Лекции 4-5. Лингво-коммуникативные параметры современной английской литературно-разговорной речи 5 страница

начала тема беседы должна быть не только выдвинута (topic nomination), но и ратифицирована участниками (topic ratification and acceptance), например: Л: I still got a cold. B: You're sure to look it, boy. В ходе разговора согласованная тема может быть о т-вергнута и заменена новой (topic rejection, shift to another topic). В последнем случае маркерами могут быть фразы типа however, anyway, well, by the way, on the other hand, but, использован­ные либо оппонентом, либо инициатором темы, если последний чувствует в этом необходимость (тема исчерпана, желательно про­длить речевой контакт).

Развитие темы (topic elaboration) может быть успешным лишь при заинтересованном участии оппонента, который (в соответст­вии с правилами topicaUzing behaviour) подтверждает это использо­ванием принятого в обществе репертуара вербальных и невербаль­ных (вокализованных, паралингвистических) средств типа m-mm, oh, yeah, uhuh, сопровождаемых заинтересованным выражением лица, смешком, улыбкой (comprehension-indicating devices, encouraging noises, "bracket confirmations" — по Э. Гоффману). Неред­ко успех развития темы обеспечивается подкрепляющими репликами оппонента, его комментариями, выражением оценки (comment, evaluation of the topic), например:/!: That's how we ended up there. B: It was so funny as I see it. В ходе начатого дискурса может наблюдаться одно или несколько промежуточных завершений поднятых тем (codas), за которым следует очеред­ная тема, вводимая фразами типа: that reminds me of the time; now that you mention; speaking of that; getting back to what you were saying....

Выход из разговора (closings) может быть осуществлен по ини­циативе одного из участников фразой типа: Sorry, mate, I'm afraid I must be off now; или: Excuse me, John, my wife's waiting downstairs; или по обоюдному желанию (It was nice speaking/talking to you. Bye-bye, Sally, thanks).

Во всех работах, посвященных правилам ведения непринуж­
денного разговора, обращается большое внимание на взаимную со­
лидарность участников, их обоюдное стремление к тому, чтобы ре­
чевой контакт был не только полезным, но и приятным; предлага­
ются многочисленные рекомендации, как стать умелым собеседни­
ком (good conversationalist), используя богатейшие ресурсы языка,
включая такие приемы, как ирония, юмор, языковая игра, сарказм,
ретардация, подражание (включая акцент, интонацию и тембр) и
т.д. и т.п. Поднятые проблемы требуют особого рассмотрения.
Здесь же существенно остановиться еще на некоторых моментах.
Вопреки высказываемым мнениям некоторых лингвистов, вольно
4 -1109 97

или невольно внушающих мысль о том, что спонтанные разговорные речевые акты не только «неряшливы» или «неграм­матичны», но и неструктурированы и развертываются без всякого плана («самопроизвольно», «без внешнего воздействия»¹), следует, видимо, более точно оценивать параметры неподготовленности ре­чи, контроля и самоконтроля хода дискурса SECE. Так, В. Дейк приводит убедительные доводы в пользу существования феномена глобального планирования дискурса или его наметок, крайним проявлением которых могут быть многоходовые дискурсные шаги (реплики) говорящего (Van Dijk, 1977: 238). Существенно отметить, что фактически любой непринужденный речевой акт развертыва­ется с учетом фактора адресата («психологический фон»), что фак­тически в ходе любого дискурса действуют, проявляющиеся с раз­ной степенью интенсивности, контроль и самоконтроль разверты­вания речевой цепи под действием обратной связи или изменения установок и целей высказывания самим говорящим. Подобная коррекция высказывания (monitoring) включает целый комплекс приемов контроля (repairs) и самоконтроля (self-repairs) высказыва­ния, общей целью которого является стремление говорящего к реа­лизации коммуникативного намерения (добиться какой-либо ин­формации или что-нибудь сообщить, побудить собеседника к вер­бальному акту или какой-либо деятельности и т.п.). Приемы само­контроля², в свою очередь, нацелены (иногда безотчетно) на мак­симальную эффективность, с тем чтобы выглядеть в наиболее при­влекательном свете в глазах оппонента и т.д. Они подразделяются на несколько категорий, включая «индикаторы (маркеры) неуве­ренности» (approximators hedges) типа sort of, kind of, maybe; «инди­каторы отмежевания» (shields) типа I hope, I think, as far as I know, I believe, they say, supposed to be и др.

