Дополнительное чтение 1 страница

Врезка

Врезка

Авторитарная личность

Под таким названием в 1950 г. опубликована ставшая классической книга Т. Адорно. Автори­тарная личность — своеобразный социальный тип человека, явившийся результатом деформи­рованного процесса социализации и деформиро­ванной социальной среды в обществе. Что при­суще ему?

Причины формирования такой личности — фор­мальные, жесткорегламентированные отношения в семье, отсутствие теплоты и доверительности между родителями и детьми. Бесконечные запре­ты, наказания, чрезмерная строгость подавляют не только свободу ребенка, но и чувство обиды на родителей, а агрессию загоняют вовнутрь. Перешедшая в сферу бессознательного враж­дебность по отношению к родителям соседству­ет с их идеализацией. Точно так же личность от­носится и к властям: внешняя почтительность и внутренняя агрессия, которая, не имея возмож­ности проявиться по адресу, выливается на дру­гих — главным образом на другие этнические группы и меньшинства. Авторитарная личность очень чувствительна к внешним атрибутам власти, социальным рангам и статусам. Личная близость для нее затрудни­тельна, ей предпочитаются деловые, формаль­ные отношения.

В массовом количестве авторитарные личности появились в Германии после Первой мировой войны. Они послужили одной из причин победы фашизма. Выступая проводниками тоталитар­ного режима, авторитарная личность представ­ляет реальную угрозу демократии. Так писал в 1950-е гг. немецкий социолог Теодор Адорно (1903-1969), эмигрировавший в США. Его книга имела огромный резонанс. Она предуп­реждала человечество о грозящей ему опаснос­ти. В результате произошли крупные социальные перемены, в частности, в большинстве стран из­менились семейные отношения.

Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие: соци­ально-психологические проблемы. М., 1990. С. 12-13.

⁴⁰ Adorno T.W. et al. The Authoritarian Personality. N.Y., 1950.

себя, своих знакомых или известных публичных людей, «звезд», политиков с точки зрения авторитарности установок и потенциальной опасности для свободы. В книге подробно анализируется направленная на «евреев», «не­гров» или других «лиц» агрессия, распространенная в среде не до конца приспособившихся к системе мелких буржуа. Рассматриваются частные, но показательные случаи отношения авторитарного характера к забастовкам, профсоюзам, коммунизму, беднякам и богачам, действующему президен­ту, семье, нации и государству, бунтарству и бюрократии, гомо- и гетеросек­суальное™, религиозным идеалам и обрядам. В заключительной части кни­ги разоблачаются пропагандистские трюки, которые использует современ­ный реакционный манипулятор и фашист для мобилизации своего электората, игра в «одинокого волка», «неожиданную искренность», «ма­ленького человека», «посланца», «свидетеля», «неутомимого», «медиума», «содрогающегося» и т.д.

Результаты исследования показали опасность дрейфа человеческого миропонимания в сторону укрепления межнациональных стереотипов, уза­коненных лишь одной привычкой. Адорно выявил весьма симптоматичное для антидемократической структуры сочетание таких личностных черт, как конвенциальность, покорность власти, деструктивизм и цинизм. Исследо­вание имело необычайно активный резонанс и в политических кругах, и в широком общественном мнении, а выпущенная на его основе коллектив­ная монография была переведена почти на все европейские языки и пере­издана миллионными тиражами, став первым социологическим бестселле­ром в послевоенном мире⁴¹.

Как показали исследования Т. Адорно и ряда других ученых, для автори­тарной личности характерен целый набор специфических качеств: кроме неприятия чужих групп — это слепое следование авторитетам, механичес­кое подчинение общепринятым ценностям, стереотипность мышления, аг­рессивность, цинизм, подверженность суевериям, сексуальное ханжество, злобное отношение ко всему гуманному. Основными чертами авторитарного типа личности являются:

(а) консерватизм — строгая приверженность традиционным ценностям
среднего класса;

(б) авторитарное подчинение (мазохистский элемент) — всепоглощающая
страсть к подчинению (родителям, старшим, вождям); потребность в силь­
ном лидере; раболепное преклонение перед государством; некритическое
отношение к власти;

