If Г 14 6 страница

Система составляющих легко выражает иерархию зави­симых в (115), но структура зависимостей без дополнитель­ных усложнений с этой задачей не справляется.

(115) ПрГ

Известно несколько попыток предложить «третий путь»: такую формальную модель предложения, которая соединяла бы в себе преиму­щества структуры зависимостей и структуры составляющих, но была бы свободна от их основных недостатков. Такова, например, «грамматика слов» Р. Хадсона, где «работу» составляющих выполняют «модели» — осо­бое множество символов, обозначающих грамматические классы слов [Hudson 1984]. Из компромиссных систем, предложенных российскими авторами, известны «клубные системы» В.Б. Борщева и М.В. Хомякова [1976], а также глубоко и тонко разработанные на материале русского языка «системы синтаксических групп» А.В. Гладкого [1985; 1997].

У А.В. Гладкого в отношение зависимости вступают синтаксические группы — понятие, близкое к понятию составляющей. Множество синта­ксических групп, так же как и множество составляющих, включает в себя по определению каждое отдельное слово, предложение в целом и ряд «промежуточных» единиц, меньших, чем предложение, но более крупных, чем слово. Чтобы избежать явной избыточности, которая возникает при простом объединении двух структур, применяется весьма сложная и мно­гоступенчатая процедура «отсеивания кандидатов» в синтаксические груп­пы, в результате которой итоговое множество синтаксических групп включает в себя не все и не только составляющие (например, они, в от­личие от составляющих, могут быть разрывными). Неформально синтак­сическую группу по Гладкому можно определить как такое множество слов, которое вступает в отношение зависимости «целиком», а не посред­ством одного из входящих в него слов. Например, омонимичное словосо­четание (116) таблица допустимых размеров в двух своих значениях а. 'таб­лица, в которую сведены допустимые размеры (чего-то)'; б. 'таблица, раз­меры которой допустимы' получает соответственно два представления:

(116)

а.

таблица допустимых размеров б.

таблица допустимых размеров

где только в (1166) допустимых размеров представляет синтаксическую группу [Гладкий 1985: 118].

Отступление. Проблема детерминантов. В 1960-1970-е годы в рабо­тах Н.Ю. Шведовой [19646; 1968; 1973а; Шведова (ред.) 1970] на матери­але русского языка была выдвинута концепция детерминирующих членов предложения, или детерминантов — таких второстепенных членов предло-

жения, которые распространяют его в целом и не связаны ни с каким от­дельным его членом. В основе понятия детерминанта лежит неоспоримое наблюдение, согласно которому не всякая грамматическая связь между отрезками предложения А и В может быть естественным образом предста­влена как связь между отдельными словами, входящими в А и В. «Детер­минанты помещаются, как правило, в начале высказывания, отделяются от основного состава высказывания паузой и могут быть омонимичны приглагольным обстоятельствам или дополнениям... Ср. Часто / прихо­дить в гости неприлично [детерминант: в жизни часто бывают такие ситу­ации, когда приходить в гости неприлично] — Часто приходить в гости не­прилично [приглагольное обстоятельство: если приходить в гости часто, то это становится неприличным]» [Апресян 2000а: xxiii].

В «Русской грамматике» [Шведова (ред.) 1980] Н.Ю. Шведова под­разделяет детерминанты по семантическим признакам на обстоятельствен­ные, которые целиком характеризуют ту ситуацию, которая обозначена предложением, субъектные, объектные и смешанных типов (например, «субъектно-обстоятельственные»). Субъектными и объектными детерми­нантами «обозначается предмет, имеющий то или иное отношение к то­му, о чем сообщается в предложении: воспринимающий субъект, носитель состояния, предмет общей характеристики, адресат и т. п.» [Шведова (ред.) 1970: 629]. К числу обстоятельственных детерминантов относятся локальные (117) У нас сейчас белые ночи; Повсюду флаги; темпоральные (118) Много веков человек был привязан к земле; За последние годы произош­ли большие перемены; причинные (119) От стыда не мог глаз поднять; С та­кими дружками недолго и в тюрьму попасть; целевые (120) Для верности еще раз повернул ключ в замке и некоторые другие. Под субъектными де­терминантами имеются в виду ИГ в дат. п. типа (121) Каждому случается ошибаться; Им не везет с директорами; (122) Отиу сейчас деньги очень кстати; Ему недосуг разговаривать; (123) Ему бы только спать; Как нам поступить¹?; сочетание предлога у с род. п.: (124) У соседей весь день шу­мят; У следователя недостаточно улик; предлога для с ИГ в род. п.: (125) Для любителя он хорошо поет; (126) Для ребенка здесь сыро; предлога с с ИГ в твор. п.: (127) С учителями он ведет себя вызывающе; (128) С день­гами напряженно; С транспортом задержек нет. Детерминантов может быть несколько: \В безмолвии садов,] [весной,] \во мгле ночей} / Поет над розою восточный соловей (Пушкин, «Соловей и роза»).

