Рента, антирента, квазирента в глобально-цивилизационном измерении 14 страница

2. Если природная и экологическая рента, технологическая и интеллектуальная квазирента являются порождением реальной эко­номики, отражают динамику и сравнительную эффективность про­изводимых и обращающихся на рынке товаров и услуг, то финан­совая квазирента своим происхождением обязана прежде всего фиктивному капиталу, который во многом носит виртуальный ха­рактер, в значительной степени обособившийся от породившей его реальной экономики и живущий по законам и правилам Зазеркалья.

В 1999 г. капитализация мирового фондового рынка достигла 36031 млрд. долл., увеличившись за 9 лет в 3,4 раза; она превышала мировой ВНП на 23 % и мировой экспорт товаров и услуг в 5,4 раза, объём прямых иностранных инвестиций — в 42 раза. Если принять, что объём финансовой квазиренты составляет 2 % от ка­питализации фондового рынка, то сумму этой квазиренты можно

оценить в 720 млрд. долл., что превышает размеры как природной ренты, так и технологической квазиренты. В 2001 г. капитализация фондового рынка сократилась до 32 189 млрд. долл. - на 11 %; еще больше уменьшился объем финансовой квазиренты, однако она ос­талась основным источником сверхприбылей ТНК. Следовательно, финансовая квазирента становится основным источником сверх­прибылей для главных акторов глобальной экономики — ТНК и МФЦ. К этому стоит добавить сверхприбыли от глобального нар­кобизнеса, а также прибыли, получаемые в офшорных и иных льготных зонах. Понятно, что именно здесь находятся главные финансовые потоки, кровеносная система глобальной экономики.

Однако не стоит преувеличивать виртуальность, независимость финансовой экономики и питающей её финансовой квазиренты от реальной экономики. Во-первых, их первоисточником является пусть и искажённая, превращенная, преувеличенная в результате финансовых спекуляций, но всё же реальная стоимость, созданная в процессе воспроизводства (пусть и в широком смысле, исполь­зуемом в системе национальных счетов с учётом всей совокуп­ности платных и бесплатных услуг). Финансовые циклы и кризисы являются составной частью экономической цикличной динамики, хотя имеют и специфические черты. Например, финансовые потря­сения конца 90-х годов в Юго-Восточной Азии и России, а затем и на биржах развитых стран были сигналом приближения очередной кризисной фазы среднесрочного цикла и предвестником перехода от повышательной к понижательной волне пятого Кондратьевского цикла со всеми вытекающими из этого последствиями: это стало очевидным в период кризиса 2001-2002 гг. По сравнению с 1999 г. в 2001 г. капитализация фондового рынка снизилась по США на 1,1 трлн. долл. (9,2 %), Японии - на 1,44 трлн. (21 %), Великобрита­нии - на 114 млрд. долл. (12 %).

3. Финансовая квазирента разнообразна по своим разновид­ностям, источникам и формам.

Вряд ли есть основание говорить об абсолютной квазиренте: финансовый капитал воспроизводим, его невозможно ограничить монопольным обладанием, подобно частной или государственной собственности на землю, недра и другие естественные ресурсы. В то же время здесь полный простор для дифференциальной квази­ренты, связанной с разным качеством предоставляемых финансо­вых услуг, в том числе для квазиренты II рода, обусловленной эф­фективным использованием информационных и иных финансовых технологий. Все более важную роль играет монопольная квазирента,., которую присваивают МФЦ и ТНК, диктующие выгодные для них условия, гарантирующие получение сверхприбыл ей; яркая вспыш­ка такой монопольной финансовой квазиренты наблюдалась в Рос­сии и других постсоветских странах в первой половине 90-х годов,

Таблица 5.1 ] а Распределение финансовых потоков по цивилизациям и ведущим странам

[9. С. 296-297, 324-327, 336-337]

* по перечисленным странам

когда банки и другие финансовые институты, а также связанные с ними ТНК, умело используя инфляционный механизм, отрицатель­ные проценты и финансовые пирамиды (в том числе государствен­ную — ГКО), получали баснословные прибыли.

