Психология оптимального переживания 10 страница

Человеческое тело может выполнять сот­ни различных действий: видеть, слышать, бе­гать, плавать, бросать и ловить, карабкаться на горы и спускаться в пещеры — это лишь малая часть того, что оно умеет, и любой из перечисленных видов деятельности может вызывать состояние потока. В каждой куль­туре изобретались занятия, позволяющие ре- ализовывать способности тела. Когда обыч­ная физическая функция, например бег, со­вершается целенаправленно, по правилам и требует умений, соответствующих сложности задачи, она превращается в потоковое заня­тие. Неважно, будет ли это бег трусцой, ма­рафон, соревнования или, как у индейцев та- рахумара в Мексике, многокилометровые ри­туальные забеги, но простой акт перемеще­ния тела в пространстве становится источ­ником сложной обратной связи, обеспечива­ющей оптимальные переживания и укрепле­ние личности. Этого можно добиться прак­тически от любого органа чуств и моторной функции.

Прежде чем мы продолжим исследовать вклад физической активности в оптимальные переживания, следует подчеркнуть, что те­ло не создаёт состояние потока одними лишь движениями. Всегда необходимо участие со­знания. Например, чтобы получать радость от плавания, нужно развить в себе определён­ные умения, что требует концентрации вни­мания. Без соответствующей мотивации, на­строя и волевых усилий не удастся достичь того уровня дисциплины, который необхо­дим, чтобы научиться плавать достаточно хо­рошо, а без этого плавание не будет прино­сить удовольствие. Более того, поскольку ра­дость возникает в сознании пловца, поток ни­как не может быть чисто физическим про­цессом: мозг участвует в нём не меньше, чем мышцы.

На следующих страницах мы более по­дробно рассмотрим, как можно улучшить ка­чество жизни при помощи совершенствова­ния телесных функций. Это могут быть раз­нообразные виды физической активности, та­кие как спорт или танцы, развитие сексу­альности или различные восточные практи­ки контроля над сознанием посредством тре­нировки тела. Сюда же относится умелое ис­пользование органов чуств. Зрение, слух, вку­совые ощущения — всё это может приносить огромную радость, если развить необходимые умения. В сознании же тех, кто не прилага­ет усилий для овладения возможностями соб­ственного тела, оно в самом деле является просто куском бесполезной плоти.

Выше, быстрее, сильнее

Латинский девиз современных Олимпий­ских игр — Altius, citius, fortius — хорошо, хо­тя и не в полной мере, описывает, как тело пе­реживает состояние потока. Он передаёт ос­новной принцип всех спортивных состязаний: сделать что-то лучше, чем удавалось прежде. Спорт в чистом виде — это преодоление гра­ниц своих телесных возможностей.

Со стороны спортивная цель может ка­заться незначимой, однако для того, кто стре­мится продемонстрировать высшую степень мастерства, она крайне серьёзна. Например, бросание предметов выглядит весьма про­стым занятием, с которым успешно справля­ются даже младенцы, о чём свидетельству­ют разбросанные вокруг их кроватки игруш­ки. Но то, насколько далеко человек спосо­бен бросить предмет определённого веса, мо­жет войти в историю. Древние греки изобре­ли состязание по метанию диска, и лучшие дискоболы античности были увековечены в камне великими скульпторами. Швейцарцы по праздникам собираются на горных лугах, чтобы посмотреть, кто сможет дальше мет­нуть ствол дерева; то же самое проделывали шотландцы с обломками скал. Хороший бейс­болист может стать богатым и знаменитым только потому, что он умеет быстро и точно бросать мячи, а баскетболист — потому что умеет метко попадать мячом в корзину. Одни спортсмены метают дротики, другие — моло­ты или ядра, бумеранг или рыболовную лес­ку. И каждое приложение лежащей в основе всех этих видов спорта способности бросать предмет несёт в себе почти безграничные воз­можности получения радости.

