И тут-то мне пришлось пойти на уступку, которую я никац

не одобрял. Дело в том, что в издательстве сочли целесообЗ разным подготовить к выпуску такую книгу, в которой 6i были представлены прежде всего произведения Фрейда, а затем, наряду с ними, моя работа «Фрейд и Россия». Разу-; меется, оказаться в одном ряду с Фрейдом более чем по4 четно. Ну как же! Под одной обложкой имя Фрейда и мс собственное! Однако я понимал, что ничего хорошего эт«| мне не сулит. С одной стороны, могут быть вполне спра-| ведливые язвительные насмешки и соответствующие упреки, в лучшем случае, в претенциозных амбициях, а ъ^ худшем — в мании величия. С другой стороны, подобное) издание мне действительно представлялось весьма сомни*| тельным с этической точки зрения. Я пытался отговорить*) руководство издательства от подобной затеи. Но коммер­ческие соображения руководителей издательства переси-1 ливали все мои доводы. В результате передо мной встала?! дилемма: или соглашаться на предложение издательства или забирать свою рукопись. И я не устоял. Несмотря на ^: все сомнения, я махнул на все рукой и, скрипя зубами, со­гласился на предложение издательства. Надоело кланять­ся и держать в запаснике свою уже подготовленную рабо­ту, которая пролежала без движения почти десять лет.

Полагаю, что допущенная во время чтения лекции оговорка, когда вместо даты издания своей книги (1990) я назвал дату издания труда Фрейда «Толкование снови­дений» (1900), является результатом работы вытеснен­ного бессознательного. Я постарался изгнать из созна­ния воспоминания о своем отступничестве от тех нрав­ственных ценностей, которых обычно придерживался в своей исследовательской и терапевтической деятельно­сти. Но молчаливые укоры совести не оставили меня в покое и отомстили своеобразным образом — в форме оговорки, дающей повод для обвинений в тщеславии и личных амбициях.

Остановлюсь еще на одной своей оговорке, вызвавшей у меня потребность в самоанализе. Как-то в одной студен­ческой аудитории я читал лекцию, в которой упоминал имена различных психологов, философов, врачей. По ло­гике изложения материала мне надо было сослаться на французского врача Шарко. Однако, имея в виду именно его, я почему-то назвал имя швейцарского психолога Пиа­же. Бывает так, что, совершив оговорку, не замечаешь ее,

пока тебя кто-нибудь не поправит. В данном случае я не только заметил свою оговорку, но и постарался исправить ошибку. Правда, я понимал, что нахожусь в такой студен­ческой аудитории, для которой имена Шарко и Пиаже почти ничего не говорят и, следовательно, вряд ли кто-ни­будь сможет заметить мою ошибку. Поэтому я не стал тут же поправляться, а решил это сделать позднее. В голове постоянно присутствовала мысль о том, что необходимо исправить положение. В соответствующем контексте я со­бираюсь назвать имя Шарко и к своему глубочайшему удивлению опять совершаю ошибочное действие — вмес­то Шарко произношу имя Пиаже. Потом я совершил ту же самую оговорку третий раз.

Разумеется, в душе я испытывал огромнейшую досаду на самого себя. И хотя никто из студентов не заметил моей оговорки, лично мне было как-то не по себе. С одной сто­роны, вроде бы невольно ввел студентов в заблуждение, что вызвало огорчение. С другой — осознавая свое, оши­бочное действие и пытаясь правильно назвать имя фран­цузского врача, я тем не менее оказался не в состоянии что-либо изменить, и это навеяло грустные размышления о возрасте. Но больше всего меня заинтересовал вопрос, почему за незначительный промежуток времени я три раза допустил одну и ту же оговорку?

Возвращаясь с лекции домой, я попытался понять, в чем тут дело, что может стоять за оговоркой и в чем ее смысл. Пришлось вспомнить события, предшествую­щие лекции. Пришлось обратиться к своим чувствам и желаниям, имевшим место накануне лекции, пришлось вспомнить все те переживания, которые могли быть у меня как накануне, так и в более ранние периоды жизни. Наконец, мне удалось найти мотивы, предопределив­шие ошибочное действие. Дело в том, что за несколько дней перед тем, как я должен был читать лекцию, у меня были определенные переживания, связанные с получе­нием гранта, выделенного одним из научных фондов для реализации предложенного мной исследовательского

проекта.

С недавних пор российская наука, на развитие кото­рой из года в год урезалось финансирование, стала полу­чать незначительную финансовую поддержку от различ­ных фондов. Ученый мог подать на объявленный фондом конкурс свою заявку с предложением какого-то исследо-

вательского проекта. Заявка обсуждалась экспертами дан*|
ного фонда, и если она признавалась перспективной, нуж-!
дающейся в финансовой поддержке, то ее автор получа
соответствующий фант, позволяющий ему осуществлят
реализацию своего исследовательского проекта. •