Непосредственными побудительными причинами, по которым они используются, могут быть также стремление коммуникантов быть более понятными, «объективными», желание сменить тему разговора, переформулировать высказывание в более вежливой форме (примеры даются в следующих лекциях).

Постоянный психологический контроль высказывания иногда выражается также в стремлении инициаторов разговора к самовы­ражению (хотя последнее нетипично для такой категории комму­никативных актов SECE, как small talks), к побуждению продолжать разговор (pressing one's point). Одним из приемов подобного рода яв-

* См. (Т. Гоголадзе, 1987). ² Эти проблемы исследованы в трудах Е. Щеглова. См. также (Me Tear, 1981).

ляются так называемые побудительные вопросы (direct-response questions) типа: Don't you think...? Isn't that true that...? Do you agree? обычно в сочетании с повышением тона и паузой.

Существуют также правила для (вежливого) прерывания хода дискурса (the rule of "taking the Mickey"), ухода в ответе от нежела­тельных вопросов, набор правил и приемов мены ролей и их сред­ней продолжительности. Последняя (the rule of "holding the floor"), по подсчетам некоторых психолингвистов, колеблется в широких пределах под влиянием социокультурных норм и традиций. В Ве­ликобритании для категорий интеракциального общения эта вели­чина составляет в среднем от 2 до 4 секунд, не считая периода нало­жения (overlapping), который также может варьироваться в широ­ких пределах в зависимости от норм и традиций¹.

Существенны также социально-ролевые отношения общаю­щихся, которые схематично можно представить в виде дихотомии Tu — Vos, где последнее («Вы») символизирует лицо, старшее по положению, возрасту, более уважаемое в силу принятых в обществе этических норм (представительницы прекрасного пола), a Tu («Ты») манифестирует коммуниканта, занимающего позицию сту­пенью ниже. Эти отношения накладывают отпечаток на формаль­но-содержательные характеристики их реплик, определяют ё це­лом соотносительную тональность их высказываний, о чем речь пойдет в следующей лекции. Наглядное представление о сказан­ном дает предлагаемая схема (см. с. 100 —101).

Схема требует некоторых пояснений.

—Правила речевого обмена прежде всего зависят от степени не­
принужденности разговора (from intimate-»' to distant). Соответст­
венно преимущественно используются short turns -»> long turns.

—В зависимости от конситуации и целеустановки высказыва­
ния, общение может быть либо преимущественно interactional
(I/A), либо - transactional (Т/А).

—I/A материализуется набором клишированных структур (см.
схему выше), более или менее принятым порядком их следования
в КА, в котором выделяются начало, развертывание и конец КА, и
мена ролей участников КА.

—Каждый элемент структуры (например, a turn-taking) корре­
лирует с принятым репертуаром фонетических, лексико-семанти-
ческих и иных средств (Well + but...; Yeah I think so and...).

¹ Достаточно сказать, что для жителей островов Фиджи период наложения гово­рения общающихся может доходить до 30 секунд.

CONVERSATIONAL BEHAVIOUR

ПРАВИЛА РЕЧЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ,

ЭТАПЫ РАЗВЕРТЫВАНИЯ КА,

СТРУКТУРЫ SECE

ВЫСОКАЯ < INTIMATE

►НИЗКАЯ DISTANT

I/A

ИНТЕРАКЦИАЛЬНОЕ

ОБЩЕНИЕ

(моносегментные структуры) (ST)

СТЕПЕНЬ НЕПРИНУЖДЕННОСТИ

НЕЙТРАЛЬНАЯ-NEUTRAL

Т/А

ТРАНСАКЦИАЛЬНОЕ

ОБЩЕНИЕ

(полисегментные структуры) (LT)