Altius в переводе с латыни означает «вы­ше». Это слово не случайно стоит на пер­вом месте в упомянутом олимпийском деви­зе. Испокон веков преодолеть земное притя­жение было одним из главных мечтаний че­ловечества. Миф об Икаре, поднявшемся на крыльях к самому солнцу, долгое время счи­тался аллегорическим представлением целей всей земной цивилизации. Оторваться от зем­ли, прыгнуть как можно выше, покорить са­мую высокую вершину — все эти действия способны принести огромное наслаждение и радость. Некоторые учёные даже изобрели специальный термин для обозначения жела­ния преодолеть силу гравитации и стали на­зывать его «комплексом Икара». Однако это объяснение, как и все прочие концепции, сво­дящие радость к некой защитной реакции против вытесненной тревоги, по сути лише­но смысла. Конечно, в некоторой степени лю­бое намеренное действие можно рассматри­вать как защиту против угрозы хаоса. Но то­гда в занятиях, приносящих радость, стоило бы видеть признаки здоровья, а не болезни.

Потоковые ощущения, получаемые при использовании физических навыков, возникают не только у спортсменов- профессионалов. Радость от преодоления границ собственных возможностей не явля­ется привилегией олимпийских чемпионов. Каждый человек, вне зависимости от своей физической формы, может подпрыгнуть немного выше, пробежать чуть быстрее и стать немного сильнее. Радость открытия новых, неизведанных пределов собственных возможностей доступна всем.

Любое, даже самое элементарное действие может принести массу удовольствия, если его надлежащим образом видоизменить. Как мы помним, важнейшими шагами в этом направ­лении являются: а) постановка главной це­ли и максимально возможного количества связанных с ней промежуточных целей; б) нахождение способа измерения собственного прогресса в рамках выбранной системы це­лей; в) сохранение предельной концентрации на происходящем и более тонкая дифферен­циация требований к деятельности; г) совер­шенствование умений, необходимых для вза­имодействия с расширяющимися возможно­стями; и д) повышение сложности задачи по мере того, как деятельность становится скуч­ной.

Хорошим примером применения этого ме­тода на практике могут служить обыкновен­ные прогулки пешком. Даже эту простейшую форму физической активности можно пре­вратить в сложную потоковую деятельность, почти в искусство. У прогулки может быть великое разнообразие целей. Например, мож­но сосредоточиться на продумывании марш­рута, выбрать места для остановки, досто­примечательности, которые интересно будет увидеть. Или можно разработать собствен­ный стиль ходьбы, научиться двигаться легко и быстро. Ещё одна очевидная цель — дви­гаться так, чтобы приносить максимальную пользу здоровью. В качестве обратной связи можно рассматривать степень усталости, вре­мя прохождения маршрута, количество заме­ченных по дороге красивых мест или посетив­ших нас по пути новых идей и ощущений.

В процессе совершения той или иной дея­тельности именно поставленные задачи под­держивают нашу концентрацию на необходи­мом уровне. В случае ходьбы пешком слож­ность задач может существенно различать­ся в зависимости от обстоятельств. По город­ским улицам и проспектам гулять легко. Со­всем другое дело — идти по горной тропе. Для опытного путешественника каждый шаг представляет собой новую задачу, поскольку всякий раз нужно понять, как наилучшим об­разом поставить ногу, при этом учитывая по­ложение тела и особенности поверхности. На сложной тропе умелый ходок движется легко и экономично, при этом в голове его разво­рачивается сложный процесс анализа множе­ства факторов и поиска наилучшего решения. Конечно, этот анализ происходит автомати­чески и кажется полностью интуитивным, по­чти инстинктивным. Но если путешественник не учтёт информацию о поверхности и вовре­мя не изменит походку, он рискует споткнуть­ся или быстро устать. Поэтому, несмотря на то что ходьба кажется неосознаваемым про­цессом, на самом деле она требует неусыпной концентрации внимания.

Конечно, в городе вы не отыщете горных троп, но есть немало других возможностей развить свои навыки. Исторические и архи­тектурные особенностй городского пейзажа, витрины магазинов, люди, за которыми мож­но наблюдать и размышлять об их взаимо­действии, — всё это привносит огромное раз­нообразие в прогулку. Можно сосредоточить­ся на выборе кратчайшего пути или наиболее интересного. Можно упражняться в соблю­дении заданного ритма ходьбы, заниматься «спортивным ориентированием» в городских кварталах. Некоторые люди задаются целью найти наиболее солнечный маршрут в зимнее время и наиболее тенистый — в летнее. Дру­гие пытаются так подобрать ритм и направле­ние движения, чтобы подходить к перекрёст­кам всегда на зелёный свет. Конечно, во всех этих случаях радость возникает после того, как были затрачены определённые усилия; с теми, кто не задумывается о маршруте, ниче­го подобного не происходит. Если не ставить себе цели и не развивать свои навыки, ходь­ба будет просто однообразным движением из пункта А в пункт Б.