Наряду с другими коллегами из академического инсти-j тута я получил известие о том, что моя заявка на проведе­ние исследования одобрена в одном из фондов и мне выде-:? лен грант. Была указана также конкретная сумма гранта. | В психологическом отношении любопытно следующее, b Если многие участники конкурса получают равный в де- $ нежном исчислении фант, пусть даже незначительный, но одинаковый, то все оказываются довольными. Мы при- я выкли к такому положению в жизни, когда уравниловка I была одним из принципов нашего существования. Пусть | мало, но зато всем поровну. Но в последние годы жизнь изменилась. Появились очень богатые и очень бедные люди.^нПсихологически стало все труднее ощущать нера­венство в финансовом положении. В данном конкретном случае один из моих коллег получил больший по выделен­ной сумме гранд, чем все остальные, включая меня. Буду­чи интеллигентными людьми, никто не выразил вслух свое недовольство. Но можно предположить, что многие мои коллеги испытывали в душе обиду по поводу того, что кому-то выделили больший фант, чем им. Я не был иск­лючением в этом отношении. Какое-то разъедающее душу чувство обиды было и у меня. Разумеется, я не подал вида и, подобно всем остальным, отнесся к подобной неспра­ведливости вроде бы равнодушно.

Как и мои коллеги, я догадывался, почему именно та­кой-то сотрудник получил больший фант, чем другие. В этом не было большого секрета. Во всяком случае я знал, что в комиссию, решающую судьбу фантов, входил уче­ный, связанный особыми отношениями с этим сотрудни­ком. Поэтому было понятным, почему именно данный сотрудник получил больший в денежном исчислении грант, чем другие. Мои переживания по этому поводу не были продолжительными и интенсивными. Вскоре они оказались забытыми, и я совершенно не вспоминал ни о подобной несправедливости, ни о той обиде, которая ра­нее возникла у меня в душе. Но по истечении какого-то времени эта, в общем-то вытесненная в бессознательное

обида дала о себе знать в форме оговорки, когда вместо Жане я назвал имя Пиаже.

Казалось бы, какая здесь связь между моим ошибоч­ным действием и переживаниями, связанными с получе­нием гранта. Самоанализ показал, что такая связь имеет­ся. Дело в том, что имя члена комиссии фонда, в котором шло распределение фантов и определение их конкретных сумм, по звучанию сходно с именем Пиаже. За день перед лекцией я составлял финансовую смету по гранту, кото­рый пересылали на академический институт частями. У меня не было никаких воспоминаний о былой обиде. Мне казалось, что я выше того, чтобы помнить, о подобно­го рода вещах и тем более долгое время хранить какие-ли­бо переживания по этому поводу. Но после самоанализа стало ясно. Вытесненная в бессознательное обида не ис­чезла. Она осела в глубинах психики, и, как только нашел­ся косвенный повод, эта обида выплеснулась на поверх­ность сознания в форме оговорки. Где-то на бессознатель­ном уровне при стремлении произнести имя Шарко воз­никла ассоциация с именем члена комиссии фонда, в ре­зультате чего я непроизвольно произнес вместо Шарко Пиаже. Более того, даже осознав свою ошибку, я не смог ее избежать и при повторном стремлении сделать акцент на имени Шарко опять произнес вслух Пиаже.

Надо сказать, что, выявив истоки своего ошибочного действия и раскрыв смысл своей оговорки, впоследствии я не замечал за собой, чтобы вместо Шарко произносил Пиаже. Это вовсе не означает, что отныне и навсегда я был застрахован от подобного рода ошибочных действий. Чувства зависти, обиды, ревности, себялюбия и многие другие могут быть настолько сильными и глубокими у че­ловека, что далеко не всегда они способны исчезнуть по­сле того, как они становятся понятными и осознанными им. Впрочем, речь идет вовсе не о том, что подобные чув­ства непременно должны исчезнуть из жизни человека. Без них сама жизнь окажется обедненной, неполной, од­носторонней. Важно, чтобы, выявив эти чувства, сделав их осознанными для себя, человек научился с ними жить, видеть, как и где они могут проявляться и к каким по­следствиям могут приводить, если их оставить без внима­ния и дать им волю ввергать индивида в конфликты, с са­мим собой.

Бывает и так, что проработка материала в связи с ошибочным действием способствует устранению по- | добного действия в дальнейшем. Однако логика бессоз­нательного не столь прямолинейна, чтобы с выяснени- | ем истоков ошибочного действия человек раз и навсегда мог избавиться от различного рода сбоев в своем мыш­лении и поведении. Бессознательное способно прини­мать такие новые формы своего выражения, которые са­мым неожиданным образом могут вызывать к жизни имевшие некогда место переживания в связи с чувства­ми зависти, обиды, ревности и т. д. Мимикрия бессозна­тельного поразительна, и требуются значительные уси­лия для того, чтобы овладеть им и окончательно осоз­нать то, что ранее было вытеснено.

Так, история с моей оговоркой, когда вместо Шарко я произнес Пиаже, имела своеобразное продолжение. Примерно полтора года спустя после выявления смысла оговорки при чтении очередной лекции я вновь совер­шил ошибочное действие. Как и в прошлый раз, я должен был назвать имя Шарко. Но при его произнесении я нео­жиданно для себя назвал другое имя — не Пиаже, как это имело место полтора года тому назад, а Жане. Правда, я заметил свою оговорку и тут же исправил свою ошибку. Но ошибочное действие было совершено. Глубокого ана­лиза не потребовалось, поскольку истоки оговорки были ясны.

