Исследование представлений о критериях здоровья 6 страница

3. Интеракционная направленность — это направленность на межличностное взаимодействие или усиление социальных связей, социального влияния.

Интеракционная доминанта имеет два подвида: а) просоциальный; б) асоци­альный. Первый подвид — любовь, альтруизм, жертвенность, служение другим людям. Этот вариант конструктивен для развития самой личности и благоприят­ных межличностных отношений. Второй подвид — эгоизм, иждивенчество, мани­пуляция другим человеком или многими людьми, властвование без ответственно­сти за судьбу других и стремления привести их к благу. Этот вариант интеракцион-ной доминанты деструктивен для развития самой личности и межличностных отношений, которые у нее формируются с социальным окружением. Для первого подвида характерно принятие самостоятельной ценности межличностного взаи­модействия, поиск радости со-бытия, сопереживания, сотворчества вне связи с величиной достигнутых результатов. Второй представляет собой манипулирова­ние людьми, использование их для доказательства самому себе и окружающим собственной значимости. Для человека, избравшего подобный способ поддержа­ния собственной устойчивости, манипулирование самоценно. На этом пути пси­хологическая устойчивость может быть разрушена необузданной страстью к вла­сти или богатству — убедительному доказательству своего влияния. Такая страсть может и не возникнуть: манипулятор удовлетворится тем, что управляет немно­гими или одним человеком. И этого может быть достаточно, чтобы отвлечь себя от ненужного или тревожащего диалога с самим собой.

Человеку всегда необходимо ощущать себя частью «мы», и этнос — не един­ственная группа, в осознании принадлежности к которой человек ищет опору в жизни. Среди таких групп можно назвать партии, церковные организации, про­фессиональные объединения, неформальные объединения молодежи. Многие люди целиком «погружаются» в одну из подобных групп, но членство в них не всегда приводит к удовлетворению потребности в психологической стабильности. Опора оказывается не слишком устойчивой, ведь состав групп постоянно обнов­ляется, сроки их существования ограничены во времени, самого человека могут за какую-то провинность из группы исключить. Всех этих недостатков лишена этническая общность. Это межпоколенная группа, она устойчива во времени, для нее характерна стабильность состава, а каждый человек обладает устойчивым этническим статусом, его невозможно «исключить» из этноса. Благодаря этим качествам этнос становится для человека надежной группой поддержки [19].

Рассмотренные виды направленности (установки) различаются по степени ответственности, которую личность принимает на себя, — ответственность за свои поступки и свою жизнь в целом, за свою судьбу, за собственную индивидуаль­ность, неповторимость, уникальность.

Принимать на себя ответственность означает воспринимать себя как активную, сознательно действующую силу своей собственной жизни, способную принимать решения и отвечать за их последствия. Ответственность тесно связана с внутрен­ней независимостью — следованию своим убеждениям и своей иерархии ценно­стей без пренебрежения мнением и убеждениями других и без их простого при­нятия [23].

Рассмотренные доминанты активности не являются альтернативными, взаи­моисключающими. Это опоры устойчивости личности, которые вполне могут со­четаться друг с другом. Чаще одна из них занимает в сознании центральное место. Акцент на одной опоре может давать устойчивость, но это несовершенная устой­чивость: она может быть крепкой и длительной, но может быть и чревата возмож­ностью возникновения личностной дисгармонии.

Три перечисленные доминанты активности конструктивны как опоры психо­логической устойчивости, поскольку поддерживают готовность принимать на себя ответственность за собственную активность. Неконструктивной следует при­знать магическую направленность сознания. Сочетание конструктивных видов направленности способствует гармонизации личности и тем самым укрепляет ее устойчивость.