Даже такая обыденная физическая актив­ность, как прогулка пешком, может достав­лять радость и наслаждение, если человек поставит себе цель и будет контролировать процесс. С другой стороны, сотни интерес­ных и сложных спортивных игр и физиче­ских практик не приносят никакого удоволь­ствия людям, которые считают, что должны заниматься этим, потому что это модно или полезно для здоровья. Некоторые становят­ся рабами своих хобби, чуствуя себя обязан­ными продолжать заниматься избранным ви­дом спорта, несмотря на то что не получают от этого никакого удовольствия. Люди часто путают форму и содержание и считают, что именно конкретные действия и события опре­деляют наше существование. Для них член­ство в модном спортивном клубе уже должно гарантировать массу удовольствия. Однако, как мы уже убедились, истинное наслажде­ние зависит не от того, что мы делаем, а от того, как мы это делаем.

В одном из наших исследований мы по­пытались ответить на следующий вопрос: де­лает ли людей более счастливыми увеличе­ние материальных затрат, вкладываемых в отдых? Или счастье зависит от собственных усилий человека, от того, насколько он «вкла­дывает душу» в своё занятие? Для этого мы использовали метод выборки пережива­ний (Experience Sampling Method), разрабо­танный мной в Чикагском университете для изучения качества переживаний. Как уже го­ворилось, эта методика заключается в том, что в течение недели респондент около вось­ми раз в день в произвольное время получа­ет звуковой сигнал на пейджер, после чего он должен отметить в специальном листе, где он находится, чем занимается, и оценить своё состояние по 7-балльной шкале, крайние зна­чения которой обозначены как «очень счаст­лив» и «очень печален».

Выяснилось, что люди в процессе занятия «затратными» видами отдыха, т.е. требующи­ми дорогого оборудования или потребляющи­ми много электроэнергии, — такими как дай- винг, вождение автомобиля или просмотр те­лепередач, — чуствуют себя значительно ме­нее счастливыми, чем в процессе не требую­щего внешних ресурсов отдыха. Наибольшую радость респонденты чуствовали, когда про­сто разговаривали с друзьями, работали в са­ду, вязали или занимались каким-то другим любимым делом. Все эти виды деятельности не требуют особых материальных затрат, но в них надо вкладывать психическую энергию, в то время как занятия, для которых нужны внешние ресурсы, часто задействуют внима­ние в меньшей степени и потому не приносят такого удовлетворения.

Радость движения

Физкультура и спорт — не единственные способы получить радость от тела; огромное количество разнообразных занятий, основан­ных на ритмичных или гармоничных движе­ниях, позволяет достигать состояния потока. Наверно, наиболее древним и значимым сре­ди них является танец, поскольку в нём до­ступность сочетается с огромными возмож­ностями для самосовершенствования. Масса различных способов сочетания музыки и дви­жения, от красочных ритуальных танцев па­пуасов Новой Гвинеи до филигранных балет­ных постановок артистов Большого театра, практикуются с целью улучшения качества переживания.

Людям старшего возраста современные клубные танцы могут казаться странными и бессмысленными, но для многих подростков дискотеки стали важным источником радо­сти. Вот как они описывают свои ощущения на танцполе: «Как только я попадаю туда, ме­ня как будто подхватывает какой-то невиди­мый поток. Мне радостно и приятно просто от того, что я двигаюсь...». «Я испытываю по­чти физический кайф... В особенно хорошие моменты я чуствую какую-то лихорадку, экс­таз». «Ты движешься и пытаешься выразить себя в этих движениях. Это телесный язык, с помощью которого можно общаться... Когда всё идёт хорошо, я действительно выражаю себя в этой музыке и в движениях».

Радость, приносимая танцами, часто быва­ет настолько сильна, что ради неё люди гото­вы пожертвовать многими другими возмож­ностями. Вот типичный ответ одной из тан­цовщиц, участвовавшей в опросе, проведён­ном в Милане группой профессора Массими- ни: «Я с самого детства хотела стать профес­сиональной балериной. Приходилось очень трудно: было мало денег, постоянные поезд­ки, и к тому же мама была недовольна моей профессией. Но любовь к танцу поддержива­ла меня. Теперь это часть моей жизни, часть меня самой, без которой я не смогу жить». Из 60 профессиональных балерин только три были замужем, и лишь одна из них имела ре­бёнка. Беременность для них слишком сильно

подрывает карьеру.