Разновидности финансовой квазиренты многочисленны: это денежная квазирента, связанная с денежным обращением, валют­ным курсом, использованием доллара в роли мировых денег и во внутреннем обороте ряда стран; кредитная квазирента — при кабаль­ных условиях предоставления кредитов; биржевая квазирента — огромные сверхприбыли, получаемые в результате спекулятивных операций на фондовых биржах; теневая финансовая квазирента,

Таблица 5.116 Распределение финансовых потоков по цивилизациям и ведущим странам

[9. С. 296-297, 324-327, 336-3371

* По перечисленным странам.

являющаяся следствием «мягкого» обхода налогообложения через офшорные зоны и «грязного» отмывания полученных незаконным путём денег (особенно значительны потоки наркоденег, приносящие огромные сверхприбыли). Можно назвать десятки других способов получения финансовых сверхприбылей.

4. Финансовая квазирента крайне неравномерно распределена по цивилизациям и ведущим странам; об этом свидетельствуют дан­ные Всемирного банка (табл. 5.11). Лидирующие позиции на миро­вом фондовом рынке прочно занимают страны с высоким уровнем

доходов — им принадлежит 93 % этого рынка, они стригут львиную долю купонов мировой финансовой квазиренты. Первое место прочно заняли США (46,9 % рынка), за ними - Япония (9,5 %, при незначительных темпах роста), Франция (4,5 %) и Германия (3,9 %).

Страны с низким доходом занимают ничтожную долю мирового финансового рынка — всего 0,6 %. На мировом фондовом рынке появились новые игроки — Россия и другие постсоветские страны, Китай. Они многократно увеличили капитализацию своих акти­вов, но удельный вес их продолжает оставаться низким — соот­ветственно 0,2 % и 1,6 %; они, особенноРоссия, скорее являются плательщиками финансовой ренты.

Опережающими темпами развивается капитализация в Ла­тинской Америке. Но удельный вес этой локальной цивилизации на мировом фондовом рынке не превысил 1,6 % (в том числе Бразилии 0,6%).

Что касается стран мусульманской цивилизации, то они не яв­ляются активными игроками на фондовом рынке. Исключение со­ставляют страны Ближнего и Среднего Востока, которые увеличили свою капитализацию в 23,8 раза; но достигнутый ими удельный вес мизерный - всего 0,4 % от мирового.

Осталось ответить на последний вопрос: каковы перспективы мировой финансовой квазиренты — будет ли она, как элемент постин­дустриальной экономики, нарастать вместе с расширением глобали­зации или останется символом уходящей в прошлое, переживающей фазу заката индустриально-капиталистической экономики, делаю­щей последнюю попытку закрепить господство западной цивили­зации, мира ТНК и МФЦ?

Для обоснованного ответа нужно прежде всего выяснить, какое влияние оказывает стремительный рост финансовой экономики и финансовой квазиренты на мировые воспроизводственные процес­сы. В.Г. Белолипецкий отмечает, что наращивание финансово-эко­номического потенциала происходит за счёт оскудения финансов производственного сектора, его искусственного недофинансирова­ния: «ТНК как основная форма структур современного бизнеса перестали справляться с эффективной организацией воспроиз­водственного процесса внутри основного (производственного) вида деятельности» [49. С. 305). Контуры финансовой экономики ук­ладываются в следующую схему: рост ТНК — повышение массы доходов ТНК — усиление финансовых рынков стран «золотого миллиарда», прежде всего за счёт отвлечения на них всё больших масштабов «лишних» финансовых ресурсов ТНК - рост потенциа­ла национальных финансовых рынков тех же стран - увеличение разности потенциалов национальных финансовых рынков стран «золотого миллиарда» и остального мира — рост финансового муль­типликатора, финансовое закабаление национальных хозяйств

стран остального мира — снижение эффективности мирового хо­зяйства. Отсюда делается вывод о двух возможных сценариях:

• эсхатологическом, если эффективность мирового хозяйства будет и дальше снижаться, напряжение в нём будет нарастать вплоть до взрыва глобальных противоречий;

• позитивном, если внутри мирового хозяйства заявят о себе силы, способные противостоять закономерностям развития финансовой экономики и, зародившись в недрах мирового хозяйства, будут всё больше разрушать этот хозяйственный миропорядок изнутри, что откроет шанс для перехода на качественно новый эволюционный путь трансформации мирового хозяйства на постулатах нравст­венной экономики [49. С. 305—306]. Однако что это за силы и от­куда они возникнут в мировой экономике — автор не поясняет.

