ЛейбинВ. М. кие же отношения, какие были между ней и старшей сест-ц рой, и тем самым она обречет своего первенца на повторе-1 ние того

кие же отношения, какие были между ней и старшей сест-ц рой, и тем самым она обречет своего первенца на повторе-1 ние того, что было сделано в детстве ее сестрой. И, в-тре-\ тьих, она боялась, что ей самой придется как-то делить! любовь между детьми и это окажется неразрешимой для! нее задачей. Поэтому, с одной стороны, она успокаивала! себя тем, что рождение второго ребенка означает нелю-1 бовь к первому. С другой стороны, как бы предупреждала * себя, что рождение второго ребенка приведет к еще более патологической любви к первенцу и, следовательно, во имя уже рожденного ребенка необходимо оставить все, как есть, и не думать ни о каком втором ребенке.

Разумеется, можно было бы привести еще целый ряд примеров, свидетельствующих о том, что в раннем детстве ребенку приходится сталкиваться с такими реалиями жиз­ни, которые вызывают различного рода переживания и впоследствии дают знать о себе в его жизнедеятельности. Однако дело не в этом. Более важно то, что Фрейд привлек внимание к необходимости исследования и понимания ранних стадий психосексуального развития человека, ухо­дящих в далекое детство и играющих важную роль в про­цессе становления ребенка взрослым.

С момента рождения ребенок включен в систему отно­шений с окружающим его миром. Этот мир, прежде всего семья, не является раем. В нем наличествуют противоре­чия и людские страсти. Вовлеченный в водоворот проти­воречий и людских страстей, ребенок часто оказывается в таком положении, которое отнюдь не свидетельствует о счастливом детстве. Руководствуясь программой получе­ния наслаждения и находясь во власти инфантильной сексуальной организации, он по необходимости прохо­дит все стадии своего развития, которые, будучи на нача­льном этапе извращенными, являются тем не менее нор­мальной деятельностью ребенка. Возникновение у ребенка амбивалентных, двойственных чувств по отношению к своей собственной инфантильной сексуальной деятельно­сти, к родителям, сестрам и братьям сопровождается порой такими внутренними переживаниями и конфликтами, кото­рые могут вести к далеко идущим последствиям, включая бегство в болезнь. Все это стало предметом осмысления в классическом психоанализе.

Разумеется, многое из того, на что обратил внимание Фрейд, было известно и до него. Однако большинство его

предшественников или сознательно закрывали на это гла­за, полагая, что есть более существенные проблемы миро­здания, чем рассмотрение детских переживаний, которые легко переносятся ребенком и забываются, или бессозна­тельно восставали против инфантильной сексуальности, прилагая все усилия к подавлению любых форм ее прояв­ления в жизни детей и в то же время считая ее чем-то наду­манным, этически неприемлемым, эстетически безобраз­ным.

Будучи непримиримым сторонником постижения истины, Фрейд решительно вторгся в сферу инфантиль­ной сексуальности и во весь голос заявил о том, что без понимания всех перипетий психосексуального развития ребенка остаются совершенно непонятными ни истоки формирования тех форм взрослой сексуальности, которые принято считать извращениями, ни причины возникнове­ния неврозов. И если, в отличие от своих предшествен­ников, он действительно расширил понятие сексуаль­ности, то это касалось лишь двух аспектов человеческой деятельности — инфантильной сексуальности и первер­сий, которые выходят за рамки продолжения человече­ского рода, но тем не менее не являются менее сексуаль­ными, чем освещенные религиозным или светским ми­ровоззрением нравственно приемлемые и социально одобренные сексуальные взаимоотношения между лю­дьми, направленные на деторождение. В этой связи основатель психоанализа заметил: «Что же касается «расширения» понятия о сексуальности, ставшего необ­ходимым благодаря анализу детей и так называемых пер-версных, то да позволено будет напомнить всем тем, кто с высоты своей точки зрения с презрением смотрит на психоанализ, как близка расширенная сексуальность психоанализа к Эросу «божественного» Платона» [15. С. 22].

Психоаналитическое понимание сновидений и инфан­тильной сексуальности привело Фрейда к необходимости более обстоятельного рассмотрения амбивалентных чувств любви и ненависти, нежности и агрессивности, в открытой или завуалированной форме проявляющихся в раннем дет­стве. Двойственность чувств, обнаруживающаяся у ребенка по отношению к его сестрам и братьям, — это лишь одна сторона его психосексуального развития. Другую сторону составляют отношения между ребенком и его родителями,

15*

где двойственность чувств проявляется во всем своем дра­матизме. Речь идет о том, что Фрейд назвал Эдиповым ком­плексом и что легло в основу психоаналитического пони­мания человека и культуры.