Но, как и в случае со спортом, вовсе не обязательно становиться профессионалом, чтобы получать радость от управления воз­можностями своего тела. Танцор-дилетант наслаждается танцем не меньше, при этом ему не приходится отказываться от всех про­чих целей ради ощущения гармонии.

Кроме танца существуют и другие фор­мы самовыражения, использующие человече­ское тело в качестве основного инструмента. К ним, например, относится театр и искус­ство пантомимы. Шарады пользуются такой популярностью именно потому, что позволя­ют людям на время забыть свою привычную индивидуальность и сыграть другую роль. Даже самое неуклюжее представление может доставить человеку массу удовольствия, по­мочь отдохнуть от наскучивших стереотиповь поведения и хотя бы на мгновение почуство- вать радость перевоплощения.

Секс как поток

Когда люди думают о радости, обыч­но первое, что приходит в голову, — это секс. Это неудивительно, поскольку сексуаль­ность, безусловно, является одним из наибо­лее универсальных способов получить удо­влетворение и по своей мотивационной силе сравнима разве что с инстинктом самосохра­нения и потребностью в пище. Половое влече­ние может быть настолько сильным, что бу­дет отвлекать внимание человека от всех дру­гих целей и задач. Поэтому каждая культу­ра и общество прилагает значительные уси­лия для того, чтобы обуздать сексуальное желание, и только для того, чтобы регули­ровать его, существует множество сложных социальных институтов. Расхожая поговор­ка «Любовь правит миром» в невинной фор­ме обозначает тот факт, что большинство на­ших поступков прямо или косвенно продик­товано сексуальной потребностью. В самом деле, мы умываемся, одеваемся, причёсыва­емся для того, чтобы привлекательно выгля­деть. Многие из нас работают, чтобы иметь возможность содержать спутника жизни. Мы стремимся к славе и признанию не в послед­нюю очередь для того, чтобы нас любили и восхищались нами.

Но всегда ли секс доставляет нам радость? Внимательный читатель уже догадывается, что ответ зависит от того, насколько вовле­чено в процесс сознание. Один и тот же поло­вой акт может вызвать чуство боли, обиды, горечи или страха, он может воспринимать­ся нейтрально, может заставить ощутить ра­дость или экстаз — в зависимости от того, как он соотносится с целями личности. С физио­логической точки зрения изнасилование мо­жет напоминать акт любви, но психологиче­ски между ними лежит пропасть.

Мы не ошибёмся, если скажем, что сама по себе сексуальная стимуляция в большин­стве случаев приятна. Способность испыты­вать сексуальное удовольствие обусловлена заложенным в нас инстинктом продолжения рода, оно служит приманкой, гарантирую­щей, что человечество не перестанет размно­жаться. Таким образом природа обеспечила выживание нашего вида. В сущности, чтобы получать удовольствие от секса, нужно всего лишь хотеть этого и быть физически здоро­вым; никаких особых умений не требуется, и вскоре после первого опыта перед индивидом не возникает новых задач. Но, как и в случае любого другого удовольствия, если не преоб­разовать секс в приносящую радость деятель­ность, он быстро станет скучным, превратит­ся в бессмысленный ритуал или зависимость. К счастью, существует немало способов ор­ганизовать сексуальные отношения таким об­разом, чтобы они приносили истинное насла­ждение обоим партнёрам.

Техника секса — одна из форм развития сексуальности, сосредоточивающая внимание на совершенствовании физических навыков. В некотором смысле роль техники в про­цессе сексуального совершенствования похо­жа на роль спортивных упражнений в со­вершенствовании физическом. «Камасутра» и «Радость секса» — пожалуй, наиболее из­вестные руководства по технике секса, вклю­чающие системы целей и правил, позволяю­щих сделать сексуальную активность более разнообразной, интересной и захватывающей. В рамках многих культур были разработа­ны системы специального «эротического тре­нинга», которые, к слову, часто наполнялись недвусмысленным религиозным содержани­ем. Языческие обряды плодородия, Диони- сийские мистерии в Древней Греции, риту­альная проституция — вот только некоторые примеры такого подхода к сексуальным прак­тикам. Возможно, на ранних стадиях станов­ления религии жрецы использовали очевид­ную привлекательность сексуальных образов для построения на их основе более сложных идей и паттернов поведения.

