От издателей 13 страница

Когда в чем-либо, касающемся веры, усумнишься, вспомни, что все, во что мы веруем, утверждено верованием и практикою всей Церкви, ныне уже торжествующей на небесах и прославляемой на земле. Значит, сомневаться в чем-либо было бы смешно.

Если ты чувствуешь нерасположение или злобу к кому-либо за некрасивое его лицо или за невежество в слове и неделикатность манер, то ты – прелюбодей, гордец и тщеславен без всякого сомнения.

Маминька для меня выше и почтеннее всех людей. Так я должен ее и иметь в мыслях и сердце, так и почитать ее везде.

Считай себя и людей от полноты убеждения землею и пеплом – и тогда не будет для тебя разницы между белыми и смуглыми, между нежными и грубыми, между миловидными и безобразными лицами. Помяни, что все в непродолжительном времени одинаково сделаемся землею.

Я ничтожный, немощный дух от бесконечного, всемогущего Духа – Бога; дух мой пред Ним как дух насекомого, которого я придавливаю моим пальцем; тело мое как тело червяка. А нечистоты-то, а зла-то сколько в ничтожном духе и в малом теле! Бездна!

Старайся неотложно исправляться в том, за что бьет тебя Вседержитель. Исправляясь, впитывай в свое сердце всеми силами веру и любовь, кротость и смирение.

Известное лекарство, составляемое всегда одинаковым образом, имеет всегда одну и ту же силу, если больной соблюдает условия диеты. Так и животворящие Тайны, сотворяемые всегда одинаковым образом по нарочитому, благоустроенному чину, имеют всегда спасающую, животворящую и очистительную силу, если есть со стороны больного душою условия – вера, признание своей греховности и ненасыщенный желудок.

Если тысячи избранных людей-христиан испытали на себе победоносную силу Креста и в удивлении взывали: непобедимая, непостижимая, Божественная сило Честного и Животворящаго Креста, не остави нас грешных, и если ты, сам испытавши много раз на себе его силу, теперь не испытываешь, хотя и часто употребляешь крестное знамение, – то это значит, что ты не умеешь действовать Божиим мечом, а не значит отнюдь, что он не остр, притупился; значит, что нет у тебя живой веры в его силу; значит, ты оскорбил его Божественное достоинство. Необходимое и самое верное следствие! Дитя порезывает само себя бритвой, которою не умеет владеть! Вспоминай, что делал и ныне делает Крест, и с живою верою изображай на себе спасительное знамение.

Соединяйся душою своею с Богом посредством сердечной веры – и все сможешь сделать. Борют тебя сильные, невидимые, неусыпающие враги? – Победишь! Враги видимые, внешние? – Победишь. Терзают страсти? – Одолеешь. Подавляют скорби? – Отвратишь. Унываешь духом? – Получишь мужество. Все с верою возможешь победить и самое Царство Небесное получить. Вера – величайшее благо в земной жизни: она соединяет человека с Богом и в Нем делает его сильным и победоносным. Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом [1 Кор. 6,17].

Чтобы воздавать тебе сердечное почтение всякому высшему тебя, нужно признать себя от сердца хуже его, грешнее и не чище его. Говори: я один нечист, а такой-то, сравнительно со мною, чист. О почтении чрез целование руки. Ведь я, точно, не чище и хуже всех, хотя самолюбие и скрывает это от меня.

Ежедневно и ежечасно носи в себе убеждение, что ты – немощь и что Господь един твоя сила, и говори Господу: Ты – сила немощи моей.