Детерминанты обладают рядом общих грамматических свойств. На­пример, ограничено их линейное расположение: они выступают в абсо­лютном начале предложения или непосредственно при одном из его глав­ных членов — подлежащем или сказуемом. Далее, они могут сочетаться с предложениями разных типов («структурных схем») — с двусоставными, т. е. имеющими подлежащее и сказуемое (129) В городе ожидается приезд гостей; У тебя все нехороши; с односоставными именными (130) В городе масса народу; У тебя грипп; с инфинитивными (131) В городе никого не най­ти; У тебя самоуверенности не занимать; с наречными (132) В городе шум-

но; У тебя холодно и т. д. Идея Н.Ю. Шведовой о специфичности такого набора свойств именно у детерминантов вызвала возражения: отмечалось, например, что позиция детерминантов отражает обычные правила поряд­ка слов в русском языке, которые точно так же применяются и к не-де-терминантам [Крылова и др. 1997: 78].

Отношение «детерминант - предложение» Н.Ю. Шведова противо­поставляет, с одной стороны, присловной подчинительной связи между от­дельными словами, причем под последней имеется в виду «связь, предо­пределенная свойствами знаменательного слова и осуществляющаяся не­зависимо от синтаксического места (позиции) этого слова в предложе­нии» [Шведова (ред.) 1980: 14), и, с другой стороны, отношениям между компонентами предикативной основы (структурной схемы) предложения, например, между подлежащим и сказуемым. Детерминация - распростра­нение предложения в целом, а не какого-то одного его слова; последнее осуществляется через присловные связи.

Большинство исследователей, как кажется, согласны с тем, что де­терминанты образуют «естественный класс», единство которого достаточ­но очевидно хотя бы по интуитивным соображениям. Мы не будем здесь обсуждать альтернативные способы определения этого класса, например, на основе самостоятельной роли детерминантов в актуальном членении предложения (о котором см. главу IX) [Крылова и др. 1997: 80]. Мы не станем также затрагивать конкретных проблем, связанных с трактовками тех или иных русских примеров, хотя, на наш взгляд, многие субъектные детерминанты представляют собой обычные случаи управления (125; 127-128) или предикативной связи, например, ИГ в дат. п. в конструкциях с независимыми инфинитивами (123), как будет показано в главе VI, про­являют достаточно признаков подлежащего. Ограничимся некоторыми за­мечаниями о проблеме трактовки детерминантов в рамках обоих способов представления синтаксической структуры.

Несмотря на то что детерминанты не связаны с каким-то одним словом в предложении больше, чем с другими словами, ни грамматиче­ски, ни семантически, ни фонетически, очевидно, что таким энтузиастам структур зависимостей, как Р. Хадсон [Hudson 1984, 1990] или И.А. Мель­чук, не составит большого труда технически разрешить эту проблему, т. е. избежать разрыва в структуре зависимостей. На практике при этом при­меняется следующий прием: если слово w не обнаруживает никакой оче­видной грамматической связи ни с одним отдельным словом, входящим в цепочку D, однако не может быть линейно отделено от D никакими дру­гими словами, устанавливается синтаксическая зависимость w от корне­вого узла структуры зависимостей для D. Например, детерминант Сегодня никак не связан специфически ни с одним словом цепочки мы ходили в театр, к которой он относится «целиком»; однако детерминант не может быть оторван от цепочки — следовательно, он является зависимым верши­ны-сказуемого ходили. «В подавляющем большинстве известных автору синтаксических конструкций русского языка... зависимость от группы и

зависимость от вершины (хозяина) группы семантически не противопос­тавляются, что позволяет безболезненно подчинять слугу целой группы хозяину этой группы... автору неясно, какая полезная информация может быть утрачена при формальном подчинении детерминантов сказуемому, возможно - посредством специального поверхностно-синтаксического отношения» [Мельчук 1974а: 214—215].