Но реальное «окультуривание» сексуаль­ности начинается тогда, когда к чистой фи­зиологии присоединяется психологический аспект. Действительно, за небольшим исклю­чением сексуальная жизнь древних греков и римлян не отличалась особой романтично­стью. Ухаживание, взаимные чуства любов­ников друг к другу, обещания верности и кур­туазные ритуалы — всё то, что сейчас счита­ется неотъемлемым атрибутом интимных от­ношений, — были «изобретены» во Франции, во времена позднего Средневековья, стран­ствующими от замка к замку трубадурами, которые распространили этот стиль отноше­ний по всей дворянской Европе. Для тех, кто овладел искусством куртуазной любви, от­крывается новый пласт возможностей и це­лей, делающих интимные отношения не толь­ко приятным, но и доставляющим истинную радость занятием.

Подобные попытки придать сексуально­сти более изящные формы имели место и в других культурах в не таком уж далёком про­шлом. Так, в Японии оказывающие любовные услуги гейши должны были обладать глу­бокими познаниями в области музыки и те­атра, хорошо разбираться в поэзии и изоб­разительном искусстве, чтобы удовлетворять высоким запросам своих кавалеров. Жри­цы любви древней Индии и Китая, турец­кие одалиски обладали аналогичными спо­собностями. К сожалению, вершины эроти­ческого совершенствования, достигаемые по­добными «профессионалками любви», не ста­ли достоянием широких масс населения и в целом мало способствовали улучшению ка­чества их переживаний. В рамках западной культуры романтическое ухаживание тради­ционно считалось прерогативой молодых и занятием, свойственным скорее слоям с опре­делённым материальным достатком, нежели простому люду. Пожалуй, и теперь подавляю­щее большинство не спешит излишне услож­нять свою сексуальную жизнь, довольству­ясь весьма однообразными впечатлениями. Более того, считается, что «приличные лю­ди» не должны уделять слишком уж большое внимание вопросам сексуальности, не говоря уже о том, чтобы тратить время на освоение каких-либо специальных сексуальных прак­тик. Многие сегодня относятся к любви, уха­живанию и другим проявлениям сексуально­сти как к спорту — вместо того чтобы за­ниматься этим самим, они предпочитают на­блюдать за тем, как это делают профессиона­лы на экранах телевизора.

Ещё одна, третья составляющая сексуаль­ности возникает тогда, когда помимо соб­ственного удовольствия и наслаждения про­цессом любовник начинает ощущать подлин­ную заботу о партнёре. Это открывает перед человеком совершенно новые возможности. Человек стремится понять своего партнёра, отождествляет себя с ним, чуствует вместе с ним, помогает ему в достижении его целей. На этом этапе любовные отношения становят­ся настолько сложным, настолько захватыва­ющим процессом, что в состоянии обеспечить мощнейшие потоковые ощущения на протя­жении всей жизни.

Безусловно, достаточно несложно на­учиться получать удовольствие от секса и, может быть, даже наслаждаться им. Любой молодой человек может страстно влюбить­ся. Первое свидание, первый поцелуй, первый опыт влюблённости — эти волнующие момен­ты легко уносили нас в бурный «поток люб­ви». Но для многих людей эти чуственные впечатления появляются лишь однажды, и, пережив «первую любовь», человек относит­ся ко всем последующим сексуальным связям гораздо менее трепетно. Нелегко снова и сно­ва наслаждаться любовными отношениями с супругом на протяжении долгих лет совмест­ной жизни. По-видимому, утверждение, что человек, подобно большинству млекопитаю­щих, не является моногамным по своей при­роде, не так уж далеко от истины. Любая, да­же самая страстно влюблённая пара рано или поздно впадёт в беспробудную скуку, если не будет предпринимать никаких усилий для от­крытия новых возможностей, совершенство­вания своих умений, постановки новых целей внутри своих отношений и совместного их до­стижения. Изначально одной только физиче­ской составляющей достаточно для поддер­жания состояния потока, но если не получит развития романтическая линия и подлинная

забота, отношения обречены.