(в) авторитарная агрессия (садистский компонент) — склонность к осуж­
дению и отвержению людей, не соблюдающих традиции; потребность во
внешнем объекте для разрядки сдерживаемых и подавляемых в «мы-груп-
пе» агрессивных импульсов;

(г) антиинтрацепция — отсутствие творчества, подавление фантазии и во­
ображения; боязнь проявления подлинных чувств и страх утраты самокон­
троля; обесценение человека;

(д) предвзятость и стереотипия — вера в сверхъестевенную предопреде­
ленность судьбы и фатализм; склонность к суевериям; ригидность мышле-

⁴¹ Адорно Т. Исследование авторитарной личности: Пер. с англ. М.: Серебряные нити, 2001.

ния; предрасположенность к примитивным и упрощенным интерпретаци­ям; склонность к перенесению ответственности за свои поступки на вне­шние инстанции;

(е) «комплекс власти» — мышление в категориях «господства—подчине­ния», «силы—слабости», «вождя—приверженцев»; склонность к идентифи­кации с властными фигурами; преувеличение значимости силы и «твердо­сти характера»;

(ж) деструктивность и цинизм — общая диффузная враждебность; страсть
к очернению и враждебности к другим людям;

(з) проективность — склонность верить в то, что мир зол и опасен (про­
екция подавленной агрессивности вовне).

АДОРНО Визенгрунд-Адорно Теодор (Adorno) (11.09.1903,

Франкфурт-на-Майне — 6.08.1969, Фисп, Швейцария) — немец­кий социальный философ, социолог искусства (главным образом музыки) и литературы. Один из ведущих представителей Франк­фуртской школы неомарксизма. Сотрудник, а затем и соруково-дитель (совместно с Хоркхаймером) Франкфуртского института социальных исследований. Свою теоретическую деятельность на­чинал как авангардистски ориентрованный музыкальный критик, теоретик и социолог музыки. Специально социологическая про­блематика представлена у Адорно прежде всего в коллективном труде «Авторитарная личность» (1950), подготовленном под его ру­ководством и при непосредственном участии. Двигаясь в русле идеи «авторитарной личности», предложенной Фроммом и кон­кретизированной Хоркхаймером, Адорно вместе со своими сотрудниками пыта­ется подтвердить ее на основании конкретно-социологического исследования. Соч.: Dialektik der Aufklarung. Philosop-hische Fragmente. Amsterdam, 1947; Einleitung in die Musiksoziologie. Zwolf theoretische Vorlesungen. Fr./M., 1962; Negative Dialektik. Fr./M., 1966.

Для авторитарной личности характерен симбиоз мазохизма и садизма. Человек, получивсвободу, не может с ней совладать. Отсюда возникает чув­ство собственной неполноценности, которая порождает извращенное стремление причинить себе страдание. Свобода человека приводит к появ­лению странного феномена — бессознательному стремлению к самоуничи­жению, к подчинению себя внешним силам. Не признаваясь себе в этом, человек желает себе болезни, несчастного случая. Он ведет себя так, гово­рит Фромм, как будто бы наслушался советов своих злейших врагов, и де­лает все, чтобы причинить себе наибольший вред. Такое его поведение со­четается с рационализацией: человек стремится скрыть от самого себя сти­мулы своего поведения под маской любви к ближним, верности своему долгу или объясняет себе происходящее роковым стечением обстоятельств.

Подобные люди чувствительны к атрибутам власти, отдают предпочте­ние социальным стереотипам, личностную близость рассматривают как неприемлемую. Адорно описывал этот феномен, исходя из взглядов З.Фрей­да на значение ранней социализации. По его мнению, в результате слиш­ком строгого воспитания, когда подавляются чувство обиды ребенка и его агрессия по отношению к родителям, возникает тенденция к их идеализа­ции, с одной стороны, и к переориентации враждебности на замещающие объекты — с другой.