По прошествии года большинство из сотрудников академического института получили одобрение по своим отчетам за проделанную исследовательскую работу, и почти все из них вновь получили грант. И опять один из сотрудников получил больший в денежном исчислении грант, чем другие. И опять это было связано со специфи­ческими отношениями между данным грантодержателем и теми, кто распределял фанты в фонде. Вытесненное в бессознательное, проработанное и, казалось бы, уже не действенное чувство обиды в сходной ситуации, почти полностью воспроизводящей первоначальную ситуа­цию, вновь ожило и вылилось в безобидную оговорку. Бессознательное нашло лазейку и, не повторяя по форме свое действие, активизировалось, чтобы в новом одеянии дать о себе знать в виде оговорки. Проработанный мате­риал с именем Пиаже исключил возможность воспроиз­ведения именно этого имени. Но бессознательное нашло

ему замену, в результате чего вместо необходимого имени Шарко было произнесено в чем-то сходное по звучанию с Пиаже имя Жане.

Данное самонаблюдение только подтверждает мысль о том, что бессознательные желания, чувства и пережива­ния оказываются столь действенными в психике человека, что подчас одного осознания их недостаточно для устране­ния причин, ведущих к ошибочному действию или заболе­ванию. При схожих обстоятельствах не исключена воз­можность активизации вытесненного бессознательного, и свойственные каждому человеку чувства зависти, обиды, ревности, себялюбия и другие в ослабленной или видоиз­мененной форме могут проявляться в реальной жизни. Вот почему даже психоаналитику, прошедшему личный анализ и частично разобравшемуся со своим бессознате­льным, необходимо постоянно прибегать к самоанализу, а время от времени вновь обращаться к психоаналитиче­ской работе над самим собой. Это тем более важно и необ­ходимо, поскольку в процессе работы с пациентами воз­никают явления переноса и контрпереноса, требующие своей проработки.

Вспоминаю довольно неприятный для меня эпизод, связанный с тем, что я долгое время не возвращал моему коллеге одну книгу, которую он любезно предложил для ознакомления с ее содержанием. Это была работа, посвя­щенная анализу того направления в психологии, которое выросло из классического психоанализа и со временем приобрело статус самостоятельного существования. Я давно интересовался этим направлением в психологии и, бегло пролистав новую для меня книгу, выразил свою заинтересованность в более подробном ее прочтении. Книга была дана мне на неопределенное время, но я ее быстро прочитал и, казалось бы, мог вернуть ее коллеге без какой-либо значительной по времени задержки. Не­сколько раз я пытался это сделать, но каждый раз что-то мешало осуществлению данного намерения. Сперва я за­сунул ее куда-то и не мог найти. Потом, после обнаруже­ния ее на книжной полке, пытался созвониться с колле­гой, но не дозвонился. Затем настроился отдать коллеге книгу, но не находил свободного времени для встречи с ним.

Самоанализ показал, что в общем-то мне не хотелось возвращать данную книгу. Она была напечатана неболь-

11. ЛейбинВ М.

шим тиражом, я не мог ее купить в магазине, но мне очень хотелось иметь ее под рукой. На уровне сознания я пре­красно понимал, что обязан вернуть книгу моему коллеге и непременно это сделаю. Бессознательно же я все время оттягивал необходимость расставания с этой книгой. В конце концов прошло несколько месяцев, и внутрен­ний конфликт разрешился сам собой. Однако меня до сих пор угнетает мысль при воспоминании о том, что я не смог вовремя отдать книгу моему коллеге, которому при­шлось самому позвонить мне и, сославшись на необходи­мость воспользоваться при подготовке к лекции его же собственной книгой, вежливо напомнить о моем долге. Помню, что во время его звонка я чувствовал себя очень неуютно, не находил себе места и испытывал глубочай­шее чувство стыда.

Приведу несколько примеров, относящихся к различ­ным ошибочным действиям, почерпнутым мною при ра­боте со студентами и пациентами.

На протяжении нескольких лет одна девушка каждый год со­вершала одно и то же ошибочное действие. У нее есть подруга, кото­рая живет в другом городе. За несколько дней до дня рождения по­други девушка начинает проявлять беспокойство по поводу того, чтобы не забыть поздравить ее с этим приятным событием. Беспо­койство обоснованное, поскольку она не успевает, как правило, на­писать ей письмо или вовремя послать поздравительную открытку. Приходится давать телеграмму или звонить сразу же после дня рож­дения подруги, чтобы как-то исправить положение. Девушка никак не может понять и объяснить себе, почему она каждый раз забывает вовремя поздравить свою подругу. Она помнит о дате рождения по­други, за несколько дней до самого события напоминает себе, что необходимо срочно отправить письмо или позвонить. Однако ка­кой-то злой рок преследует ее, в результате чего она вовремя не по­здравляет свою подругу и спохватывается только тогда, когда день рождения подруги уже прошел. И это повторяется из года в год.