Все названные доминанты перестают быть опорой устойчивости, если акцент на них становится излишне сильным. Вера в себя становится самоуверенностью, отгораживает человека от других и неизбежно порождает внутриличностный кон­фликт. Фанатическая религиозная вера переводит всю активность в русло борь­бы за чистоту веры, толкает к нетерпимости, ненависти ц иноверцам (неверным), агрессивному поведению. Саморазвитие становится сверхценностыо, человек на­чинает игнорировать другие стороны самореализации, забывает о том, что разви­тые личные качества должны быть для чего-то использованы, должны служить достижению значимых целей. Увлеченность деятельностью перерастает в трудо-голизм. Альтруистическая интеракционная установка приводит к растворению в

другом человеке и потере своего Я, манипулятивная интеракционная установка переходит в патологическое влечение к власти и также деструктивно влияет на личность. Заострение магической направленности сознания вызывает страх пе­ред потусторонним, парализует волю, блокирует любое проявление самостоя­тельности.

Психологическая устойчивость как сопротивляемость

Г. Оллпорт писал:

Быть человеком значит не только переживать моменты наслаждения и вспышки счастья, но и противостоять тяжелым испытаниям страданиями, неопределенностью целей, часты­ми поражениями собственных начинаний и болезненными победами над самим собой. Психически больной человек — это тот, кто, по крайней мере на время, проиграл это сра­жение. Он сожалеет о своем прошлом, ненавидит свое настоящее и страшится своего буду­щего... В целом нам известно, что значит быть психически здоровым. Это значит нарастить мускулы, залечив прежние раны. Или, говоря словами восемьдесят четвертого псалма, блажен тот, «кто, проходя сквозь юдоль печали, использует ее во благо» [16, с. 116].

Достижение жизненных целей обычно связано с преодолением трудностей. Чем более крупные (социально значимые) цели ставит личность, тем больше она встречает трудностей. Здесь есть и положительный момент: преодоление сопро­вождается интенсивными переживаниями самореализации. На пути преодоления всегда встречаются ошибки и неудачи, разочарования и обиды, сопротивление других людей, интересы которых затрагиваются или ограничиваются в связи с активностью субъекта. Чем меньше у личности ресурсов сохранения и восстанов­ления душевного равновесия, оздоровления, поддержания устойчивости, тем бо­лее ограничены возможности достижения жизненных целей.

При возникновении трудной жизненной ситуации, вызывающей необходи­мость адаптивных перестроек, комплекс происходящих в организме и личности изменений в наибольшей степени зависит от уровня личностной мобилизации. В систематизированном виде картину изменений в организме и психике при стол­кновении с трудностями представим в виде таблицы (табл. 5.1).

При столкновении с трудностями обычно наблюдаются два основных вариан­та реагирования: гиперстения, связанная с активной деятельностью (порой неце­лесообразной, саморазрушающей), и гипостения. В большинстве случаев прояв­ляется тенденция к динамике от гиперстенических состояний к гипостсническим. При недостаточной мобилизации наступление фазы истощения может быть уско­рено, потому что предыдущие фазы либо очень быстротечны и недостаточно раз­вернуты, либо протекают в идеальном плане без соответствующего деятельност-ного, поведенческого выражения.

В отношении к ситуации и в доминирующем мотиве центральная роль принадле­жит согласованности и соразмерности когнитивного и эмоционального компонентов отношения. Близость механизмов стрессовых изменений в психике и невротических, предневротических расстройств достаточно известна. Так, Н. А. Курганский [10] сравнивал особенности целеполагания и его мотивационные детерминанты у здоро­

вых лиц и больных неврозами. Оказалось, что более высокий уровень общей мотива­ции у больных неврозами образуется за счет эмоционального компонента. Автор при­шел к предположению, что несоразмерность когнитивного и эмоционального компо­нентов становится одной из причин того, что.мотивация избегания неудачи — веду­щая при неврозах — не приводит к реальному избеганию конфликта, связанного с неудачей, как это обычно происходит у здоровых лиц. Кроме того, и мотивация до­стижения успеха при неврозах не способствует тому, чтобы была выбрана цель, соот­ветствующая возможностям, так как эмоциональный компонент поддерживает преж­ний завышенный уровень цели (несмотря на неудачи).

