей) ин­дукции:

· популярная индукция, т. е. построение общего заключения на основании простого перечисления изученных случаев, среди которых не встречается противоречащих. Например, изучили одну, вторую, третью бригады, и в каждой из них наблюдается явление овладения работниками смежными профессиями. Это дает основание думать уже о неслучай­ной связи рассматриваемого явления с бригадной формой организации труда. Математическая статистика в отличие от классической логики допускает даже некоторое количество противоречащих случаев, если общее количество наших наблюдений достаточно велико. Например, если мы беспристрастно (в случайном порядке) будем попарно рассматривать работников, включенных и не включенных в бригады (для проверки предположения о неслучайной связи явления "совмещения профессий" с бригадной формой организации труда), то математическая статистика позволяет нам остановиться на этом предположении, если из восьми оно подтверждается только в семи случаях (а один противоречит), из двенадцати — в десяти, из пятна­дцати — в двенадцати и т. д. В случае ста наблюдений да­же одна треть их может противоречить нашему предполо­жению, и все же его можно не отбрасывать. Одним сло­вом, математическая статистика дает достаточно гибкие по сравнению с аристотелевой логикой средства для того, чтобы "не потерять" ценное предположение, например, о тех или иных связях между явлениями. Подробнее об этом см. [18], [69], [104], [128], [298].

· Вернемся к.вопросам логики построения индуктивных предсказаний. Наряду с популярной выделяют научную индукцию, т.е. неполную, основанную на знании необхо­димых (неслучайных) признаков и причинных связей изучаемых явлений. Например, мы, в результате наблюдений, бесед знаем, что при бригадной форме организации труда (работа по единому наряду) существенно возрастает заин­тересованность работников в экономном расходовании времени, материалов, и это побуждает их приходить друг другу на помощь независимо от традиционно сложившей­ся специализации труда (вальцовщик, если нужно, помо­гает наладчику, сварщику, и наоборот: все стремятся понимать и уметь все). Знание этого обстоятельства повы­шает нашу уверенность в том, что совмещение профессий,

владение смежными профессиями — закономерное следствие рассматриваемой бригадной организации труда. Та­кого рода знание повышает качество индуктивных предсказаний (приведенный пример с членами бригад пре­дельно упрощен, чтобы не заслонялась тема нашего обсуждения — методы и процедуры построения сложных теоретических объектов; разумеется, мало-мальски читающему человеку тут нечего предсказывать, ибо давно все ясно). В общем случае индуктивное предсказание рождается в ходе эмпирического исследования (экспериментального или неэкспериментального), когда человек сталкивается с серией неслучай­ных зависимостей явлений. Средства для оценки неслучайности этих зависимостей лежат в области математической статистики (статистика, как известно, может дать оценку степени тесноты связей, помогает отсеять случайные явления, но содержательное понимание этих связей — что от чего и почему зависит — пол­ностью "на совести" самого исследователя).

8. Дедуктивное предсказание сводится к построению выводов о предполагаемой связи между явлениями на основании подведения новых (предполагаемых) частных случаев под известные, считаю­щиеся истинными общие положения, утверждения (дедукция в логике — следование мысли от общего к частному). Типичная форма умозаключения при этом (силлогизм} состоит из трех ут­верждений, суждений. В первом утверждении содержится общая мысль (например, "типологические свойства нервной системы проявляются в деятельности"), во втором — частный случай ("работа оператора прецизионной фотолитографии есть дея­тельность"), в третьем — новая мысль (вывод), приписывающая некоторый признак, содержащийся в первом суждении, объекту, указанному во втором ("следовательно, типологические свойства нервной системы проявляются в работе оператора прецизионной фотолитографии"), хотя, возможно, пока еще никто этого не изучал эмпирически.

Правда, чтобы удовлетворить строгой логике, мы должны были бы придать нашему силлогизму классический вид:

Все деятельности человека — области проявлений типологических свойств нервной системы.

