Психология оптимального переживания 3 страница

Очевидно, что все вышеперечисленные ре­шения неэффективны. В зените своего мате­риального благополучия наше общество стра­дает от разнообразных и порой странных болезней и недугов. Широкое распростра­нение пристрастия к наркотикам обогащает убийц и террористов. Уже не кажется таким уж немыслимым то, что нами вскоре будет управлять олигархия, состоящая из разбога­тевших за наш счёт и заполучивших власть бывших наркодилеров. А в сексуальной жиз­ни, сбросив оковы «ханжеской» морали, мы выпустили на волю множество свирепых ви­русов.

Наблюдаемые тенденции настолько удру­чающи, что мы стремимся поскорее выклю­чить телевизор, услышав последние стати­стические выкладки. Но страусиная такти­ка игнорирования плохих новостей вряд ли принесёт результат. Уж лучше посмотреть правде в глаза и принять необходимые ме­ры, чтобы в конечном итоге не попасть в одну из таких печальных сводок. Конечно, имеют­ся и «ободряющие» цифры. Так, за послед­ние тридцать лет потребление электроэнер­гии удвоилось. И это не в последнюю очередь благодаря возросшему в пять раз количеству электроприборов на душу населения. Другие тенденции, однако, неутешительны. В 1984 году в США всё ещё оставалось 34 миллиона людей, живущих за чертой бедности (годовой доход ниже 10 609 долларов на семью из че­тырёх человек). С тех пор эти цифры почти не изменились.

Относительная частота убийств, ограбле­ний, изнасилований и вооружённых нападе­ний на душу населения в США за период с 1960 по 1986 год увеличилась на 300%. Если в 1978 году было зарегистрировано 1 085 500 та­ких преступлений, то в 1986 — уже 1 488 140. Количество убийств на душу населения в США уже долгое время превышает анало­гичные показатели таких стран, как Канада, Норвегия, Франция, более чем на 1000%.

Приблизительно в тот же период количе­ство разводов возросло на 400%. Если в 1950 году на каждую 1000 пар приходился 31 раз­вод, то в 1984 году это число составляло уже 121. За последние 25 лет количество боль­ных венерическими заболеваниями увеличи­лось более чем в три раза. Если в 1960 было зарегистрировано 259 000 случаев гонореи, то в 1984 — уже более 900 000. Всё ещё не ясно, какую цену придётся заплатить человечеству, прежде чем оно сможет победить эпидемию СПИДа.

Психическое нездоровье общества прини­мает угрожающие размеры. Например, если в 1955 году было 1 700 000 случаев госпита­лизации пациентов с разнообразными психи­атрическими диагнозами, то в 1975 году ко­личество таких случаев достигло 6 400 000. Едва ли можно считать простым совпаде­нием тот факт, что практически синхрон­но вырос уровень нашей государственной па­ранойи: официальный бюджет Министерства обороны вырос с 87,9 миллиарда долларов в 1975 году до 284,7 в 1985 году, то есть бо­лее чем в три раза. Правда, бюджет Мини­стерства образования также увеличился по­чти в три раза, в 1985 году он составлял «все­го лишь» 17,4 миллиарда долларов. В плане распределения ресурсов на «мечи» у нас тра­тят в 16 раз больше, чем на «перья».

Будущее также не даёт поводов для оп­тимизма. Современные подростки демонстри­руют симптомы той же болезни, что порази­ла их родителей, иногда даже в более опас­ной форме. Всё меньше молодых людей вы­растают в полных семьях, где оба родителя участвуют в воспитании детей. В 1960 году только один подросток из десяти воспиты­вался в семье, состоящей из одного родите­ля. В 1980 году это соотношение удвоилось, а к 1990 уже утроится. В 1982 году насчиты­валось порядка 80 000 подростков в среднем в возрасте 15 лет, приговорённых к различ­ным срокам тюремного заключения. Цифры, характеризующие уровень наркомании, вене­рических заболеваний, количество уходов из дома и внебрачных беременностей, продолжа­ют вызывать беспокойство, хотя за последнее время и удалось несколько замедлить темпы их роста. За период с 1950 по 1980 год ко­личество самоубийств среди подростков уве­личилось на 300%, особенно высок прирост самоубийц среди белых подростков, относя­щихся к среднему классу общества и выше. Из 29 253 самоубийств, зарегистрированных в 1985 году, 1 339 совершили белые мальчи­ки в возрасте от 15 до 19 лет. Это в четыре раза больше, чем среди белых девочек того же возраста, и в десять раз больше, чем сре­ди их чернокожих сверстников. Однако чер­нокожие подростки «лидируют» по количе­ству смертельных случаев в результате на­сильственных убийств. Наконец, последнее, но не менее важное: уровень образования на­селения снижается практически повсеместно. Например, в 1967 году средний балл по мате­матике в тесте SAT был равен 466, а в 1984 — 426. Аналогичное снижение было отмечено и по шкалам речевых способностей. Подобных статистических данных, вызывающих мрач­ное настроение, можно привести множество.