Большое значение имеет акцент на внешней активности (экстраактивности) или адаптивности. Довольно часто приходится сталкиваться с точкой зрения (не всегда высказываемой явно), в которой за средой признается большая активность, чем за субъектом. При таком взгляде человек в трудных ситуациях «отвечает на воздействия», «приспосабливается», «выдерживает обрушившуюся нагрузку» и т. п. Экстраактивность и адаптацию не следует рассматривать как противопо­ложные полюсы одной шкалы. Речь идет не об отрицании одною процесса дру­гим. Они оба необходимы личности для существования и раз в и j ля. Направление всей энергии на экстраактивность делает человека уязвимым для воздействий среды, неизбежно ослабляет адаптивные механизмы.

Чрезмерный акцент на адаптации также неблагоприятен, поскольку делает человека излишне зависимым от среды. В том и другом случае психологическая устойчивость снижена. Поддержание устойчивости предполагает сбалансирован­ное сочетание экстраактивности и адаптации. При отказе от активности, направ­ленной на предметную или социальную среду, уменьшается независимость челове­ка от нее. Добавим, что адаптация необходима для психологической устойчивости, но и сама успешная адаптация невозможна без достаточной.психологической ус­тойчивости.

Важную роль во всей совокупности явлений преодоления играет тревога. При­способительное значение тревоги заключается в том, что она сигнализирует о не­опознанной опасности, побуждая к ее поиску и конкретизации. Поскольку отвле­чение внимания влияет на осуществляемую деятельность, то активно-побуждаю­щая функция тревоги может лежать в основе «беспорядочного поведения» или дезорганизующего влияния тревоги на деятельность.

Вероятный исход преодоления трудной ситуации, затрагивающей жизненные цели индивида, определен сложными взаимосвязями между ситуативным пове­дением и всем ходом самореализации личности. Один процесс находится под вли­янием другого.

В том случае, если субъект не находит способов разрешения трудной ситуации, а жизненные обстоятельства не изменяются в лучшую для него, сторону, состоя­ние становится настолько неблагоприятным, что наступают те или иные расстрой­ства психики. Особой распространенностью отличаются депрессивные и астени­ческие состояния.

Психологическая зависимость

как следствие снижения устойчивости

Мы уже касались вопроса негативных последствий дефицита психологической устойчивости. Заметим, что снижение психологической устойчивости увеличива­ет риск возникновения зависимости. Мы выделяем три основные группы психо­логических зависимостей, химическая, акцентуированная активность, интерак­ционная зависимость. Рассмотрим кратко причины установления того или ино­го вида зависимости.

Химическая зависимость возникает при выходе эмоциогенных событий за границы оптимума — их дефиците или пресыщении. Понятно, что особо значи­мы положительные эмоции в плане их желательности и необходимости. Чем уже у данного человека границы оптимума (как индивидуальная характеристика), тем меньше психологическая устойчивость. Психоактивный препарат (алкоголь, токсикант, наркотик) оглушает и тем самым снижает значимость событий при их пресыщении. Переключаясь на эйфорические переживания, отвлекаясь от ак­туальных событий, индивид субъективно отдаляет их от себя, уменьшая число значимых событий. Психоактивное вещество может и порождать события, при­чем не только в крайней форме, т. е. в виде галлюцинаций. Например, раскрепо­щение и расслабление в состоянии алкогольного опьянения интенсифицирует общение, облегчает совершение поступков, находившихся под гнетом самокон­троля и т. п.

Алкоголь производит релаксационный эффект. Понижая уровень возбужде­ния в коре головного мозга, он ослабляет интенсивность переживания тревоги (эмоцию тревоги). Еще один эффект его действия: ослабление негативных (тре­воги, страха, неудовлетворенности собой) или удаляющих чувств (вины, зависти, стыда, обиды), включенных в психическую регуляцию межличностного взаимо­действия, снижает эмоциональный дискомфорт.

Акцентуированная активность (поглощенность играми, сексом, трудоголизм) одной из причин имеет личностную дисгармонию, а именно редуцированное лич­ностное развитие и функционирование в сфере духовного бытия, в направлении познания и самопознания, межличностного взаимодействия. Эта зависимость возникает как некоторый вариант компенсации преувеличения ценности собы­тий, порождаемых в акцентуированной активности (труде, игре, сексе), как попыт­ка заслонить значение иных ценностей, не связанных с акцентуированной актив­ностью.