Итак, что же делать, чтобы сохранить све­жесть чуств? Ответ прост: так же как и в лю­бой другой деятельности, взаимоотношения в паре, чтобы приносить радость, должны ста­новиться всё сложнее, партнёры должны на­учиться находить новые возможности в себе и друг в друге. Для этого необходимо уде­лять друг другу внимание, размышлять друг о друге, интересоваться мыслями, чуствами, желаниями, мечтами друг друга. Постижение другого — само по себе бесконечно сложная и увлекательная задача. После того как парт­нёры действительно узнали друг друга, тыся­чи различных дел и занятий становятся воз­можными: путешествия, обсуждение прочи­танных вдвоём книг, воспитание детей, созда­ние планов на будущее и их реализация стано­вятся всё более радостными и осмысленными.

Конкретные детали неважны: каждый дол­жен найти то, что наиболее подходит для его или её ситуации. Важно понимать, что сексу­альность, как и любой другой аспект челове­ческого бытия, доставляет радость, если мы готовы взять её под контроль и усложнять.

Предельный контроль — йога и восточные единоборства

Успехи, достигнутые восточными культу­рами в вопросах совершенствования навыков владения духом и плотью, очевидны для всех. Достижения западной культуры в вопросах контроля над физическими энергиями срав­нимы с тем, чего добились цивилизации древ­ней Индии и Дальнего Востока в вопросах контроля над сознанием. Оба подхода сами по себе далеки от того, чтобы служить иде­алом для жизни. В Индии чрезмерное сосре­доточение на продвинутых техниках самокон­троля за счёт навыков совладания с мате­риальными вызовами физического мира при­вело к распространению апатии и бессилия среди большей части населения, страдающей от нехватки ресурсов и перенаселённости. С другой стороны, характерное для Запада гос­подство над физической энергией оборачи­вается стремлением видеть во всём ресурс, предназначенный для скорейшего потребле­ния, что приводит к истощению окружающей среды. Совершенное общество смогло бы до­стичь разумного баланса между духовной и материальной сферами человеческого бытия, но не претендуя на совершенство, мы можем обращать свои взоры на Восток для того, что­бы поучиться у него умению контролировать собственное сознание.

Одной из древнейших и наиболее разно­родных восточных методов тренировки те­ла является набор практик, известных как хатха-йога. Рассмотрим некоторые его аспек­ты, которые в чём-то похожи на уже извест­ные нам принципы работы потока и представ­ляют собой полезную модель для всех, кто хочет более эффективно управлять психиче­ской энергией. Ничего похожего на хатха-йогу не было создано западной цивилизацией. По­жалуй, отдалённо напоминают её монашеские практики, введённые св. Бенедиктом и св. До­миником и, в особенности, «духовные упраж­нения» св. Игнатия Лойолы. Эти техники предлагали способ контроля внимания путём развития ментальных и физических практик, но даже они, тем не менее, далеки от жёсткой дисциплины йоги.

В свободном переводе с санскрита «йо­га» означает «соединение с Богом», происхо­дящее посредством объединения разных ча­стей тела воедино и затем тела как целого с сознанием в единую упорядоченную систе­му. Одно из наиболее полных её описаний, сделанное Патанджали более полутора тысяч лет назад, предписывает прохождение восьми стадий развития умений. Первые две стадии «этической подготовки» имеют целью изме­нить установки ученика. Можно сказать, что речь идёт о «выпрямлении сознания», то есть о снижении психической энтропии до мини­мально возможного уровня, прежде чем при­ступать собственно к попыткам управления собственной ментальной сферой. На практике первый шаг, «яма», требует удерживать себя от мыслей и действий, способных навредить другому, — от лживости, воровства, жадно­сти и похоти. Второй шаг, «нияма», включает обучение послушанию, или следованию опре­делённым правилам чистоты, познания и по­корности Богу. Всё это помогает направлять внимание по определённому руслу, облегчает управление им.

Следующие две стадии посвящены фи­зической подготовке, развитию навыков, по­могающих практикующему йогину «преодо­леть требования чуств» и получить возмож­ность сохранять длительную концентрацию, не нарушаемую усталостью или отвлекающи­ми воздействиями. Третья стадия заключа­ется в обучении специальным позам — «аса­нам», умению долгое время стоять или си­деть в них, не испытывая напряжения или усталости. Именно эта стадия йоги получи­ла на Западе наибольшую известность — её символизирует образ одетого во что-то вро­де памперса человека, стоящего на голове с закинутыми за плечи ногами. Четвёртая ста­дия, «пранаяма» (обучение правильному ды­ханию), направлена на стабилизацию его рит­ма, что служит расслаблению тела.

