Агапова И.И. 8 страница

Маршалл разработал теорию цены, в которой попытался примирить концепции ценообразования классической и австрийской школ. Как известно, в классической политической экономии имело место поло­жение о естественной и рыночной ценах товара, где последняя объяс­нялась временным отклонением от естественной цены товара под воз­действием различных случайных обстоятельств. Естественная же цена определялась издержками производства и изменялась вместе с естест­венной нормой каждой из ее составных частей. По мнению представи­телей классической политической экономии, естественная цена как бы представляла собой центральную цену, к которой постоянно тяготеют цены всех товаров, и эта цена в долгосрочном периоде определялась издержками производства.

Маршалл же разработал теорию цены, которая представляла собой симбиоз издержек производства, предельной полезности, спроса и предложения. Именно Маршалл ввел в экономическую теорию поня­тия «цена спроса» и «цена предложения».

Цена спроса, по Маршаллу, определяется полезностью товара, при этом саму полезность он рассматривает как максимальную цену, кото­рую готов уплатить за товар покупатель. Иными словами, функция

спроса на товар зависит от предельной полезности, а цена спроса не что иное, какденежная оценка желания. Как видим, в отличие от австрий­ской школы Маршалл связывает категорию предельной полезности только с функцией спроса.

Разрабатывая проблему спроса, Маршалл ввел понятие «эластич­ность спроса». Под эластичностью спроса он понимает функциональ­ную зависимость спроса от изменения цены. Маршалл определяет эластичность как соотношение между изменением имеющегося запаса товаров и изменением цены. Спрос на товар является эластичным, если он изменяется в большей степени, чем цена данного товара Если же изменение спроса на товар происходит в меньшей степени, чем изме­нение цены, спрос будет неэластичным. Анализируя различные степе­ни эластичности, Маршалл вводит понятия высокой эластичности, низкой эластичности, единичной эластичности, указывая, что элас­тичность велика для высоких цен и сходит на нет при уровне полного насыщения.

Следует отметить, что понятие «эластичность» в дальнейшем стало применяться не только в разработке проблем цены и спроса, но и при анализе соотношения цены и предложения товара, процента и предло­жения капитала, заработной платы и предложения труда а также при анализе эффективности ценовой политики фирмы'.

В анализе цены предложения Маршалл стоит на позиции, что пос­ледняя определяется исключительно издержками. Однако в отличие от классической политической экономии издержки у Маршалла опреде­ляются не реальными затратами, а суммой страданий, которые вызы­ваются трудом и воздержанием от непроизводительного потребления капитала. Данная позиция уходит своими корнями ко взглядам англий­ского экономиста Сениора, о котором мы говорили выше. Опираясь на нее, Маршалл отмечает, что и рабочий, и предприниматель приносят жертвы в процессе производства. Жертвой со стороны рабочего явля­ются субъективные отрицательные эмоции, связанные с трудовыми ij усилиями; жертвой работодателя — отсроченные удовольствия от лич­ного потребления или необходимость их ожидания.

Так, если эластичность спроса на товар меньше единицы, то цену товара можно повысить (в пределах данного участка кривой спроса), не опасаясь существенного сни­жения объема продаж и выручая этим дополнительную прибыль. Если же эластичность спроса больше единицы, то небольшое снижение цены может значительно увеличить объем продаж, так что убыток от снижения цены будет перекрыт ростом дохода от увеличения массы продаваемого товара. В случае если эластичность спроса равна еди­нице, то ни снижение, ни повышение цены не окажут влияние на сбыт данного товара.

Акцент на психологическом обосновании издержек производства станет более понятен, если учесть, что в этом утверждении звучит оп­позиция Марксу, который считал источником прибыли и процента неоплаченный труд рабочих. Маршалл этого и не скрывает, когда пишет, что любая попытка отстаивать посылку, что процент есть неоп­лаченный труд, молча подразумевает, что оказываемые капиталом ус­луги являются даровым благом. И если допустить, что товар является только продуктом труда, а не труда и ожидания, то мы неизбежно при­дем к логическому выводу, что процент и вознаграждение за ожидание не имеют оправданий.