В результате осуществленного анализа ошибочного действия выявилось следующее. Девушка познакомилась со своей будущей подругой в студенческие годы, несколь­ко лет тому назад. Ей понравилась одна молодая препода­вательница, с которой у нее установились хорошие отно­шения, переросшие затем в дружбу. Однажды, узнав о приближающемся дне рождения своей преподавательни­цы, ставшей новой подругой, девушка решила сделать ей дорогой подарок. Она потратила на этот подарок полови­ну своей стипендии и купила украшение, кажется, бусы. Накануне дня рождения девушка позвонила своей подруге

и поздравила ее с наступающим днем рождения. При этом она рассчитывала, что ее новая подруга пригласит ее к себе и они вместе отпразднуют это событие. Но, к ее огорче­нию, подруга не пригласила девушку к себе домой. Воз­можно, у нее был молодой человек, с которым она хотела провести праздничный вечер. Или, быть может, она отме­чала свой день рождения в кругу семьи. Кто знает, какими соображениями руководствовалась молодая преподавате­льница, не пригласившая новую подругу к себе домой!

Девушка прекраснб понимала, что обижаться не на что. Она была не настолько близким для молодой препо­давательницы человеком, чтобы та, непременно, пригла­сила ее домой на день рождения. Она сама себе приводи­ла разумные доводы, объясняющие и оправдывающие поведение новой подруги. Возникшие на бессознатель­ном уровне чувства горечи и обиды тут же были вытесне­ны из сознания. Да они и не воспринимались в качестве таковых, так как девушка не чувствовала ни горечи, ни обиды. У нее была только какая-то внутренняя боль. Этот эпизод никак не отразился на их дальнейшей дружбе, ко­торая сохранилась на многие годы. Сам эпизод забылся, стерся из памяти. Однако, вытесненная из сознания, обида не исчезла бесследно- Впоследствии она каждый раз давала знать о себе, как только приближался день рождения подруги. Бессознательное действовало таким образом, что в своих зримых формах былая обида не вос­производилась ни в сознании девушки, ни в ее действиях, направленных на выражение каких-либо враждебных эмоций и чувств. Напротив, несмотря на то, что в силу жизненных обстоятельств подругам пришлось расстаться друг с другом, бывшая студентка по-прежнему питала са­мые дружеские чувства к преподавательнице. Но бессоз­нательное нашло такой выход для разрешения былого конфликта с сознанием, в результате которого девушка постоянно совершала ошибочное действие — в послед­ний момент забывала вовремя поздравлять свою подругу с днем рождения.

В результате анализа данного ошибочного действия, осуществленного после знакомства с психоаналитически* ми идеями Фрейда, девушка осознала истоки своего забы­вания. Она поняла смысл происходящего, уяснила для себя суть того, что ранее никак не могла объяснить. И это, по собственному признанию девушки, «просто потрясло

ее». Впервые за много лет она по-новому взглянула на свою странную, как ей казалось, забывчивость. Интересно было бы, конечно, узнать, удалось ли девушке с помощью осознания бессознательного устранить подобного рода за­бывание. Смогла ли она вовремя поздравить свою подругу с днем рождения на следующий год? К сожалению, я не располагакхподобной информацией, но можно предполо­жить, что анализ данного ошибочного действия не прошел бесследно для девушки. Во всяком случае, чувствовалось, что в момент прозрения относительно истоков и причины своего забывания девушка испытала несомненное облег­чение от того, что наконец-то нашлось смыслозначимое объяснение ее повторявшегося из года в год ошибочного действия.

Приведу еще один пример забывания, отличающийся от предыдущего ошибочного действия тем, что он отно­сится к одноразовому, а не много раз повторяющемуся за­быванию.

Семейная пара. Нормальные отношения. Часто часы досуга проводят дома вдвоем. Однажды муж, сидя в кресле, разгадывал кроссворд. Очередь дошла до знакомой ему фамилии выдающегося ■ дирижера и музыканта современности. Он прекрасно знает фами­лию дирижера и музыканта, но, к огорчению для себя, никак не мо­жет вспомнить ее. Тогда он обратился за помощью к жене и спросил у нее фамилию мужа Галины Вишневской. К удивлению жены, пре­красно знавшей фамилию известного дирижера и музыканта, она тоже не могла вспомнить ее. Прошло два дня, и только тогда она вспомнила — Растропович. Удивленная женщина никак не могла понять, в чем дело, почему она не смогла ответить на вопрос мужа и сразу же не назвала фамилию дирижера и музыканта, которая у всех на слуху.

Анализ выявил картину, позволившую понять мотивы странного забывания. Два года тому назад до этого порази­тельного случая забывания молодая женщина прочитала книгу воспоминаний Вишневской. Во время чтения этой книги она отметила общие для них обеих черты характера. Она не обольщалась на свой собственный счет и отнюдь не сравнивала себя с Вишневской. Однако, обнаружив неко­торые сходные черты характера, объяснила это тем, что обе они по гороскопу «скорпионы». На этом основании произошло, видимо, частичное отождествление себя с Вишневской.

