Вчера кошка.ЗКЛ. -и.ЗКЛ. видеть.ЗКЛ.ПРОШ 3 страница

Часто авторы, противопоставляющие в русском языке сильное и слабое управление, смешивают три разных явле­ния: а) различие актантов и сирконстантов (см. главу III); б) обязательность vs. факультативность выражения управля­емого слова и в) «предсказуемость», т. е. единообразие фор­мы его выражения. При этом и каждый из трех признаков может пониматься по-разному.

На необходимость различать случаи б) и в) указала В.А. Белошапкова [1974: 84-87], а затем и Е.Н. Ширяев, у которого фактически различается также и а) [Крылова и др. 1997: 19]. Они приводят примеры «непредсказуемого, но обязательного» управления (того, что в главе III п. 5 было названо адъектами): находиться в институте, на стадионе, у реки, а также «необязательного, но предсказуемого», как в случае с актантами (выехать из города, читать газету), так и в случае с сирконстантами (дом брата, весело смеяться).

В «Русской грамматике» 1980 г. была предпринята по­пытка указать на некоторые семантические различия силь­ного и слабого управления. Наряду с обязательностью силь­ная связь выражает «восполняющие или объектные отноше­ния»: стать ученым, мастак на выдумки, покупка дома, сер­дитый на тебя, а слабая связь, наряду с «объектными», вы­ражает «определительные отношения»: пилить пилой, гимн труду, тереться боком, ударить по врагу [Шведова (ред.) 1980: 20—21]. Однако расплывчатое понятие «определитель­ного» отношения без детальной семантической разработки

5.5. Согласование и управление

«Согласование и управление классифицируют способ оформления синтаксической связи по разным основаниям, поэтому возможно в одном словосочетании согласование и управление» [Кибрик 1992: 120]. Традиционный взгляд, сог­ласно которому подлежащее не управляется глаголом-сказу­емым, не согласуется с материалом таких языков, как абхаз­ский, грузинский или чукотский, где глагол согласуется с одним или несколькими дополнениями и управление оче­видным образом наблюдается между согласующимися еди­ницами. Иногда говорят, что между подлежащим и сказуе­мым наблюдается «взаимозависимость», так же как и внутри числовой конструкции: в сочетании дв-а человек-а, дв~е жен-щин-ы числительное управляет ИГ существительного и при этом согласуется с ней [Белошапкова (ред.) 1989: 561].

6. Порядок слов и примыкание

Наконец синтаксические отношения могут выражаться не только лексически или морфологически, но и расположе­нием слов и групп в линейной цепочке - порядком слов. Это особенно хорошо видно на примере языков, в которых мор­фологических форм мало (например, английский или китай­ский), но и некоторые языки с богатой морфологией (напри­мер, русский или венгерский) также используют порядок слов для выражения некоторых синтаксических отношений.

Примыканием традиционно называется такой тип вы­ражения синтаксической связи, который не является ни со­гласованием, ни управлением и «который выражается не из­менением формы зависимого компонента словосочетания, а лишь местоположением и зависимой грамматической функ­цией» [Белошапкова (ред.) 1989: 568]. Зависимым при при­мыкании считается неизменяемое слово или группа X, не обладающие никаким морфологическим признаком, нали­чие которого предопределялось бы синтаксической верши­ной Х-а: крепко спать, любить рисовать, ехать налево, гово­рить шепелявя, прыжок пригнувшись, платье беж:, цвета хаки, яйцо всмятку, озеро Байкал и т. п.

Иногда различают сильное примыкание «преимущест­венно при употреблении неизменяемых слов при глаголах,

требующих информативно-восполняющего слова: поступать необдуманно, относиться сочувственно, находиться вблизи» [Лекант и др. 1999: 288] и слабое примыкание в остальных случаях.

Поскольку согласование и управление оказались не взаимоисключающими способами выражения синтаксиче­ской зависимости, естественно предположить, что и примы­кание может иметь место параллельно с согласованием и уп­равлением. Будем говорить, что составляющая X примыкает к словоформе w, если линейная позиция X обусловлена грамматическим признаком f словоформы w.