Кажется, тем не менее, что такой технический прием лишен содер­жательной ценности. Достаточно очевидно, что отношение включения (доминации) является более всеобщим, чем отношение синтаксической зависимости. В тех случаях, когда зависимости между отдельными слова­ми не наблюдается, отношение доминации все равно налицо, и детерми­нанты, наряду, например, с вводными оборотами, представляют важный частный случай доминации без сколь-нибудь очевидной зависимости.

Как показали В.А. Белошапкова [1977] и А.В. Гладкий, связь типа детерминантной может иметь место и с единицами меньшими, чем пред­ложение. «Например, предложение... С наибольшим успехом он выступал в Москве в прошлом году может означать либо 'Среди всех его выступлений наибольший успех имело прошлогоднее, происходившее в Москве', либо 'Среди всех его выступлений в Москве наибольший успех имело прошло­годнее'. При первом значении относительно-характеризующее словосоче­тание с наибольшим успехом подчинено слову выступал, во втором - сло­восочетанию выступал в Москве» [Гладкий 1985: 119).

Понятие детерминантов, при всей его популярности в российской лингвистике, не стало общепринятым. Некоторые авторы полагают, что классификация, разграничивающая предикативную основу (отношение между подлежащим и сказуемым), присловную связь и детерминацию, не­достаточна. Так, с точки зрения В.А. Белошапковой, синтаксические свя­зи могут быть установлены: 1) между словом и формой слова, например, выписывать газету - в какой бы грамматической форме ни стоял глагол выписывать, он всегда требует вин. п. дополнения; 2) между формой сло­ва и формой слова, например, Сад цветет, где скоррелированы им. п. подлежащего и финитная форма глагола; 3) между простыми предложе­ниями в составе сложного; 4) между словом и простым предложением, на­пример, между союзным словом который и предложением пришел сюда; 5) между формой слова и простым предложением, например, между срав­нительной степенью прилагательного и зависящим от нее придаточным сравнительным: немного у»же, чем казалась прежде; 6) между словосочета­нием и формой слова, например, старый [фруктовый сад] или новая [со­ломенная шляпа], где, по В.А. Белошапковой, наблюдается согласование прилагательного с целым словосочетанием; 7) между простым предложе­нием и сложным, например, Когда мы вышли из леса, [было сыро, но дож­дя уже не было]; и 8) между двумя сложными предложениями [Белошап­кова (ред.) 1989: 539-543].

Как описательное решение подход В.А. Белошапковой вполне при­емлем, однако с теоретической точки зрения его трудно признать привле-

кательным. Если синтаксические отношения могут возникать между еди­ницами пяти (!) грамматических классов: 1) формой слова; 2) словом; 3) словосочетанием; 4) простым предложением и 5) сложным предложе­нием, то отсюда неизбежно следует, что теоретически возможно 25 типов бинарных направленных отношений между этими единицами (или 15 не­направленных, что тоже немало), и тогда необходимо как-то объяснять, почему из них всех реально наблюдаются лишь восемь.

Что касается не описательных, а теоретических преиму­ществ обеих формальных систем, то структуры составляю­щих в той или иной форме необходимы для любой теории, ставящей своей целью обобщение и объяснение синтаксиче­ских правил, поскольку правила применяются именно к со­ставляющим. Любая теория, используя даже хорошо извест­ную описательную технику, обязательно видоизменяет или дополняет ее. Поэтому оценить преимущества и недостатки способа описания возможно только оценивая и саму теорию.