Сильно искусил меня в прошедшую ночь сатана-мерзавец! О, какое скверное дело! Так ловко он меня поддел: меня, человека слабого во всякой добродетели, как трость, ветром колеблемую [Мф. 11,7], волнуемого удобно всякими страстями и пожеланиями! Искушение последовало вследствие очень близкого обращения с девицами накануне, и еще своими! Дальше держать себя! Сильно опрокинул враг меня! Как очевидно присутствие врага! Но и как явно бытие Бога – во сне и наяву. Враг своими действиями и искушениями, враждебными Богу, возбуждает в нас самую живую веру в бытие Бога, Которому он всячески противится и пред Которым всячески клевещет на нас или оскверняет нас. Мерзость сатанинская в душе после ночного искушения: лукавство сердца, извинение во грехе, нечувствие к нему.

Я должен раскаяться в грехах юности, в грехах соблазна. Быв руководителем других (старшим), я подавал пример нетрезвости и других грехов. Грех юности моея, Владыко, не помяни [Пс. 24,7] и не осуди меня за них.

Не молиться как бы шутя, небрежно, то возгораясь, то потухая сердцем, то ослабевая, то опять усиливаясь несколько, – но серьезно, всегда с твердостию душевною, не зевая, не глядя в сторону.

Созерцай постоянно сердечными очами законы Вседержителя, а в них и Самого Законоположника и Судию, неотложно наказывающего всякое греховное движение сердца, и милующего и ослабление и свободу душе дарующего после сердечного в нем раскаяния. Это и значит – ходить пред Богом, как говорит Давид: видел я пред собою Господа, ибо Он одесную меня; не поколеблюсь [Пс. 15,8].

Заметил ли ты, что с достойным принятием Святых Таин входит в душу Тот же Христос, Который сходит в душу и во время сердечной, усердной молитвы? Тот же мир, та же сердечная теплота и легкость?

Сегодня причастился Святых Христовых Таин к внутренней своей радости и спокойствию. Господь животворною теплотою, необыкновенно облегчившею внутренности, опочил во мне. Причащаясь, я основывал веру свою на всегдашнем спасении от достойного принятия Таин. Спасают – следовательно, здесь Спаситель. (25 мая 1860 г.)

Сегодня причастился также животворно. Обедню старался служить и служил покойно, с твердостию (27 мая). Слова выговаривал отчетливо, твердо, выразительно.

Кроткий и смиренный человек ни на кого не злобится.

Удержи язык твой от зла [Пс. 33,14]; не высказывай языком никакого зла, никакой страсти; пусть она замрет в тебе самом.

Признаки присутствия злого духа в человеке: внутренности стеснены необыкновенно, дыхание трудное, голос дрожащий, выражение лица и глаз страдальческое, смутное; деятельность мысли и чувства подавлены; весь человек связан.

Когда тебя будет увлекать прелесть страстей, тогда из глубины сердца воззови ко Господу: Истино, озари светом Твоим прелесть страстей, воюющих на душу мою, и прожени мрак их душетленный!

Хорошо ежедневно давать себе вечером отчет о том, остался ли ты верен заповеди о любви в минувший день, ибо нет ничего важнее, как успевать день от дня в любви, и нет ничего недостойнее человека-христианина, как нарушить днем чем-либо заповедь о любви.

Дух свой, говорят, передал своим детям, подчиненным или ученикам; или такой-то негодный человек духом своим заразил своих товарищей. Видите, что даже люди могут передавать другим дух свой – добрый или худой. Тем больше это делает Сын Божий, Который дает людям достойным Ипостасного Духа Божия: примите Духа Святого [Ин. 20,22]. И кто не замечает, что в мире видны два духа: один – Дух Христов, а другой – дух мира, дух князя века сего, ослепившего разум неверных, дух диавола. Потому-то, кто Духа Христова не имеет, тот и не Его [Рим. 8,9].

Твердо благодарить нужно всегда Бога за милостивую помощь Его нам в борьбе со страстями и врагом бесплотным, за то, что Он нас, падающих ежедневно и часто в грехи и беззакония, не оставляет Своею любовию и промышлением и является постоянно, по молитве нашей, Помощником и Заступником. О! Что бы сделал с нами враг, если бы Господь не избавлял нас от него!

