Происхождение и развитие Самости

X. Кохут отталкивался от того исходного положения, в соответствии с которым для психологического выживания ребенка требуется эмпатиче-ская, отзывчивая среда объектов Самости. Его формирующаяся Самость настраивается на эмпатическое окружение, отвечающее его потребностям,

ПСИХОЛОГИЯ САМОСТИ X. КОХУТА

желаниям. Оснащенной зрелой психологической организацией объект Самости реалистически оценивает запросы ребенка и включает его в свою собственную психологическую организацию, а в случае психологического дисбаланса устраняет этот дисбаланс благодаря своим действиям.

Так, тревога ребенка вызывает эмпатический резонанс у материнского объекта Самости, последний устанавливает тактильный или вербальный контакт с ребенком, который воспринимает сложившуюся ситуацию как слияние со всемогущим объектом Самости. Эмоциональные состояния объекта Самости передаются ребенку через прикосновение, интонацию и воспринимаются им как его собственные. Ранее ощущаемые ребенком продукты психологической дезинтеграции исчезают, в результате чего оптимальная фрустрация со стороны объекта Самости, выражающаяся в кратковременной отсрочке его эмпатической реакции, в обычных усло­виях ведет к формированию психологической структуры посредством преобразующей интернализации.

Психология Самости — это прежде всего изучение происхождения и развития Самости. Поэтому один из существенных вопросов, подни­маемых в рамках данной психологии, связан с проблемой происхожде­ния Самости.

Когда и как возникает Самость? Что она собой представляет?

По мнению X. Кохута, исследования раннего состояния младенчества с помощью все более совершенных психологических методов позволяют выдвинуть предположение о том, что рудиментарная Самость существует уже в самом раннем детстве. Разумеется, психологическое проникновение в архаичные психические состояния, особенно переживания, является проблематичным и ненадежным. Тем не менее есть основания говорить о наличии некой Самости у младенца.

В частности, окружающие маленького ребенка люди реагируют таким образом, словно Самость уже сформирована у него. Благодаря взаимной эмпатии ребенок с самого начала слит с окружением. Имеет место первич­ное эмпатическое слияние между младенцем и объектом Самости младен­ца. Когда мать впервые видит своего ребенка и вступает с ним в контакт, фактически начинается процесс, формирующий человеческую Самость. Другое дело, что открытым остается вопрос, касающийся определения времени, когда в рамках взаимной эмпатии между младенцем и его объек­том Самости «врожденные потенциальные возможности младенца и ожи­дания объекта самости по отношению к младенцу сходятся» [6, с. 103].

При обсуждении проблемы Самости X. Кохут использовал несколько терминов, по-разному характеризующих те или иные аспекты Самости. В частности, он говорил о «ядерной», «архаической», «виртуальной», «грандиозной», «фрагментарной», «биполярной» Самости.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ САМОСТИ

Под ядерной Самостью им понималась впервые проявляющаяся струк­турная организация психики.

Под архаической Самостью — патологические проявления ядерной Само­сти у зрелого человека, являющиеся нормальными в период раннего раз­вития ребенка.

Под виртуальной Самостью - образ возникающей Самости, имеющий место в представлениях родителей.

Под грандиозной Самостью -нормальные эксгибиционистские проявления младенца, связанные с переживанием им своего безопасного состояния.

Под биполярной Самостью— двухполюсная структура, состоящая из стрем­ления индивида к реализации своих целей и притязаний, с одной стороны, норм и идеалов — с другой стороны.

Клиническая работа с нарциссически нарушенными личностями при­вела X. Кохута к мысли, что в ходе раннего психического развития имеет место следующий процесс.

Одни архаические психические содержания воспринимаются как при­надлежащие Самости. Они или уничтожаются, или переходят в область не-Самости. Другие содержания сохраняются в Самости или добавляются к ней. Так формируется ядро Самости, т. е. ядерная Самость.

Данная структура становится основой для ощущения существования человека как центра инициативы и восприятия, который интегрируется с основными устремлениями, идеалами и переживаниями того, что тело и психика являются связной единицей в пространстве и времени. В соче­тании с талантами и навыками, развивающимися в ответ на требования уст­ремлений и идеалов ядерной Самости, устойчивая психическая структура формирует центральный сектор личности.

Из подобного понимания формирования Самости вытекают вполне определенные практические следствия терапевтического характера. Они сводятся к тому, что в процессе анализа страдающих от нарушений форми­рования Самости пациентов можно создать психологические предпосылки, способствующие реактивации первоначальной тенденции развития.

Говоря о наличии Самости у младенца, X. Кохут, казалось бы, солидари­зировался с психоаналитиками, признававшими изначальную структурную организацию психики. Однако, признавая существование Самости в самом начале жизни ребенка, X. Кохут тем не менее выступил против точки зре­ния М. Кляйн, в соответствии с которой в самом раннем возрасте у ребенка наличествуют фантазии, которые можно вербализовать. В его представле­нии Самость новорожденного младенца является, по сути дела, виртуальной, и, следовательно, состояния, существующие до того, как созрел аппарат цен­тральной системы, должны описываться в терминах увеличения или сниже­ния напряжения, а не с точки зрения доступных вербализации фантазий.

4^9

ПСИХОЛОГИЯ САМОСТИ X. КОХУТА

Размышляя о развитии Самости, X. Кохут исходил из того, что оно обу­словлено двумя базисными психологическими функциями, представляю­щими собой здоровое самоутверждение ребенка в отношении зеркально отражающегося объекта Самости и здоровое восхищение идеализированным ее объектом. Независимая Самость развивается из интеграции этих двух психо­логических функций, предполагающей наличие благоприятных условий.