Работа оператора прецизионной фотолитографии — деятельность.

Работа оператора прецизионной фотолитографии — область проявле­ний типологических свойств нервной системы.

В случаях, когда мысль неясна, сложна, полезно придавать ей черты видимого.соответствия формулам силлогизмов ("фигурам" и "модусам"), вариантов которых достаточно много и о которых можно узнать из уже упоминавшегося пособия по логике [163]. Но подчас в этом нет необходимости, поскольку правильные фор­мы логического следования достаточно хорошо "просвечивают" сквозь стиль обычной речи (если, разумеется, об этих формах знать и помнить). Но если мы потрудимся придать рассуждени­ям формальный вид, то легче заметить ошибки, логические ло­вушки.

Типичная ошибка — предвосхищение основания, в данном слу­чае использование в качестве общего (обосновывающего вывод) утверждения такой мысли, которая сама нуждается в обоснова­нии, хотя и не кажется заведомо ложной. Например, могут рас­суждать примерно так: "Работа ретушера (в типографии) не предъявляет особых требований к мышлению, поскольку это ручной, сенсомоторный труд". Утверждение ложное потому, что в скрытом за ним силлогизме обосновывающая посылка являет­ся в сущности предрассудком. А именно неверно, что "все виды ручного труда не предъявляют особых требований к мышле­нию". Достаточно учесть, что тот же ретушер, работая над фото­снимком, с которого после будет сделана печатная форма, дол­жен мысленно оперировать очень сложными соотношениями светлот, цветов, ибо черному цвету на негативе соответствует белый, серому при цветоделительной ретуши может соответство­вать розовый, а белому — красный и т. д. [349, вып. 3, с. 108 — 115]. Труд ретушера только кажется "сенсомоторным", тогда как на самом деле он предполагает сложные и мало изученные фор­мы профессионального мышления, специальные ходы логиче­ского следования. То, что предметом мысли являются цветовой тон, насыщенность цвета, градации светлоты и пр., а не слова, цифры или геометрические фигуры, отнюдь не есть основание ут­верждать, что в рассматриваемой деятельности нет особых требова­ний к мышлению.

Итак, нужна особая бдительность к тем общим положениям, которые сознательно или невольно кладутся в основание дедуктив­ных рассуждений (к презумпциям, допущениям). Способность, уме­ние вскрыть несформулированные в явном виде основания рассуж­дений и пересмотреть их можно воспринимать в свою очередь как ценное качество ума человека (проницательность и гибкость его).

Еще одна распространенная логическая ошибка — ошибка разделения. Суть ее в следующем. Если мы обратимся к приве-

денному несколько выше силлогизму об операторе, легко заме­тим, что в первых двух его утверждениях (они называются по­сылками в отличие от третьего, именуемого выводом) есть одно и то же понятие — в данном случае "деятельность". Такой об­щий для обеих посылок термин (понятие) называется по ряду причин средним (средний термин силлогизма), и он всегда не­обходим. "Ошибка разделения" возникает тогда, когда этот средний термин силлогизма в первой (общей) посылке мыслят в собирательном смысле, а во второй — в разделительном. На­пример, если бы в качестве первой посылки в приведенном примере мы фактически имели в виду такую: "Все деятельности '*'— предмет интереса психологии" (имеются в виду все деятель­ности, взятые вместе), то вывод, сделанный, казалось бы, по правилам, стал бы несколько странным: "Работа оператора пре­цизионной фотолитографии — предмет интереса психологии". Разумеется, логическая ошибка опасна тогда, когда нелепость неочевидна.