Ученые доказали, что авторитарная личность — результат неудачного воспитания и взросления в ненормальной социальной среде. Причины ее появления — жестокое обращение с ребенком или с другим, менее защи­щенным и более слабым, членом семьи; постоянные понукания, приказы, ограничение свободы действий, жесткая дисциплина; отсутствие теплоты и доверительности между родителями и детьми.

Бесконечные запреты, наказания, чрезмерная строгость подавляют сво­боду ребенка, загоняют обиду на родителей, агрессию к ним в тайники души. Перешедшая в сферу бессознательного враждебность по отношению к ро­дителям вскоре обнаружит себя в извращенных формах. Когда в семье ца­рят жестко регламентированные отношения, когда нет теплоты и довери­тельности между родителями и детьми, то на свет рождаются «социальные монстры» — авторитарные личности.

Взрослеющий ребенок может быть внешне почтительным. Но догады­ваетесь ли вы, какой вулкан вызревает у него внутри? Кто знает, когда он прорвется. И на кого? Конечно, не на тех, кто сильнее его, у кого больше власти и денег. Нет, скорее, на самых беззащитных. И он недавно был в по­хожей ситуации. И с ним обращались жестоко. Такой человек с трудом ус­танавливает доверительные отношения. Он замкнут и недружелюбен. Впол­не возможно, что авторитарный ребенок вырастет циником, уверенным в том, что все средства хороши для достижения своих целей, которые счита­ет единственно правильными.

Если выразить авторитарную личность одной формулой, то мы должны сказать так: это жалкая, разорванная, подавленная личность, но вместе с тем опасная, легко поддающаяся любому влиянию.

В массовом количестве авторитарные личности появились в Германии после Первой мировой войны. Они послужили одной из причин победы фашизма. Выступая проводником тоталитарного режима, авторитарная личность представляет реальную угрозу демократии. Впитав в себя, подоб­но губке, агрессию, идущую от семьи и государства, она выплескивает ее затем на окружающих. Но Э. Фромм пошел дальше, считая, что авторитар­ная личность — универсально-исторический типаж, присущий многим культурам и разным историческим эпохам, в том числе он свойствен совре­менному «среднему классу», характерными чертами которого выступают «любовь к сильному и ненависть к слабому, ограниченность, враждебность, скупость — в чувствах, как и в деньгах, — и особенно аскетизм. Эти люди отличаются узостью взглядов, подозрительностью, ненавистью к незнаком­цу, а знакомый всегда вызывал у них завистливое любопытство, причем за­висть у них всегда рационализировалась как презрительное негодование; вся их жизнь была основана на скудости — не только в экономическом, но и в психологическом смысле».

В конце 1980-х гг. советские и американские ученые провели сравнитель­ное исследование в США и СССР и установили, что степень авторитарно­сти у нашей молодежи ниже, чем у американской⁴². В конце 90-х гг. иссле­дование было повторено Н.А. Дьяконовой и В.В. Юртайкиным. Получены такие же результаты: наша молодежь оказалась менее авторитарной, чем

⁴² Абалакина М.А., Агеев B.C., Макфарланд С. Авторитарная личность в США и СССР // Человек. 1990. №6. С. 110-118.

американская. Степень авторитарности определялась тем, насколько люди привержены тем ценностям, которые им навязывает правительство, на­сколько они самостоятельны или несамостоятельны в выборе собственных

взглядов. Удивительно еще и то, что в советский (конец 80-х гг.) и в постсо­ветский (конец 90-х гг.) периоды пра­вительство навязывало обществу со­ вершенно разные ценности: в первым случае — коммунистические тотали­тарные, а во втором — антикоммунистические, т.е. ценности западного де­мократического общества. А итог всякий раз оказывался одинаковым.

Удивительно еще и то, что на Западе распространен миф о том, что са­мой авторитарной является как раз советская молодежь. Некоторые идео­логи объясняли это особенностями воспитания детей в нашей стране: мол, советские мамаши слишком туго пеленают своих чад и тем самым с детства приучают подчиняться жесткому режиму власти. Но, как видим, ничего подобного в реальности не происходило.

РУССКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР⁴³

Этнос, народ, нация — это коллективный портрет человека. В каждом его представителе мы без труда узнаем типичные черты своей нации. Русский везде остается русским — в любую эпоху и в любой стране. Причем букваль­но любой представитель русского народа, несмотря на свои индивидуаль­ные черты, личностную особенность, остается типичным представителем своего народа.

Можно сказать даже сильнее: народ (нация, этнос) — это то, в чем тонет и растворяется индивид. Он незаметен в толпе и неизвестен в нации. А по­тому нация — это собирательный образ человека как ее представителя. О представителе нации под таким углом зрения социолог может говорить исключительно как о существе коллективном. Разумеется, у коллективно­го существа должны быть коллективными привычки и характер. Так оно и есть, только называются они иначе, а именно национальный характер и на­циональные традиции.

Что такое национальный характер? Существует ли он вообще? Насколько правомерно обобщение типичных черт в масштабе целого народа, когда хорошо известно, что все люди — разные? Английская пословица на эту тему гласит: It takes all sorts to make a world [Мир составляют люди разного сорта]. Можно ли сказать, что It takes one sort to make a nation, т.е. что народ состав­ляют люди одного сорта? Или под национальным характером подразуме­вается стереотипный набор качеств, приписанных одному народу другими, часто не вполне дружественными?

Национальный характер — совокупность черт, присущих большинству членов данного общества или культуры, разделяемые большинством людей мотивы и взгляды на мир. Некоторые исследователи отталкиваются от по-

Материал подготовлен при авторском участии Н.А. Моисеевой и В.И. Сороковиковой.

нимания «национального характера» как системы установок, ценностей и верований, которые приняты среди членов данного общества. Очень хоро­шо об этом сказал Э.Дюркгейм: «В нас есть два сознания: одно содержит только состояния, свойственные лично каждому из нас и характеризующие нас, между тем как состояния, обнимаемые вторым, общи всей группе. Первое представляет и устанавливает только нашу индивидуальную лич­ность, второе представляет коллективный тип и, следовательно, общество, без которого он не существовал бы... Но эти два сознания, хотя и различ­ные, связаны друг с другом, имея для обоих себя только один-единствен­ный субстрат. Они, следовательно, солидарны. Отсюда возникает своеоб­разная солидарность, которая, возникнув из сходств, связывает индивида прямо с обществом»⁴⁴. Это «общество внутри нас», существующее в виде

однотипных для людей одной и той же культуры реакций на привычные си­туации в форме чувств и состояний, и есть наш национальный характер. Он есть часть нашей личности.

В любом обществе члены одной этнической группы в силу общего про­исхождения, разделяют некоторые убеждения, имеют общую систему ценностей, привычки и нормы. И бла­годаря своим культурным особеннос­тям они противопоставляют себя чле­нам других этнических групп. Это раз­личие может возрастать в зависимости от языка, религии, исторического опыта, географической изоляции, родства или принадлежности к какой-либо расе. Признаками этнической группы могут являться: коллективное имя, вера в общее происхождение, чувство солидарности и привязанность к определенной территории, кото­рая принадлежит или не принадлежит данной группе.

Термин этнос¹* означает несколько явлений одновременно: а) отождеств­ление с конкретной этнической группой; б) чувство принадлежности к ней; в) отделение от других групп (противопоставление другим группам). Чув­ство принадлежности к этносу и связанное с ним поведение меняют свою валентность (интенсивность) в пределах этнических групп, стран и эпох. Изменения, в значительной степени связанные с этнической идентичнос­тью, могут отражать политические изменения (конец СССР — усиление

⁴⁴ Дюркгейм Э. О разделении общественного труда: этюд об организации высших обществ. Одесса.
1900. С. 80, 83-84.

⁴⁵ Клейн Л.С. Феномен советской археологии. СПб., 1993. С. 66-68.

⁴⁶ В советской обществоведческой литературе долгое время вообще не употреблялось понятие «эт­
нос», и различение общностей производилось с помощью категорий «племя», «народ», «наиия>>
Каждое последующее понятие предполагало более высокую ступень развития предшествующе"
общности. В 1970-1980 гг. Ю.В. Бромлеем было введено в оборот понятие этноса, что по тем вре­
менам рассматривалось как своего рода научный прорыв.