Поглощенность активностью означает увлеченность, страстность. Если погло­щает работа, то хобби — иного увлечения — не надо. Хобби и работа сливаются. Еще раз заметим, что большая загруженность работой (по времени и затрачивае­мым силам) может быть связана с разной мотивацией. Например, с желанием за­работать побольше денег, укрепить или поднять социальный статус. При нетвор­ческом характере работы или слабой увлеченности ею поглощения не будет, не будет страстного увлечения и соответственно данная деятельность не станет опо­рой устойчивости. Более того, она будет порождать эмоциональное пресыщение, излишнее напряжение и желание снизить дискомфорт.

Снижение самодостаточности, аутентичности при дефиците самоидентифика­ции, ослаблении чувства социальной принадлежности к определенной, достаточно отчетливо очерченной группе — все это условия, предрасполагающие к интерак-ционной зависимости (например, от деструктивного культа; «роковая» влюблен­ность). Фрустрированная потребность принятия другими, недостаточный автори­тет в значимом кругу, пониженное уважение и самоуважение подталкивают ин­дивида к более глубокому погружению в интеракцию [8].

Контрольные вопросы

1. Что такое психологическая устойчивость личности?

2. Что повышает и что снижает психологическую устойчивость личности?

3. Как связаны вера и психологическая устойчивость личности?

4. Каково значение религиозной веры в аспекте психологической устойчиво­сти?

5. Охарактеризуйте доминанты активности, выступающие как опоры психо­логической устойчивости личности.

6. Охарактеризуйте группы психологических зависимостей, которые могут возникнуть при сниженной психологической устойчивости личности.

Литература

1..Ионии Л. Г. Социология культуры. — М., 1996,

2. Клонингер С. Теории личности: познание человека. — 3-е изд. — СПб.: Пи­тер, 2003.

3. Крукович Е. И. Тренинг уверенности: основы профессионального мастер­ства: Учеб.-метод. пособие. — Минск: Изд-во БГУ, 2001.

4. Куликов Л. В, Проблема описания психических состояний (вступительная статья) // Психические состояния / Сост. и общая ред. Л. В. Куликова. — СПб.: Питер. 2000. С. 11-42.

5. Куликов Л. В. Психогигиена личности: Основные понятия и проблемы: Учеб. пособие. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000.

6. Куликов Л. В. Осознание здоровья как ценности //Психология здоровья / Ред. Г. С. Никифоров. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. - С. 240-284.

7 Куликов Л. В. Здоровье и субъективное благополучие личности // Психоло­гия здоровья / Ред. Г. С. Никифоров. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 405-442.

8. Куликов Л. В. Психологические механизмы манипулирования сознанием в
деструктивных культах // Анти-Саентология. Критика доктринальных ос-
нов и технологий хаббардизма / Ред.-сост. А. А. Скородумов, А. Н. Швечи-
ков. - СПб.: Изд-во СПбГМТУ, 1999. - С. 8-21.

9. Куликов Л. В. Психология настроения. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997.

10. Курганский Н. А. Целеполагание и его мотивационные детерминанты при неврозах // Психологический журнал. — 1989. — Т. 10, № 6.

11. Никифоров Г. С. Психология здоровья. — СПб,, 2002.

12. Никифоров Г. С. Надежность профессиональной деятельности // Психоло­гия: Учебник / Ред. А. А. Крылов. - М., 1998. - С. 484-494.

13. Никифоров Г. С. Надежность профессиональной деятельности. — СПб., 1996.

14. Никифоров Г. С. Самоконтроль человека. — Л., 1989.

15. Никошкова Е. В. Англо-русский словарь по психологии. — М, 1998.

16. Оллпорт Г. Личность в психологии. — М.; СПб., 1998.

17. Ребер А. Большой толковый психологический словарь. — М., 2000.

18. Словарь синонимов русского языка / Ред. Л. А, Чешко. — М., 1986.

19. Стефаненко Г. Г. Этнопсихология. — М., 1999.