Даже в русском языке, где порядок слов считается «свободным», т. е. слабо выражающим синтаксические отно­шения, нетрудно найти примеры, когда при его изменении меняется синтаксическая структура, например, (95) а. Они вместе заявили о невозможности работать и б. Они заявили о невозможности работать вместе; (96) а. Он быстро научился решать эти задачи; б. Он научился быстро решать эти зада­чи [Крылова и др. 1997: 16]. Свойством слова w, которое оп­ределяет или, точнее, ограничивает позицию примыкающих наречий вместе и быстро в (96), является принадлежность w к классу глаголов. Правило гласит, что наречие, определяю­щее глагол, не должно располагаться «слишком далеко» от него, в частности между ними не должен располагаться дру­гой глагол.

«Порядок слов», если понимать это выражение бук­вально, как последовательность слов в линейной цепочке, в общем случае не несет никакой информации о структуре предложения. Из того, что два слова (или две группы) X и Y стоят рядом, причем в порядке XY, еще не следует, что ме­жду ними есть какая-то синтаксическая связь — они даже могут относиться к разным предложениям. Тот факт, что на­речие вместе в (95а) стоит рядом с глаголом заявили, а в (956) - рядом с глаголом работать, еще не говорит о том, что оно синтаксически непосредственно связано с тем или с другим. Только при сравнении этих двух предложений друг с другом (и с другими предложениями) выясняется, что гла­гол требует, чтобы наречие находилось рядом с ним, тогда и только тогда, когда между ними налицо непосредственная синтаксическая связь.

Рекомендуемая литература

Основные признаки согласования и управления обсуждаются в [Кибрик 1977в (и переработанный вариант в Кибрик 1992); Кеепап 1979' Апресян 1982; Nichols 1985; Мельчук 1993; Wunderlich 1994]. Обзор сис­тем согласования в языках мира можно найти в [Moravcsik 1978; Lehmann 1982]; согласованию посвящены также монографии [Bosch 1983; Lapointe 1985; Barlow 1992], сборники статей [Barlow, Ferguson (eds.) 1988; Brentari et al. (eds.) 1988; Danon-Boileau (eds.) 1996] и специальный выпуск журна­ла Folia linguistica, vol. 33, no. 2 за 1999 г. под редакцией Г. Корбетта. Тра­ктовки согласования в теоретических рамках порождающей грамматики предложены в [Benmamoun 1992; Gelderen van 1997].

Наиболее полное исследование согласования в славянских языках в типологической перспективе - [Corbett 1983]; много сведений о согласо­вании содержится в книгах [Corbett 1991; 2000]. Библиографию по согла­сованию, составленную Г. Корбеттом, можно найти в Интернете по адре­су www.surrey.ac.uk/LIS/ SMG/agr.html. Согласованию в русском языке посвящены монографии [Crockett 1976; Иомдин 1990; Schmidt, Lehfeldt 1995], согласованию и управлению - [Скобликова 1971]. Проблеме типо­логии согласования генитивных ИГ посвящен сборник [Plank (ed.) 1995]. Понятия юнкции и нексуса введены О. Есперсеном [1958 (1924)]; их раз­витие см. в [Мартемьянов 1970-1971; Барулин 1990] (термины nexus и juncture в «референциально-ролевой грамматике» Р. Ван Валина [Van Valin I993; Van Valin, LaPoIla 1997], вероятно, «этимологически» восходят к понятиям Есперсена, но содержательно имеют с ними мало общего).