Молодая женщина состояла несколько лет в гражданском бра­ке. Наконец, молодой человек и она пришли к выводу о необходи­мости в официальном порядке узаконить их отношения. При этом

встал вопрос о смене фамилии. Будущий муж хотел, чтобы она взя­ла его фамилию. Женщина была не против смены своей фамилии, но ей никак не хотелось брать фамилию мужа. Дело в том, что фа­милия мужа была несколько необычной и не столь благозвучной, как хотелось бы. Сам муж страдал в детстве от своей фамилии, так как сверстники часто дразнили его. И вполне понятно, что женщи­на предпочла бы оставить свою фамилию. Но, несмотря на пере­житые в детстве страдания, муж категорически возражал против того, чтобы она оставила свою фамилию, и неоднократно говорил ей о том, что жена должна носить фамилию мужа. И женщина ока­залась в таком положении, когда в глубине ее души развернулась внутренняя борьба между нежеланием носить фамилию мужа и бо­язнью обидеть его. Через какое-то время внутренний конфликт разрешился, так какженщина приняла свое решение. Законная ре­гистрация брака состоялась, а переживания по поводу смены фа­милии забылись. Жизнь шла своим чередом.

Однако, как оказалось, переживания женщины по поводу смены фамилии не исчезли бесследно. Вопрос в форме, не напомнит ли она фамилию мужа Вишнев­ской, вызвал у нее ассоциацию с неприятной для нее ра­нее ситуацией, когда в ее душе происходило столкнове­ние между собой двух несовместимых стремлений — не­желанием носить фамилию мужа и страхом, как бы не обидеть его. На бессознательном уровне это вылилось в странное, на первый взгляд, забывание фамилии ни в чем не повинного Растроповича. Но это странное, на первый взгляд, забывание имело свое объяснение. Толь­ко благодаря анализу удалось выявить подлинную при­чину данного забывания и понять смысл ошибочного действия.

Еще один пример, связанный с ошибочным действием иного рода. Он относится не к опечаткам, оговоркам или забыванию, а к затериванию вещей, что является не менее распространенным в жизни человека, чем другие ошибоч­ные действия.

Одна девушка столкнулась с непонятным случаем, когда в их доме пропала серебряная ложка. Время от времени в их доме оста­навливался дядя, муж сестры мамы этой девушки. Дядя жил в дру­гом городе, занимал там высокое положение и иногда приезжал в Москву по делам. В один из таких приездов он по забывчивости оставил серебряную ложку, о которой вспомнил позднее, и просил найти ее, поскольку она была ему дорога, как память о близком ему человеке. Такое происходило с дядей и раньше, но всегда случайно оставленная им вещь находилась. Однако в тот раз, когда дядя оста­вил серебряную ложку, произошло непонятное. Ложка пропала. Как не старалась девушка ее найти, все ее поиски завершались неу­дачей. И только два года спустя при очередном приезде дяди в Мо­скву ложка неожиданно для девушки нашлась.

Анализ этого ошибочного действия показал, что ни за-теривание серебряной ложки, ни ее обнаружение два годя спустя не были случайными. При восстановлении собы­тий прошлого выявилась непосредственная связь между затериванием вещи и неприятными переживаниями де­вушки, между обнаружением пропажи и особыми чувства­ми, которые девушка испытывала в тот момент. Оба собы­тия были связаны с изменением отношения девушки к ее дяде.

Между ними всегда существовали неплохие отноше­ния. Однако в один из приездов дяди к ним домой мама де­вушки рассказала, что когда-то много лет тому назад, бу­дучи молодым человеком, этот дядя ухаживал за ней. При­чем он не только ухаживал, но и претендовал на нее. Де­вушка без восторга восприняла рассказ матери, после чего дядя стал ей неприятен. Серебряная ложка затерялась как раз после этого события. Положила ли сама девушка эту ложку куда-либо или ее оставил где-то дядя — этого никто не знал. Правда, по просьбе матери и дяди девушка пыта­лась найти пропажу, но все ее попытки не увенчались успехом.

Прошло два года. Девушка по-прежнему испытывала неприятные чувства по отношению к дяде. Когда он в очередной раз появился у них дома, то выглядел поста­ревшим, неуверенным в себе человеком. В глазах девуш­ки ее дядя-являл собой жалкое зрелище: старый, боль­ной, лишившийся всех своих высоких постов и к тому же оказавшийся в силу политических и экономических по­трясений материально необеспеченным беженцем. Видя перед собой нуждающегося в сочувствии и поддер­жке человека, девушка испытала чувство жалости и про­стила ему «грехи молодости». После того, как было устранено негативное отношении к дяде, она неожидан­но для себя нашла ту серебряную ложку, которая пропа­ла два года тому назад и с потерей которой уже все сми­рились. Ранее потерянная серебряная ложка нашлась как бы сама собой, стоило девушке изменить свое отно­шение к дяде.

До ознакомления с психоанализом девушка не видела какой-либо связи между ее негативными чувствами к дяде и потерей серебряной ложки, между проявленной жало­стью к пострадавшему человеку и внезапным обнаружени­ем потери. Только благодаря анализу собственных чувств,

переживаний и взаимоотношений с дядей ей удалось выя­вить механизмы работы бессознательного, обусловившие затеривание вещи и последующее ее обнаружение.

Нередко имеют место случаи, когда человек совершает серию ошибочных действий. Создается впечатление, что бессознательное как бы предупреждает его о неправиль­ности выбранного им решения. Однако сам он не замечает или не хочет заметить некие знаки, идущие от бессознате­льного.