20. УрванцевЛ. П. Психология в соматической клинике: Учеб. пособие. — Ярос­лавль, 1998.

21. Философский словарь / Ред. И. Т. Фролов. — М., 1991.

22. Фромм Э. Человек для себя. — Минск, 1992.

23. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. Самоанализ. — М., 1993.

Глава 6

ИНДИВИДУАЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ

Обшие положения

Индивидуально-типологический подход представляет собой особое направление как экспериментальной, так и теоретической психологии. Его бесспорная значи­мость признается большинством специалистов, однако его практическое приме­нение пока весьма ограниченно. Психология здоровья, рассматривающая механиз­мы целостности и самовосстановления личности, имеет отчетливый индивидуаль­но-типологический аспект, обусловленный различием взглядов и установок людей по отношению к собственному здоровью, разной оценкой его значимых элементов (например, внешний облик, эмоциональные проявления, сохранность отдельных когнитивных функций и т. д.) и, наконец, разными способами его со­хранения и укрепления (т. е. равноправными формами здорового образа жизни). Применяя индивидуально-типологический подход, мы не хотим тем самым ума­лить значимость универсальных общечеловеческих закономерностей, обеспечи­вающих психическое и физическое здоровье личности. Напротив, мы стремимся их конкретизировать, детализировать, довести до сознания каждого отдельного человека.

Известно, что индивидуальные различия бывают врожденными и приобре­тенными. Первые обусловлены наследственностью, вторые — жизненным опы­том человека. Согласно современным представлениям, большинство приобретен­ных качеств формируются на наследственной основе и в определенной степени ею ограничены. Например, каждый человек имеет свою телесную конституцию (в частности, рост, вес, мышечную массу, уровень обмена веществ, общую вынос­ливость и устойчивость). Эти и прочие конституциональные признаки поддают­ся тренировке, но только до некоторых пределов. Тип физической конституции определяет предрасположенность к одним заболеваниям и повышенную устойчи­вость — к другим. Вместе с физической человек обладает и психической консти­туцией, связанной с анатомией и физиологией нервной и эндокринной систем. Совокупность наиболее устойчивых (нетрансформируемых) психических качеств можно рассматривать с двух сторон — как психологический тип личности и как акцентуацию личности.

Психологический тип отображает разновидность конституциональной нормы. Подобно делению людей на малорослых пикников («плотных») и грацильных

(«изящных»), высокорослых атлетов и худощавых астеников, можно воспользо­ваться делением на основе ведущих психических качеств, одни из которых силь­нее выражены у одной группы людей, вторые — у другой и т. д.

Акцентуации являются дополнительной характеристикой по отношению к типу. Они отображают крайние формы нормальных психических функций, кото­рые у одних людей приближены к нижней (минимальной), у других — к верхней (максимальной) границе нормы. Продолжая прежнюю аналогию, можно сказать, что одни атлеты отличаются большой быстротой, другие — замедленностью дви­жений, и в этом состоят их «физические акцентуации». Ясно, что такие же осо­бенности могут быть присущи людям с иным складом физической конституции.

Таким образом, психологический тип, с одной стороны, а акцентуации — с дру­гой, позволяют построить достаточно целый и полный психологический портрет данного человека, содержащий как функциональные (тип), так и дисфункцио­нальные (акцентуации) стороны его личности. Данный портрет содержит перво­начальные установочные данные для оценки возможностей человека к адаптации и самореализации, указывает конкретные пути и способы сохранения и укрепле­ния психического здоровья. Следует отметить, что сведения о типе и акцентуиро­ванных радикалах личности далеко не исчерпывают всю полноту и многообразие индивидуальности человека. Например, такие важные характеристики, как альт­руизм или эгоизм, доброта или враждебность, степень самоуважения, вежливость или невежливость, уровень общего интеллекта и др., требуют специальных мето­дов диагностики и оценки. Только с учетом полной и всесторонней информации о личности могут быть сформулированы индивидуальные психогигиенические и психопрофилактические рекомендации.