В этой связи нужно отметить несколько принципиальных моментов для оценки перспектив современной модели глобализа­ции, сердцевиной которой является господство глобального фи­нансового капитала, воплощенного в ТНК и МФЦ.

Во-первых, сами по себе эти оргструктуры возникли не случай­но, они обусловлены потребностями мирохозяйственных связей и современного информационного пространства; их невозможно за­претить, разрушить без ущерба для современной мировой экономи­ки и вовлечённых в неё стран. Речь идёт не о запрете и уничтожении, а об изменении характера деятельности этих структур с тем, чтобы они стали мощным инструментом повышения социально-экономи­ческой эффективности мирового хозяйства, укрепления тенденции глобального устойчивого развития.

Во-вторых, при действующей модели объективно прогрессив­ные процессы глобализации используют ТНК и МФЦ, отражающие исключительно свои собственные корыстные интересы и интересы стран «золотого миллиарда» (а точнее — западной цивилизации) для в значительной мере,паразитического глобального первоначального накопления капитала, для извлечения огромной финансовой ква­зиренты за счёт отрыва фиктивного (виртуального) финансового капитала от реально-воспроизводственного, для перекачки капита­ла из большинства стран и цивилизаций с низким и средним дохо­дом в пользу небольшой группы стран с высоким доходом. Если эта тенденция сохранится, это усилит угрозу столкновения цивилиза­ций. К тому же нельзя долго безнаказанно замыкаться в фиктивно-виртуальном финансовом капитале при его роли раковой опухоли, разбухающей за счёт высасывания жизненных соков из продуктив­ных клеток реальной экономики. Финансовые кризисы 1998 и 2001—2002 гг. стали серьезным предупреждающим сигналом.

В-третьих, причина столь своекорыстного, безответственного, стратегически близорукого поведения ТНК и МФЦ заключается в том, что они находятся вне сферы контроля мирового гражданского

общества и выражающих интересы всех слоев населения властных структур.

Это противоречие отмечает известный финансист глобального уровня Джордж Сорос. В книге «Открытое общество. Реформируя глобальный капитализм» он пишет, что «глобальные финансовые рынки оказывают громадное влияние на экономические условия во всём мире», что свидетельствует о триумфе капитализма; однако «глобализация финансовых рынков крайне затруднила для от­дельных стран налогообложение капитала» — и, добавим, изъятие монопольной финансовой квазиренты. «В современном мире на­блюдается принципиальное несоответствие между политическими и экономическими условиями. Глобальная экономика уже сложи­лась, однако политические институты всё ещё строятся на принципе государственного суверенитета» [40. С. 11]. Рынки (в том числе и мировые) «великолепно приспособлены для реализации частных интересов, но они вовсе не предназначены для заботы об общем благе <...> Защита общего интереса всегда была прерогативой на­ционального государства. Но экспансия глобального капиталисти­ческого рынка постепенно ограничивает власть отдельно взятого государства». «Мировая финансовая система более не поддаётся регулированию в пределах национальных границ». А межгосударст­венных органов в глобальном масштабе, которые могли бы ограни­чить своеволие ТНК и МФЦ и исповедываемый ими (и проводимый на практике) рыночный фундаментализм, защищать общие инте­ресы планетарного гражданского общества, пока ещё практически нет. Дж. Сорос считает необходимым разработать свод основных правил для глобального открытого общества; он полагает, что «гло­бальный капитализм подвёл нас вплотную к глобальному открытому обществу <...> Но всё это отнюдь не означает, что мы должны от­казаться от капитализма. Нужно просто попытаться исправить его недостатки» [40. С. 13—27].