Ошибки в силлогизме возникают в тех случаях, когда не учи­тывается то, что тот или иной термин, содержащийся в посыл­ках, мыслится фактически не во всем своем объеме. Например, если бы в качестве второй посылки приведенного в свое время силлогизма мы взяли такую: "скоростная микроструктура рабо­чего движения — не деятельность", то получили бы ложный вы­вод: "скоростная микроструктура рабочего движения — не об­ласть проявлений..." и т. д. В чем дело? А в том, что хотя тер­мин "область проявлений типологических свойств нервной сис­темы" выписан "всеми буквами", мыслится он в первой посылке не в полном объеме: "областями" проявлений типологических свойств являются не только деятельности, но и отдельные дейст­вия, и их структурные компоненты, и психические состояния.

Если термин мыслится в полном объеме, говорят, что он распределен, если не в полном — не распреде­лен. Анализ распределенности терминов в рассуждении — важное условие его корректности. Так что, как верно заметил философ Ге­гель, чтобы рассуждать, недостаточно иметь язык, подобно тому, как недостаточно иметь крепкие руки, чтобы хорошо шить сапоги. Чтобы избегать ошибок в дедуктивных рассуждениях, полез­но учитывать, в частности, следующие положения:

в силлогизме должны быть три термина (не больше и не меньше);

средний термин должен быть распределен хотя бы в одной из двух посылок (без этого условия правильный вывод невозможен). Поясним это примером. В обсуждаемом нами примере силлогизма вторую посылку сформулируем так: "скоростная микроструктура рабочего движения —

область проявлений типологических свойств нервной сис­темы". Каким же будет вывод из двух верных посылок? "Скоростная микроструктура... — деятельность"? Вывод ложный, и причина этого не в ложности посылок, а в не-

" правильном "устройстве" здесь дедуктивного умозаключе­ния — средний термин в той и другой мыслится не в полном объеме, не распределен;

если термины (помимо среднего) не распределены в по­сылках, их нельзя мыслить в полном объеме в выводе;

из двух отрицательных или частных ("некоторые А суть Б") посылок нельзя сделать вывод;

если одна из посылок частная, то и вывод должен быть частным ("некоторые", а не "все"). А если одна из посылок отрицательная ("А не есть Б"), то вывод должен быть отрицательным;

из двух утвердительных посылок нельзя получить отрица­тельный вывод. Если первая посылка сформулирована как частная ("некоторые..."), а вторая оказалась отрицатель­ной, вывод невозможен.

Распространенной ошибкой в обосновании утверждений, в частности и предсказаний, является подмена научного положения ссылкой на авторитет (аргумент к человеку) или высказывани­ем, рассчитанным на эмоциональное воздействие на читателя, слушателя (аргумент к публике). Эти вещи могут, конечно, сов­падать с истиной, но логика требует обращения именно к исти­не, а не к сопутствующим обстоятельствам.

9. Синтаксическое комбинирование сводится к перебору слов и упорядочению их в форме суждений, в которых приписывают­ся или отрицаются разные формы связей между более или менее случайно выбираемыми явлениями, процессами, фактами, собы­тиями. Такого рода ситуация может сложиться при организации "мозгового штурма" какой-либо проблемы, когда участникам совещания предлагается высказывать любые самые вздорные соображения в расчете, что "авось" возникнет и продуктивная мысль. Можно, например, чисто комбинаторным путем строить целые шкалы помологических высказываний (высказываний о закономерных зависимостях), чтобы после выбирать из них наи­более правдоподобные с теоретической и эмпирической точек

зрения: "аварийность на производстве в основном зависит от врожденных качеств людей" ("несчастливцами рождаются так же, как и музыкантами"), "аварийность на производстве лишь отчасти зависит от врожденных качеств людей", "аварийность на производстве не имеет никакого отношения к врожденным качествам людей" и т. п. Таким образом, обсуждаемый метод построения идеальных объектов может иметь некоторое вспо­могательное значение или, быть может, рассматриваться как эв­ристическое (то есть наводящее на догадки) средство. Весь во­прос в том, что мы будем делать с этими объектами дальше (брать "на веру" или проверять, совершенствовать).

'"Вопросы и темы для размышления и разработки

1. Каковы теоретические составляющие вашей активности?