этнического чувства, повышение этнического сознания) или индивидуаль­ные изменения в жизни людей (молодые люди стремятся избавиться от эт­нического прошлого, а пожилые люди требуют возвращения к нему).

Уже в «Истории» Геродота (V в. до н.э.) была предпринята попытка вы­делить типичные групповые черты азиатов и греков. Различия между наро­дами, наличие у каждого из них своего особенного характера подчеркива­ют в сочинениях Платон и Аристотель. Культурные различия, особенности образа жизни разных народов, непривычные экзотические традиции дру­гих племен вдохновляли философов, путешественников, купцов и мисси­онеров к созданию литературы, которую ныне считают предшественницей этнографии.

Еще в древности национальный характер пытались свести к совокуп­ности нравов данного народа. О том, что нравы различных народов свое­образно преломляются в их политической жизни и способе правления, было известно еще древним. Геродот, Тацит, Полибий, Цезарь Светоний Транквилл оставили потомкам яркие зарисовки социально-политической организации персов, скифов, германцев, галлов, римлян, других современ­ных им этносов и племен, а также их поведения в различных ситуациях, связанных с борьбой за власть. В середине XVIII в. в европейской истории народы начинают трактоваться как своего рода коллективные личности, наделенные индивидуальными «характерами» (Вико, Монтескье, Конди-льяк, Гердер и др.). Несколько позже романтики, а вслед за ними Гегель, развивают учение о «духе народа», понимаемом как заданная свыше фор­ма отношения к миру и соответствующая этому программа его историчес­кой самореализации.

Ж.Ж. Руссо считал, что у каждого народа обязательно есть или, по край­ней мере, должен быть свой национальный характер. И. Гердер (1744—1803) примерно в то же время ввел понятие «народный дух». Рассматривая народ как «корпоративную личность», он полагал, что основу ее образует народный дух, определяющий культуру народа и находящий выражение в его языке, обычаях, традициях и ценностях. «Каждый народ — есть народ: он имеет свой национальный склад и свой язык». Он считал необходимым изучать «общую физиогномику народов по их языку». В первой половине XIX в. идея нацио­нального духа захватила всю Европу: ею увлекались немецкие романтики и русские славянофилы. Во второй половине XIX в. получают популярность расовые концепции национального характера, интерпретирующие его как совокупность врожденных расовых способностей и дарований (прежде все­го, арийский миф в Германии). В России в конце века обретает популярность религиозно-мистическое толкование «русской души».

Идея национального характера становится предметом научных изыска­ний и толкований в социологии, истории и социальной психологии. Так, в 1860 г. X. Штейнталь и М. Лацарус провозгласили создание новой науки — «психологии народов». Основным предметом интереса Штейнталя⁴⁷ был язык как проявление психологии народа и «народного духа», что делало его фактическим основоположником этнопсихологии, а в известной степени

Штейнталь Г. Грамматика, логика и психология, их принципы и взаимоотношения // Звегин-Чев В.А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 1. М., 1964.

и этнолингвистики. Мориц Лацарус (1824—1903) — немецкий философ, психолог, один из основателей психологии народов, вместе с Г. Штейнта-лем основал журнал Zeitschrift/ы Volkerpsychologie und Sprachwissenschaft. Ос­новываясь на атомизме И. Гербарта, развивал представления о том, что ин­дивидуальные души объединяются в общества, которые могут быть охарак­теризованы особой спецификой народного духа.

Первым научным произведением по этнопсихологии стала изданная в 1859 г. книга немецких ученых, филолога X. Штейнталя и философа М. Ла-царуса, «Мысли о народной психологии». Народная психология представ­лялась авторам состоящей из двух частей: абстрактной — отвечающей на

вопросы, что такое народный дух, из каких элементов он складывается, ка­ковы присущие ему особенности, и прагматической — изучающей конк­ретные народы. Народный дух нахо­ дит свое проявление в языке, нравах, учреждениях и др. В целом психоло­гия народов пользовалась преимущественно описательными характеристи­ками. Она выявляла национальные особенности мировосприятия, мироо­щущения и мышления, показывала их связь с языком, а также с условиями формирования данного народа и его историческим развитием, но не объяс­няла собственно психологических механизмов реализации этой связи. По­этому она должна была уступить место другим теориям.