Почему же, несмотря на колоссальный рост нашего благосостояния, на все наши до­стижения в области науки и техники, мы как будто стали более беззащитными перед ли­цом экзистенциальных проблем, чем наши обездоленные предки? Ответ очевиден: хотя человечество заметно продвинулось вперёд в плане технического прогресса и накопления материальных благ, особых успехов в улучшении внутреннего содержания нашей жизни достигнуто не было.

Возвращение к переживанию

Из этой ловушки не выбраться, если не взять инициативу в свои руки. Если суще­ствующие институты и система ценностей больше не выполняют свои поддерживающие функции, каждый должен использовать все доступные средства, чтобы наполнить свою жизнь смыслом и радостью. Один из самых важных инструментов в этом нелёгком де­ле даёт нам психология. До сих пор глав­ным достижением этой едва оперившейся на­уки было открытие того, как события про­шлого влияют на актуальное поведение ин­дивида. Мы узнали, что иррациональные по­ступки взрослого часто являются результа­том детских проблем. Но психология может быть полезна и в другом. Она поможет нам найти ответ на вопрос: что мы — со всеми на­шими комплексами и проблемами — можем сделать, чтобы улучшить нашу жизнь в бу­дущем?

Чтобы преодолеть тревоги и неприятно­сти, подстерегающие его в жизни, человек должен стать настолько независимым от со­циального окружения, чтобы не мыслить ис­ключительно в терминах социальных возна­граждений и наказаний. Для достижения по­добной автономии индивид должен научиться находить вознаграждения внутри себя, раз­вить способность испытывать радость неза­висимо от внешних обстоятельств. Эта зада­ча одновременно и легче, и труднее, чем ка­жется: легче, потому что человек располагает всем необходимым для её решения, а труднее, потому что она требует упорства и дисципли­ны — качеств, которые нечасто встретишь в наши дни. Но прежде всего важно помнить, что обрести контроль над сознанием можно только при условии кардинального измене­ния представлений о том, что важно, а что — нет.

Мы вырастаем в уверенности, что наибо­лее важные события нашей жизни предстоят нам в будущем. Родители внушают детям, что если они с ранних лет усвоят хорошие при­вычки, это поможет им в будущем добить­ся благосостояния. Учителя убеждают сту­дентов, что польза от скучных занятий ста­нет очевидна им после, когда они начнут ис­кать работу. Вице-президент компании сове­тует молодым подчинённым набраться тер­пения и усердно работать, потому что одна­жды они получат повышение. И в конце этой долгой, изнурительной борьбы за продвиже­ние нас ждут золотые годы жизни на пенсии. «Мы всё время готовимся к жизни, — гова­ривал философ Ральф Уолдо Эмерсон, — но никогда не живём». Или, как в конце концов выяснил герой одной старой английской сказ­ки, пироги с вареньем всегда бывают завтра, но никогда сегодня.

Конечно, до определённой степени отсроч­ка вознаграждения неизбежна. Как отмечал Фрейд и многие другие мыслители до и после него, цивилизация построена на подавлении индивидуальных желаний. Было бы невоз­можно поддерживать какой-либо социальный порядок и разделение труда, если бы члены общества не следовали заданным культурой нормам и не приобретали необходимые ей на­выки, вне зависимости от того, нравится им это или нет. Социализация, или превращение человека в личность, успешно функциониру­ющую в рамках определённой социальной си­стемы, есть необходимое условие существова­ния любой культуры. Сущность этого процес­са заключается в том, чтобы сделать челове­ка зависимым от общественного контроля, за­ставить его предсказуемо реагировать на воз­награждение и наказание. Социализация осу­ществляется наиболее эффективно в том слу­чае, если люди настолько идентифицируются с обществом, что не могут даже помыслить о том, чтобы нарушить его законы.