Благодарю Тя, Господи Иисусе Христе, Боже мой, яко от скверн греховных сердце мое омываеши животворящими Тайнами Твоими, оживотворяеши, покоиши, веселиши. Слава Тебе, Благодетелю моему! Мая 26 дня 1860 г.

Претворение Господом хлеба и вина в Тело и Кровь Свою считай таким же обыкновенным, хотя и величайшим до необъятности делом, как ежедневное составление аптекарем лекарства. С величайшим спокойствием и самою твердою уверенностию принимай Тайны. Страшливость и сомнение – непростительная глупость и великий грех. Он сам себя наказывает, именно страхом – там, где нет страха [Пс. 13,5].

Разлились реки... и налегли на дом тот; и он упал [Мф. 7,27], то есть реки непроизвольной злобы налегли на сердце человека; или реки разных страстей, которые, как быстрая река, подмывают сердце и влекут его ко злу. Это явление часто бывает в душе. Не надо колебаться.

Если ты не любишь простоты, то есть простого вида человека и грубой его речи и простых манер, то ты, значит, далеко уклонился от простоты и горд, и гордыня ослепила твои очи.

Маминьке моей подобает от меня абсолютное почтение!

Буду любить всех для Христа, моего ежедневного Благодетеля, невзирая ни на что. А для этого буду неуклонно взирать на Христа. Помоги, Боже!

Закрываю глаза и уши для всяких недостатков матери и знаю одно: что она – моя мать.

Кто избегнет в настоящей жизни диавольскаго поспешения в нападении на душу? Оно быстро, сильно и стремительно, как дух, как мысль, как мгновение, как блистание молнии, – и горе, великое горе неосторожному, принявшему в свою душу дыхание сопротивника: утеснит, запалит, измучит, сокрушит. Надо иметь, как дыхание, Иисусову молитву на устах: Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя. Господи, избави всех от диавольскаго поспешения. Недаром Великий Макарий молился к Духу Святому: избави мя от диавольскаго поспешения.

Бог мой благ и человеколюбец – таков должен быть и я. Он питает меня Своим Телом и Кровию – я, по крайней мере, не должен щадить для ближних моих обыкновенной пищи и питья.

Пресвятая Владычица Богородица – пучина, бездна благодати, как я – пучина, бездна греха.

Служи все службы и совершай Таинства с крайним спокойствием. Смущение и боязнь означают уже расстройство душевных сил, а Богу надо служить благоустроенною, мирною душою.

Хватай врага бесплотного за самую голову: если уж нудит тебя ненавидеть твою маминьку, то он показывается здесь ясно весь и с головой своей.

Мир и избыток жизни сердца после причащения есть величайший, неоцененный дар Господа Иисуса Христа, превосходящий все дары, относящиеся к телу и вместе взятые. Без душевного мира при тесноте и мучении сердца человек не может пользоваться никакими благами – ни вещественными, ни духовными: для него тогда не существует наслаждений, происходящих от чувств истины, добра и красоты, потому что подавлено и убито самое средоточие его жизни – сердце, или внутренний человек.

Что машина на пароходе или на каком-либо заводе, то сердце у человека; сердце – движитель всего человека: оно движет ум, воображение, все тело.

Когда враг поселится в сердце и будет томить, теснить его, тогда нужно с крайним смирением и простотою говорить ему, как бы он стоял по левую твою руку – с такою верою: зачем ты пришел ко мне, такому смиренному и немощному, что для тебя за удовольствие победить меня, – а если я побежду тебя? Как гордость твоя будет уранена? Отойди, пока я не победил тебя именем Господним.

Мне, многогрешному и смиренному, нужно носить и одежду смирения: светлые и нарядные одежды вносят в душу незаметно гордость и тщеславие и изнеживают и расслабляют душу.

Кашель не зло: откашливаешься и ты.