Здесь можно поспорить с именитым финансистом. Глобальный постиндустриальный социально-экономический строй, регулируе­мый в интересах планетарного гражданского общества, — это уже не капитализм, это посткапитализм. Остаётся верным прогноз П. Со­рокина, что «доминирующим типом возникающего общества и культуры не будет, вероятно, ни капиталистический, ни коммуни­стический, а тип sui generis, который мы обозначим как интеграль­ный тип» [38. С. 115]. Такой же позиции придерживался известный российский историк И.М. Дьяконов, который обосновывал пере­ход общества к восьмой, посткапиталистической фазе развития [12. С. 345-348].

Современная модель глобализации и мирового финансизма, сердцевиной которой является неограниченный рыночный фун­даментализм ТНК и МФЦ, — это не зародыш и эталон будущего

постиндустриального общества, а последний бастион уходящего в прошлое, вырвавшегося из-под общественного контроля, глобали­зирующегося капитализма. Человечеству предстоит изменить мо­дель глобализации и мировых финансовых отношений, выработать и освоить принципиально новый механизм, составным элементом которого станет более справедливое и безопасное распределение мировой финансовой квазиренты.

В рамках отдельных стран государство, формируемое граждан­ским обществом, выполняет функции ограничения своекорыстия рыночных структур и монополий (в том числе и с помощью анти­монопольного законодательства). Однако гражданское общество в планетарных масштабах ещё не сформировано, и институтов, кото­рые бы выражали и защищали его интересы (в том числе системы норм глобального права и поддерживающих эту систему властных органов) тоже ещё практически нет. Имеются лишь отдельные за­чатки, связанные с правилами эксплуатации АЭС, охраной от ра­диационной опасности, а также правила международной торговли, регулируемые Всемирной торговой организацией (да и то нередко в интересах тех же ТНК). Но это лишь первые шаги. Предстоят де­сятилетия напряженной работы, противоборства с ТНК и МФЦ, чтобы обеспечить переход к иной, более отвечающей многополяр­ному мироустройству на началах диалога и партнёрства цивилиза­ций модели регулирования глобальных финансовых отношений, оценки, распределения и использования мировой финансовой квазиренты. Эти меры должны быть направлены на преодоление монопольных злоупотреблений, на ограничение и сведение к ми­нимуму монопольной финансовой квазиренты (при сохранении дифференциальной квазиренты II рода, являющейся результатом более эффективной работы финансовых институтов), на создание за счёт отчислений от квазиренты глобальных фондов, которые способствовали бы сближению уровней экономического развития различых стран и цивилизаций, преодолению приближающегося к критической точке разрыва между богатыми и бедными странами и цивилизациями. Понятно, что такая глобальная экономика для горстки богатых стран за счёт большинства бедных долго продер­жаться не сможет. Потребуется иная модель глобального финансо­вого механизма, которая позволит ограничить алчные аппетиты ТНК и МФЦ и выработать механизм оценки, присвоения, распре­деления и использования мировой финансовой квазиренты (кото­рая неизбежно сохранится и в будущем глобальном обществе) в интересах большинства населения Земли. Предложения о форми­ровании такой модели выдвинуты нами на Всемирной встрече по устойчивому развитию в Йоханнесбурге [78].

ГЛАВА VI

Энергорента и энергетическое будущее человечества

Традиционный путь исследования рентных отношений связы­вает их с видами природных ресурсов, загрязнений или каналами происхождения квазиренты — т.е. идет от источников возникновения сверхприбыли. Но возможен и иной, нетрадиционный путь, исход­ный пункт которого — совокупность источников удовлетворения того или иного вида потребностей общества и возникающая при этом сложная сеть взаимопереплетения различных видов при­родной ренты, экологической антиренты, технологической и фи­нансовой квазиренты.

6.1. Энергорента: новая категория

Наиболее ярким примером такого нетрадиционного подхода может служить категория энергоренты. Нужно отметить, что во­просы энергетического будущего человечества заняли, пожалуй, центральное место в дискуссии по эколого-экономическим аспек­там глобального устойчивого развития на Всемирной встрече в Йоханнесбурге (2002 г.), в которой автор принимал участие. Исход­ные положения и выводы настоящей главы в значительной мере строятся на материалах пленарных заседаний саммита по энергии и электрообеспечению, дискуссий гражданского форума и двух вы­ставок, сопровождавших саммит.