Психологические типы как формы психического здоровья

Существуют различные подходы к классификации людей по психологическим качествам. Они представлены, например, в хрестоматии «Психологическая ти­пология» [6]. Согласно общему определению, типы представляют собой группы людей, различающиеся по одному или нескольким психологическим качествам, свойствам. Возникает вопрос: каким же из этих свойств отдать предпочтение? Мы уже говорили о различии приобретенных и врожденных (конституциональ­ных) свойств. Очевидно, что приобретенные свойства дадут нам бесконечное разнообразие типов, отображающих общие признаки «менталитета» социальных групп — возрастных, тендерных, профессиональных, политических, религиоз­ных и т. д. Подобные социально-психологические типы, являясь результатами более-менее длительного научения и адаптации, представляют «поверхностный слой» психики и поэтому не могут служить надежной основой дифференциро­ванной психокоррекции и психотерапии. Гораздо перспективнее те типологии, которые хотя бы частично учитывают врожденные психические свойства, помо­гают человеку сформировать долговременный и устойчивый образ собственно­го психического здоровья.

К сожалению, современное состояние психофизиологии и психогенетики пока не позволяет построить «глубинную» типологию, обусловленную структурно-функциональными особенностями центральной нервной системы. Современные типологии основаны на данных наблюдения и эксперимента. Их можно подраз­делить на частные, описывающие отдельные сферы психики (например, темпера­мент, характер, интеллект), и общие, дающие интегральные описания личности в целом.

Очевидно, что нас в первую очередь интересуют интегральные типы. Извест­но, что эту проблему наиболее подробно анализировал К. Г. Юнг в своем обшир­ном труде «Психологические типы» [7]. Автор выделил два интегральных типа — экстравертов и интровертов.

Последующие психогенетические исследования, в частности Г. Ю. Айзенка (1951), подтвердили наследственную обусловленность этих характеристик. Их интегральность, отнесенность ко всем психическим сферам тоже не вызывает со­мнений. Однако, учитывая накопленный за 80 лет экспериментальный и психо­терапевтический опыт, можно признать, что выделенные К. Г. Юнгом функцио­нальные типы описывают более глубокие и существенные индивидуальные раз­личия, нежели экстра- и интроверсия. К доминирующим психическим функциям Юнг относил сенсорику и интуицию, мышление и чувство, рациональность и ир­рациональность. Американский психолог Д. Кейрси в 1950-е гг. развил и допол­нил концепцию Юнга с учетом последних достижений как когнитивно-бихевио-ральной, так и экзистенциально-гуманистической психологии. В результате Кейрси создал представление о четырех интегральных психологических типах, различаю­щихся по наиболее существенным психологическим характеристикам — от цен-ностно-мотивационной структуры до наблюдаемого стиля поведения.

К пониманию теории Д. Кейрси проще всего подойти, отталкиваясь от хорошо известного представления великого физиолога И. П. Павлова о мыслительном и художественном типах людей. Мыслительный тип отличается «технологическим менталитетом», стремится логически осмыслить и понять явления жизни, придать им рациональный оттенок. Художественный тип, напротив, уклоняясь от «голой» рациональности, воспринимает жизнь эстетически, чувственно, пристрастно. Если разделить каждый из этих типов на две разновидности, мы получим психологи­ческие описания, весьма близкие к тем, которые дал Кейрси.

Д. Кейрси выделяет четыре психологических типа:

1. «Прометей» (интуитивно-логический);

2. «Эпиметей» (сенсорно-планирующий);

3. «Аполлон» (интуитивно-чувственный);

4. «Дионис» (сенсорно-импульсивный).

Первые два представляют собой разновидности мыслительного типа И. П. Пав­лова, третий и четвертый — разновидности художественного типа.

Итак, люди первого, интуитивно-логического типа — это мыслители-теорети­ки, стремящиеся к новому знанию ради знания, их «научная жилка» подталкива­ет к построению более-менее правдоподобных концепций не только относитель­но мировых проблем, но и прозаических, будничных жизненных ситуаций. К пла­

нируемым намерениям и совершаемым поступкам люди этого типа относятся как к своего рода экспериментам по проверке собственных гипотез. Отсюда происте­кает склонность к нестандартному, рискованному в морально-этическом смысле поведению. Люди интуитивно-логического типа мало ориентированы на внешние критерии, зачастую скрытны и холодны в общении, обладают высокой, но неус­тойчивой самооценкой, весьма уверены в себе, нередко характеризуются незрелой эмоциональностью, их академические способности, как правило, высокие. Они составляют всего 10 % в общей популяции.