Предшествующее освещение взглядов Фрейда на проблему сексуальности в жизни человека вплотную под­водит к вопросу о психоаналитическом понимании. Эди­пова комплекса: Рассмотрение этого вопроса как раз и со- а ставляет предмет обсуждения следующего раздела данной. | работы.

Глава 12 ЭДИПОВ КОМПЛЕКС

1. Эдип и Сфинкс

В 1906 году в день пятидесятилетия Фрейда ученики и ближайшие друзья основателя психоанализа подарили ему памятную медаль, выполненную скульптором Карлом Мариа Швердтнером. На одной стороне медали был изоб­ражен профиль великого учителя. На другой — Эдип, раз­гадывающий загадку Сфинкс. Изображаемую сцену вен­чала по-гречески написанная строка из трагедии Софокла «Царь Эдип» — «И загадок разрешитель, и могуществен­ный царь».

Говорят, что, когда при вручении ему памятной ме­дали, Фрейд прочитал строку из трагедии Софокла, то он побледнел и был сильно взволнован. Узнав, что идея надписи на медали принадлежала Полю Федерну, он по­ведал своим ученикам свою давнюю мечту. По его собст­венному признанию, во время обучения в Венском уни­верситете он часто прогуливался во внутреннем двори­ке, разглядывал бюсты знаменитых профессоров, рас­положенных в галерее, обрамляющей дворик, и мечтал когда-нибудь в будущем увидеть свой бюст, на котором были бы начертаны именно те слова, которые он прочел на медальоне.

Надо сказать, что впоследствии мечта молодого Фрей­да сбылась. В 1921 году скульптор Кенигсбергер выполнил работу по изготовлению бюста основателя психоанализа. На этом бюсте имелась соответствующая строка из драмы Софокла. 4 февраля 1955 года состоялась торжественная церемония по установке бюста Фрейда в галерее внутрен­него дворика Венского университета. Когда 6 мая 1998 го­да, в день очередной годовщины со дня рождения Фрейда, мне удалось побывать на памятном научном заседании ученых, собравшихся в зале Венского университета, то,

знакомясь с достопримечательностями, я имел возмож­ность взглянуть на установленный в галерее внутреннего дворика бюст основателя психоанализа и погулять по рас­положенному возле университета парку имени Фрейда, в котором находится также небольшой обелиск в его честь.

Подаренная Фрейду на его пятидесятилетие памятная медаль имела глубокий смысл. Она олицетворяла собой то великое достижение основателя психоанализа, который, подобно Эдипу, сумел разгадать загадку Сфинкс.

Согласно древнегреческой мифологии, всех, проходя­щих мимо нее, Сфинкс просила разгадать одну загадку: кто ходит утром на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех ногах? Того, кто не мог дать правильный ответ, ждала печальная участь. Сфинкс безжалостно расправля­лась с ними.

Долгое время никто не мог дать правильный ответ. Наконец, нашелся один человек, который разгадал загад­ку. Это был Эдип, сказавший, что речь идет о человеке. Именно человек в детстве ползает на четвереньках, в зре­лом возрасте ходит на двух ногах, а в старости опирается на посох.

Памятная медаль была своеобразным символом, запе­чатлевшим подвиг Фрейда, сумевшего понять, что пред­ставляет собой человек. Речь шла об Эдиповом комплексе, который являлся для Фрейда важной отправной точкой для понимания человека, поскольку, согласно его воззре­ниям, этот комплекс лежит в основе возникновения не­врозов, религии, нравственности, культуры. По словам одного из -первых биографов основателя психоанализа венского врача Ф. Виттельса, Эдипов комплекс — «это тот локомотив, который промчал триумфальный поезд Фрей­да вокруг земного шара» [1. С. 100].

Идея Эдипова комплекса покоится на древних пред­ставлениях об отцеубийстве и инцестуозных (кровосмеси­тельных) связях в семье. Древнегреческий миф об Эдипе воспроизводит события, возможно, имевшие место в пра-обществе. Этот сюжет нашел свое отражение в трагедии Софокла «Царь Эдип».

В древнегреческой трагедии Софокла развертывается картина тех ужасных преступлений, которые, не ведая того, совершил Эдип — сын фиванского царя Лайя и его жены Иокасты.