Рекомендуемая литература

На русском языке структуры составляющих подробно рассматрива­ются в книгах [Долинина 1977, Гладкий 1985]. И.Б. Долинина дает систе­матическое сравнение традиционного метода синтаксического анализа, структур зависимостей и структур составляющих и подробно разбирает проблемы, связанные с «разрывами» составляющих; краткий обзор мож­но найти в [Долинина 1969]. В книге А.В. Гладкого приводится весь не­обходимый формальный аппарат структур зависимостей и составляющих и предлагаются системы синтаксических групп, соединяющих некоторые преимущества структур зависимостей и составляющих. Введение для впервые знакомящихся с принципами синтаксического анализа можно найти в учебниках В.Б. Касевича [1977] и Дж. Лайонза [1978 (1972)]. По­лезно также ознакомиться с введением в математическую лингвистику А.В. Гладкого и И.А. Мельчука [1969]. Способ установления соответствия между деревьями зависимостей и системами составляющих дан у Е.В. Па-дучевой [1964]; более строго в [Гладкий 1985], см. также [Фитиалов 1968].

Составляющие были впервые предложены для представления стру­ктуры предложения представителями американской дескриптивной линг­вистики. Л. Блумфилд [1968 [1933]] разработал критерии выделения соста­вляющих, опирающиеся на их фонологические, морфологические и син­таксические свойства; разнообразные критерии учитывались также в ра­боте [Wells 1947]. 3. Хэррис [Harris 1946] опирался исключительно на кри­терий дистрибуции. В «Логических основах лингвистической теории» Н. Хомский [Chomsky 1975 [1955]] внес дальнейший вклад в разработку критериев выделения составляющих. О различии обстоятельств, относя­щихся к предложению, и обстоятельств, относящихся к глагольной груп­пе, см. у Р. Джэкендоффа [Jackendoff 1972: 47-107]. Блестящий разбор

структуры составляющих в английском языке и написанное на доступном уровне введение в теорию фразовой структуры можно найти в учебнике Э. Рэдфорда [Radford 1988], материал которого многократно использовал­ся в этой главе. Информация о структуре составляющих в синтаксических конструкциях английского языка содержится также в [Brown, Miller 1991] и [Burton-Roberts 1986]. Типологический обзор различных видов составля­ющих можно найти в коллективной монографии под редакцией Т. Шопе­на [Shopen (ed.) 1985].

ВАЛЕНТНОСТИ СЛОВА

Синтаксическая сочетаемость слов - область взаимодействия сло­варя и грамматики. В основе этого взаимодействия лежит несколько об­щих принципов, главный из которых — связь синтаксической и семанти­ческой сочетаемости языковых единиц. В п. 1 вводятся понятия синтак­сической и семантической валентности, модели управления, актанта (синтаксического зависимого, которое соответствует семантической ва­лентности вершины) и сирконстанта (зависимого, которое такой валент­ности не соответствует). Не всякий параметр ситуации, обозначаемой предикатным словом, следует рассматривать как его семантическую ва­лентность (п. 2). В п. 3 обсуждается проблема обязательности выражения семантических и синтаксических валентностей. В п. 4 речь идет о класси­фикации актантов и сирконстантов и об их основных отличиях. Особый вид зависимых — адъекты (к ним относятся в основном обстоятельства места и времени) занимают промежуточное положение между актантами и сирконстантами (п. 5). В п. 6—7 выделяются грамматические признаки, характеризующие актанты и сирконстанты в русском языке. Является ли элементарное предложение (клауза) актантом или сирконстантом, обычно можно определить по его форме (п. 6). Среди сирконстантов, выражен­ных именными и предложными группами, можно различать сильные (до­пускающие местоименную замену) и слабые (не допускающие ее). В этом отношении актанты и сильные сирконстанты ведут себя одинаково (п. 7). В п. 8 речь идет о единицах, которые проявляют грамматические, но не семантические признаки актантов (вторичные актанты), либо, наоборот, их семантические, но не грамматические признаки (ложные актанты). В п. 9 вводится понятие семантических ролей и обсуждается соответствие между семантическими ролями и актантами и принцип единственности выражения роли. В п. 10 дан перечень основных семантических ролей. В п. 11 вводится понятие перспективы — грамматического различия между семантически равноправными участниками ситуации. В п. 12 перечисля­ются основные типы глаголов с точки зрения семантических ролей их ак­тантов.