ИНИЦИИРОВАНИЕ РАЗГОВОРА (КА) (OPENINGS)

| TOPICALIZING BEHAVIOUR | (conversational strategies)

ВЕДЕНИЕ

РАЗГОВОРА (КА)

(CONVERSATION-CARRYING RULES)

ЗАВЕРШЕНИЕ РАЗГОВОРА (КА) (CLOSINGS)

— формулы приветствия

—выдвижение темы и ее

ратификация (отверже­ние)

— стимулирование взаимного

интереса к теме

— развитие ратифицирован-

ной темы

— взаимный комментарий,

оценки

—мена ролей (a turn-taking)

—переход к новой теме
—выдвижение разговора на

один шаг вперед

-выражение взаимного удовлет­ворения разговором

-использование приемов выхода из КА

-формулы завершения разгово­ра

ПРАВИЛА ГОВОРЕНИЯ

(THE SPEAKER'S RULES)

-правила Tu — Vos

—правила вежливого вхождения в КА

—длительность говорения (2—4 сек.)

— правила

стимулирования интереса слушающего

—правила учета интересов слуша­теля

КОНТРОЛЬ И САМОКОНТРОЛЬ КА (CONVERSATION MONITORING)

— учет фактора

адресата, обстановки —использование

маркеров

неуверенности,

отмежевания и др. (shields,

approximators)

ПРАВИЛА СЛУШАНИЯ (THE LISTENER'S RULES) —выражение желания

вступить в речевой

контакт

— ратификация

предложенной темы

— паралингвистические

приемы поддержания контакта

— выдвижение

собственной темы

—Составным элементом КА являются способы коррекции и
самокоррекции высказывания типа shields: supposed to be..., they
say... или approximators типа sort of....

—Существенны для понимания сути речевого обмена SECE и
правила речевого поведения (говорящего и слушающего) (см. The
Speaker's Rules, The Listener's Rules).

Практические задания

1. Продумайте ответы на следующие вопросы.

а) Если непринужденность рассматривается в качестве одного
из «детерминантов» ЛРР, последняя генетически родственна оби­
ходной речи и обе речевые разновидности выполняют в общем
идентичные функции, каковы же дифференциальные (различи­
тельные) признаки, конституирующие каждую из них?

б) Как вы понимаете различия в содержании таких понятий,
как текст и его интерпретация, правило/регулярность, категория
грамматической правильности/категория уместности, примени­
тельно к JIPP/SECE?

в) Что вы можете сказать относительно структуры разговорного
дискурса и правил речевого поведения в рамках интеракциального
и трансакциального общения?

2. Попытайтесь расположить перечисленные ниже «формулы веж-

ливости» по степени интенсивности от нейтральной до макси­мальной. Обоснуйте свое решение.

1. I'll have a pack of Marlboro. 2. I'd like a pack of... 3.1 want a pack of... 4. Do you have a pack of...? 5. Give me a pack of... б.Сап you give me a pack of...? 7. A pack of...! 8. Could you give me a pack of Marlboro?

(Правильный ответ: 7. Imperative — elliptical; 5. Imperative; 3. Declarative — No modal; 1. Declarative — Future tense modal; 2. Declarative — Past tense modal; 4. Interrogative —No modal; 6. Interrogative — Present tense modal; 8. Interrogative — Past tense modal)¹.

3. Как, по-вашему, нет ли в приведенных фразах нарушений пра-

вил грамматики? Которая из них (if at all) может считаться раз­говорной?

1. The Committee has dispersed for summer. 2. The Committee have dispersed for summer.

¹ Cm. (Carrell, 1981).

4. В соответствии с предложенной методикой идентификации ти-

пов SECE, описания ее структурных особенностей и пр. дайте структурный анализ КА (определите conversational strategies, ис­пользуемые говорящим и слушающим); еще какие особенно­сти SECE реализуются в дискурсе?

А:...and how was it there?

