Заявка команды 14 страница

Отмена законов и многие другие важные действия правитель­ства осуществлялись без участия парламента на основе спе­циального императорского указа от 29 сентября 1945 г. Этим ука­зом для осуществления требований оккупационных властей до­пускалось принятие не законов, а императорских, а также прави­тельственных указов и министерских приказов. Примечательно, что введение управления на основе такого рода указов, которые стали называть «потсдамскими», оправдывалось положениями конституции 1889 г. о законодательстве в чрезвычайных обстоя­тельствах. За короткий срок в октябре-декабре 1945 г. по «потсдамским указам» были ликвидированы не только наиболее одиозная поли­тическая полиция, но и полиция безопасности (жандармерия), министерство внутренних дел, а также военное и морское мини­стерства. Большое внимание оккупационные влас­ти уделяли отстранению одиозных дея­телей прежнего режима от руководя­щих постов в государственных и обще­ственных органах и даже в экономической сфере. Предполага­лось, что это должно облегчить демократические преобразования, предотвратить возможность ремилитаризации Японии. Для этого использовались как судебное преследование (суды, формировав­шиеся государствами-победителями), так и административные ме­ Преследование воен­ных преступников и «нежелательных лиц» Часть 1. Япония в период оккупации ры (отстранение от должностей, осуществлявшееся японским правительством по указанию штаба главнокомандующего оккупа­ционными войсками). Скамья подсудимых на Токийском процессе 11 сентября штаб Макартура опубликовал первый список по­дозреваемых в военных преступлениях «класса А». В него были включены бывший премьер-министр ТбдзІ Хидэки, многие мини­стры и другие видные деятели военного времени. В конечном сче­те перед Международным военным трибуналом для Дальнего Вос­тока, учрежденным из представителей 11 государств, пострадав­ших от японской агрессии, предстало 28 обвиняемых в качестве главных военных преступников. Токийский процесс, длившийся с 3 мая 1946 г. по 12 ноября 1948 г., осудил агрессивные войны Японии в 1937-1945 гг., уста­новил преступный характер политики японского руководства, принесшей громадные жертвы и лишения народам многих стран и Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) народу самой Японии. 7 подсудимых, в том числе бывшие премьер-министры Тбдзе, Хирота и военный министр Итагаки, были при­говорены к смертной казни и повешены, 16 человек были осужде­ны на пожизненное тюремное заключение и двое — на меньшие сроки. Двое подсудимых — Мацуока и Нагано — умерли до выне­сения приговора, еще один — Окава — был признан невменяемым. Помимо Токийского процесса главных военных преступников, в Сингапуре, Маниле, Гонконге, на о-ве Гуам, в Иокогаме воен­ные трибуналы рассматривали дела подозреваемых «класса В» и «С» (зверства и негуманное отношение к военнопленным и т.п.). По этим делам к смертной казни приговорили 937 чел., к пожиз­ненному заключению—358, к другим наказаниям более 3 тыс. чел. В Советском Союзе значительно позже, в 1949 г., состоялся Хабаровский судебный процесс над бывшими военнослужащими японской армии, обвинявшимися в подготовке и применении бак­териологического оружия. К различным срокам тюремного за­ключения были приговорены 12 чел., в том числе командующий Квантунской армией Ямада. Куда более широкие масштабы приняло административное преследование «нежелательных лиц». Вслед за начавшимся по указанию штаба Макартура увольнением сотрудников репрессив­ных органов японскому правительству специальным меморанду­мом было поручено устранить из сферы образования профессио­нальных военных и милитаристски настроенных лиц, а также вос­становить тех, кто в предвоенные и военные годы был уволен за либеральные и пацифистские убеждения. В результате из сферы образования было удалено около 7 тыс. чел. В соответствии с еще одним меморандумом (от 4 января 1946 года) к «нежелательным лицам» дополнительно были отнесены влиятельные члены Ассоциации помощи трону, Политической ас­социации Великой Японии и сотрудничавших с ними организа­ций, а также руководящие деятели предприятий и финансовых ор­ганов, имевших отношение к колониальной политике. В дальней­шем этот перечень был расширен, в него были включены руково­дители местных филиалов Ассоциации помощи трону, влиятель­ных промышленных компаний военного времени, экономических организаций, средств массовой информации и т.