1. Валентности и актанты

Синтаксическая структура предложения определяется грамматическими свойствами входящих в него лексем, в первую очередь их селективными признаками. Грамматиче­ски правильным бывает только такое предложение, в кото­ром селективные признаки входящих в него слов согласова­ны друг с другом. По аналогии с химией селективные при-

знаки лексем в лингвистике называют валентностями. Лексе­мы могут обладать как семантическими, так и синтаксиче­скими валентностями.

1.1. Семантические валентности

Значение любого слова может быть более или менее точно и полно исследовано и описано, — например, в сло­варе оно представлено в виде толкования.

В толковом словаре значения слов часто включают в себя неопределенные или до конца не проясненные части. Например, если про слово друг сообщается, что это — 'чело­век, близкий кому-либо*, или в толковании слова скла­дывать содержится выражение 'соединять части чего-ли­бо', или слово колония толкуется как 'поселение граждан какого-либо государства в завоеванной стране', то при этом используются неопределенные местоимения (кому-либо, что-либо и т. п.), которые лишь указывают на некое лицо или предмет, участвующие в обозначаемой данным словом ситу­ации, но не называют само это лицо или предмет. При упо­треблении слов в речи значения, выраженные неопределен­ными местоимениями, часто соответствуют зависимым этого слова: друг Саши, складывать платок, колония Рима.

Когда нам нужно объяснить кому-то значение непонятного слова, мы или используем такие же неопределенные местоимения («Дезавуиро­вать» — это когда, например, кто-то сделал заявление, а потом его началь­ство это заявление опровергает), или используем вместо них слова с более определенным значением, употребляя их в качестве примера («Автозаме­на» — ну, это если ты, допустим, набрал «дял» вместо «для», то программа сама исправляет...),

Неполные, или переменные, части значений слов так же необходи­мы, как и постоянные. Невозможно объяснить значение слова отец, не указав на то, что можно быть лишь чьим-то отцом; слова удар — без указания на то, что кто-то наносит удар чем-то по кому-то или че­му-то; слова мстить — без указания на то, что месть осуществляется кем-то кому-то за что-то и выражается в каких-то действиях, наносящих ущерб этому кому-то; значение слова возле ~ без указания на то, что кто-то или что-то находится на небольшом расстоянии от кого-то или отчего-то. Все перечисленные слова обозначают ситуа­ции, которые предполагают обязательное наличие одного или нескольких участников, но сведений о том, кем или чем конкретно являются участ­ники, в значении этих слов не содержится.

В семантике значения слов и морфем описываются с помощью неполных выражений (сентенциальных форм), в которых на месте необходимых, но неопределенных частей толкования используются переменные - X, Y, Z... Напри­мер, значения слов (1) догонять, (2) завидовать и (3) улыбка могут быть истолкованы как (Г-3') [Апресян 1974: 108; Ап­ресян и др. 2000; 365]:

(Г) X догоняет Y-a = ⁽Х и Y перемещаются в одном на­правлении, причем Y находится впереди Х-а, и расстояние между Х-ом и Y-ом уменьшается';

(2') X завидует Z-y Y-a = *Х не имеет Z-a, a Y имеет Z, и X испытывает отрицательную эмоцию, вызываемую жела­нием, чтобы Y не имел Z-a, a X имел Z’;

(3') улыбка Х-а = 'растянутые в стороны губы Х-а, что обычно является выражением того, что X-у приятно или смешно'.

Выражение, содержащее переменную, неполно, но эта неполнота в точности соответствует неполноте значения са­мого слова — в значении глагола рубить никак не указано, кто, чем и что рубит, а лишь подразумевается, что эти три участника ситуации должны быть в наличии, когда происхо­дит событие, обозначаемое словом рубить. Превратить не­полное выражение, содержащее переменную, например, X пришел, в полное можно двумя способами — связать пере­менную с помощью логического оператора, например, кван­тора общности — Все пришли, или подставить на место пере­менной постоянное выражение (константу), например, Иван пришел.

Дата добавления: 2015-07-02