Принеси ми от лова твоего, да ям, яко да благословит тя душа моя [Быт. 27,4]. Если и теперь льются благословения с уст отца или матери за снеди, доставляемые сыном, или за деньги, им посылаемые, – эти благословения действительны. Что же значит, что патриарх благословил сына, приказав ему принести раньше снедь и покушав ее? То, что дети должны питать и покоить родителей во время старости, и благословение родительское есть как бы награда им за их любовь к родителям и попечение об них.

Слава непостижимой, Божественной силе Честнаго и Животворящаго Креста Господня, не оставляющей меня, грешнаго: враг запял было злобою сердце мое и мучил меня, стеснив сердце, но после слов: да сокрушатся под знамением образа Креста Твоего все сопротивные силы, произнесенных с твердою верою, и после изображения крестного знамения на груди и чреве, бесы, как дым, исчезли и стало вдруг легко, легко. Нужна твердая уверенность, что мучения сердцу причиняются именно бесами, и живая уверенность в силе Креста Господа Иисуса, Который всегда присущ нам.

По великой любви Своей ко мне Господь питает меня животворящею Плотию и Кровию Своею. Если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга [1 Ин. 4,11].

Весьма тихо и легко бывает на душе после борьбы с какою-либо страстию и по счастливой победе над нею о имени Господни. Это Божественная тишина; это благое и легкое иго Христово!

Смущение есть начинающееся действо диавола и страсти и расстройство души. Животворящие Тайны оживляют душу, которая сама оживляет тело. Вот где очевидное доказательство Божественности их, хотя слова Спасителя и не нуждаются в доказательстве, будучи самое дело, как слова Творца.

Несмотря ни на что должно любить родителей, хотя бы они имели недостатки, бросающиеся в глаза. Хам проклят и за то, что поглумился над опьяневшим и обнажившимся родителем.

Жизнь человека не зависит от изобилия его имения [Лк. 12,15]. Видишь, жизнь наша не зависит от богатства.

Господь каждый день мое недостоинство питает, одевает, прощает мне грехи и милует меня всяким образом; даже – что составляет пучину милосердия неизследимую – ежедневно питает меня Плотию и Кровию Своею: как же мне не питать брата моего, хотя бы и не заслуживал он того, ежедневно и притом доброхотно и щедро. Пусть он ходит ко мне пользоваться моею милостию, как я ежедневно прихожу ко Господу испрашивать Его милости – прощения грехов и неосужденного причащения Его животворящих Таин, не говоря о том, что я без прошения пользуюсь ежедневными милостями здоровья и других благ земных.

Диавол усиливается, чтобы я крайне оскорбил благость и щедроты Божии чрез непочтение и нелюбовь к своей матери. А между тем чрез мать мою я удостоен Господом бытия, наслаждения жизнию и делами рук Божиих, служу Господу в сане иерея; чрез тело, полученное от нее, я соединяюсь с Самим Господом в Таинстве Тела и Крови Христовой и имею надежду получить вечные блага. Таких великих даров мне Божиих родительница моя есть посредница, или проводник! Соответственно всему этому, как должно быть высоко мое почтение к ней и любовь к ней!

Помни величие своего служения и то, что ты можешь явить к Богу великую любовь и благодарность за Его дары в звании иерея Его и удостоиться величайших наград в Царстве Его. Вся жизнь твоя есть служение Богу, тогда как другие самым званием своим и привычками поставлены так, что жизнию своею служат тленному телу своему, а Богу уделяют из своей жизни только самую ничтожную часть, и то, по причине краткости срока, в который они обращаются к Нему, не успевают сосредоточиться в служении Ему, но блуждают мыслями и желаниями по предметам внешним, земным.

Грех – величайший и единственный злодей: он разлучает нас от Бога, Источника жизни, лишает душу мира и всех благ духовных и ввергает ее во всякое зло. Он один – всякая мука наша, вся погибель наша. Избавиться от греха – цель всех наших стремлений и усилий.