п. Всем этим ли­цам было запрещено занимать любые общественные должности. По официальной статистике всему спектру репрессивных мер (включая отстранение с занимаемых постов и запрет на занятие общественных должностей) подверглись свыше 200 тыс. чел. Тем самым был нанесен чувствительный удар по управленческим кад­ Часть 1. Япония в период оккупации рам, выдвинувшимся при прежней системе. Произошло значи­тельное обновление и омоложение штатов правительственных уч­реждений и руководящего состава предприятий. Вместе с тем кампанейский характер отстранения «нежелательных лиц» вел к тому, что под репрессии зачастую подпадали люди, не бывшие ревностными сторонниками прежней системы, преследование не­редко использовалось в карьерных интересах. Возрождение поли- После роспуска 14 сентября 1945 г. Поли­тических партий тической ассоциации Великой Японии в стране началось образование настоящих, неподконтрольных государству политических партий. Главные из них оформились за короткое время в последние месяцы 1945 г. 2 ноября была создана Социалистическая партия Японии (СПЯ), некоммунистическая партия социалистической ориентации, которая объявила себя объединением трудящихся классов, стремящимся к учреждению демократической системы и обеспечению гражданских свобод. Она заявила, что отвергает ка­питализм и ставит целью путем построения социализма обеспе­чить стабилизацию и подъем жизни народа. Социалисты выступи­ли также противниками милитаризма и поборниками вечного ми­ра на основе сотрудничества всех народов. Освобожденные из тюрем коммунисты немедленно начали восстановление своей партии, практически полностью разгром­ленной еще к 1935 г. жестокими репрессиями со стороны прави­тельства. В декларации и программе действий Коммунистической партии Японии (КПЯ), принятых на ее IV (декабрь 1945 г.) и V (февраль 1946 г.) съездах, выдвигались требования демократиче­ских преобразований, строгого соблюдения Потсдамской деклара­ции, ликвидации монархического строя, учреждения демократиче­ской республики, искоренения милитаризма и наказания военных преступников, роспуска монополий, народного контроля над бан­ками и базовыми отраслями промышленности. 9 ноября 1945 г. политики из довоенной буржуазной партии Сэйюкай образовали Либеральную партию. Ее лидером был из­бран Хатояма Итирб. 16 ноября 1945 г. была учреждена Прогрессивная партия, яд­ро которой составили бывшие деятели Политической ассоциации Великой Японии. Председателем партии стал Матида Тюдзи, в нее вошел и премьер-министр Сидэхара. Основными лозунгами Прогрессивной партии были антикоммунизм и сохранение госу­дарственности. В нее влилось наибольшее число депутатов пала­ты представителей императорского парламента, но в феврале Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) 1946 г. 260 из 274 ее депутатов, включая лидера партии Матида, попали под запрет занимать общественные должности как «неже­лательные элементы» (такая же судьба постигла и 30 депутатов из 43 от Либеральной партии). 18 декабря 1945 г. была создана Японская кооперативная пар­тия, руководители которой проповедовали идеи кооперации и со­трудничества между трудом и капиталом. Первые послевоенные Поскольку запланированный пере­парламентские выборы смотр конституции должен был осу­ществить парламент, оккупационные власти заблаговременно приняли шаги к изменению его состава. Надеяться на прежнюю палату представителей при засилье в ней «бывших» было бы опрометчивым. В октябре 1945 г. по рекомендации Макартура правительство Сидэхара разработало проект закона о выборах, который 14 де­кабря был принят парламентом. К участию в выборах палаты представителей впервые наравне с мужчинами допускались жен­щины, возраст активного избирательного права снижался с 25 до 20 лет, а пассивного (т.