Историческая преамбула. под невероятным для ортодоксального бихевиориста названием «Бес-смертие человеческой личности как научная проблема»)

под невероятным для ортодоксального бихевиориста названием «Бес-смертие человеческой личности как научная проблема»).

Сам Уотсон пророчески объявил: «Я полагаю, что моё мнение окажет широкое влияние на тип психологии, которой суждено развиваться в будушем^>>- И оказался прав. Эта его не слишком оригинальная и, к тому же, заведомо теоретически бесплодная концепция, поскольку она принципиально отказывается от решения кардинальных вопросов — поданная, правда, под видом великого открытия, — оказала-таки силь­ное влияние. Уже в 1915 г., в возрасте 37 лет, Уотсон был избран Прези­дентом Американской психологической ассоциации, написал ещё пару книг, а затем, в 1920 г., покинув после скандального бракоразводного процесса академическую психологию, стал заниматься более прибыль­ным делом — рекламным бизнесом.

Тем не менее с фурором отрекламироианный им бихевиоризм произвел переворот в научном сообществе и в течение почти 50 лет признавался основным подходом к психологическим исследованиям вна­чале в США, а потом и во всей Западной Европе. Дело в том, что в бихевиоризме всё-таки было здравое зерно, побудившее многих чест­ ных и толковых учёных стать под его знамена. Прежде всего, бихевио­ризм возник вовремя.

Предшествующая психология во многом исчерпала себя и с самых первых своих шагов находилась в кризисе. Кризис надо преодолевать революционным путем, а для революции нужна кардинально новая идея. А что делать рядовому работнику науки, не имеющему такой идеи? К тому же, революция, осуществленная 3. Фрейдом, скорее пугала, чем радо­вала. Фрейд отбрасывал не только старые концепции, но и решительно не обращал внимания на многие с таким старанием накопленные экспе­риментальные данные, тем самым отправляя многие работы на свалку истории. Однако на свалку никому не хочется. Для научной массы би­хевиоризм был самой подходящей концепцией. Провозглашая револю­цию (долой пустые рассуждения, да здравствуют факты), он давал экс­периментаторам уверенность в завтрашнем дне. Позднее, конечно, поймут, что факты без их осмысления никакой ценности не представляют. Однако Даже методологи науки без всяких колебаний сформулируют это лишь к концу 50-х гг.

Пока же в методологической атмосфере тех лет всё большее зна­чение приобретали позитивистские лозунги. Позитивистски ориентиро-ванные методологи науки стали утверждать, что вообще бессмыслен-но говорить о том, чего нельзя непосредственно наблюдать в экспери-ментe. Особенно симпатичной такая позиция тогда казалась физикам. [окончание cтраницы 197]

Раздел второй

Это настроение среди естественников не могло не отразиться во взгля­дах психологов, строящих психологию по образцу естествознания (Не случайно крах позитивизма и отказ большинства психологов от бихевиоризма произошли в дальнейшем почти одновременно). Вот эту-то методологическую установку и воплощал бихевиоризм — мол, бессмысленно обсуждать то, что не поддается экспериментально­му изучению.

Уотсон иронизировал: и через двести лет, если только метод са­монаблюдения не будет окончательно отброшен, психологи всё ещё не будут иметь единого мнения о том, имеют ли звуковые ощущения каче­ство протяженности, приложимо ли качество интенсивности к цвету, существует ли глубокая связь между мыслительными процессами и образами, имеются ли различия в «психической ткани» между образом и ощущением и т. п. Бихевиоризм начал очищать психологию от бессо­держательных понятий и проблем. Стоит признать, что этот очисти­тельный дождь принес психологии немалую пользу.

Бихевиоризм предъявил более высокие требования к чистоте экспе­римента: к описанию процедуры эксперимента, к контролю за его ус­ловиями, к статистической обработке данных. Бихевиоризм не претендует на выявление жестких причинных связей, и в психологический экспери­мент начинают активно внедряться вероятностные параметры. Не слу­чайно многие популярные методы прикладной статистики были разра­ботаны в связи с задачами, поставленными психологами, а зачастую — и самими психологами. Умение экспериментировать стало для психоло­га профессионально важным качеством. Постепенно вырабатывается ка­нон описания экспериментальных данных в научных статьях, что тоже в немалой степени способствовало формированию требований к экспе­риментальной деятельности.

Бихевиористы не только проводили эксперименты. Они даже откры­вали законы. Классический бихевиористский закон — закон эффекта, открытый Э. Торндайком, — гласит: в случае, если какое-то действие приводит к желательным результатам, вероятность его повторения воз­растает, а если к нежелательным последствиям — снижается. Мне труд­но оценить величие и оригинальность этого закона. Но эксперименталь­но он был тщательнейшим образом обоснован. Торндайк накормил в своих «проблемных клетках» массу голодных кошек, которые научи­лись методом «проб и ошибок» тянуть за верёвку или снимать крючок, чтобы выходить из клетки и получать пищу. Он построил кривые на­учения и убедительно показал: чем больше проб совершает животное, тем меньше оно делает ошибок. [окончание cтраницы 198]

Дата добавления: 2015-06-04