Чтобы заставить нас работать на себя, об­щество использует могущественных союзни­ков — наши биологические потребности и на­шу зависимость от генетически обусловлен­ных программ. Социальный контроль, к при­меру, полностью основан на угрозе инстинкту самосохранения. Жители покорённой страны будут подчиняться своим завоевателям, пото­му что они хотят остаться в живых. До са­мого недавнего времени законы даже самых цивилизованных государств (таких как Вели­кобритания) насаждались под страхом телес­ных наказаний вплоть до смерти.

В тех случаях, когда не работает запугива­ние, механизмы социального контроля берут на вооружение стремление человека к удо­вольствию. Обещания «хорошей жизни» в ка­честве вознаграждения за труд и соблюде­ние законов основываются на использовании влечений, заложенных в нас на генетическом уровне. Практически любое свойство челове­ческой природы, будь то сексуальность или агрессия, стремление к безопасности или вос­приимчивость к изменениям, эксплуатирует­ся политиками, корпорациями, церковью или рекламой как средство социального контро­ля. В XVI веке, завлекая людей в армию, турецкие султаны обещали новобранцам, что они смогут безнаказанно насиловать женщин в завоёванных странах. В наши дни прави­тельство завлекает призывников возможно­стью «увидеть мир».

Важно понимать, что стремление к удо­вольствию представляет собой реакцию, за­ложенную в наших генах для обеспечения вы­живания вида, а не для нашей личной вы­годы. Удовольствие, испытываемое нами от еды, есть гарантия того, что наш организм получит необходимые ему питательные веще­ства. То же самое можно сказать и по пово­ду радости от секса, выражающей заложен­ную в наших генах установку на продолжение рода. Когда мужчина и женщина испытыва­ют друг к другу физическое влечение, они обычно думают — если вообще задумываются об этом, — что это желание есть проявление их собственных намерений. На самом деле, в большинстве случаев их «намерение» возни­кает в результате действия невидимого гене­тического кода, имеющего собственную цель. Поскольку влечение представляет собой ос­нованный на чисто физических реакциях ре­флекс, надо думать, что сознательные планы индивида играют в происходящем минималь­ную роль. Нет ничего плохого в том, чтобы следовать этой генетической программе и по­лучать от этого удовольствие, однако необхо­димо помнить, какова природа подобного удо­вольствия, и сохранять контроль над собой, чтобы в случае необходимости переключить­ся на другие, более важные цели.

Проблема заключается в том, что в по­следнее время стало модно считать заложен­ные в нас инстинкты подлинным голосом природы, и многие доверяют только им как единственному авторитету. Если что-то при­носит им удовольствие, если оно естественно и спонтанно, значит, всё делается правильно. Но безоговорочно следуя генетическим и со­циальным инструкциям, мы теряем контроль над сознанием и становимся беспомощными игрушками внешних сил. Человек, не способ­ный устоять перед искушением вкусной еды или выпивки, или же постоянно сосредото­ченный на мыслях о сексе, не может свободно распоряжаться своей психической энергией.

Подобный «раскрепощённый» взгляд на человеческую природу, принимающий и по­ощряющий проявление любого инстинкта или влечения просто потому, что они есть, в действительности оказывается реакцион­ным. Современный «реализм» обернулся не более чем разновидностью старого доброго фатализма: оправдывая свои действия голо­сом природы, люди всего лишь хотят избе­жать ответственности. От природы, однако, мы рождаемся невежественными. Значит ли это, что нам не следует учиться? У некоторых людей уровень андрогенов превышает нор­му, и они становятся агрессивными. Имеют ли они право свободно проявлять свою агрес­сию? Нельзя отрицать огромное влияние при­роды на человека, но мы, безусловно, должны пытаться контролировать его.

Подчинение генетическим программам может оказаться небезопасным, поскольку делает нас беззащитными. Человек, не спо­собный в случае необходимости противо­стоять инстинктам, становится уязвимым. Вместо того чтобы принять решение, руко­водствуясь личными целями, он выполняет предписания, запрограммированные в его те­ле. В частности, контролировать инстинк­тивные влечения необходимо, чтобы обеспе­чить себе здоровую независимость от обще­ства, ведь любой может легко использовать в своих целях тех, кто предсказуемо реагирует на стимулы.