Мысленная, невидимая душа наша управляется мысленным, невидимым, верховным законодательным Существом – Богом, Его мысленно-сердечными законами. Вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их [Евр. 8,10].

Никакого основания не имеет христианин в сердце иметь какую-либо злобу на кого-либо; злоба как злоба есть дело диавола: христианин должен иметь в сердце только любовь; а так как любовь... не мыслит зла [1 Кор. 13,4 – 5], то не должно мыслить касательно других никакого зла; например, я не должен думать о других, что он зол, горд и прочее, или если я, например, сделаю ему уважение, то он возгордится, если прошу обиду, то снова изобидит меня, посмеется надо мною. Надобно, чтобы зло не гнездилось в нас ни под каким видом, а злоба обыкновенно слишком многовидна.

Слава Спасителю Богу моему, избавившему меня от пещи огненной, во внутренностях моих седмерицею разжженной врагом за злобу мою. Преложил, Всесильный, огнь в прохладную росу благодати Своей после сердечного раскаяния и искренней молитвы о прощении. Я говорил: Спасе, спаси мя. Это было в храме – в Успенской церкви. Слава Тебе, Всеблагий, Чудный, во храме и на всяком месте витаяй и внемляй мольбам нашим, от сердца исходящим. Крайне нужно внимать своему сердцу всегда, но особенно пред литургией и преимущественно пред литургией в праздники, когда за литургией бывает много народу. Враг всеми мерами хочет сразить священника пред многочисленным народом (29 мая 1860 года).

Мир есть воплотившаяся премудрость Божия.

О молитве. Когда мы читаем молитвы без намерения молиться, а только как бы из любопытства, тогда, замечали ли вы, как они легко читаются для души и как ясно отпечатлевается в душе свет их! Но когда самым делом станешь на молитву, откуда возьмется нерасположение или неохота, леность сердца, темнота мысли, не вмещающей молитвенного света. Странное дело! – из любопытства читаешь охотно, а когда надобно молиться самым делом, тогда нет охоты и надо нудить себя. Таковы для нас все молитвы, все богослужения, Таинства. Без труда не даются Божии дары! Враг везде запинает!

Молитва пред целованием на литургии: Господи Иисусе Христе, Боже наш! Любви Творче и благих Дателю, даруй нам, рабам Твоим, любити друг друга, якоже Ты нас возлюбил еси, да единою любовию соединени суще, Тебе молимся и хвалу Тебе возсылаем и причастимся Святых и Пречистых Твоих Таин. Яко Ты еси Любы наша и Тебе славу возсылаем со безначальным Твоим Отцем... (Из Служебника единоверческого.)

Как из ручья ковш воды, так из нашего достояния милостыня нищим или угощение гостей. Из ручья черпаешь – и вода течет не убавляясь; из имущества своего даешь – а оно от Господа течет непрерывною струей, и нет оскудения в нем. У скупых же богачей оно образует стоячее мертвое море, в котором они заживо гибнут своею душою и погибнут по смерти навеки, если не исправятся.

Если что-либо жертвуешь в храм Божий, жертвуй с верою и любовию ко Господу, доброхотно, и жертва твоя будет благоприятна Господу храма.

Отошел с печалью, потому что у него было большое имение [слав.: стяжания многа ] [Мф. 19,22]. Скорбь сердца о лишении стяжания означает болезненную привязанность его к тленному богатству. А сердце скорбит оттого, что эта привязанность неестественна, что в богатстве нет жизни для сердца (берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения [Лк. 12,15]), а смерть для него, что сердце создано не для привязанности к чувственным благам, а для любви к Богу и для привязанности к благам духовным. Велика власть богатства и вообще денег над сердцем человека! Тяжело расставаться скупому со своими рублями! Скорбит его сердце, когда отдает он их. Скажите ему, что богатством своим он может купить небо – он променяет небо на деньги. Господи! Помилуй нас!