е. права быть избранным) — с 30 до 25 лет. Шансы откровенных реакционеров на избрание в палату предста­вителей снижались также осуществлением упомянутых выше указаний оккупационных властей о запрете им на занятие обще­ственных должностей. Кабинет Сидэхара принял решение назначить выборы в пала­ту представителей по новому закону на 10 апреля 1946 г. Перспек­тива скорых выборов в парламент стимулировала стремительный рост числа партий, появлявшихся, как грибы после дождя. Первые послевоенные парламентские выборы прошли при большой активности всех слоев населения. Лучших результатов на них добилась Либеральная партия (140 депутатских мандатов из 485), далее следовали Прогрессивная партия (94), СПЯ (93), Японская кооперативная партия (14), КПЯ (4). Остальные места достались мелким партиям и независимым кандидатам. Палата представителей стала многопартийной. Правительство Сидэхара, опиравшееся на Прогрессивную пар­тию, по совместному требованию остальных крупных партий уш­ло в отставку. Его последним актом стало опубликование 17 ап­реля текста новой конституции. Через месяц император назначил (разумеется, с ведома окку­пационных властей) новым премьер-министром Ёсида, возглавив­шего Либеральную партию вместо Хатояма, внесенного штабом Макартура в список «нежелательных лиц» (иностранные журна­ Часть 1. Япония в период оккупации листы напомнили о довоенном сочинении Хатояма, в котором он восхвалял Гитлера). Легализация Поначалу оккупационные власти активно поощ- «лд. ряли образование профсоюзов и законодатель- профсоюзов. г-, S \ А г т ное оформление их прав. В штабе Макартура считали, что введенное в законное русло профсоюзное движение станет активным участником процесса демократизации во всех сферах жизни общества. В то же время, законодательное при­знание профсоюзов диктовалось тем, что после роспуска по ука­занию оккупационных властей «обществ служения отечеству на производстве» (30 сентября 1945 г.) на предприятиях уже начал­ся бурный процесс формирования профсоюзных организаций. Критическое материальное положение рабочих и других лю­дей наемного труда подталкивало их к организованным действи­ям. К концу 1945 г. было создано 509 профсоюзов, годом позже их стало более 17 тыс. с 4,9 млн. членов (39,5% общего числа рабо­чих). Как правило, они были организованы по принципу «каждому предприятию свой профсоюз» с включением в него всего состава наемных работников — производственных и управленческих. Соз­давались также отраслевые профсоюзы. В создании профсоюзов активную роль играли довоенные активисты профдвижения, свя­занные с различными пролетарскими партиями, а также освобож­денные из тюрем коммунисты. Вместе с тем, в профсоюзы во мно­гих случаях преобразовывались местные отделения Общества служения отечеству на производстве. Подталкиваемое штабом Макартура правительство Сидэхара спешно разработало и передало на рассмотрение императорского парламента закон о профсоюзах. Опубликованный 22 декабря 1945 г. и введенный в действие 1 марта 1946 г. закон легализовал организацию и самостоятельную деятельность профсоюзов, на­правленную на защиту интересов работников наемного труда. Запрещая нарушение прав рабочих на создание своих органи­заций, закон содержал конкретный перечень незаконных дейст­вий нанимателя в отношении профсоюзов и устанавливал наказа­ния за них. Профсоюзы освобождались от гражданской и уголов­ной ответственности за законные действия в пользу рабочих при трудовых конфликтах. Трудовым соглашениям придавалась закон­ная сила. Для содействия мирному разрешению трудовых кон­фликтов вводился институт комиссий по трудовым отношениям, наделенных необходимыми полномочиями. .Однако гармония в отношениях между оккупационными влас­тями и профсоюзами скоро нарушилась. По мере роста числа ор­ Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) ганизаций и активизации борьбы рабочих на своих предприятиях за улучшение условий труда и против увольнений рабочее движе-•ние становилось также главной силой более широких народных выступлений, прежде всего с требованием ускорить решение про­довольственной проблемы. Такой характер в 1946 г. имели ап­рельские массовые митинги, первомайские демонстрации (в То­кио на площади перед императорским дворцом собралось около 500 тыс. демонстрантов), «продовольственная маевка» — митинги с требованием риса (в Токио в нем участвовало 250 тыс. чел.). Отставка Сидэхара и формирование кабинета министров во главе с Ёсида происходили на фоне выражения им массового не­доверия. Оккупационные власти были обеспокоены политизацией рабочего движения. 