Так, ознакомившись с психоаналитическими идеями и переосмысливая свою жизнь с мужем, одна женщина вспоминает, что с ней приключилось в день свадьбы.

Несколько лет тому назад она приложила много усилий к тому, чтобы выйти замуж за молодого человека. Фактически, она как бы женила его на себе. Она сделала все для того, чтобы они вместе уеха­ли за границу, где пробыли какое-то время. И вот, когда она доби­лась своего и настал день регистрации брака, с ней начали приклю­чаться различные события. В тот день она проснулась с сильной го­ловной болью. Был летний период времени, но она почувствовала озноб и поняла, что простудилась. Находясь в гостинице, она хотела принять ванну, но не могла справиться с незнакомой ей системой кранов, не смогла пустить холодную воду, в результате чего при­шлось мыть голову чуть ли не кипятком. Потом она спускалась по лестнице, оступилась и разбила себе колено. По дороге в консульст­во в машине ее укачало. После регистрации брака ничего не могла есть в ресторане. Как она сама сказала в процессе анализа прошлых событий, несмотря на свои усилия сделать данного молодого чело­века своим мужем, ей все же не хотелось быть его женой. Все случив­шиеся с ней тогда приключения были наглядным подтверждением скрытой работы бессознательного, как бы предупреждавшего ее о том, что она не будет счастлива в этом браке. Через какое-то время она.напрочь забыла день свадьбы. Прошло несколько лет, но она так и не стала носить обручальное кольцо, поскольку не помнила, куда его дела. В процессе анализа женщина окончательно поняла, что ее замужество было большой ошибкой, что подобное насилие над со­бой и другим человеком не может принести счастья, хотя сознатель­но она хотела выйти замуж за того человека, который и стал ее му­жем, ибо она добилась своего.

Мне знаком также аналогичный случай, когда, увидев в моло­дом человеке способного пианиста, усиленно занимающегося му­зыкой и не обращавшего внимания на девушек, одна из них, на не­сколько лет старше этого юноши, решила женить его на себе. Она также приложила все усилия к тому, чтобы стать его женой. Была грандиозная свадьба, на которой она выглядела довольной и счаст­ливой. Были мечты о том, как ее муж станет всемирно известным пианистом и как они вместе будут ездить с гастролями по разным странам. Но все сложилось иначе. Уже через несколько дней их суп­ружеской жизни она поняла, что это не тот мужчина, который ей ну­жен в постели. Муж не достиг высот всемирного признания. Он на-

чал пить, а она изменять ему. У них родился ребенок, но и это не прибавило радости. Через тринадцать лет совместной жизни по ее инициативе они все-таки развелись.

При работе с пациентами и со студентами я неодно­кратно слышал от некоторых из них признания в том, что в день свадьбы с ними случались разнообразные происшествия, которые могли бы насторожить челове­ка, знакомого с психоаналитическими идеями, касаю­щимися понимания смысла ошибочных действий. Осо­бенно часто молодые люди обоего пола теряют свои об­ручальные кольца или забывают что-то в самый послед­ний момент. В дальнейшем оказывалось, что их совме­стная жизнь не сложилась. Одни пары по истечении ка­кого-то времени разводились, другие продолжали жить вместе, но, по сути дела, не любили друг друга и страдали от этого.

Одна женшина рассказывала что, несколько лет тому назад любила молодого человека, но в силу каких-то обстоятельств, как бы назло ему, вышла замуж за другого. Через какое-то время она развелась со своим мужем и снова начала встречаться с ранее по­любившимся ей-молодым человеком. Вскоре они стали жить с ним в гражданском браке. Прошло несколько лет, и они решили узако­нить свои отношения. Пошли в загс, но женщина забыла свой пас­порт. Хотели сделать еще одну попытку, но заболел ее друг. Нако­нец, вновь пришли в загс, но оказалось, что у кого-то из них про­срочен паспорт, точнее, надо было менять фотографию в паспорте. Все время что-то мешало законному оформлению их отношений как мужа и жены. А потом отношения между ними стали таковы­ми, что дальнейшая совместная жизнь оказалась под большим воп­росом.

Все это вовсе не означает, что предшествующиезаму-жеству или женитьбе подобного рода ошибочные дейст­вия являются непременными знаками того, что совмест­ная жизнь!ни за что не сложится. Бывают и исключения. Семейная жизнь Фрейда — типичный тому пример.

Известно, что в день помолвки Марта подарила своему жени"-ху кольцо, которое ранее было передано ей ее матерью. Но пода­ренное Фрейду кольцо разбилось в том месте, где была вставлена жемчужина. Знакомый врач пытался помочь справиться ему с ан­гиной, и, испытывая острую боль, он ударил костяшками пальцев по столу, в результате чего кольцо сломалось. Однако Фрейд не был охвачен тяжелым предчувствием, починил кольцо и даже на­писал Марте о том, что, по-видимому, трудно избежать подобных инцидентов. Известно и то, что во время очередной ангины у Фрейда это кольцо разбилось второй раз. Причем случилось так, что жемчужина оказалась потерянной. Нет достоверных сведе­ний о том, как воспринял повторный инцидент Фрейд и пережи-

вал ли он по этому поводу. Известно только, что через год Марта подарила ему новое кольцо с жемчужиной, несколько лет спустя они стали мужем и женой и в мире и согласии друг с другом про­жили вместе долгую жизнь.