Вчера, на вечерней молитве, враг коснулся сердца моего ядовитым отрицанием Трех Сияний Единыя Благости; не отразивши тогда же этого приражения всем сердцем, а только в уме сказавши: знаю, в Кого уверовал [2 Тим. 1,12] и от Негоже научен есмь тайне Триипостасного Божества, я не положил на сердце всей силы этих слов, поленился сделать сердечное усилие напечатлеть их в сердце – и враг остался в моем сердце. Ночью хочу спать – не дает: смущает и душит. Надо прогнать дерзкого посетителя. Чем же? Тем же, на чем он запнул меня, – Трисиятельною Благостию. Так и всегда надо: чем он ранит тебя, тем и ты его рань, потому что он ранит клеветою на известный предмет, а ты всем сердцем признай истину того предмета. Что же я сделал? Я признал всем сердцем истину Трех Светов в Боге и со словами: во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь! – перекрестил свое чрево. Больно жегнувши мое чрево, диавол вышел, и я успокоился и всю ночь проспал препокойно, легко.

Когда будешь служить молебен пред начатием проповеднических трудов своих, исповедуй пред Источником премудрости, вместе с апостолом, что не сами способны были помыслить что от себя в проповедничестве, как бы от себя, но способность наша от Бога: Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа [2 Кор. 3,5 – 6 ].

Радуюсь сердцем, что Единая Бесконечная Благость – в Трех Сияниях. Как и для тварей благодетельна эта Троичность! Если бы не было Троичности в Лицах, кто бы нас, грешных, искупил от проклятия и вечной смерти; был ли бы тогда с нами Утешитель, Дух истины, вовек, да наставит нас на всяку истину! Слава Тебе, Трисиятельная Благость! Радуйтесь все, что Благость – в Трех Светах.

Утверди, Господи, сердце мое в любви: яко Ты еси существо и вина любви. Аминь.

Молясь, на сердце нужно положить слова: меня слушает Благость.

По причине частых, тонких, острых, мгновенных приражений к сердцу духа злобы, на сердце нужно иметь всегда в готовности оружие против него. Это оружие есть слово: прелесть (обман). Потому что все приражения его и весь успех их состоит в обмане, искусно прикрытом; часто, впрочем, успех его зависит и от гнездящихся в сердце нашем страстей.

Научись великому искусству или, лучше, в простоте говорить и делать все искренно, от сердца.

С течением времени накопилось во мне много гордости и тщеславия. Вижу я это. Надобно очищать сердце, хотя и болезненно это очищение.

Смиряяйся вознесется [Лк. 14,11]. Намеренно смиряй себя в глазах людей; говори, что ты от бедных, необразованных и незнатных родителей возведен Господом на такую высоту; имей образцом для подражания маминьку в ее простоте и смирении – и Господь прославит тебя, вознесет.

В кротости и смирении внимай своему сердцу непрестанно.

В родителях утверждено бытие детей и после их рождения во всю жизнь. Чти отца твоего и матерь... да долголетен будеши на земли [Исх. 20,12]. Какого же почтения они достойны! И собственное благо каждого обязывает почитать родителей – да благо ти будет. Родители, некоторым образом, – боги наши.

Диавол привязывает сердца людей к вещам чувственным с самым злобным намерением – убить души их вечно, чтобы они, прилепившись к чувственному, забыли прилепляться к Богу, Источнику жизни, не видели наготы своей души и не украшали ее одеждою благих дел. О! Явится срамота, великая срамота наготы таких людей после их смерти! Чтобы не видна была срамота наготы твоей. Советую тебе купить у Меня... белую одежду, чтобы одеться [Откр. 3,18].

Простота, благость и незлобие сердца как необходимое условие молитвы; пост – необходимое условие успеха молитвы.