2. Что вы лично делаете, если принятая вами доктрина, тео­рия, не согласуется с невымышленными событиями, фактами?

3. Чем отличается научная теория от вероучения?

Тема 1. Теория и концептуальный бред.

Тема 2. Паранояльный синдром и теория.
Тема 3. Критерии ценности теории.

З.4. Методы верификации, доказательства, объяснениям

О взаимосвязи методов построения сложных,

теоретических, объектов

Существуют два выхода из ситуации "нуль-объект" (сложный), которые реализуются следующими двумя методами (нумерация продолжается).

10. Эмпирическое подтверждение (верифицированы) сводится к тому, что в ходе эмпирического исследования устанавливают, что "так может быть" или "именно такая связь и существует в действительности". В систему процедур верифификации входят действия по построению гипотез эмпирических исследований, планированию системы сбора эмпирического материала (в част­ности, планированию экспериментов), применению методов сбора эмпирических данных и, если есть возможность, необхо­димость и целесообразность, их статистической обработки. Дело в том, что важная специфическая особенность человека как субъекта состоит в его уникальности, неповторимости. Поэтому обычные схемы естественно-научного мышления при обработке эмпирических данных в психологии далеко не всегда уместны. И статистика — далеко не всегда благо в психологии (иногда 1 она дает лишь иллюзию научности, поскольку нивелирует, "смазывает" как раз то, что должно быть рассмотрено дифференцированно и содержательно).

Одним из полезных ходов мысли при эмпирическом обосно­вании сложных теоретических объектов в психологии может быть реализация "даже-принципа", или "принципа заострения ситуации" (подробнее см. [145]), сущность которого сводится к следующему. Проявление (симптом) некоторой психической сущности рассматривается в противодействующих условиях. На­пример, пытаясь установить границу нормального умственного утомления по психологическим симптомам, психолог принимает во внимание не просто появление чувства пресыщения трудом, но появление этого чувства (даже!) при занятии интересую­щим предметом.

Еще пример: диагностируя по жизненным показателям типо­логические свойства нервной системы, психологи принимают во внимание не просто, скажем, медлительность человека, но ее проявления (даже!) в ситуациях, стимулирующих поспеш­ность (мало времени, надо торопиться, а человек остается самим собой — неторопливым). Жизненные ситуации (в частности, конфликты, противоречия, кризисы развития) сложны, неповто­римы, и набрать статистику сходных случаев здесь либо невоз­можно, либо соответствующие попытки (в угоду научной моде или стремлению уподобить психологию естественным, техническим наукам) ведут к огрублению, искажению, утрате ценных именно своей уникальностью фактов. Так называемая "гуманистическая парадигма мышления", развиваемая в психологии и возникшая, нам думается, как здоровая реакция на физикализм, технократизм в нашей науке имеет веские основания для существования и развития. Важно лишь здесь не доводить дело до очередного (противоположного) абсурда (до отрицания того минимума при-

знаков, без которых область знания не может считаться наукой и вырождается в мистическое умствование по поводу мифиче­ских моделей психической реальности вплоть до разговоров о "переселении душ" и пр.).

Обзор основных конкретных методов сбора эмпирических данных будет приведен в последующих параграфах. Нетрудоем­кие методы статистической обработки эмпирических данных хорошо описаны для пользователя, не имеющего специальной математической подготовки [69], [104], [128]. Прежде чем вы воспользуетесь программами компьютерной статистической об­работки (в наши дни это распространено и доступно), научитесь обрабатывать данные "головой и руками", стремясь хорошо осознать возможности и ограничения методов статистики, усло­вия их корректного применения.

В результате, если сложный нуль-объект оказывается вери­фицированным на основании эмпирических данных, он приоб­ретает статус сложного эмпирического полуобъекта теории.

11. Помологическое доказательство сводится к логическому обоснованию правомерности рассматриваемого утверждения с позиций ранее установленных общих положений.