Под энергорентой я понимаю сверхприбыль, получаемую за счет всех источников при удовлетворении потребностей общества в энергии. Поскольку как энергопотребности, так и источники их удовлетворения отличаются значительным разнообразием и из­менчивостью, то и сама энергорента весьма пестра по структуре и прихотлива по динамике.

Энергорента включает:

1) топливную ренту (нефтяную, газовую, угольную и т.п.) — в той
мере, в какой добытое минеральное топливо служит удовлетворе­
нию энергопотребностей, так как оно может использоваться и как
исходное сырье для производства химических продуктов и т.п.;

2) атомно-энергетическую ренту - поскольку АЭС используют уран
и конкурируют с другими источниками удовлетворения энерго­
потребностей,'

3) гидроэнергетическую ренту, связанную с использованием гидро­ресурсов для производства электроэнергии (хотя параллельно онимогут служить и для достижения других целей);

4) транспортную ренту в части транспортировки топлива, продуктов
его переработки, передачи электроэнергии и т.п.;

5) экологическую антиренту в части нерационального ускоренного потребления энергоресурсов и ущерба, наносимого окружающей среде в результате выбросов СО_г и других парниковых газов, за­топления земель под водохранилища ГЭС, загрязнения земель и водных источников отходами добычи, переработки и транспорти­ровки топлива, радиоактивных загрязнений и т.п.;

6) технологическую квазиренту - сверхприбыль, получаемую при инновационном освоении более эффективных технологий добы­чи, переработки, транспортировки и потребления энергии, эколо­гически и экономически эффективных технологий (в последнем случае можно говорить об экологической ренте 11 рода);

7) финансовую квазиренту — сверхприбыль, получаемую при движе­нии огромных финансовых потоков, связанных с энергосектором экономики на внутренних и мировом рынках, в т.ч. в результате резких изменений цен, применения ТНК трансфертных цен, фи­нансовых спекуляций и т.п.

Поскольку мировая экономика и энергосектор как ее составная часть - многоуровневые системы, можно выделить несколько на­кладывающихся друг на друга уровней этого сектора (и соответст­венно — энергоренты):

* локальный уровень, связанный с удовлетворением потребностей в электроэнергии и тепле отдельного города, села (поскольку потреб­ности в энергии всегда локализованы, привязаны к населению и предприятиям, размещенным в конкретной местности);

* региональный, отражающий энергопотребности экономики регио­на, которые могут удовлетворяться за счет как собственных, так и поступающих из других регионов источников;

* национальный, включающий энергопотребности национальнойэкономики в рамках конкретного государства за счет отечествен­ных источников и импорта;

" цивилизационный — в рамках группы взаимосвязанных, образующих локальную цивилизацию стран (например, западноевропейскую, восточноевропейскую, североамериканскую, латиноамериканскую и т.п.), который может регулироваться межгосударственными энергетическими программами и соглашениями;

* глобальный уровень, выражающий меняющиеся энергопотребностивсего человечества, мировой экономики как единой целостностис присущими ей пропорциями, закономерностями и тенденция­ми цикличного развития, и источники их удовлетворения. Уско­ренные процессы глобализации, возможности и противоречия

глобального устойчивого развития делают исследование этого уровня особо значимым и перспективным; на нем было сосредо­точено основное внимание многих дискуссий в Йоханнесбурге. Можно классифицировать и структуру энергопотребностей. К ним следует отнести:

* потребности населения в топливе, электрической и тепловой энер­гии для приготовления пищи, обогрева жилищ, использованиятранспорта, приведения в действие многообразных видов бытовойтехники и электроники. Масштабы и доля этих потребностей будутувеличиваться как с ростом численности населения (к 2050 г., поданным Population Reference Bureau, на 46 % — почти в полтора ра­за, в том числе в более развитых странах — на 3 % к 2002 г., в менееразвитых - на 57 %, без Китая - на 73 %), так и с увеличением и ус­ложнением потребностей каждого человека, особенно в странах снизким уровнем доходов и энергопотребления. Можно прогнози­ровать, что рост глобального бытового энергопотребления за пол­века составит 3—4 раза; этому будет противодействовать распрост­ранение бытовых энергосберегающих технологий, что, однако,вряд ли изменит общую тенденцию;

' промышленное энергопотребление — как предприятий, добываю­щих, перерабатывающих и потребляющих энергоресурсы, так и других отраслей. В связи с удорожанием энергоресурсов, опережа­ющим развитием высокотехнологичных энергосберегающих тех­нологий и падением доли промышленности в ВВП можно ожидать относительного, а затем и абсолютного сокращения энергопотреб­ления в этом секторе;

* транспортное энергопотребление, связанное как с переработкойтоплива и электроэнергии, так и с растущим использованием энер­горесурсов всеми видами транспорта и имеющее значительную до­лю в общем энергопотреблении, которая, вероятно, будет увеличи­ваться, несмотря на прогресс энергосберегающих видов транспор­та; прежде всего это обусловлено улучшением транспортного об­служивания в странах с низким уровнем доходов, где численность
населения быстро увеличивается;

* военное потребление энергоресурсов для содержания и развития ар­мии, для ведения локальных войн; сейчас весьма значительное, вперспективе оно, вероятнее всего, будет сокращаться, если удастсяизбежать столкновения цивилизаций.

Структура энергосектора приведена на рисунке 6.1.

Каковы центры формирования энергоренты на всех уровнях энер­госектора экономики?

В соответствии с предложенной методологией формирования энергоренты основным источником ее образования является сверх­прибыль, получаемая при реализации энергии конечным потребите­лям (населению, промышленности, транспорту, военным и др.) и

Рис. 6.1 Структура энергосектора

поставка ее на экспорт по сложившимся на местном, региональном или мировом рынке ценам.

Эта сверхприбыль складывается из разницы между издержками производства и нормальной прибылью на всех ступенях произ­водства, реализации и потребления энергоресурсов — от исходной (разведка, добыча и'первичная переработка нефти, газа, угля, дру­гих видов топлива, урана — геологоразведочная и горная рента; гидроэнергетика — гидроэнергетическая рента; использование других возобновляемых источников - геотермальной, солнечной, ветровой, приливной, биомассы и т.п.), промежуточной (при транс­портировке энергоресурсов и продуктов их переработки, научном, технологическом, банковском, кадровом и информационном обслу­живании энергосектора, производстве оборудования для всех его звеньев, инвестиций и строительства в этом секторе и т.д.) до конеч­ной (потребление энергоресурсов населением, промышленностью, транспортом и т.д.). Иными словами, «пирог» энергоренты печется в сфере энергопотребления и затем делится между всеми участвующи­ми в его изготовлении партнерами, а также государством, которое стремится на всех этапах создания этого «пирога» выделить себе

долю с помощью налогов, таможенных платежей и иных фискаль­ных инструментов. Субъектами присвоения долей энергоренты в этой сложной системе являются прежде всего собственники при­родных и иных ресурсов, капитала и т.д., а также государство (тем более если оно является реальным собственником недр и части предприятий энергосектора).

При таком разделении общего потока энергоренты на множест­во рек и ручейков многие из них принимают модифицированные формы — геолоразведочной, горной (нефтяной, газовой, угольной, урановой), гидроэнергетической природной ренты, экологической антиренты, технологической и финансовой квазиренты. Возможно перераспределение прибыли между отдельными участниками этого многозвенного процесса, деление и по горизонтали, и по вертикали, но конечный источник этого «общего котла» один — доход от энер­гопотребителей.

Такова структура энергосектора и энергоренты, если рассмат­ривать их в статике. Однако динамический подход обнаруживает, насколько подвижна, неравномерна и мерцающа эта категория, как много факторов влияет на ее возникновение и исчезновение, как трудно уловить эту капризную категорию; не случайно до сих пор она оставалась вне поля зрения исследователей, и читатель этой книги имеет возможность познакомиться с первыми, порой неуве­ренными шагами в этом направлении.