Полностью социализированная личность желает именно того, чего ждёт от неё обще­ство. Часто эти желания представляют со­бой надстройку над генетически заданными потребностями. Такой индивид может столк­нуться с тысячей переживаний, несущих воз­можность удовлетворения, и пройти мимо, потому что это не то, чего он желает. Для него имеет значение не то, что у него есть сейчас, а то, чего он сможет достичь, если будет вести себя в соответствии с пожелани­ями других. Пойманный в ловушку социаль­ного контроля, он пытается дотянуться до на­грады, которая постоянно ускользает от него, поскольку достигнутое тут же обесценивает­ся новыми желаниями. В сложно организо­ванном обществе в социализацию вовлечено множество могущественных групп, часто пре­следующих противоречащие друг другу це­ли. С одной стороны, школа, церковь, банки и другие общественные институты стремят­ся превратить нас в ответственных граждан, готовых усердно работать и копить деньги. С другой, мы постоянно подвергаемся атакам продавцов и производителей различных това­ров, которые подталкивают нас к тому, чтобы мы потратили наши сбережения на их про­дукцию и увеличили их прибыль. Наконец, существуют ещё и запретные удовольствия, предлагаемые нам владельцами казино, суте­нёрами и наркодельцами, которые представ­ляют собой диалектическую противополож­ность общественным организациям. На пер­вый взгляд, намерения этих групп и инсти­тутов различны, но всех их объединяет же­лание сделать нас зависимыми от социальной системы и использовать нашу энергию в соб­ственных интересах.

Несомненно, для того чтобы выжить в современном обществе, человеку необходимо работать ради внешних целей и учиться от­кладывать вознаграждение на потом. Одна­ко он вовсе не обязан превращаться в марио­нетку, целиком управляемую обществом. Ре­шение данной проблемы состоит в том, что­бы постепенно освободиться от вознагражде­ний, предлагаемых социумом, перестать стре­миться к ним и заменить их удовольствиями, которые находятся в нашей собственной вла­сти. Это не значит, что нам следует отверг­нуть все предлагаемые обществом цели; до­статочно выстроить собственную систему це­лей, способную дополнить или заменить ту, которой социум пытается подкупить нас.

Самый важный шаг в освобождении от об­щественного контроля заключается в разви­тии способности получать радость от каждо­го сиюминутного события. Если человек на­учится наслаждаться и видеть смысл в про­цессе жизни самой по себе, социум уже не сможет управлять им. Тот, кто не зависит от внешних наград, раздаваемых внешними си­лами, снова обретает власть над собой. Ему больше не нужно бороться за светлое буду­щее и провожать очередной скучный день в надежде, что завтра, может быть, произойдёт что-то хорошее. Вместо этого он может про­сто радоваться жизни. Однако это вовсе не означает, что мы должны отдаться своим ин­стинктам — напротив, необходимо стать неза­висимым и от власти тела и научиться управ­лять тем, что происходит в нашей голове.

Боль и удовольствие возникают в созна­нии и существуют только в нём. До тех пор пока мы реагируем на посылаемые нам об­ществом стимулы, эксплуатирующие наши биологические потребности, мы подчиняемся внешнему контролю. Мы не можем претен­довать на способность самостоятельно опре­делять содержание и качество нашего опы­та, если завлекательная реклама вызывает у нас возбуждение, а выволочка от начальни­ка портит нам день. Реальность есть не что иное, как наши переживания, поэтому тот, кто может влиять на происходящее в своём сознании, способен видоизменять её, тем са­мым освобождая себя от угроз и соблазнов внешнего мира. «Люди боятся не самих вещей или событий, но того, как они воспринимают их», — писал Эпиктет. А Марк Аврелий ска­зал: «Если какие-то вещи или события при­чиняют вам боль, то это происходит не из-за самих вещей, а из-за вашего суждения о них. И в вашей власти немедленно отринуть это суждение».

Пути к освобождению

Простая истина, гласящая, что умение контролировать сознание определяет каче­ство жизни, известна человечеству с давних пор. Об этом свидетельствуют древнейшие письменные источники. Именно об этом го­ворит совет Дельфийского оракула «познай себя». Это ясно понимал Аристотель, и его положения о «добродетельных занятиях ду­ши» во многом перекликаются с основными тезисами этой книги. Во времена классиче­ской античности эти идеи развивались сто­иками. В Средние века христианские мона­хи много трудились над способами обретения контроля над мыслями и желаниями. Игна­тий Лойола обобщил их опыт в своих зна­менитых духовных упражнениях. Последней значительной попыткой освободить сознание из-под гнёта инстинктивных импульсов и со­циального контроля стал психоанализ. Фрейд утверждал, что за власть над разумом борют­ся два тирана, представляющие «других»: Ид (биологические влечения) и Супер-эго (обще­ственный контроль).