В: It was fine. Y'know + we used + t'have a good time around the ginny.

Л: The ginny?

B: Yeah + the ginny + People'd jump in it'n get all nice'n cooled off + and + dim + v'course it was no place t'get caught skinny dipping since oFman Waters was church council president r'some thing + heh + heh + but we + y'know managed t'spend part of every hot day dipping in the ginny hehh, hehh, heh.

A: Sounds like fun...

5. Проанализируйте предлагаемый транскрипт реального КА; оп-

ределите его тип, структуру, правила речевого обмена (Е — а native,!. — non-native):

Ej: Hello, Angela!

Lf Hello, Colin!

E₂: On your 'own then.

L₂: Oh, 'yes.

E₃: (sighs) "God the rush hour.

L₃: (laughs)

E₄: (sighs)

L₄: You've 'worked until 'now.

E_s: Yes I've been quite 'busyy this afternoon + 'quite busy.

Ly. Oh + what have you 'done?

E₆: Oh I went to a lecture at three o'clock + and then + er + talking to a few people about it afterwards + till about five + taken me nearly an hour to get back + tube's terribly full + ah + you know what it's like.

L₆: Well, of course...

ЛЕКЦИЯ 6, 7, 8, 9. РАЗГОВОРНАЯ ТОНАЛЬНОСТЬ КАК ГЕНЕРАЛИЗОВАННАЯ РЕЧЕОБРАЗУЮЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛЛР (SECE) И ЕЕ ЛИНГВО-КОММУНИКАТИВНЫЕ КОРРЕЛЯТЫ

ЛЕКЦИЯ 6. ТОНАЛЬНОСТЬ ВЫСКАЗЫВАНИЯ: МЕСТО И РОЛЬ ГИПОТЕЗЫ В РЯДУ СООТНОСИМЫХ КОНЦЕПЦИЙ ОБОБЩЕННЫХ ЧЕРТ ЛРР (SECE)

1. Эта проблема до сих пор не рассматривалась. В большинстве работ недавнего времени, посвященных исследованию ЛРР (SECE), их авторы, как правило, не ставили своей целью выявле­ние, а тем более анализ ее глобальных характеристик, справедливо подчеркивая многоплановость этого явления и малоисследован-ность проблем. Появление ряда новых работ по коллоквиалистике, наряду с общим прогрессом коммуникативной лингвистики, вме­сте с тем не только способствовало заметному накоплению данных, в том числе и о глубинных структурах SECE, но и стимулировало разработку альтернативных концептуальных подходов к этому фе­номену. Немногочисленные новейшие исследования, в которых подобные попытки предпринимаются, основываются на теории ре­чевых актов, лингвопрагматики и философии языка (работы Дж. Остина, Дж. Сирля, Г. Грайса и Дж. Игена); микросоциологической интерпретации дискурса (Э. Гоффман, Е. Щеглов, X. Сакс); антро­пологии и этнографии (Д. Хаймз, Дж. Гамперц, Ван Дейк); социолингвистики и коммуникативной лингвистики (фундамен­тальные исследования русской разговорной речи в СССР и за рубе­жом); лингвостилистики и коллоквиалистики (И.В. Арнольд, Ю.М. Скребнев); теории речевой коммуникации и психолингвистики (А.А. Леонтьев, Е.Ф. Тарасов, A.M. Шахнарович) и других наук. Ре­левантные аспекты этих и иных концепций по мере возможности учитываются в данном курсе, однако сколько-нибудь подробное их рассмотрение, естественно, не представляется возможным.

Один из существенных и парадоксальных выводов, к которому подталкивают эти исследования, заключается в том, что их авторы с разных сторон (с позиций соответствующих наук) пытаются вникнуть в суть одного и того же явления, обосновать некоторые характеристики ЛРР, которые фактически являются, в свою оче­редь, лишь частью более общих, генерализованных черт ЛРР. Па­радокс заключается в том, что многие исследователи, если не все,

интуитивно чувствуют, что действительно есть нечто более общее, глубинное, детерминирующее появление и функционирование ЛРР.