Динамика энергоренты в той или иной разновидности опре­деляется рядом факторов как поверхностного, так и глубинного ха­рактера — в первую очередь уровнем, соотношением и изменением цен как на стадии конечного потребления, так и на промежуточной и первичной стадиях. Речь идет о ценах и тарифах на электрическую и тепловую энергию, бытовой газ, моторное топливо, на добытое минеральное топливо и продукты его переработки, на оборудование, материалы и услуги для энергосектора, о тарифах на транспорти­ровку топлива и энергии, оплате услуг предприятий промежуточ­ного сектора. Цены могут значительно колебаться, предопределяя возникновение и увеличение сверхприбыли либо, наоборот, ее ис­чезновение вплоть до превращения отдельных предприятий и даже отраслей в убыточные, требующие государственной поддержки (в этом случае говорят об отрицательной ренте). Ярким примером влияния этого фактора являются резкие колебания мировых цен на нефть (табл. 6.1).

По сравнению с 1970 г. в 1980 г. средняя цена нефти выросла в 10,9 раза, газа — в 3,3 раза, что стало главной причиной роста миро­вых экспортных цен и привело к многократному увеличению ми­ровой топливной ренты, присваиваемой экспортерами нефти, газа и угля. Однако в последующий период цена нефти значительно снизилась, уменьшились и объемы мировой нефтяной ренты. И в

Таблица 6.1 Динамика оптовых цен на топливо [71. Р. 342]

дальнейшем мировые цены на топливо подвергались существенным колебаниям. Следовательно, динамика мировых цен является важ­нейшим рентообразующим фактором в глобальном энергосекторе.

Скачок мировых цен на нефть в 80-е годы вызвал многократное увеличение сверхприбылей нефтеэкспортеров и цепную реакцию роста цен во всем энергоэкспорте, а вслед за этим в мировой эконо­мике; произошло то, что применительно к шестикратному повыше­нию цен в XVI в. получило название «революции цен», но в более сжатые сроки. При этом прибыли других звеньев энергосектора упа­ли, произошло перераспределение рентных доходов внутри сектора. Однако затем мировая экономика адаптировалась к новой системе цен, произошло многократное сокращение нефтяной ренты под воздействием двух основных факторов: снижения мировых цен на нефть и нефтепродукты (но далеко не до уровня начала 70-х годов) и роста издержек добычи, переработки и транспортировки нефти, по­скольку волна удорожаний, пройдя по всей ценовой цепочке, верну­лась к исходному пункту. В 1997—1998 гг. произошли изменения в противоположную сторону в связи со значительным падением ми­ровых цен на нефть и нефтепродукты. Затем вновь цены выросли.

Другим значительным фактором являются изменения в первич­ной сфере в результате исчерпания извлекаемых запасов давно экс­плуатируемых месторождений, открытия и вовлечения в разработку новых богатых месторождений топлива, освоения новых видов энер­горесурсов и т.п. Динамика здесь более инерционна и предсказуема по сравнению с колебаниями цен, она просматривается как на мест­ном, региональном и национальным уровнях, так и в глобальных масштабах. Хотя предсказанное в докладе Римскому клубу «Пределы роста» быстрое исчерпание запасов не подтвердилось, тем не ме­нее ресурсы минерального сырья не возобновимы. Рента, возникаю­щая на стадии быстрого роста добычи, позднее стабилизируется и начинает сокращаться. Произошедшие за последние четверть века изменения в структуре энергоресурсов не носят революционного характера, хотя и выражают тенденции структурных сдвигов — паде­ние доли нефти с 45 % до 35 % при росте доли газа с 16,3 % до 20,7 %

атомной энергии - с 0,9 % до 6,8 % гидроэнергии - с 1,8 % до 2,3 %) и стабильной доле угля (24,9 % и 23,5 %), возобновляемых источни­ков и отходов (11,1%) [64. Р. 6].

Дата добавления: 2015-07-02