Пятый этап, «пратьяхара» (уход), как бы образует связующее звено между подго­товительными упражнениями и собственно практикой йоги. Он подразумевает «отклю­чение» внимания от внешнего мира посред­ством управления восприятием и обретения, таким образом, способности видеть, слышать и чуствовать только то, что мы допускаем в сознание. Уже здесь мы видим, насколько близки цели йоги к описанной выше потоко­вой деятельности — осуществлять контроль над тем, что происходит в сознании.

Последние три стадии йоги не имеют пря­мого отношения к тематике данной главы. Они рассматривают чисто ментальные при­ёмы контроля сознания, а не «физические» техники. Мы коснёмся их здесь для целост­ности картины, а также поскольку эти мен­тальные практики в конечном счёте осно­вываются на ранее рассмотренных физиче­ских. «Дхарана», или «удерживание», — спо­собность в течение длительного времени кон­центрировать внимание на каком-то одном стимуле. Это зеркальное отражение уже из­вестной нам «пратьяхары»: если первая стре­мится не допустить раздражители в созна­ние, то вторая посвящена удержанию их в со­знании. Интенсивная медитация, или дхьяна, — следующий шаг. На этой стадии обучаю­щийся утрачивает своё Я в состоянии непре­рывной концентрации, уже не нуждающейся во внешних стимулах. В конце своего пути совершенства йог достигает стадии «самад- хи» — высшей ступени собранности, когда ме­дитирующий и объект медитации становятся единым целым. Достигшие самадхи описыва­ли это переживание как величайшую радость в их жизни.

Поток и йога имеют много общего. В неко­тором смысле йогу можно считать тщатель­но построенной потоковой деятельностью. И поток, и йога нацелены на обретение состоя­ния радости и полной самоотрешённости на основе концентрации, которая, в свою оче­редь, становится доступна через дисциплину тела. Некоторые критики тем не менее пред­почитают подчёркивать различия между ни­ми. Главное расхождение в том, что если по­ток преследует цель укрепления личности, то целью йоги, как и многих других восточных техник, является избавление от Я. Самадхи, последняя стадия йоги, является лишь пред­дверием нирваны, состояния, в котором инди­видуальное Я сливается со вселенской силой, подобно тому как река растворяется в океане. Таким образом, можно сказать, что конечные цели потока и йоги диаметрально противопо­ложны.

Но, возможно, это противопоставление по­верхностно. Ведь семь из восьми рассмотрен­ных нами ступеней йоги представляют собой всё более высокие уровни навыков управле­ния собственным сознанием. Сама же стадия самадхи и, предположительно, следующее за ней освобождение, возможно, не так уж важ­ны сами по себе. Её можно считать лишь конечной целью, «оправданием» той работы, которой посвящены предыдущие семь ста­дий, подобно тому как вершина горы важ­на лишь постольку, поскольку она направ­ляет сам процесс восхождения — подлинную цель пути. Другой аргумент в пользу сход­ства этих двух процессов — необходимость контроля йогина над сознанием вплоть до по­следней стадии освобождения. Он не может освободиться от своего Я, не имея над ним полного контроля даже в сам момент осво­бождения. Избавление от Я с его инстинк­тами, желаниями и привычками настолько неестественно, что достичь этого может толь­ко человек с предельной способностью кон­троля.

Таким образом, мы можем считать йогу одним из древнейших систематических мето­дов достижения состояния потока. Конкрет­ные детали того, как именно достигаются по­токовые переживания, уникальны для йоги, как уникальны они для любого другого по­токового занятия — от управления дельта­планом до автогонок. Будучи продуктом кон­кретной неповторимой культуры, путь йоги, конечно же, несёт печать своего времени и места её создания. Является ли йога «луч­шим» способом порождения оптимальных пе­реживаний, определяется не только её досто­инствами — надо учитывать цену, которую приходится платить, и альтернативные воз­можности. Стоит ли тот контроль, который обещает йога, тех затрат психической энер­гии, которых требуют занятия ею?

Дата добавления: 2015-06-27