ДИАТЕЗА, ЗАЛОГ, АКТАНТНАЯ ДЕРИВАЦИЯ

Понятие залога определяется через понятие диатезы — соответствия партиципантов лексемы членам предложения, которыми они выражают­ся. Залогом называется диатеза, грамматически выраженная в глаголе. Из всех диатез выбирается исходная, которая соответствует активному зало­гу. Диатеза, в которой партиципант, выраженный подлежащим в исход­ной диатезе, не выражен подлежащим, называется пассивной диатезом и соответствующий залог — пассивом (п. 1). Пассивные конструкции обна­руживают несколько типов, в основном различающиеся тем, что происхо­дит с «освободившимся» местом подлежащего (п. 2). Функция пассива ча­ще всего заключается в выдвижении пациенса на первый план сообще­ния, в центр внимания коммуникантов и, наоборот, затушевывание аген­са, выведение его в область «фона». Кроме того, частое употребление пас­сивных конструкций в русском языке представляет одну из особенностей официального делового стиля (п. 3). Диатезы, в которых референты двух партиципантов предиката совпадают,- рефлексив и реципрок соответст­вуют возвратному и взаимному залогам (п. 4). Маргинальные диатезы сравнительно с исходной меняют соотношение партиципантов с дополне­ниями и обстоятельствами, но не затрагивают подлежащего; в языках ми­ра они грамматикализуются сравнительно редко и обычно представляют собой грамматические особенности небольших групп глаголов (п. 5). Па­раметрическая диатеза ставит на место некоего партиципанта исходной диатезы выражение параметра, или признака, значением которого являет­ся этот партиципант (п. 6). Актантная деривация представляет собой яв­ление, отличное от залога, хотя традиционно обе категории рассматрива­ются вместе. В отличие от диатезы и залога, которые меняют соотноше­ние партиципантов с членами предложения, актантная деривация увели­чивает или уменьшает число партиципантов, меняя, таким образом, зна­чение предикатного слова. Один из случаев актантной деривации — «рас­щепление валентностей», когда предикатное слово «присваивает» актант своего актанта. Другие, нередко регулярные, способы актантной дерива­ции в языках мира либо также повышают число валентностей предикат­ного слова — каузатив, аппликатив, версия, либо понижают их число — декаузатив (п. 7).

1. Определение диатезы и залога

В главе III модель управления рассматривалась как ха­рактеристика единицы словаря (лексемы). Однако очень час­то у разных словоформ одной и той же лексемы разные мо-

дели управления. Чтобы убедиться в этом, достаточно срав­нить модели управления финитной глагольной словоформы идет и причастия идущий: во второй одна из валентностей (подлежащее) может быть заполнена только нулем, или моде­ли управления форм активного (строит) и пассивного (стро­ится) залога. Напомним, что модель управления состоит из двухстрочной таблицы: в первой строке обозначаются пере­менные (партиципанты), входящие в толкование лексическо­го значения лексемы, во второй — средства выражения этих переменных. Поскольку лексическое значение при словоиз­менении не меняется, первая строка для всех словоформ од­ной лексемы остается одинаковой. Меняется вторая строка — средства выражения партиципантов, например, названия чле­нов предложения и грамматические средства их оформления. Рассмотрим различие в моделях управления активной формы глагола, возглавляющей активную конструкцию (1) а. Рабочие строят дом, и ее пассивного коррелята б. Дом строится рабочими:

X (агенс)	Y (пациенс)
подлежащее им. п.	дополнение вин. п.

(1»)

X (агенс)	Y (пациенс)
агентивное доп-е твор. п.	подлежащее им. п.

Соотношение между моделями управлениями (Г—Г') регулярно: такие же грамматические различия наблюда­ются в парах (2) а. Студенты выполняют задание, б. Задание выполняется студентами; (3) а. Маша приглашает гостей, б. Гости приглашаются Машей и т. д. Различные соответст­вия партиципантов лексемы членам предложения в моделях управления ее различных словоформ называются диатезами. Диатеза, выраженная в глаголе регулярными грамматически­ми средствами, называется залогом.

Таким образом, категория залога — это формально-морфологическое средство оформление смены моделей уп-

равления. Примеры (2—3) представляют две разные диатезы переходных глаголов выполнять и приглашать, а поскольку это различие в русском языке оформляется морфологически регулярным образом (в несовершенном виде глагола — суф­фиксом -ся, в совершенном - аналитической конструкцией с пассивным причастием: Гости были приглашены Машей), то выполняют и выполняется, приглашает и были приглашены и так далее представляют собой разные залоговые формы со­ответствующих глагольных лексем.