Им противостоит Эго, воплощающее под­линные потребности личности, связанной со своим непосредственным окружением.

Небывалое развитие техники управления сознанием получили на Востоке. Между ин­дийской йогой, даосским подходом к жизни, возникшим в Китае, и дзен-буддизмом суще­ствует немало различий, но все эти духов­ные практики направлены на освобождение сознания от влияния внешних сил, будь то биологические потребности или социальное давление. Так, например, йог способен заста­вить свой разум игнорировать боль, которую обычный человек не смог бы не пропустить в сознание. Точно так же он может не обра­щать внимание на голод или сексуальное вле­чение. Подобный эффект может быть достиг­нут не только посредством строгой дисци­плины, требуемой принципами йоги, но и че­рез полную спонтанность, на которой постро­ено учение дзен-буддизма. В результате внут­ренняя жизнь освобождается, с одной сторо­ны, от угрозы хаоса, а с другой — от жёст­кой обусловленности биологическими потреб­ностями. Таким образом, человек становится независимым от власти общества, эксплуати­рующего оба этих фактора.

Но если люди тысячелетиями владеют знанием о том, как стать свободным и на­учиться самому управлять своей жизнью, по­чему же не заметно никакого прогресса в этом направлении? Почему перед лицом ха­оса, препятствующего счастью, мы остаём­ся едва ли не более беспомощными, чем на­ши предки? Тому существует как минимум два правдоподобных объяснения. Во-первых, знание, или мудрость, необходимая для того, чтобы освободить своё сознание, не обладает кумулятивными свойствами. Её нельзя пред­ставить в виде формулы, нельзя запомнить и планомерно применять. Как и любое дру­гое сложное знание, будь то зрелые полити­ческие суждения или утончённый эстетиче­ский вкус, его можно получить только мето­дом проб и ошибок, и этот путь должен са­мостоятельно пройти каждый индивид, поко­ление за поколением. Контроль над сознани­ем представляет собой не просто умственный навык. Решительность и сила воли влияют на эту способность не меньше, чем ум. Недо­статочно просто знать, как это делается, — нужно целенаправленно делать это, подоб­но спортсменам и музыкантам, постоянно от­рабатывающим на практике то, что они вы­учили в теории. Это нелегко. Человечество добилось значительного прогресса в области естественных наук, однако, когда знание при­меняется с целью изменить наши привычки и желания, движение вперёд становится мед­ленным и болезненным.

Во-вторых, знание о том, как контроли­ровать сознание, приходится переформулиро­вать всякий раз, когда меняется культурный контекст. Мудрость мистиков, суфиев, йогов или мастеров дзен была для своего времени наивысшим достижением и, возможно, им бы и осталась, если бы мы жили в те времена и в той культурной среде. Но будучи пере­несены в современную Калифорнию, духов­ные практики древности утрачивают значи­тельную часть своей силы. Все они содержат элементы, специфичные для породившего их исторического и культурного контекста, и ес­ли не отличать малозначимые и поверхност­ные составляющие от действительно суще­ственных, дорога к освобождению оборачива­ется бессмысленными ритуальными пляска­ми и ищущий остаётся там же, откуда начал свой путь.

Контроль над сознанием нельзя превра­тить в функцию каких-либо институтов. Как только он становится частью общественных правил и норм, он перестаёт достигать це­ли. К сожалению, любая попытка управлять сознанием быстро увязает в рутине. Фрейд был ещё жив, когда психоанализ из борьбы за освобождение Эго превратился в застыв­шую идеологию и жёстко регламентирован­ную профессию. Марксу повезло ещё мень­ше: его попытка освободить сознание от ти­рании экономической эксплуатации легла в основу жестокой репрессивной системы, ко­торая ужаснула бы её основоположника. Как сказал Достоевский, если бы Христос в сред­ние века вернулся на землю и начал пропове­довать освобождение, его, несомненно, снова распяли бы отцы той самой церкви, чьё ми­ровое могущество построено на его имени.