Оракул предсказал, что еще не рожденный сын Лайа станет его убийцей. После рождения сына Лай, пытаясь избавиться от него, приказал убить мальчика. На третий день жизни малыша он связал ему лодыжки, отсюда имя Эдип (стреноженный), и велел забро­сить младенца на недоступную скалу. Иокаста отдала сына пастуху и, страшась предсказаний, велела умертвить его. Но пастух, кото­рому было поручено это дело, оставил мальчика живым. Через ка­кое-то время беспомощного младенца нашли, и он стал воспиты­ваться при дворе другого царя Полита и его жены Меропы, кото­рые назвали его своим сыном. Став юношей, Эдип попытался уз­нать свое происхождение. Он пошел в Дельфы к Аполлону, кото­рый предсказал, что Эдипу суждено стать отцеубийцей и сойтись со своей матерью. Во избежание судьбы, Эдип покинул царский дом, где воспитывался, и бежал из Коринфа. На своем пути, на пе­рекрестке трех дорог он повстречал своего настоящего отца Лайа, и между ними произошла ссора. Не ведая того, что перед ним нахо­дится его отец, Эдип убил Лайа. На подходе к Фивам он разрешил загадку Сфинкс и спас город от напасти. Благодарные граждане Фив возвели Эдипа на престол и отдали ему в жены Иокасту. Став царем Фив, он женился на своей матери и произвел на свет двух до­черей и двух сыновей. Позднее жители Фив подверглись смертель­ной опасности, в городе воцарилась чума. Оракул пояснил, что чума является наказанием за убийство Лайа. Эдип начал расследо­вание в надежде покарать преступника и тем самым избавить Фивы от чумы. В результате расследования выяснилось, что пре­ступником является сам Эдип, который, на зная того, оказался от­цеубийцей. Он совершил двойное преступление — убил своего отца и женился на своей матери. В результате трагедии Иокаста по­кончила жизнь самоубийством, повесилась. Эдип сорвал с ее одежды наплечную золотую заколку и выколол себе глаза. Ослепив себя, он покинул Фивы.

Уже отмечалось то обстоятельство, что Фрейд ознако­мился с трагедией Софокла в юношеском возрасте. В 1973 году на выпускном экзамене в гимназии он переводил с греческого языка небольшой фрагмент из «Царя Эдипа», а в 1885 году во время стажировки в Париже смотрел театра­льную постановку этой трагедии, которая произвела на него глубокое впечатление.

Однако впервые представления об Эдиповом комп­лексе были выражены Фрейдом в одном из его писем В. Флиссу в октябре 1897 года. Тогда на основе самоанали­за, включающего детские воспоминания, он выявил в себе ранние смешанные чувства любви к матери и ненависти к отцу. По выражению официального биографа Э. Джонса, Фрейд испытал сильный шок, когда «40 лет спустя он об­наружил свой собственный Эдипов комплекс и ему при­шлось признаться себе в том, что его бессознательное вы­брало совершенно отличное отношение к отцу, нежели со­знание [2. С. 24]. При этом основатель психоанализа соот-

нес свои личные переживания с древнегреческим мифом, содержание которого было отражено в трагедии Софокла «Царь Эдип».

В работе «Толкование сновидений» Фрейд специаль­но обратился к рассмотрению данной трагедии, подчерк­нув то, что «Царь Эдип» до сих пор оказывает на совре­менного человека не меньшее воздействие, чем на антич­ного грека. Причина этого потрясающего воздействия на человека заключается, по его мнению, не в том, что в гре­ческой трагедии изображено противоречие между волей богов и тщетным сопротивлением людей, между неиз­бежным роком и бессилием перед судьбой. Причина со­стоит в другом — в особенностях темы, в рамках которой изображается это противоречие. Подобное понимание причины глубокого воздействия трагедии Софокла «Царь Эдип» на современного человека привело Фрейда к следующему заключению: «Есть, очевидно, голос в на­шей душе, который готов признать неотразимую волю рока в «Эдипе». Такой момент действительно имеется в истории самого царя Эдипа. Судьба его захватывает нас потому, что она могла стать нашей судьбой, потому что оракул снабдил нас до нашего рождения таким же про­клятием, как Эдипа. Всем нам, быть может, суждено на­править свое первое сексуальное чувство на мать и пер­вую ненависть и насильственное желание — на отца» [3. С. 229].