Среди множества диатез одной предикатной лексемы (или двух и более лексем, связанных регулярным словооб­разовательным отношением) бывает возможно выделить одну, в которой: 1) с помощью актантов выражаются все партиципанты, входящие в толкование ситуации, обознача­емой глаголом-вершиной; 2) каждый партиципант соответ­ствует отдельному референту; 3) иерархия семантических ролей (агенс > пациенс > бенефактив (или адресат) > про­чие) соответствует иерархии синтаксических единиц - чле­нов предложения (подлежащее > прямое дополнение > ко­свенное дополнение > прочие). Такая диатеза называется исходной, все прочие диатезы данной лексемы (или группы лексем, связанных регулярными отношениями словообра­зования) - производными [Храковский 1974]. Залог, соот­ветствующий исходной диатезе, принято называть актив­ным (= действительным).

Например, из двух предложений (4) а. Собака кусает человека и б. Собака кусается (46) не относится к исходной диатезе в силу признака 1): несмотря на то что у глагола ку­саться два партиципанта (кто кусается и кого при этом кусают), актант у него только один — соответствующий пер­вому партиципанту. Без упоминания пациенса невозможно истолковать значение слова кусаться, но в (46) этот парти­ципант остается синтаксически не выраженным: ему не со­ответствует никакой актант. Далее, из двух предложений

(5) а. Мать одевает девочку и б. Девочка одевается (56) не относится к исходной диатезе в силу признака 2): у двух пар­тиципантов глагола одеваться — агенса и пациенса — один и тот же референт, обозначенный словоформой девочка: она одевает сама себя. Наконец, в паре предложений

(6) а. Наполеон разбил войска коалиции и б. Войска коалиции были разбиты Наполеоном диатеза, представленная (66), не является исходной по признаку 3):

(6') а. Наполеон разбил агенс подлежащее б. Войска коалиции пациенс подлежащее

войска коалиции

пациенс

прямое дополнение были разбиты Наполеоном агенс прочие

Производная диатеза, в которой партиципант, выра­женный подлежащим в исходной диатезе, не выражен подле­жащим, называется пассивной диатезой, а соответствующий залог — пассивным (= страдательным) залогом, или пассивом.

Пассивными в соответствии с данным определением будем называть не только конструкции типа (66), но и кон­струкции без агентивного дополнения (Книга печатается}, и конструкции, в которых позиция подлежащего вовсе не за­полнена, например, (7) а. С ними договорено, ср. исходную диатезу б. Мы с ними договорились. В определение пассива также не входит указание на то, что происходит с прямым дополнением (точнее: с тем партиципантом, который в ис­ходной конструкции выражается прямым дополнением) — продвигается ли соответствующая ИГ в позицию подлежа­щего, как в (66), остается ли в прежней синтаксической форме или вовсе не выражается. Материал разнообразных языков показывает, что именно такое определение позволя­ет объединить в одно понятие пассива группу конструкций, обладающих рядом важных общих свойств.

(8) Модели управления активного и пассивного залогов

Активная конструкция

X (Агенс)	Y (Пациенс)
подлежащее	прямое дополнение

1L Пассивная конструкция

X (Агенс)	Y (Пациенс)
не подлежащее	любой член предложения

Прямого дополнения в активной конструкции может и не быть. Это происходит в том случае, если, как в (7), пас­сивизируется непереходный глагол.

Различие диатез может оформляться не только залого­выми формами, но и, например, служебными словами или порядком слов, как в древнекитайском языке (9) а. Жэнь ша ху 'Человек убивает тигра'; б. Ху ша юй жэнь Тигр убит че­ловеком'; в пассивной конструкции (96) позицию подлежа­щего перед глаголом-сказуемым ша 'убивать' занимает па­циенс ху 'тигр', а агентивное дополнение жэнь 'человек' вы­ражается с помощью служебного слова юй.

Есть пары диатез, различие между которыми вообще не выражается формально. Например, французские инфини­тивные конструкции могут употребляться как в активной, так и в пассивной диатезах: (10) J’ai vu manger des chiens мо­жет означать ⁽Я видел, как едят собаки' или 'Я видел, как едят собак'. Пассивная инфинитивная конструкция может включать в себя даже агентивное дополнение, причем фор­ма глагола не меняется: (11) L ‘on voyait encore tirer les filets par les pecheurs 'Еще можно было видеть, как рыбаки тянут сети' (букв.: 'видеть тянуть сети рыбаками' [Теньер 1988 (1959): 258, 442]. Есть и другие случаи немаркированных в глаголе диатез, как англ. (12) The river abounds in fish 'Река изобилу­ет рыбой' и б. Fish abound in the river букв. 'Рыба изобилует в реке'; русск. (13) а. Лягушки кишат в болоте и б. Болото кишит лягушками.