В том случае, когда самоутверждение ребенка остается без ответа со стороны зеркально отражающего объекта Самости, он отказывается от своего здорового эксгибиционизма (привлечения внимания к себе) и ориентируется на частичные сексуализированные интересы, представ­ленные в виде символов величия, будь то фаллос, фекалии, струя мочи.

В том случае, когда поиск ребенком идеализированного объекта Само­сти, с которым он хочет слиться, оказывается неудачным, то его восхище­ние исчезает и замещается сексуализированным вуайеристским интересом (стремлением к разглядыванию) к символам власти взрослого человека, олицетворением которых являются части тела, напрмер грудь или пенис.

Проявление отдельных сексуализированных интересов у ребенка наблюдается и в том случае, если здоровое самоутверждение в отноше­нии отражающего объекта Самости и здорового восхищения идеализи­рованным ее объектом оказывается невозможным в силу отсутствия соот­ветствующего реагирования со стороны объекта Самости.

Согласно представлениям X. Кохута вполне вероятно, что следы амби­ций и идеализированных целей приобретаются в раннем детстве. Основ­ная часть ядерной грандиозности объединяется в ядерные амбиции на самых ранних ступенях развития ребенка (в возрасте 2-4 лет). Основ­ная часть ядерных целевых структур — чуть позже (в возрасте 4-6 лет). Зеркально отражающее принятие матери подкрепляет ядерную гран­диозность, а материнская забота способствует переживанию слияния с идеализированным объектом Самости. Между двумя полюсами Самости наблюдается постоянный поток психической деятельности, названный X. Кохутом «дугой напряжения» и предопределяющий основные цели чело­века, к которым подталкивают его амбиции и идеалы.

Формирование Самости ребенка осуществляется, согласно X. Кохуту, под воздействием двух процессов. В рамках первого процесса происхо­дит избирательное включение или исключение определенных структур, в результате чего закладываются основы Самости. В рамках второго про­цесса имеет место компенсация нарушений в развитии одного из элемен­тов Самости за счет более интенсивного развития других ее элементов, что способствует формированию связной Самости. Стало быть, на пути становления устойчивой Самости ребенок располагает двумя возможно­стями, связанными с установлением у него грандиозно-эксгибиционистского

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ САМОСТИ

образа себя (нарциссический «субъект») и наделением прежним совершен­ством вызывающего восхищение всемогущего объекта Самости (нарциссиче­ский объект). Но если обе эти возможности не реализуются, то возникают патологические нарушения Самости.

Грандйозно-нарциссический образ себя (нарциссический «субъект») X. Кохут назвал первоначально нарциссической Самостью, а затем — гран­диозной Самостью. Всемогущий объект Самости (нарциссический объект) получил у него название идеализированного родительского образа. Процесс структурообразования психики он назвал преобразующей интернализацией. Данная терминология стала исходной и основной в психологии Самости.

Итак, согласно X. Кохуту, существует первоначальное нарциссическое равновесие ребенка, т.е. высшая форма его первичного нарциссизма. В результате неизбежного недостатка материнской заботы это равнове­сие нарушается. Ребенок стремится сохранить свой первоначальный опыт, прежнее ощущение совершенства благодаря грандиозной Самости и идеа­лизированному родительскому образу. При оптимальных условиях развития эксгибиционизм, грандиозность архаической Самости постепенно смягча­ются и со временем интегрируются во взрослую личность. Идеализирован­ный родительский образ также интегрируется во взрослую личность.

Грандиозность архаической Самости обеспечивает реализацию амби­ций и целей, способствующих получению удовольствия от соответст­вующей деятельности и приобретению чувства самоуважения. Идеа­лизированный родительский образ становится важным компонентом психической организации, благодаря которому деятельность человека осуществляется в соответствии с его идеалами.

В том случае, когда у ребенка наблюдается тяжелая нарциссическая травма, его грандиозная Самость не интегрируется во взрослую личность, а сохраняется в неизменной форме. Она стремится к реализации своих архаических целей. В том случае, когда ребенок переживает разочарова­ние в отношении обожаемого им взрослого, его идеализированный роди­тельский образ остается неизменным и не трансформируется в психиче­скую структуру. Этот образ остается архаическим объектом. Различного рода регрессии, особенно в тяжелой форме, могут привести к активиза­ции нестабильных допсихологических фрагментов психики, телесной Самости и ее функций.

X. Кохут считал, что ответы зеркально отражающего объекта Само­сти и способность к идеализации его нельзя рассматривать в рамках пси­хологии влечений, поскольку первопричиной возникновения эксгиби­ционизма и вуайеризма являются не влечения, а нарциссическая травма и депрессия. Отсюда проистекают существенные изменения как в иссле­довательской, так и терапевтической позиции аналитика.

47¹

ПСИХОЛОГИЯ САМОСТИ X. КОХУТА

Если при классическом психоаналитическом подходе основное вни­мание акцентируется на содержании переживаний пациента, то в рам­ках психологии Самости внимание фокусируется на способах формиро­вания его психологической структуры, т. е. Самости. Если в первом случае процессы переноса в аналитической ситуации рассматриваются с точки зрения воспроизведения детских переживаний, то во втором случае они воспринимаются в качестве новой редакции отношений между Самостью и ее объектами в детском возрасте.

Дата добавления: 2015-06-04