Некоторые ученые идут дальше и дают этому общему свои оп­ределения, пытаются очертить его границы, однако многое при этом остается неясным, остается за пределами исследований. При­мером подобного подхода являются, в частности, работы Г.П. Грай-са, которые справедливо рассматриваются в качестве одной из серь­езных попыток широкого философско-прагматического объясне­ния функционирования механизма повседневного речевого пове­дения (а, стало быть, в значительной мере и сути ЛРР, поскольку последнюю рельефно характеризуют особенности функционирова­ния). Г. Грайс, как известно, выдвинул «принцип кооперации» и обосновал постулаты (максимы) количества, т.е. полноты ин­формации; качества, т.е. искренности суждений; релева­нтности, т.е. выдвижения лишь тех суждений, которые не нару­шают логичности начатого разговора, и манеры общения, т.е. ясности выражения мысли, имея в виду не столько то, что гово­рится, а скорее то, как это говорится (Грайс, 1985).

Наблюдения показывают, что эти постулаты действительно ле­жат в основе повседневного вербального общения, могут рассмат­риваться в качестве неких логико-прагматических универсалий практически любого развитого языка. Однако они рассчитаны на оптимальные условия коммуникации и идеальных партнеров. В реальных условиях некоторые постулаты нередко нарушаются, ча­стично или полностью, — на это указывает сам Г. Грайс. Нетрудно представить себе, например, нарушение постулата «количества»¹ в тех случаях, когда говорящий излишне говорлив или «переполнен» новостями и заинтересован довести их во всех подробностях, а слу­шающий ограничен временем, спешит или частично находится в курсе тех событий, о которых ему собираются рассказать. Вместе с тем существенно, что нарушение отдельных постулатов не ве­дет автоматически к элиминации главного «принципа коопера­ции», сформулированного Г. Грайсом. Об этом говорится во мно­гих исследованиях, например, в работе Ч. Гудвина, полагающего, что «для успешного ведения разговора от его участников требуется не только продуцирование высказываний, но и координирование своей части разговора с высказываниями собеседника в направле-

* О принципиальном нарушении постулата количества (поскольку «так приня­то») в малагасийском языке упоминается в труде Дж. Ричардса и Р. Шмидта (Richards et al, 1983:124).

нии, благоприятствующем ведению беседы» (Goodwin, 1981: IX). Еще более категоричен Р. Уордхо, утверждающий, что «разговор — это... прежде всего «кооперативная акция» (Wardhaugh, 1985: 1). По­стулаты в понимании автора — явление сложное, имеющее не толь­ко поверхностную, но и глубинную структуру. Так, в следующем примере на первый взгляд нарушен постулат релевантности:

Mother. There's a phone, Bill! Bill: I'm in the tub, Mom. Mother: O.K., sonny.

Однако при более внимательном рассмотрении оказывается, что принцип релевантности здесь сохранен, поскольку реализована логико-структурная формула: апелляция —*■ стимул -*■ реакция (объяснение невозможности вступить в контакт -»• удовлетворение объяснением: завершение речевого контакта).

Несмотря на обобщающую силу и убедительность постулатов Г. Грайса, они, видимо, не могут все же рассматриваться в качестве ге­нерализованных черт ЛРР. Во-первых, в силу абстрактности и воз­можности реализации лишь в идеальных условиях общения, без учета личностных характеристик общающихся, особенностей жан­ра и типа дискурса; во-вторых, в силу множественности положений (сам Г. Грайс, в дополнение к указанным, обосновывает еще три постулата, относящихся к «иной природе»; он называет их постула­тами эстетическими, социальными и моральными); в-третьих, по­тому, что реализация указанных максим соотносима не только с ус­ловиями непринужденного общения (хотя они более подходят для него), но и с ситуациями официального речевого обмена с исполь­зованием КЛЯ, а это затруднило бы идентификацию явлений, от­носящихся к ЛРР.