20 мая 1946 г. Макартур охарактеризовал «тенденцию к организованному насилию» как угрозу будущему развитию Японии и предупредил, что, если японский народ не от­вергнет ее, то необходимые меры примут оккупационные войска. Добиваясь формирования национального профсоюзного центра, руководители довоенного «легального» профдвижения 1 августа 1946 г. учредили Японскую федерацию профсоюзов (Содбмэй). В нее вошли профсоюзы, объединявшие более 850 тыс. членов. Этот профцентр имел тесные связи с Социалистической партией. Чуть позже, 19-21 августа 1946 г. состоялся учредительный съезд дру­гого национального объединения — Всеяпонского конгресса про­изводственных профсоюзов (Самбэцу кайги), руководящую роль в котором стали играть коммунисты. В него вошел 21 отраслевой профсоюз с 1,6 млн. членов. Борьба профсоюзов начинала принимать заметную политиче­скую окраску. Когда в октябре 1946 г. по стране прокатилась вол­на забастовок, руководство Всеяпонского конгресса производст­венных профсоюзов приложило большие усилия, чтобы придать им характер «классовой политической борьбы», политического наступления на правительство Ёсида. Действия прокоммунисти­ческого Самбэцу кайги вызвали возражения социалистов и стали причиной обострения его отношений с Японской федерацией профсоюзов, которая, не отказываясь в принципе от забастовоч­ной борьбы за выполнение экономических требований, делала ак­цент на «движении за экономическое возрождение», предполагав­шее сотрудничество труда и капитала. Под нажимом профсоюзов условия труда на частных предпри­ятиях несколько улучшились. Без существенных изменений оста­валось положение работников государственных и коммунальных предприятий и учреждений. Выработав единые требования к пра­ Часть 1. Япония а период оккупации вительству по зарплате и другим условиям труда, профсоюзы ра­ботников государственного сектора создали в ноябре 1946 г. Объ­единенный комитет совместной борьбы, представлявший интере­сы более 2 млн. чел. Его деятельность получила поддержку мно­гих других профорганизаций, в том числе входивших в Японскую федерацию профсоюзов. В конце декабря 1946 г. в Японии был опубликован документ Дальневосточной комиссии с изложением директив относительно принципов деятельности японских профсоюзов, что было воспри­нято как моральная поддержка их борьбы. Натиск профсоюзов уси­ливался: в январе 1947 г. Объединенный комитет был преобразо­ван во Всеяпонский комитет совместной борьбы профсоюзов, в ко­торый вошли организации общей численностью до 4,5 млн. членов. КПЯ призывала зажечь «огонь народной борьбы за свержение предательского правительства Ёсида». Всеяпонский конгресс про­изводственных профсоюзов также выдвинул политические требо­вания, призвав учредить «демократическое правительство». Всеяпонский комитет совместной борьбы профсоюзов наме­тил на 1 февраля 1947 г. проведение всеобщей забастовки. По на­стоянию коммунистов ее подготовка продолжалась и после того, как штаб Макартура официально предупредил ее организаторов, что она будет рассматриваться как акция, препятствующая целям оккупационных войск, а правительство заявило о готовности пой­ти на уступки требованиям профсоюзов. Судьбу готовившегося выступления решили оккупационные власти. 31 января 1947 г. Макартур публично заявил о недопусти­мости всеобщей забастовки как «оружия, смертельного в услови­ях нищеты и слабости Японии» и запретил ее проведение. Руко­водство Всеяпонского комитета совместной борьбы профсоюзов было вынуждено отменить забастовку. События конца 1946-начала 1947 гг. стали кульминационным моментом рабочего движения первых послевоенных лет. Их внут­риполитические последствия оказались довольно значительными. Во-первых, они четко обозначили пределы американской под­держки свободного развития демократического процесса в Япо­нии. США все более откровенно отказывались в нем от роли ар­битра в пользу роли партнера приемлемых для себя политических сил. В этом, конечно, был и положительный момент — решитель­ная позиция оккупационных властей предотвратила возможное нарушение гражданского мира с неясными последствиями. Таким образом, отчетливо проявилась стабилизирующая (с точки зрения внутриполитической ситуации в Японии) роль режима оккупации. Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) Во-вторых, срыв «забастовки 1 февраля» стал поражением ре­волюционных иллюзий в рабочем движении, началом кризиса инициатора политизации профсоюзной деятельности, наиболее крупной и влиятельной силы рабочего движения того времени — Всеяпонского конгресса производственных профсоюзов. Конституцион- Одной из своих важнейших задач оккупацион­ная реформа ные власти считали закладку юридического фундамента демократических преобразований путем пересмотра конституции, причем формально инициатива должна была исходить от японской стороны. Это придало бы ре­формам устойчивость и необратимость после окончания оккупа­ции. А легитимность изменения конституции 1889 г. могла быть достигнута при соблюдении ее 73-й статьи, допускавшей рассмот­рение изменений в императорском парламенте по «высочайшему повелению императора». Еще при правительстве Хигаси­куни 4 октября 1945 г. Макартур зондировал возможность самосто­ятельных японских шагов к пере­смотру конституции на неофици­альной встрече с одним из прибли­женных императора, министром внутренних дел Коноэ Фумимаро. Эту же тему Макартур чуть поз­же поднял в беседе с Сидэхара сразу же после назначения по­следнего премьер-министром. Результатом встреч стала раз­работка почти одновременно двух проектов реформирования консти­туции. Один из них создавался по поручению императорского двора группой ученых во главе с Сасаки Сбити, почетным профессором уни­верситета Киото. 22 ноября 1945 года Коноэ доложил императору его содержание, но дальнейшего хода этот проект не получил. Вскоре сам Коноэ был объявлен во­енным преступником и покончил с собой, не дожидаясь ареста. Сидэхара ответил на запрос Макартура тем, что провел в ка­бинете министров решение о создании специального комитета для изучения проблемы пересмотра конституции во главе с государ­ственным министром Мацумото Сёдзи. Коноэ осенью 1945 г. Часть 1. Япония в период оккупации Работа комитета по изучению конституционной проблемы, на­чавшаяся 27 октября 1945 г., продвигалась трудно. Руководитель комитета, а также некоторые привлеченные для работы в нем уче­ные вообще сомневались в ее необходимости. Так, даже извест­ный до войны своими либеральными взглядами профессор Мино­бэ считал демократические преобразования возможными и при существующей конституции. Тем временем 11 ноября 1945 г. свои соображения об основах новой конституции опубликовала компартия Японии, а 27 декабря — Общество изучения конститу­ции. В начале 1946 г. Макартур потребовал ускорить работу пра­вительственного комитета. 4 февраля 1946 г. проект, разработанный комитетом Мацумо-то, получил одобрение кабинета министров. 7 февраля он был до­ложен императору, 8 февраля его содержание и пояснительная записка в переводе на английский язык были представлены в штаб Макартура. Проект оказался даже более консервативным, чем проект Ко-ноэ-Сасаки. Его основой оставалась прежняя конституция. В нем, например, предусматривалось сохранение тайного совета в качестве консультативного органа при императоре, стоящего над правительством и парламентом. Естественно, что такой проект не мог быть признан оккупационными властями удовлетворительным. Вместе с тем правительство США, штаб главнокомандующего и сам Макартур пришли к убеждению, что сохранение императо­ра в системе государственной власти Японии необходимо для осу­ществления целей оккупации. Прямая атака на монархию спрово­цировала бы сопротивление оккупационному режиму, а какая-ли­бо форма участия императора в решении задач демократизации и демилитаризации, напротив, могла бы придать этому процессу ле­гитимность. К этому времени статус императора в Японии претерпел кар­динальные изменения. 15 декабря 1945 г. оккупационные власти вручили японскому правительству директиву об отделении синто­истского культа от государства, т. е. о ликвидации «государствен­ного синто». Еще более решительный шаг был сделан в ново­годнем обращении императора к нации, в котором он отрекся от своего «божественного» происхождения. Таким образом, были созданы предпосылки для превращения императора из «живого бога» в «символ нации», что и было закреплено в дальнейшем в японской конституции 1947 г. Стремясь предупредить возможные споры об императоре в Дальневосточной комиссии (в частности, советские представите­ Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) ли настаивали на лик­видации японской мо­нархии и признании им­ператора Хирохито во­енным преступником), начало работы которой было намечено на 26 февраля 1946 г., Мак-артур принял меры для ускорения пересмотра конституции, но уже по собственному сценарию. 