В понимании Фрейда, Эдип, совершивший двойное преступление, является олицетворением осуществления тех инфантильных желаний, которые каждый из нас ис­пытывает в детстве. Однако наша собственная судьба ока­зывается более счастливой по сравнению с судьбой Эдипа, так как в процессе психосексуального развития мы смогли преодолеть свое сексуальное чувство к матери и изжить чувство ревности по отношению к отцу. Но если кому-то не удается выйти из-под власти инфантильного,, можно было бы сказать, первобытного желания, то такой человек вызывает у нас негодование и воспринимается в качестве чудовища, зверя. Подвергнув подавлению и вытеснению в бессознательное свои инфантильные влечения, мы не по­нимаем, почему другим это не удается и соответственно смотрим на них с ужасом и возмущением. И только в про­цессе сопереживания с героями трагедий, как это имеет место в случае с Эдипом, кое-кто начинает понимать, что в

подавленном виде аналогичные импульсы, влечения и же­лания все еще содержатся в глубинах нашей психики. «Как Эдип, — замечает Фрейд, — мы живем, не осознавая про-тивоморальных желаний, навязанных нам природой; осознав их, мы все отвратили бы взгляд наш от эпизодов нашего детства» [4. С. 229].

Читая трагедию Софокла или смотря соответствую­щую постановку, человек реагирует на тайный смысл мифологического сказания таким образом, что нечто созвучное находит в своей собственной душе. По мне­нию Фрейда, такое реагирование оказывается сходным с самоанализом, благодаря которому человек может обна­ружить в себе все то, что привело Эдипа к трагической развязке. Находясь под воздействием трагедии Софок­ла, человек способен найти в своем бессознательном скрытые влечения и желания. «Он как будто вспоминает желания устранить отца и взять вместо него в жены мать и ужасается им. И голос поэта он понимает так, как буд­то тот хотел ему сказать: напрасно ты противишься своей ответственности и уверяешь, что боролся против этих преступных намерений. Ты все-таки виноват, по­тому что не смог их уничтожить; они существуют в тебе бессознательно. И в этом заключается психологическая правда. Даже если человек вытеснил свои дурные по­буждения в бессознательное и хотел бы убедить себя, что он за них не ответственен, он все-таки вынужден чувст­вовать эту ответственность как чувство вины от неизве­стной ему причины» [5. С. 211].

Почерпнутая из древнегреческого мифа, тема отцеубий­ства и запрета на инцестуозную (кровосмесительную) связь легла в основу идеи Фрейда о комплексе Эдипа. Согласно основателю психоанализа, наблюдение за детьми, изучение воспоминаний взрослых о своем детстве и исследование причин возникновения неврозов приводят к выводу о все­общем, универсальном проявлении Эдипова комплекса. Мальчик эротически привязан к матери, хочет обладать ею и воспринимает отца как помеху. Девочка испытывает неж­ные чувства к отцу и потребность в устранении матери, что­бы занять ее место в отношениях с отцом.

Если идея амбивалентного, двойственного отношения ребенка к своим родителям возникла у Фрейда в период его самоанализа (1897), то понятие Эдипова комплекса было введено им в 1910 году. Он исходил из того, что по

своей природе данный комплекс одинаков для мальчике
и девочек..,,*

Для обозначения Эдипова комплекса у девочек осно-4 ватель аналитической психологии К. Г. Юнг ввел понятие* комплекса Электры. Это понятие было использовано им в] 1913 году для характеристики чувств и переживаний де­вочки, связанных с ее влечением к отцу, стремлением за-1 менить мать в ее отношениях с ним, а затем и желанием! устранить мать, мешающую реализации детского жела­ния.

Название комплекса связано с древнегреческим ми­фом об Электре. Согласно этому мифу, Электра, дочь Ага-; мемнона и Клитемнестры, способствовала убийству своей | матери. Спасая своего брата Ореста от гибели, она помогла | ему убить мать, повинную в смерти их отца.

В отличие от К. Г. Юнга Фрейд не использовал поня­тие «комплекс Электры», а предпочитал говорить об Эди-. повом комплексе. Он считал, что этот комплекс в равной! степени присущ всем людям, независимо от их половой | принадлежности. В этом смысле любовь к родителю про­тивоположного пола и ненависть к родителю своего пола аналогичны как у мальчиков, так и девочек. Поэтому когда в работах Фрейда говорится об Эдипове комплексе, то еле-, дует иметь в виду, что речь идет у него о таких отношениях | между детьми, будь то мальчик или девочка, и родителями 1 (или их заместителями), которые имеют место в детстве § каждого человека.

Дата добавления: 2015-06-04