В то же время «принцип кооперации» не может не привлечь к себе пристального внимания, ибо в основе любого коммуникатив­ного акта с использованием форм ЛРР действительно просматри­вается стремление обоих партнеров (или хотя бы одного из них¹) к доброжелательной интеракции, лежащей в основе кооперации. К сожалению, «принцип кооперации» трактуется автором в терминах логики и философии языка в отрыве от конкретных социокультур­ных условий. Не ясно также, каким образом он материализуется в структурном плане на основных уровнях языка.

¹ Несовпадение желаний к проведению речевого обмена на начальной стадии КА (говорящий инициирует разговор, слушающий пока не настроен на него) —не столь уж редкое явление в ЛРР.

Подводят к пониманию тональности общения и некоторые другие исследования. Так, говоря о дискурсе и анализируя внутрен­ний механизм функционирования речи, Р. Лакофф выделяет в ка­честве важнейших его составляющих четыре принципа: принцип рациональности (the principle of rationality): говорящий предположи­тельно высказывает разумные вещи, а если слушатель что-то недо­понимает, он винит в этом прежде всего себя; принцип «выгоды» (the principle of benefit): коммуникант настроен на получение какой-либо информации и/или на удовлетворение чувственно-эмоцио­нальных и иных потребностей; принцип ясности изложения (the rules of clarity) и принцип взаимопонимания и согласия (the rules of rapport).

В то время как принцип ясности изложения обычно реализует­ся с помощью вербального кода, принцип взаимопонимания часто осуществляется с помощью невербальных средств¹. По мнению РЛакоффа, в повседневном общении «получение эмоционального удовлетворения оказывается большим благом, чем получение ин­формации» (Lakoff, 1983: 309). Автор делает существенный вывод о том, что в случае необходимости выбора между «максимальной яс­ностью изложения» и «оптимальным благом», в тех случаях, когда первое сопряжено с известным травмированием чувств слушателя, предпочтение отдается принципу взаимопонимания. «Одна из причин того, что мы нередко выражаемся не столь ясно, как смог­ли бы, заключается в том, что мы опасаемся нарушить принцип взаимопонимания и согласия...» (там же).

Как видно, суждения Р. Лакоффа перекликаются с «принципом кооперации» Г. Грайса, акцентируя, в частности, положение о, том, что участники КА в повседневном общении (потенциально) заин­тересованы в установлении и поддержании взаимовнимательного, доброжелательного контакта. Подкрепляют высказываемые поло­жения и некоторые изыскания, ведущиеся продолжительное вре­мя в психолингвистике. Психолингвисты давно уже подметили су­ществование «феномена коидентификации», заключающегося в том, что при вступлении в разговорный контакт его участники ав­томатически подстраиваются друг к другу, и это проявляется не только в специфике используемых ими речевых форм, но и в осо-белностях использования ими проксемии, времени ведения рече­вого контакта и продолжительности реплик, выбора моментов для включения в разговор и выхода из него, в следовании ролевым

¹ Уместно напомнить высказывание А.М. Пешковского: «...чем меньше слов, тем меньше недоразумений» (Новое в лингвистике. 1984. Вып. XIV, с. 538).

предписаниям или отказа от них, навязывании своей воли или под­чинении воле собеседника и т.п.

Подобная взаимная синхронизация речевого и внеречевого по­ведения, детерминируемая социокультурными и ситуационными факторами, лежит в основе национально-окрашенного и традици­онного стиля общения, который, по словам Н. Маркела, «прокла­дывает русло, по которому движется поток диалогического обще­ния» (Markel, 1983:149).

Наш собственный жизненный опыт подсказывает, что мы вспо­минаем о том или ином разговоре не только потому, что в нем го­ворилось, но и, главным образом, в каком «ключе» он проходил. В повседневном общении мы подсознательно чувствуем избранную коммуникантом тональность, и это нередко запоминается надолго. В данном случае речь идет не столько об исходных установках об­щения, сколько о так называемом «чувственном осадке» (residual feelings), остающемся у нас в душе спустя некоторое время после коммуникативного акта. Это могут быть приятные воспоминания, связанные с чувством удовлетворения, или то, что мы склонны на­зывать «неприятным осадком». Наиболее огорчительным послед­ний бывает в тех случаях, когда, по нашему мнению, говорящий допускает некий «перехлест», руководствуясь более строгой (офи­циальной, жесткой и т.п.) установкой, чем заслуживают обстановка общения, ролевые предписания, степень обоюдного знакомства¹.