Из приведенных выше рассуждений Маршалл делает вывод, что цена предложения должна обеспечить компенсацию всех отрицатель­ных ощущений: заработная плата — компенсацию за усталость, про­цент — компенсацию за ожидание, предпринимательский доход — плату за риск. В этом суть методологического подхода Маршалла к определению издержек. При данном подходе хотя кривая возрастаю­щих цен предложения и определяется ростом издержек, последние представляют собой субъективные переживания производителей.

В тоже время, рассматривая механизм динамики издержек на уров­не фирмы, Маршалл ставит их в зависимость от изменения объемов производства. Он исследует три возможных модели динамики издер­жек. Первая модель рассматривает отрасли, где предельные издержки (соответственно цена предложения) не зависят от объема выпускаемой продукции. В этих отраслях действует закон постоянной отдачи, или закон постоянной производительности. Вторая модель рассматривает отрасли, в которых с увеличением объема" производства предельные издержки производства единицы продукции снижаются. Здесь дейст­вует закон возрастающей отдачи, или закон возрастающей производи­тельности. И, наконец, третья модель рассматривает отрасли, где по мере их расширения наблюдается рост предельных издержек и соответ­ственно цен предложения. В данном случае действует закон убываю­щей отдачи, или убывающей производительности. Во втором и третьем вариантах Маршалл цену предложения фирм связывает с объемом про­изводства продукции и определяет предельными издержками произ­водства.

Таким образом, в теорию цены включается не только психологичес­кая концепция издержек производства, но и значительно более важное в практическом плане положение о зависимости цены предложения от объемов производства.

Дав теоретический анализ цены спроса и цены предложения, Мар­шалл подходит к определению цены равновесия, которая представляет собой точку пересечения кривых спроса и предложения (динамика спроса определяется убывающей предельной полезностью, адинамика предложения — возрастающими издержками производства). В рамках маршаллианского анализа снимается вопрос о том, что является конеч­ным основанием цен — полезность или издержки. Оба фактора одина­ково значимы, и спор по этому поводу аналогичен, по выражению Маршалла, спору отом, «разрезает ли кусок бумаги верхнее или нижнее лезвие ножниц».

Тем не менее, если вводить в анализ цены равновесия фактор вре­мени (а Маршалл был первым, кто это сделал) и анализировать ситуа­цию мгновенного, краткосрочного и долгосрочного равновесия, то воздействие спроса и предложения на цену равновесия не будет одина₅ ковым. Маршалл подробно проанализировал эти ситуации, придя выводу, что в условиях мгновенного равновесия на цену оказывает ис ключительное влияние спрос, в условиях же долгосрочного равнове! сия — цена регулируется издержками. Иными словами, чем короче рассматриваемый период, тем больше надлежит учитывать в анализе влияние спроса на цену, ачем этот период продолжительнее, тем боль-| шее влияние на цену оказывают издержки.

Анализируя ситуацию мгновенного и краткосрочного равновесия,! Маршалл делает вывод, что в этих условиях приоритет получает спрос,); потому что предложение в большей степени инерционно и не успевает! за колебаниями первого. Это понятно, поскольку для изменения пред-' ложения требуется время для создания дополнительных производст­венных мощностей. На данном временном отрезке повышение спроса, ведет к росту цен. Предприниматель в этих условиях получает времен­ный дополнительный доход (квазиренту — по определению Маршал­ла), который представляет собой разницу между новой, более высокой■ ценой товара и издержками производства. Однако он носит временный! характер, поскольку высокий дополнительный доход привлекает новых товаропроизводителей, в силу чего предложение увеличивается;! цена падает и в долгосрочном периоде квазирента исчезает.