2 февраля 1946 г., еще до получения про­екта Мацумото, в шта­бе главнокомандующе­го по личному указа­нию Макартура присту­пили к написанию про­екта новой конституции. Уже 13 февраля он было передан японской сто­роне. При этом пред­ставители штаба Мак­артура в форме, не тер­пящей возражений, подчеркнули, что правительству следует со. ставить собственный проект пересмотра конституции на основе переданного им документа. Последовал ряд встреч представителей обеих сторон, в тоц числе между Макартуром и Сидэхара, и правительство Японии согласилось следовать в пересмотре конституции американскому проекту. Надо отдать должное оккупационным властям — они не пыта-лись принудительно трансплантировать на японскую почву аме-риканские и иные западные стереотипы общественного устрой, ства. По свидетельству Ёсида, при подготовке новой японской конституции они внимательно выслушивали японских экспертов и официальных лиц, ответственных за эту работу, и во мнощ случаях принимали предложения японской стороны. В частности, положение об отказе от войны было включено в конституцию щ предложению Сидэхара. Встреча Макартура и Хирохито 26 сентября 1945 г. Часть 1. Япония в период оккупации 6 марта японское правительство опубликовало «Основы пере­смотра конституции», в главных, принципиальных моментах со­ответствовавшие проекту штаба Макартура. Этот документ был представлен общественности как созданный самостоятельно, об американском директивном участии в его составлении не упоми­налось. В июне 1946 г. проект конституции, одобренный тайным сове­том, правительство передало на рассмотрение парламента. Основ­ные принципы новой конституции были поддержаны Ёсида, заняв­шим к тому времени пост премьер-министра, а также единодушно одобрены Дальневосточной комиссией. Поскольку коренной пересмотр конституции отвечал дол­госрочным национальным интересам Японии, он получил под­держку разнообразных политических сил в парламенте, обнов­ленном на выборах по новой избирательной системе. Поправки, внесенные в ходе обсуждения в палате представителей и палате пэров, большей частью носили дополняющий, редакционный ха­рактер. 7 октября 1946 г. парламент утвердил коренным образом пересмотренную, а, точнее, заново написанную конституцию. Тайный совет согласился с решением парламента. Дальневосточ­ная комиссия квалифицировала принятие новой конституции как свободный выбор японского народа. 3 ноября 1946 г. новая конституция Японии была опубликова-" на, ее введение в действие было назначено на 3 мая 1947 г. Принятие новой конституции стало эпохальным событием в истории Японии. В новом основном законе страны можно найти отзвуки конституции 1889 г., но в целом это совершенно новый документ. Принципиальные отличия конституции 1947 г. (по мо­менту введения в действие) заключались в следующем. Во-первых, утверждался принцип народовластия: «Народ яв­ляется носителем суверенной власти». Правда, монархия была со­хранена. Как и прежде, первая глава новой конституции опреде­ляла статус императора, но принципиально по-иному: «Император является символом японской нации и единства японского наро­да». Наделение императора множеством важных функций (созыв парламента, роспуск палаты представителей и т.п.) приобрело формальный характер: действия, связанные с государственными делами, император отныне мог предпринимать лишь «по совету и с одобрения кабинета министров». Новая конституция предусматривала парламент в составе двух избираемых палат — представителей и советников (в преж­нем императорском парламенте на началах всеобщего избира­ Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) тельного права для мужчин формировалась только нижняя пала­та). Исключительно ему передавалась законодательная власть. Исполнительная ветвь власти — кабинет министров — теперь нес­ла коллективную ответственность перед парламентом. Во-вторых, в конституции 1947 г. были окончательно утвер­ждены и конституционно закреплены принципы господства права и разделения властей, которые были перенесены на всю правовую систему. Верховный суд, как в США, был наделен полномочиями контролировать конституционность законов. Утверждался широ­кий круг прав граждан, примат этих прав и судебная защищенность. Были определены гарантии соблюдения декларированных но­вой конституцией гражданских прав и свобод (под гарантиями по­нималось провозглашение этих прав ненарушимыми и вечными, в то время как права подданных по конституции Мэйдзи могли ог­раничиваться текущим законодательством, т. е. сопровождались оговорками и изъятиями вроде «в пределах закона» и т.