2. Типы пассивных конструкций

Чтобы рассмотреть основные разновидности пассив­ных конструкций, удобно взять за основу признак числа партиципантов исходной диатезы, как это сделано в класси­фикации В. С. Храковского [1974]. Поскольку в исходной диатезе число партиципантов по определению равно числу актантов, будем называть глаголы одно-, двух- и т. д.— ак-тантными, имея в виду число их партиципантов. В русском языке одноактантный глагол может образовывать пассивную форму без выраженного актанта (146) или с одним актантом (14в): (14) а. Я ходил; б. Хожено; в. Мноюхожено. В польском языке одноактантный глагол допускает только пассив без агентивного дополнения: (15) a. Lud&e chodiili 'Люди ходи­ли'; б. Chodzono 'Хожено'.

Двухактантный глагол допускают пассивную конструк­цию с агентивным дополнением (166) или без него (16в):

(16) а. Молния разбила стену, б. Стена разбита молнией; в. Стена разбита. Конструкции г. Стену разбило и д. Стену разбило молнией можно либо относить к активному залогу, допуская нулевую лексему-подлежащее 00™,^ (о ней см. главу V п.4), либо считать вариантами пассивных конструк­ций с невыраженным подлежащим и прямым дополнением. Есть языки, в которых агентивное дополнение при пас­сиве невозможно или употребляется с ограничениями. В польском языке глагол в пассиве может сохранять дополне­ние в вин. п., но в таком случае при нем невозможно аген­тивное дополнение, и соответствующий партиципант остается невыраженным и неопределенным, например

(17) Stefan-a posla-no na front 'Стефана(-АКК) послали (-ПАСС.ПРИЧ.БЕЗЛИЧН.) на фронт', букв. «Стефана по­слано на фронт»; (18) Poczte sie przynosi codziennie 'Почту (-AKK) (ВОЗВР) приносят (букв, «приносится») ежедневно'. В украинском языке агентивное дополнение при пациенсе в вин. п. возможно: (19) Мною було сплочено цю сумму, букв. «Мною было заплачено эту сумму». В литературном арабском языке в пассиве агентивное дополнение не выражается:

(20) a. qatala ssurtiyy-u ГатИ-а 'Убил(АКТ) полицейский (-НОМ) рабочего(-АКК)'; б. qutila fumil-u 'Был убит(ПАСС) рабочий(-НОМ)' [Храковский 1974: 16]. В валлийском языке засвидетельствована пассивная конструкция, в которой не могут быть выражены ни подлежащее, ни дополнение:

(21) Nid addol-iryn у capel 'В этой часовне не служат', букв. «Не поклоняются в этой часовне» [Мельчук 1998: 170].

На основе трехактантного глагола в русском языке мо­гут быть построены либо пассивы с ненулевым подлежащим

(22) а. Отец подарил брату книгу, б. Книга подарена брату отцом, либо безличные пассивы (23) а. Преподаватель ука­зал Маше на ошибку, в. Маше указано на ошибку. Неопреде­ленно-личная конструкция (24) Брату подарили книгу может считаться активной, а не пассивной, если признать в ней на­личие нулевого подлежащего 0_ЛЮДИ (см. о нем главу V п.4).

В английском языке на «освободившуюся» позицию подлежащего при пассиве может продвигаться не только прямое дополнение, но и ИГ, выступающая в качестве кос­венного дополнения в исходной (активной) диатезе: (25) а. Не gave me a book 'Он дал мне книгу'; б. A book was given to me 'Книга была дана мне'; в. A book was given by him to me 'Книга была дана им мне'; г. / was given a book 'Мне

дали книгу', букв.: «Я был дан книгу»: д. / was given a book by him 'Мне он дал книгу', букв.: «Я был дан книгу им».