Но это, пожалуй, одно из немногих исключений, когда подобного рода инциденты не сказались на судьбе моло­дых людей. Их взаимная любовь преодолела многие пре­грады. Так бывает и в наши дни. Но для этого требуется не­что большее, чем стечение тех или иных обстоятельств. К сожалению (или, быть может, к счастью), в большинстве случаев ошибочные действия связаны с отсутствием той большой любви между людьми, благодаря которой прео­долеваются все препятствия. И тогда бессознательное по­сылает человеку свои предупредительные знаки в форме его ошибочных действий. Другое дело, что человек редко придает этому значение, хотя где-то в глубине своей души он может испытывать различного рода сомнения, но из-за незнания языка бессознательного он чаще всего отбрасы­вает от себя свои сомнения или загоняет их туда, откуда они не находят доступа к его сознанию.

Психоаналитическое видение ошибочных действий спо­собствует выявлению их смысла и мотивов возникновения. Оно может оказаться продуктивным для человека, усмат­ривающего в своих ошибочных действиях не игру внеш­них сил, где господствует его величество случай, а внут­реннее противостояние различных намерений, вызванное к жизни самим человеком, и, следовательно, он сам не то­лько несет ответственность за свои деяния, но и в принци­пе способен извлекать уроки из своей бессознательной де­ятельности. Не случайно Фрейд подчеркивал: «Каждый из нас, оглядываясь на долгий жизненный путь, может, веро­ятно, сказать, что он избежал бы многих разочарований и болезненных потрясений, если бы нашел в себе смелость толковать мелкие ошибочные действия в общении с людь­ми как предзнаменование и оценивать их как знак еще скрытых намерений» [7. С. 35].

Приведу еще несколько примеров различного рода ошибочных действий, не требующих глубокого их анали­за, но дающих представление как о виртуозной работе бес­сознательного, так и о связи специфических промахов че­ловека с его желаниями, чувствами, переживаниями.

Мать просит пятнадцатилетнюю дочь съездить к бабушке, на­вестить ее и сделать ей массаж. Девочка не хочет ехать к бабушке.

Она ссылается на то, что ей надо делать уроки. Мать упрекает свою дочь за то, что та находит время погулять с подругой, схо-. дить на вечеринку с друзьями, но никак не может найти время на визит к бабушке. Дочь находит еще какие-то причины, чтобы не ехать к бабушке. Ее доводы не устраивают мать. Тогда дочь не вы­держивает и говорит о том, что от бабушки исходит неприятный - запах и ей противно бывать в ее квартире. Мать стыдит девочку, называя ее белоручкой и ругая за то, что та не хочет помочь старо­му больному человеку. Наконец, после уговоров матери дочь без большой охоты соглашается поехать к бабушке. И, как бы шутя, она говорит: «Ладно, так и выть, поеду к бабушке, только ты, мама, дай мне презерватив». Мать в недоумении переспрашивает: «Что тебе дать?» Девочка поспешно поправляется: «Ой, я хотела сказать, дай мне противогаз».

В случае оговорки пятнадцатилетней девочки коммен­тарии не требуются. С одной стороны, девочка не хочет ехать к бабушке. С другой — ее волнуют такие проблемы, о которых собственная мама, видимо, не догадывается, счи­тая ее еще маленькой. Но совершенная ею оговорка свиде­тельствует о том, что в подобном возрасте девочка не толь­ко мечтает о принце, но и, возможно, уже пережила опре­деленные чувства, связанные с интимными отношениями с кем-либо из сверстников или со взрослым мужчиной. Вспоминаю истории своих пациенток, которые рассказы­вали, что их первый сексуальный опыт был в тринад-цать-четырнадцать лет. Так что нет ничего удивительного в том, что пятнадцатилетняя девочка вместо слова «проти­вогаз» произнесла слово «презерватив».

Нечто аналогичное имело место и в случае другого
ошибочного действия, допущенного более взрослой де­
вушкой..

Работающая секретарем-референтом двадцатипятилетняя девушка подготавливала для своего шефа документы. На одном из них, отданном ему на подпись, в конце текста вместо привыч­ного сокрашенного выражения «зам. директора» стояло «зад. ди­ректора».

Очевидно, что за этим ошибочным действием стоят вполне определенные отношения между секретарем-ре­ферентом и начальником. Или они находятся в близких отношениях, что бывает довольно часто в различного рода частных фирмах и государственных учреждениях, когда начальники-мужчины не только берут к себе на работу мо­лодых привлекательных девушек, ной считают своим пря­мым долгом завязывать с ними романы. Или допустившая опечатку девушка, будучи внешне любезным и воспитан­ным работником, про себя в душе называет своего началь-

ника не иначе как «старая задница», что также не является исключением среди секретарей-референтов, недовольных своими начальниками, но не проявляющих своих подлин­ных чувств в их присутствии.

Утром муж говорит жене с раздражением: «Мне надоело, что ты все время сволачиваешься карачиком». Этот каламбур вызвал ужены смех. Когда сказанное дошло до мужа, он тоже засмеялся.