Наиболее последовательный комплексный подход к выявле­нию сущностных характеристик, так называемых «детерминантов» ЛРР, демонстрируют авторы упоминавшейся монографии «Рус­ская разговорная речь» (Земская и др., 1973, 1981, 1983). Однако, с учетом потенциальных и фактических различий в положении рус­ской и английской разговорной речи в соответствующих системах национальных языков, даже априорно напрашиваются необходи­мые коррективы в оценке и месте обоснованных авторами речеоб-разующих факторов, если брать SECE. Исследования SECE свиде­тельствуют, в частности, о том, что некоторые из постулируемых «детерминантов» в условиях Великобритании ведут себя по-иному, а некоторые из них не столько детерминируют, сколько предопре­деляют появление литературнр-разговорной речи, к тому же не ис­ключая использования альтернативных форм ОРР, в большей сте­пени коррелирующих с подобными детерминантами.

Так, комбинированный детерминант непринужденности рече-

Убедительная трактовка этой проблемы дается в труде Р. Уордхо (Wardhaugh, 1985).

вого акта (по мнению авторов, создаваемый: «а) наличием неофи­циальных отношений между говорящими, б) отсутствием установ­ки на сообщение, имеющее официальный, в том числе публичный характер, в) условиями, в которых протекает речевой акт: послед­ний не должен нарушать неофициальность обстановки» (там же), — безусловно важнейший фактор реализации ЛРР. Однако его роль в инициировании ЛРР в языковой ситуации в СССР и в Вели­кобритании различна, как различны у них и у нас и понятие «не­принужденности». Поверхностная аналогия здесь неуместна. Сле­дует иметь в виду, что этико- (социо-) психологическая категория «непринужденности» речевого поведения в Англии неразрывно и постоянно ассоциируется с правилами хорошего тона, она воспи­тывается с детства и обычно присуща (хотя в различной степени) представителям различных слоев населения. В этом наглядно убеждает свободная раскованная манера речи «человека с улицы» в программах ВВС —TV (а также многочисленные свидетельства очевидцев, побывавших в Англии), как и упоминавшийся coffee talk style при чтении лекций в университетах.

Правда, встречаются и противоположные мнения. Так, Дон Бирн (Byrne, 1976) в своей книге утверждает, что человек испыты­вает чувство смятения и страха ("stage fright") каждый раз, когда ему предлагается микрофон для того, чтобы он выступил перед боль­шой аудиторией. Однако знакомство с содержанием и направлен­ностью этого труда подсказывает, что подобные высказывания, ви­димо, нужны автору в качестве весомого аргумента в пользу овладе­ния искусством публичных выступлений, основам которого посвя­щена его книга. Кроме того, stage fright обычно быстро проходит. Более соответствующими британской действительности представ­ляются суждения, высказанные выше. Это находит свое подтверж­дение также в следующем симптоматичном утверждении Дж. Бра­ун: «Процесс демократизации, затронувший Би-Би-Си, британские университеты и другие государственные и общественные институ­ты, привел к очень значительным изменениям в подходе к пуб­личным выступлениям. Эти трансформации проявляются ныне у большинства ораторов, в особенности у молодых. Официально-ри­торический стиль общения с аудиторией почти прекратил свое су­ществование в сфере общественной коммуникации. Ему на смену пришел стиль неформального, «разговорного общения» ("chatty style"), которого придерживается ныне большинство выступающих. Суть этого стиля в том, что оратор как бы утверждает собой образ человека доступного, дружелюбно настроенного к аудитории, к ко­торой он обращается. Этот образ разительно отличается от образа

Дата добавления: 2015-05-06