В языках, имеющих пустые лексемы-подлежащие, по­зицию подлежащего при пассиве может занять такая лексе­ма, например, в немецком используется пустая лексема es: (26) а. АПе Kinder tanzen 'Все дети танцуют*; б. Es wird von alien Kindern getanzt (то же), букв. «Всеми детьми танцуется».

3. Функции пассива

Итак, диатезы одного и того же предикатного слова по определению различаются только моделями управления и не выражают никаких различий в обозначаемой ситуации. До­статочно очевидно, однако, что между диатезами есть семан­тические, или, если выражаться более осторожно¹, функци­ональные различия — настолько очевидные, что в последнее время предпринимаются попытки определять диатезы и за­логи не синтаксически, как это показано выше, а исходя из их семантики (например, в [Fox, Hopper (ed.) 1994; Giv6n (ed.) 1994]).

В чем заключается значение пассива? Рассмотрим при­меры из текстов — начало документа «Правила выдачи гру­зов на железнодорожном транспорте (утверждены приказом МПС РФ от 3.07.2000, № 19Ц)» (27), отрывки из романа Булгакова «Мастер и Маргарита» (28а) и из пьесы Шварца «Дракон» (286):

(27) Порядок и способы уведомления о прибывших грузах устанавливаются начальником станции назначения. По пред­ложению грузополучателя может быть установлен иной поря­док уведомления. Для уведомления могут использоваться имею­щиеся средства связи.

Для обеспечения приема уведомлений грузополучателем определяются ответственные по приему уведомлений лица, фамилии и номера телефонов, факсов и телексов которых в письменной форме сообщаются начальнику станции. Передача

Не все лингвисты согласятся называть «семантическими» такие различия между предложениями, которые не связаны ни с какими различиями в обо­значаемой ими ситуации. Российские лингвисты скорее склонны расшири­тельно понимать «семантику», а их западные коллеги обычно относят раз­ные способы языкового представления одной и той же обозначаемой ситу­ации к области «прагматики».

уведомления одновременно регистрируется на станции в «Кни­ге уведомлений о прибытии грузов» по установленной МПС России форме.

(28) а. Если бы его [Иуду] 0_ЛЮДИ убили вдалеке от города, этот пакет с деньгами не мог бы быть подброшен так скоро.

;бит вблизи города. Его 0

люди

___ выманить за город (Булгаков, «Мастер и Маргарита»).

б. Бургомистр....Сильно выдвинулся после того, как я... после того, как мы... Ну, словом, после того, как дракон был убит (Е. Шварц, «Дракон»).

В пяти предложениях текста (27) обнаруживается семь пассивных конструкций - четыре финитные, две инфини­тивные и одна причастная. Преобладание пассивных конст­рукций, наряду с некоторыми другими синтаксическими особенностями (например, обилием номинализаций - уве­домление, предложение, обеспечение, передача), - яркая осо­бенность официально-делового стиля, характерного для слу­жебных документов. В ряде других языков (например, в не­мецком) пассивные конструкции также составляют отличи­тельную черту этого стиля.

Люди, хорошо владеющие литературным языком, обычно презира­ют русский официально-деловой стиль («канцелярит», по выражению К. Чуковского), считая его громоздким, невразумительным и «малокуль­турным». Главная причина этой неприязни - агрессивное проникновение «канцелярита» в публицистику, культуру, науку и образование в десятиле­тия тотального контроля бюрократического государства над обществом. Однако лингвист должен понимать, что перед ним не какой-то «испор­ченный» или «малограмотный» язык, а определенный функциональный стиль русского языка с присущими ему особенностями, уместный в пре­делах своей социальной сферы. Требовать, чтобы чиновники писали до­кументы, подражая языку писателей и лучших журналистов, так же наив­но, как требовать от молодежи, чтобы ее речь не отличалась от речи стар­шего поколения, или от жителей юга России - отказаться от фрикатив­ного г.