Ни тот, ни другой не придали подобной оговорке ка­кое-либо серьезное значение. И только со временем, когда женщина ознакомилась с психоаналитическими идеями, она задумалась над действительным отношением мужа к ней, открыто не проявляющемся в его поведении, но дав­шим знать о себе в форме оговорки, вызвавшей смех у обо­их. У нее как бы раскрылись глаза на их совместную жизнь, и она все отчетливее стала замечать подлинное от­ношение мужа к ней.

После занятий в институте молодой человек идет вместе со своими сокурсниками к метро. На одном из магазинов видит выве­ску «Товары для малышей». Но вслух читает «Товары для мышей». Все смеются. Смеется и молодой человек, хотя на душе его, что на­зывается, «кошки скребут».

Только после аналитического разбора выяснилось, что незадолго до этого молодой человек пытался объясниться в любви одной девушке, но та не ответила взаимностью. Среди идущих к метро сокурсников находилась эта девуш­ка. Молодой человек испытывал противоречивые чувства. У него было чувство обиды по отношению к девушке, от­вергшей его. Одновременно он испытывал чувство жало­сти по отношению к самому себе, что сопровождалось внутренней жалобой, обращенной к матери: «Мама, пожа­лей меня! Я не тот, за кого ты меня принимаешь. Я — серая мышь».

Девушка читает одну из работ, включенную в учебную програм­му. Текст не очень хорошо запоминается, и она пытается сконцент­рировать свое внимание на данной работе. Однако вместо написан­ного там слова «логос» она читает «голос».

И дело не просто в созвучности двух слов, что могло бы объяснить подобную очитку. Дело в том, что ее собствен­ный голос доставляет ей много проблем, с которыми она и обратилась ко мне в качестве пациентки. Несмотря на со­знательные попытки говорить по возможности ровно, спокойно и тихо, девушка все время срывается и говорит слишком громко и возбужденно со многими людьми,

включая своего мужа и ребенка, что приводит нередко „,, конфликтным ситуациям в семье. Она не коренная моск-4 вичка, приехала из российской глубинки в Москву и ни-| как не может привыкнуть к сдержанной, спокойной речи.¹! Стремясь выглядеть непровинциалкой в глазах окружаю-1 щих, особенно родителей мужа, девушка пытается следить" за своей речью, но, по ее собственному признанию, ей все; время «хочется убежать в степь и кричать до исступления». Противоборствующие между собой желания как раз и привели к той очитке, когда вместо слова «логос» она про­читала «голос».

Женщина разговаривает по телефону с подругой. В этой же комнате находится муж, который мешает жене, отвлекает ее от раз-' говора, о чем-то спрашивает. Женщина не выдерживает, уходит из комнаты на кухню и переходит к другому телефону. Разговор под­руг продолжается. Муж появляется на кухне и высказывает свою обиду: «Что это за тайны за его спиной». Его жена раздраженно от­вечает: «Нет никаких тайн, просто я не люблю говорить при посто­ронних».

Естественно, муж не является посторонним. Женщи­на это понимает. Но вырвавшееся слово «посторонний» говорит само за себя. И хотя она в тот момент сердилась на мужа, тем более, что, как выяснилось, он в тот вечер пришел домой немного навеселе, тем не менее, как потом она призналась сама, ей стало как-то не по себе. Впослед­ствии, вспоминая об этом, она серьезно начала анализи­ровать свои отношения с мужем, так как непроизвольно вырвавшееся слово «посторонний» заставило по-новому взглянуть на всю их совместную с мужем жизнь, особен­но на те отношения, которые сложились за последние годы.

Муж помогает укладывать вещи жене, отправляющейся вместе с матерью в дом отдыха. Жена просит его отложить две-три книги, которые бы она и ее мать могли почитать в дороге. Муж берет с пол­ки две книги детективного жанра, одну из них кладет в дорожную сумку жены, а другую — передает теще. Через какое-то время, рас­положившись в купе поезда, молодая женщина по примеру матери достала из дорожной сумки книгу и хотела почитать перед сном. На­звание книги «Один неверный шаг и...» вызвало у нее усмешку. Тог­да молодая женщина взглянула на книгу, которую держала в руках ее свекровь, и уже не могла скрыть своего смеха, так как название кни­ги было весьма примечательным — «Смотри в оба, а то каждый по­лучит свое».

Вполне очевидно, что, отправляя жену и тещу на отдых, муж мог переживать по поводу того, как будет вести себя су-

прута в его отсутствии, не будет ли флиртовать с кем-ни­будь, не позволит ли себе каких-либо отношений с другими мужчинами. Словом, у него были определенные сомнения, и он мог испытывать чувства ревности. И хотя он не сказал ничего своей жене, тем не менее бессознательные пережи­вания обернулись таким действием, что совершенно маши­нально и отнюдь не преднамеренно он взял с книжной пол­ки именно те книги, в названии которых содержалось пре­дупреждение жене вести в доме отдыха добропорядочный образ жизни, а теще — быть бдительной и не допускать ни­каких любовных романов своей дочери.

Дата добавления: 2015-06-04