Новая эпоха, очередная смена культурно- социальных условий, которая может проис­ходить каждые несколько лет, требует пе­реосмысления понятия автономии сознания. Раннее христианство помогло простым лю­дям освободиться из-под гнёта жестокого режима, построенного на идеологии, кото­рая признавала смысл только в жизни бога­тых и могущественных. Реформация позво­лила множеству жителей средневековой Ев­ропы перестать подчиняться эксплуатировав­шей их Римской католической церкви. Со­здатели американской конституции восстали против власти королей, пап и аристократии. Учение Маркса не случайно получило такой широкий отклик в индустриальной Европе XIX века. Условия труда фабричных рабочих ухудшились к тому времени настолько, что поставили под угрозу даже минимальную, по­купаемую ими ценой тяжелейшего наёмного

труда свободу самостоятельного определения хода собственной жизни. Во многом сходные причины обусловили притягательность фрей­довского психоанализа для жителей буржуаз­ной Вены, где социальный контроль был куда более изощрённым, однако не менее жёстким. Мы упомянули лишь немногие мужественные попытки, предпринятые в рамках западной цивилизации с целью добиться счастья путём обретения свободы. Несмотря на то что неко­торые из них были в дальнейшем извращены, значимость и полезность этих попыток не вы­зывают сомнений и по сей день. Тем не менее они не исчерпывают ни саму проблему, ни её возможные решения.

Возвращаясь к основному вопросу о том, как же обрести контроль над своей жизнью, попытаемся разобраться, что по этому поводу может сказать современная наука. Как имею­щиеся у нас знания могут помочь спастись от тревог и страхов и таким образом освободить­ся от социального контроля? Как уже бы­ло сказано, решение заключается в установ­лении контроля над сознанием, позволяюще­го управлять качеством своего переживания. Даже малый шаг в этом направлении сде­лает жизнь более радостной и наполненной смыслом. Прежде чем начать исследовать пу­ти улучшения качества переживания, полез­но кратко рассмотреть принципы функцио­нирования сознания. С помощью этого зна­ния будет проще достичь личного освобожде­ния.

2. Анатомия сознания

В определённые моменты истории в раз­ных культурах умение владеть собственны­ми мыслями и чуствами считалось одним из главных достоинств человека в полном смыс­ле слова. И в конфуцианском Китае, и в ан­тичной Спарте, и в республиканском Риме, и в ранних поселениях пилигримов в Новой Англии, и среди британской знати викториан­ской эпохи на людей возлагалась ответствен­ность научиться контролировать свои эмо­ции. Общество не принимало тех, кто упивал­ся жалостью к себе и позволял инстинктам подавлять разум. В другие исторические пе­риоды, например, в наше время, способности контролировать себя не придаётся особого значения. Людей, сдерживающих себя, часто считают смешными, зажатыми или не вполне адекватными. Однако вне зависимости от мо­ды те, кто берёт на себя труд овладеть соб­ственным сознанием, ведут более счастливую жизнь.

Чтобы научиться этому искусству, преж­де всего нужно понять, как работает созна­ние. В этой главе мы попытаемся с этим разо­браться. Для начала сразу отбросим подозре­ния, что под сознанием мы понимаем какое- то мистическое явление, и скажем, что, как и всё человеческое поведение, функциониро­вание сознания является результатом биоло­гических процессов. Оно существует только благодаря работе нашей чрезвычайно слож­ной нервной системы, строение которой зало­жено в белковых молекулах наших хромосом. В то же время мы должны признать, что дея­тельность сознания не полностью детермини­рована биологической программой. Во мно­гих важных аспектах, которые мы далее рас­смотрим, сознание человека самодостаточно. Другими словами, оно способно преодолевать генетические инструкции и действовать неза­висимо от них.

Функция сознания заключается в сборе и обработке информации о том, что происходит снаружи и внутри организма, на которой ос­новываются дальнейшие реакции. В некото­ром смысле оно работает как координирую­щий центр, рассматривающий и упорядочи­вающий по важности разнообразные чуства, идеи и ощущения. Без сознания мы бы про­должали получать от органов чуств знания о происходящем вокруг, но смогли бы реа­гировать на полученную информацию толь­ко рефлекторно, инстинктивно. Сознание да­ёт нам возможность оценивать то, что сооб­щают органы чуств, и реагировать адекват­но. Благодаря ему мы можем синтезировать новую, не существовавшую прежде информа­цию, мы обретаем способность мечтать, гово­рить неправду, сочинять прекрасные стихи и научные теории.