В 1920—1930 гг. под влиянием таких ученых, как Ф. Боас, Э. Сепир и Б. Малиновский, идея национальных характеров начинает занимать умы антропологов. Они считали, что сохранение культуры происходит благода­ря интернализации индивидом культурных норм своего народа, племени, этнической общности. В разных концах Земли они проводили полевые ис­следования, описывающие то, каким образом в поведении индивида отра­жаются культурные нормы. Так, К. Дюбуа в 1938—1939 гг. провела комплек­сное исследование на о-ве Алор (Индонезия). Особенно интенсивно в эти годы исследовались индейские культуры Северной Америки. М. Мид обсле­довала культуры Южных морей (1939), Бали (1942), Америки (1940, 1942), России (1950). Одно из исследований, проведенное ею совместно с Бейт-соном, — «Балийский характер» (1942) — стало классическим образцом ис­пользования в изучении национального характера фотографий и видео­фильмов. Э. Эриксон (1950) исследовал влияние воспитания на формиру­ющуюся структуру личности в индейских племенах сиу и юрок; особое внимание было обращено на то, как различные представления и идеалы образуют «единый жизненный проект». Кроме того, им был предпринят ана­лиз «модальной личности» германского нацизма:выявлено характерное для населения Германии восприятие власти как юного и агрессивного старше­го брата, восставшего против родительского авторитета (авторитарная ус­тановка).

Сегодня социологи, политологи и общественные деятели много говорят и пишут о русской идее, специфике русского менталитета, особенностях русского национального характера. С особой тревогой они говорят о «бес­почвенности сознания и мышления». В свое время понятие национально­го характера Л.Н. Гумилев объявил мифом, а П.Н. Милюков подчеркивал

ненаучность данной категории⁴⁸. Правда, задолго до них И. Канту казалось, что Россия не проявила себя настолько, чтобы можно было делать выводы о ее национальном характере. Но так ли это с точки зрения социологии? Попробуем разобраться.

Проблема русского национального характера всегда вызывала глубокий интерес в среде философов, ученых и исследователей. В России работы, посвященные этому феномену, появились в 40-х гг. XIX в. В рамках фило­софского подхода феномен национально-этнического сознания (прежде всего русского) интересовал многих русских мыслителей: П. Чаадаева, В. Ро­занова, П. Милюкова, С. Булгакова, С. Франка, Г. Шпета, Н. Бердяева, Л. Карсавина и др.

Несколько иной ракурс исследования национально-этнического созна­ния и национального характера был выбран представителями филологичес­кой науки и лингвистики. Здесь следует упомянуть работы А. Потебни,

A. Афанасьева, Ф. Буслаева, И. Мюллера, Н. Косымова, Н. Колтогорова,

B. Шевырева, С. Широкогорова и ряда других авторов. Их интересовало,
прежде всего, символическое пространство национально-этнического со­
знания.

Третье направление исследования национально-этнического сознания и русского национального характера было представлено социально-психо­логическими разработками И. Бодуэна-де-Куртене, М. Ковалевского, Н. Данилевского, М. Михайловского, Н. Овсянико-Куликовского, Б. Лав­рова, Н. Кареева, В. Бехтерева и многих других. Эта область научной мыс­ли, во многом спекулятивно-умозрительная, особенно интенсивно разви­валась в конце XIX — начале XX в. либо под влиянием, либо в полемике с западноевропейскими этнопсихологическими концепциями, такими, как «психология народов» В. Бунда, концепция «коллективных представлений» Э. Дюркгейма, концепция архаического мышления Л. Леви-Брюля.