Представители второго, сенсорно-планирующего типа — это мыслители-прак­тики, их ум избегает всего неясного, они всегда думают о деле, стремясь внести в него порядок, организованность и логическую последовательность. Склонны при­держиваться социальных норм и стереотипов, особенно с их внешней, ритуальной стороны. Им свойственно серьезное и ответственное отношение к различным ви­дам деятельности и общения, которые осознаются ими как выполнение опреде­ленных обязанностей, причем рационально обоснованных. Их можно назвать ра­зумными конформистами. Сенсорно-планирующие лица серьезны, рассудительны, надежны, лишены особых причуд и эстетических притязаний, нередко проявляют тенденцию к периодическим снижениям настроения, практичны, отчасти чопор­ны и пессимистичны, их академические способности, как правило, средние. Они составляют 40 % в общей популяции.

Люди третьего, интуитивно-чувственного типа — это художественные натуры, высокочувствительные к эстетическим и этическим сторонам жизни, обладающие прирожденной эмпатией и высоким интересом к другому человеку. Они придают большое значение духовным исканиям, которые могут привести к глубокой и ис­кренней религиозности. В неформальном и профессиональном общении находят наибольшее удовлетворение. Их конформизм носит аффективно-обусловленный характер, основанный наличных симпатиях и антипатиях. Интуитивно-чувствен­ные лица весьма лабильны, эмоциональны, эстетически ориентированны, прият­ны в общении, легко выходят из рамок формального поведения, мечтательны, оптимистичны, чувствительны и чувственны, порой капризны, легко заражаются чужими эмоциями. Их академические способности, как правило, средние. Они, как и второй тип, составляют 40 % в общей популяции.

Наконец, люди четвертого, сенсорно-импульсивного типа — это тоже худож­ники, однако с большей долей прагматизма, чем у интуитивно-чувственных, не склонные, в отличие от них, к сентиментальности и романтизму. Их художествен­ное начало проявляется в мастерстве спонтанных и скоротечных коммуникаций и психомоторной одаренности. Они любят вносить в жизнь игровые и непредска­зуемые элементы. Это практические нонконформисты, которых трудно вовлечь во все рутинное, заранее известное, скучное. Сенсорно-импульсивные лица весь­ма мало предсказуемы, склонны к риску, практичны и трезво реалистичны, ста­бильно оптимистичны, бесхитростны, весьма активны, не склонны к абстрактным рассуждениям, решительны. Их академические способности, как правило, невы­соки. Их доля составляет 10 % в общей популяции.

Д. Кейрси разработал личностный опросник, который позволяет надежно ди­агностировать указанные психологические типы у психически нормальных людей.

Аналогичные результаты можно получить, используя различные версии «Типо­логического индикатора» (опросника) Майерс-Бриггс.

Углубленное изучение типологических групп как в обычных, так и в ряде эк­стремальных жизненных ситуаций показало, что существуют многочисленные и устойчивые различия между типами. В обычных условиях существования типо­логические группы отличались прежде всего своими мотивационно-ценностны-ми структурами.

Приведем данные известной методики М. Рокича, в которой ценности разделяют­ся на два класса: ценности-цели и ценности-средства (для достижения этих целей).

Люди интуитивно-логического типа на первые места в списке ценностей-це­лей (после здоровья) ставят «творчество» и «жизненную мудрость». На последних местах в списке оказались «развлечения», «красота природы и искусства» и «се­мья». Они отдали приоритет и соответствующим ценностям-средствам. Первые места во втором списке у них занимают «образованность», «широта взглядов» «смелость в отстаивании своих взглядов», «твердая воля», последние — «жизне­радостность», «воспитанность» и «аккуратность».

Дата добавления: 2015-05-06