По логической форме доказательство состоит из трех частей: тезиса, доводов и демонстрации (выражения в речи самого логи­ческого следования). Тезисом в интересующем нас случае стано­вится утверждение (суждение) в статусе сложного нуль-объекта. Поскольку мы не знаем, доказуемо ли это утверждение, истинно ли оно, то наша цель состоит, строго говоря, не в том, чтобы доказать тезис, а в том, чтобы проверить, можно ли его доказать. Таким образом, помологическое доказательство по отношению к нуль-объекту это есть своего рода его логическая верификация, проверка средствами теории. В соответствии с требованиями логики тезис должен быть суждением ясным, недвусмысленным, непротиворечивым, четким. Он должен мыслиться в одном и том же смысле на протяжении всего рассуждения (подмена — "подтасовка" — тезиса в ходе рассуждения — это типичная ло­гическая ошибка).

В качестве доводов (аргументов) в нашем случае должны быть отобраны мысли, истинность которых ранее проверена, доказа­на, или мысли, принимаемые за аксиомы. Процедура доказа­тельства предполагает поиск тех оснований (посылок силлогиз­ма), из которых следовал бы тезис, подлежащий доказательству. Например, если мы попытаемся доказывать тезис "аварийность на производстве в основном зависит от врожденных качеств лю­дей", то легко убедимся, что основанием его должно стать аб­сурдное утверждение в системе примерно такого силлогистиче­ского рассуждения: "показатели эффективности производства есть нечто зависящее в основном от врожденных качеств людей; аварийность есть показатель эффективности производства; сле­довательно, аварийность... и т. д.". Таким образом, вместо дока­зательства мы пришли к опровержению тезиса. И это естествен­но, поскольку тезис мы взяли заведомо ложный. Здесь нам важ­но было сосредоточиться на логической стороне доказательства. Разумеется, чтобы искать и находить общие основания для дока­зательства (или опровержения) тезиса, нужны уже знания не только о логических формах мышления, но прежде всего знания специальные. В нашем случае — из области психологии труда и смежных наук.

Положения о дедуктивной логике, изложенные в связи с ме­тодом дедуктивного предсказания (пункт 8 в §3.3), важно учиты­вать и в связи с процедурами доказательства.

Обратим внимание на некоторые типичные логические ошиб­ки, встречающиеся в ходе дедуктивного доказательства.

Одна из них была только что проиллюстрирована — дока­зательство тезиса ложными аргументами. Эта ошибка но­сит название "основное заблуждение" (заблуждение, коре­нящееся в основании, в общих суждениях, со­ставляющих иной раз неформулируемую логическую основу рассматриваемого тезиса). Еще одна возможная ошибка — "о/и сказанного в относи­тельном смысле к сказанному безотносительно" — состоит в том, что утверждение, верное для определенных частных условий, используется как довод для обоснования утвер­ждения, распространяемого на любые условия. Например, известно, что водителю транспортного средства нередко приходится реагировать (экстренно тормозить, маневри­ровать в условиях ограниченного места) на сигналы, и де­лать это нужно как можно быстрее (в условиях ограни­ченного времени). Поэтому можно признать правильным утверждение примерно такого рода: "успешность деятель­ности водителя зависит от свойственной ему скорости двигательной реакции на сигнал". Однако утверждать на этом основании, что лиц с относительно низкой скоро­стью реакции (в пределах нормы) нужно считать профес-

сионально непригодными, было бы неверно, поскольку скорость реакции сказывается на успешности водитель­ской работы только "при прочих равных условиях". И, на­пример, низкая скорость двигательной реакции может быть во многих случаях с лихвой перекрыта за счет хоро­шего наблюдения, за счет предусмотрительности и пра­вильного предвидения маневров других участников дви­жения. Суть логической ошибки работника, занятого вроде бы научным профотбором, здесь состоит в том, что по­ложение, верное для одной группы условий, распростра­няют на любые, на все условия. Это одновременно есть и

Дата добавления: 2015-06-26