Русский национальный характер исследовали Б.П. Вышеславцев, Г.Д. Га-чев, Д.С. Лихачев, К. Касьянова, В.В. Розанов, немецкий — Э. Фромм, К. Абрахам, А. Дандес, Р. Груссе, Н.Г. Козин, Е. Коппер, Т. Манн, Л. Снай-дер, Р.Г. Уайт. В художественных образах черты русского национального характера воплотили Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, А. Веселый, Л. Чу­ковская.

⁴⁸ Говоря о русском национальном характере, П.Н. Милюков еще на рубеже XIX—XX вв. указывал, что попытки связать его с передаваемыми по наследству «природными» личностными качествами русских людей опираются на «недоразумения и предрассудки, теоретическое обоснование кото­рых давным-давно сдано в архив». Он подчеркивал, что «объяснять особенности духовной жизни России из особенного склада народного духа, из русского национального характера... — это зна­чит объяснять одно неизвестное посредством другого, еще более неизвестного. Национальный характер сам есть последствие исторической жизни и только уже в сложившемся виде может слу­жить для объяснения ее особенностей. Таким образом, прежде чем объяснять историю русской культуры народным характером, нужно объяснить самый народный характер историей культуры. Притом же, само определение того, что надо считать русским народным характером, до сих пор остается спорным. Если исключить из этого определения, во-первых, общечеловеческие черты, монополизированные национальным самолюбием, во-вторых, те черты, которые принадлежат не нации вообще, а только известной ступени ее развития, в-третьих, наконец, все те, которые придала народному характеру любовь или ненависть, или вообще фантазия писателей, трактовав­ших об этом предмете, — то специфических и общепринятых черт останется очень немного в обычном изображении русского характера». (Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. М., 1992. С. 37-38.)

В 70-х гг. XX в. в результате дискуссии по проблемам специфики нацио­нального самосознания были уточнены многие важные понятия, прежде всего «психический склад нации», «национальный характер», «нацио­нальный темперамент»⁴⁹. Их анализ проходил, в том числе, в рамках соот­ношения социального и биологического в национальном характере. По этому вопросу тогда высказывались две точки зрения: согласно первой «на­циональный характер не наследуется от предков, а приобретается в процессе воспитания»⁵⁰; согласно второй «основу национального характера состав­ляют психофизиологические особенности нации... обусловленные ее гено­фондом»⁵¹. Правомерность той или иной точки зрения можно лишь утвер­ждать, ссылаясь на выводы авторов о существовании «некоего ядра», «пси­хофизической константы». Приведем высказывания по этому поводу современных ученых: «...менталитет человека характеризуется целостнос­тью, наличием определенного качественного ядра»⁵²; «...с течением време­ни и народы, и национальные характеры меняются, как с возрастом — люди, при этом сохраняя неизменным свое ядро»⁵³. На наш взгляд, этим «неизмен­ным ядром» в национальном характере служат глубинные слои психики, ха­рактерные для данного этноса, и являющиеся не чем иным, как констант­ной основой национального характера. «В основе национального характе­ра лежат привычные нормы взаимодействия людей, обусловленные типом общества, в котором живет нация. Тогда национальный характер предстает как социальное явление»⁵⁴. Следует согласиться с позицией П.И. Смирно­ва, что «национальный характер есть комбинация природного и социаль­ного начал»⁵⁵.

Многие исследователи придерживаются той точки зрения, что нацио­нальный характер способен изменяться по мере развития общества. Но в какой мере характер подвержен изменениям и насколько устойчиво этни­ческое «ядро» национального характера, предстоит еще ответить.

Следует отметить, что понятие «русский национальный характер» неко­торые авторы отождествляют с понятием «русский менталитет» и понима­ют либо как присущий представителям данной нации набор основных лич­ностных черт (концепция модальной личности), либо как систему существу­ющих в этносе представлений: установок, верований, ценностей, умонастроений (концепция социальной личности). На наш взгляд, мента­литет и характер, несмотря на их похожесть, не являются синонимами. Отличие менталитета от национального характера в том, что последний, являясь составной частью ментальное™, включает общие психофизиоло­гические черты жизнедеятельности (определяемые принятой нацией сис-

Дата добавления: 2015-06-04