Пример (28а) показывает, что значение пассивной кон­струкции без выраженного агенса совпадает с одним из зна­чений неопределенно-личных конструкций с нулевым под­лежащим 0_ЛЮДИ, в которых оно нередко обозначает референт, либо неизвестный говорящему (Документы украли ~ Доку­менты украдены) либо референт, который ему известен, но в данной ситуации речи неважен или неинтересен (Вам все по- кажут «Вам все будет показано). Может быть и наоборот -

референт слишком важен, он таков, что у говорящего есть причины избегать эксплицитного называния; Ибо каким су­дом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить (Мф 7:2); Ваш роман прочитали (Булгаков, «Мастер и Маргарита»). В (28а) персонаж романа (Афраний) чередует нулевое подлежащее 0_ЛЮЯИ с безагенсным пассивом. Обе конструкции здесь, очевидно, полностью сов­падают по значению: он избегает называть людей, совер­шивших убийство, потому что оно не раскрыто и он их не знает, и одновременно — именно потому, что он их знает. В (286) бургомистр, приписавший себе победу над драконом, обращаясь к настоящему победителю - Ланцелоту, пытает­ся как-то обозначить ситуацию убийства дракона. Активный залог требует выразить агенс с помощью подлежащего, но бургомистр не может сделать эксплицитный выбор: он не в состоянии сказать правду (вы), но путается и прямой лжи (я); попытавшись отыскать компромисс (мы), он в конце концов обходит трудность с помощью пассива: дракон был убит — неважно, кем. Итак, вторая функция пассива — не­упоминание референта агенса в той ситуации речи, когда его упоминание по той иной причине нежелательно или просто связано с сокращением «кадра» (агенс выпадает из сферы внимания говорящего).

Как показано в работах Е.Л. Григорьян [ 1986] и Е.В. Падучевой [19976; 1998], эта функция характеризует не только пассив, но и любую диатезу, в которой агенс не вы­ражен: (29) Через минуту возле его правого уха ступил в лужу большой тяжеловесный сапог (Чехов). Ситуация в (29) дана в восприятии человека, лежащего на земле, в поле зрения ко­торого находится только сапог, ср. б. кто-то ступил в лужу сапогом; (30) Далеко за лесом играла свирель возвращавшегося пастуха (Чехов). «Данный пример может описывать только такую ситуацию, когда пастух не попадает в поле зрения; ва­риант Пастух играл на свирели может описывать оба случая» [Григорьян 1986: 6].

Какой же может быть функция двухактантного пассива (с выраженным агентивным дополнением) за пределами де­лового стиля? Эту функцию хорошо демонстрирует пример В.А. Плунгяна [2000: 191, 195], который здесь приводится в несколько измененном виде: (31) а. Большинство теоретиков отвергли этот аргумент;

б. Этот аргумент был отвергнут большинством теоре­тиков.

Различие между (31аб) не затрагивает обозначаемой си­туации — она одна и та же для обоих предложений. Однако достаточно поставить их в контексты (32аб), чтобы разница проявилась: (32) а. Несмотря на весь авторитет Росса,..

б. Несмотря на блестящее доказательство существова­ния «размытых категорий»,..

По-видимому, (32а) — несколько более естественный контекст для (31а), чем для (316), а (326) больше подходит для (316), чем для (31а). Контексты (32) выявляют отличие между (31аб), которое «состоит в том, что в варианте [31а] говорящему, скорее всего, нужно сделать некоторое утвер­ждение про теоретиков, тогда как в варианте [316] — утвер­ждение про аргумент... Граммемы залога маркируют пере­ключение внимания говорящего, тот «кадр», в фокус кото­рого поочередно попадают разные участники ситуации» [Плунгян 2000: 195].

В (31а) сравнительно с (316) изменился коммуникатив­ный ранг участников ситуации, т. е. их большая или меньшая способность находиться в центре внимания говорящего и адресата или в исходном пункте (теме) сообщения (о поня­тии темы см. главу IX п.1). Подлежащее в большей степени, чем другие ИГ в предложении, способно находиться в цен­тре внимания участников речевого акта, соответственно оно имеет и высший коммуникативный ранг. Дополнение спо­собно к этому в меньшей степени. Если оно все-таки нахо­дится в центре внимания, то это приходится выражать осо­быми средствами, например, не совсем обычным порядком слов, при котором дополнение стоит в начале предложения (ЗГ) а. Этот аргумент отвергло большинство теоретиков; б. Большинством теоретиков этот аргумент был отвергнут.

Дата добавления: 2015-07-02