п.). Про­возгласив равенство всех людей перед законом, конституция за­претила политическую, экономическую и социальную дискрими­нацию по мотивам расы, религии, пола, социального положения и происхождения. Были провозглашены принципы подлинно всеоб­щего избирательного права, введен институт избираемых населе­нием муниципальных собраний. Впервые были провозглашены социальные права, в том числе право на образование, на труд, на создание организаций трудя­щихся, их коллективные переговоры и прочие коллективные дей­ствия, на поддержание минимального уровня здоровой и культур­ной жизни. В-третьих, в конституцию было включено феноменальное по­ложение об отказе японского народа «на вечные времена от вой­ны как суверенного права нации, а также от угрозы или примене­ния вооруженной силы как средства разрешения международных споров». Более того, в той же, ст. 9 конституции было записано, что «никогда впредь не будут создаваться» сухопутные, морские, воздушные и прочие военные силы. Отказ навеки от создания во­оруженных сил поставил Японию в уникальное положение и даже породил проблему определения суверенитета в международно-правовом плане. Новая конституция стала, таким образом, юридическим фун­даментом демократизации государственного строя и всей общест­венной жизни Японии. С ее принятием у японского общества поя­вилась возможность по уровню демократичности войти в число передовых стран мира. Часть 1. Япония в период оккупации Конституция как бы облекла в реальную форму демократиче­ский порыв, которым было охвачено японское общество, перевела идеалы прогрессивного переустройства в плоскость практическо­го воплощения, подкрепила их силой закона. Одно это изменяло общественное сознание, помогало широким массам понять значе­ние проводившихся реформ. Для обеспечения стабильности конституции 1947 г. большое значение имела ее легитимность — принятие прежними конститу­ционными органами власти при формальном соблюдении проце­дур, установленных прежней конституцией. Этому способствова­ло и то, что использование в конституции достижений демокра­тии передовых стран мира сочеталось с учетом национальных тра­диций, сохранением привычных для японцев форм государствен­ного устройства. Несмотря на активную роль американцев в подготовке ее про­екта, политическая система, созданная новой конституцией, была ориентирована скорее на японскую традицию парламентской де­мократии в британском стиле, нежели на американский образец. На примере новой конституции проявилась извечная тяга японцев к тому, чтобы, заимствуя полезные нововведения из самых раз­ных источников, сохранять собственные приоритеты, ориентиро­ванные на поддержание национальной традиции. После принятия новой конституции в Японии резко активизировалось законотворчество, что объяснялось необходимостью привести теку­щее законодательство в соответствие с ее положениями. Можно утверждать, что основы современного японского права сформиро­вались именно в оккупационный период. Некоторые законы были приняты еще старым императорским парламентом. Их введение в действие 3 мая 1947 г., одновременно с конституцией, обеспечило немедленный старт деятельности за­конодательных и исполнительных органов власти в центре и на местах на новых, демократических конституционных принципах. Особенно серьезно было реформировано в направлении демо­кратизации конституционное право. Закон о парламенте утверж­дал верховенство парламента, приоритет палаты представителей, самостоятельность палат, личные гарантии депутатов, централь­ную роль комиссий палат, что соответствовало требованиям но­вой конституции. Пересмотренный закон о выборах в палату представителей допускал женщин к управлению государством, снижал возрастной ценз, смягчал ограничения на проведение из­бирательной кампании. Закон о выборах на публичные должности Реформа зако­нодательства Глава 2. Первый этап оккупации (1945-1948) детально определял нормы проведения избирательных кампаний и процедуру выборов, обеспечивая подлинную состязательность кандидатов и их юридическую защиту.

Дата добавления: 2015-06-04