Parcere cuilibet rei patris causa, qui sororem suam nupto tibi dedit, est maxime Deo maledicere facto, Ejus bonitati^[99]и щедротам. Если другим я обязан оказывать любовь и щедроты, то тем больше ему.

Говоря о молитве, сказать о помыслах скверных, лукавых, хульных и о рассеянности мыслей и игре воображения, сильно увлекающих молящегося, – о тяжести, скуке (от диавола).

Не нужно малодушествовать, когда враг влагает в сердце сомнение и, вдруг обессиливая им сердце, жжет его; надо с твердостию, без смущения стоять за истину и всем сердцем, умно и быстро отражать клевету.

Приступая молиться Царице Богородице, прежде молитвы будь твердо уверен, что ты не уйдешь от Нее, не получивши от Нее милости. Так мыслить и так быть уверенным относительно Ее – достойно и праведно. Она всемилостивая Матерь Всемилостивого Бога Слова, и о Ее милостях, неисчетно великих и бесчисленных, возглашают все века и все Церкви христианские, – и Она, точно, есть бездна благости и щедрот, как говорится об Ней в каноне Одигитрии. Потому приступать к Ней в молитве без такой уверенности было бы неразумно и дерзко, и сомнением оскорблялась бы благость Ее, как оскорбляется благость Божия, когда приступают в молитве к Богу и не надеются получить от Него просимого. Как спешат за милостию к какому-либо высокому или богатому человеку, милости коего все знают, который милость свою доказал многочисленными опытами? Обыкновенно с самою покойною уверенностию и надеждою получить от него, чего желают. Так надо и в молитве: не сомневаться, не двоедушничать.

Благодарю Тя, Господи Иисусе Христе, Сыне Бога Живаго, яко даровал еси мне о имени Твоем стати выше козней диавольских и победный покой вкусити душою моею. Даруй мне вся дни живота моего побеждати его о имени Твоем и благодарственная выну Тебе восписовати.

Надо презирать внутренний огонь, разливаемый диаволом во внутренностях, и мужественно переносить его пламя; впрочем, стараться молитвою веры прогнать врага из сердца. Если огонь бывает на молитве, не возмущаться, но с твердостию продолжать свое дело; если при беседе с людьми – крепиться терпением и спокойно вести речь. Когда увидит, что на его огонек не обращают внимания, а благодушно терпят, отстанет: он горд, не потерпит, чтоб его поражали мужеством слабые существа – люди. А ведь как зол, проклятый: если я крепился целый день – противостоял ему с успехом, то вечером непременно употребит все старание возжечь во внутренностях моих свой огонь и помучить меня. Приражается обыкновенно мгновенным греховным движением сердца – и, изблевавши в него яд, запаляет его. Нужна крайняя, в каждое мгновение бдительность, особенно тогда, когда идет речь о предметах, около которых вращаются страсти твоего сердца, – тогда он, как молния, сверкнет в сердце и заронит в нем адский огонь свой. Вся молитва на устах должна быть; все внимание к сердечным движениям.

Пред крестом Господним, особенно когда держишь его в руках, держи себя с крайним благоговением, как пред Самим распятым Господом, и не дерзай расслабевать душою до смеха: этим ты уничижишь страдания Господа за грехи твои. При виде креста время только молиться и плакать. Имей всегда в памяти бездну грехов своих и всегдашнюю повинность свою пред Божественным Правосудием.

Не обленюсь прославлять присно Господа моего и Пречистую Его Матерь – Ходатаицу о мне, грешном, пред Сыном Своим. Славлю моего Господа, что Он и днесь избавил меня от лютой скорби моей, за грехи мои посетившей меня. Внегда скорбети ми, возопих ко Господу покаянными словами (то есть 50-м псалмом) Давида, и услыша мя Бог спасения моего. 19 мая 1860 года.