За тысячелетия эволюции нервная систе­ма человека стала настолько сложной, что приобрела способность влиять на собствен­ные состояния. Это делает её до некоторой степени функционально независимой от ге­нетических программ и окружающей среды. Человек может сделать себя счастливым или несчастным вне зависимости от того, что в действительности происходит «снаружи», просто изменяя содержание своего сознания. У всех нас есть знакомые, способные одной силой своей личности превратить безнадёж­ную ситуацию в вызов, который можно при­нять и одержать победу. Умение не сдавать­ся, несмотря на препятствия и неудачи, вызы­вает обоснованное восхищение, поскольку, по всей видимости, эта черта чрезвычайно важ­на не только для того, чтобы добиться успеха в жизни, но и для того, чтобы получать от неё радость.

Чтобы развить в себе это свойство, чело­век должен научиться управлять своим со­знанием, контролировать чуства и мысли. Лучше сразу смириться с тем, что лёгких путей тут не существует. Некоторые люди склонны впадать в мистику, когда речь идёт о сознании, и ожидать от него каких-то чудес, на которые оно пока не способно. Им нравит­ся думать, что в «царстве духа» всё возмож­но. Другие утверждают, что могут исполь­зовать силу прошлых воплощений, общаться с призраками и демонстрировать фантасти­ческие проявления экстрасенсорного воспри­ятия. Подобные утверждения, как правило, оказываются если не преднамеренным обма­ном, то самообманом, иллюзией, порождён­ной излишне впечатлительным разумом.

В качестве примеров, подтверждающих безграничные способности человеческой пси­хики, обычно приводят выдающиеся дости­жения индийских факиров и других адеп­тов духовных дисциплин. Но даже среди этих «чудес» при более тщательном рассмотре­нии многие оказываются банальным трюка­чеством, а другие — подлинные достижения — можно объяснить специальной трениров­кой естественных способностей человека. В конце концов, талант великого скрипача или спортсмена не требует мистических объясне­ний, между тем большинство из нас не мо­жет достичь ничего подобного. Точно так же и йоги являются виртуозами в области управ­ления своим сознанием. Как и все истинные мастера своего дела, они проводят долгие го­ды в обучении и постоянно тренируются. Бу­дучи специалистами, они не могут позволить себе тратить время или психическую энергию на что-то другое, кроме как на совершенство­вание способности управлять своим внутрен­ним состоянием. Йог развивает свои навыки за счёт более земных умений, которые у обыч­ных людей считаются чем-то само собой разу­меющимся. Нас поражает то, что может про­делать йог, — но не менее поразительно и то, что делает хороший слесарь или механик.

Может быть, со временем нам удастся по­лучить доступ к скрытым резервам челове­ческого разума и сделать качественный ска­чок в развитии возможностей нашего созна­ния. Нет оснований полностью исключать возможность того, что когда-нибудь мы на­учимся гнуть ложки усилием мысли. Но сего­дня, когда перед каждым из нас стоит огром­ное количество куда более насущных, хотя и более прозаических задач, стремление овла­деть сверхъестественными навыками кажет­ся пустой тратой времени. Зачем мечтать о недосягаемом могуществе, когда можно про­сто эффективнее использовать наше сознание со всеми его ограничениями? Хотя в настоя­щий момент оно не может делать того, чего хотели бы многие из нас, наш разум имеет ко­лоссальный потенциал, который нам было бы крайне важно научиться использовать.

Поскольку не существует специальной от­расли знаний, которая занималась бы исклю­чительно сознанием, не существует и обще­принятой концепции того, как оно работа­ет. Многие научные дисциплины затрагивают этот вопрос и предлагают свои идеи. Нейро- наука, анатомия нервной системы, когнитив­ные науки, искусственный интеллект, психо­анализ, феноменология — вот области зна­ния, непосредственно занимающиеся вопро­сами сознания. Но любая попытка обобщить данные этих наук даст результат, подобный описанию слона слепыми, — описания во всех случаях разные и не связанные между собой. Конечно, мы будем и дальше получать важ­ные сведения о сознании от всех этих дисци­плин, но пока перед нами стоит задача по­строить модель, основанную на фактах и при этом достаточно простую, чтобы быть полез­ной любому.

Дата добавления: 2015-06-27