Как мать младенца учит ходить, так Господь учит нас живой вере в Него. Поставит мать младенца, оставит его самому себе, а сама отойдет; потом велит идти к себе младенцу. Младенец плачет без матери, хочет идти к ней, но боится сделать попытку шагнуть; усиливается подойти, делает шаги – и падает. Так и христианина Господь учит вере в Него, как ходьбе (вера – духовный путь; так слаба наша вера, так начальна, как младенец, учащийся ходить). Оставляет его Своею помощию и предает диаволу или разным другим бедствиям и скорбям: когда нам нет нужды в спасении, дотоле мы готовы не ходить к Нему; а потом, когда нужна будет крайне помощь избавиться от них, – как бы велит смотреть на Себя (непременно смотри на Него) и идти к Нему за этою помощию. Христианин усиливается это делать, раскрывает сердечные очи (как младенец расставляет ноги), усиливается ими увидеть Господа, но сердце, не наученное лицезрению Божию, боится своей смелости, спотыкается и падает, и падает; враг и прирожденная испорченность греховная закрывают его открывающиеся сердечные очи и отревают его от Господа, и он не может подойти, – а Господь близко и готов взять к Себе как бы на руки помощи, только подойди к Нему верою; и когда сделает усилие совсем увидеть Его сердечными очами веры и попадет на Него сердечным зрением, тогда Он простирает ему руку помощи, как бы берет на руки и прогоняет его врагов, – и чувствует христианин, что попал на руки к Самому Спасителю. Слава благости и премудрости Твоей, Господи! Так, в насилиях от диавола и во всех скорбях надо живо узреть сердцем как бы пред глазами находящуюся человеколюбную утробу Спасителя, смотреть смело в эту утробу как в неистощимую сокровищницу благости и щедрот, и молить Его всем сердцем, чтобы Он уделил и нам от этого неиссякающего [источника] благости и помощи духовной, – и тотчас просимое будет получено. Главное – вера, или сердечное зрение Господа, и надежда получить от Него, как от всеблагого, все. (Июня 1 дня 1860.)

Истинно! С опыта! Этим также учит Господь сознавать свои грехи и беззакония, сознавать свою крайнюю нравственную немощь без Него, сокрушаться сердцем и быть в постоянно молитвенном расположении духа.

Надобно, чтобы приходящий к Богу твердо веровал, что Он есть [Евр. 11,6], что Он в трех Лицах. Это твердо надобно навсегда в сердце поселить, что Он существует, – и существует так и не иначе. Таинство Пресвятой Троицы открыто Сыном Божиим. Надобно всегда только благодарить за это и нимало не ослаблять в сердце веры в Нее.

При исповедании грехов на вечерней молитве не ослабевай духом, не льсти языком – так чтобы язык твой высказывал грехи, а сердце тому не сочувствовало – но искренно, с горящим духом исповедай их, и если в молитве нет тех грехов, сам прибавь; ты не дитя, чтобы всегда твердить только чужие слова. К прежним грехам прибавишь новый: притворство, двоедушие пред Богом, если не будешь искренно каяться в сделанных тобою грехах в продолжение дня; а вечерние молитвы для того, между прочим, и положены, чтобы принести Богу покаяние в содеянных днем грехах. Употребляй же во благо души своей великое благодеяние Церкви.

Маминька – святыня моя, божество мое, поколику она после Бога виновница бытия. К руке маминьки подходи, как к руке мощей святого, ничем не меньше.

Бывая на улице и взирая на небо, созерцай в высотах его Господа Иисуса, откуда явился Он первомученику Стефану и Савлу, и умоляй Его о спасении. Явление Его значило не то, что Он тогда только будто бы открыл небеса и взирал на них из отверстых небес, но то, что Он всегда с небес всех нас видит, все дела наши, слова, мысли и намерения, как и ты многими опытами удостоверился в этом, возводя очи на небо ко Господу и получая от Него чудную и великую помощь, – а это значило только, что Он на те случаи открылся, явил Себя в небесах.

Дата добавления: 2015-06-04