Следует отметить, что в «Принципах политической экономии» ана-| лизируется стихийное регулирование цен в условиях свободной конку-| ренции. В то же время в период написания работы Маршаллапроисхо-! дило быстрое развитие производственных монополий, и он, естествен-' но, не мог обойти вниманием проблему монополии и ее влияния на! процессы ценообразования.

В данном вопросе Маршалл опирался на теоретическое наследие французского экономистаА. Курно (1801—1877), который еще в 1838 г. в работе «Исследование математических принципов богатства» иссле­довал проблему установления цен в условиях монополий. Курно с по­мощью математической модели рассмотрел ценообразование для слу­чая, когда одна фирма концентрирует производство и предложение какого-либо товара, и показал, что подобная фирма устанавливает цену значительно выше той, которая при тех же условиях производства ус­тановилась бы при наличии конкурентов. Превышение монопольной цены над конкурентной Курно объяснил тем, что повышение первой цены встречает только единственное ограничение в виде спроса, в то время как повышение второй цены имеет и другое ограничение в виде политики цен конкурентов.

Маршалл также допускает, что монополия будет ограничивать объем производства товара, ища такой объем при таком уровне цены, который обеспечит ей максимальное расхождение между валовой вы­ручкой и валовыми издержками¹. Монополист потеряет весь свой мо­нопольный доход, если будет производить такое большое количество товара, при котором цена его предложения будет равняться цене спро­са; количество, которое обеспечит максимальный монопольный доход, всегда значительно менее этого. Однако Маршалл рассматривает мо­нополию как частный случай на общем фоне неограниченной конку­ренции, закономерности ценообразования в условиях которой остают­ся господствующими. Другими словами, теория Маршалла — это тео­рия цен в конкурентных условиях.

Говоря о других аспектах теории ценообразования Маршалла, важно упомянуть о ренте потребителя, которую Маршалл ввел в свою теорию спроса. Эта рента представляет собой избыток общей полезнос­ти покупаемых товаров над фактически заплаченной за них суммой денег, т.е. разницей между тем, что готовы заплатить покупатели, и фактической ценой товара. Маршалл определил этот род потребитель­ского излишка как «... излишек сверх цены, уплачиваемый потребите­лем в действительности, который он скорее уплатит, чем останется без данной вещи». Маршалл приводит следующий пример: коробокспичек

Маршалл и здесь выступает последователем Курно, который, записав валовую выручку как произведение объема спроса на цену товара, где спрос является, в свою очередь, функцией цены, дифференцирует эту функцию и ищет ее максимум, исходя из Предположения,^что всякий товаропроизводитель, являясь «экономическим человеком», стремится максимизировать свой доход. Отсюда путем преобразований Курно находит Цену, соответствующую максимуму валовой выручки.

стоит 1 пенс, но для курильщика он столь дорог, что за удовольствие закурить немедленно он готов заплатить значительно дороже. Разница между тем, что готов заплатить курильщик за спички, и тем пенсом, который он действительно заплатит, и есть, по мнению Маршалла, выигрыш, или рента потребителя.

Маршалл формулирует не только закон убывающей предельной по­лезности, но и закон убывающей предельной производительности, рас­сматривая его в качестве теории спроса на факторы производства, в частности, утверждая, что заработная плата имеет тенденцию быть рав­ной чистому продуктутруда¹. В то же время, отдавая дань классической политической экономии, он пишет, что одновременно заработной плате присуща тенденция находиться в тесном, хотя и весьма сложном соотношении с издержками воспроизводства, обучения и содержания производительных работников.

Что касается предложения труда, то здесь Маршалл разделяет кон­цепцию У. Джевонса (1835—1882), которого считают основоположни­ком английского варианта теории предельной полезности. Напомню, суть концепции Джевонса в том, что человеческие усилия обладают положительной ценностью и труд будет предлагаться до тех пор, пока человек ощущает превышение удовлетворенности над неудовлетворен­ностью. Именно тяготы труда, по мнению как Джевонса, так и Мар­шалла, управляют предложением производственных усилий.

Интересно отметить, что Маршалл распространяет действие второ­го закона Госсена на процесс производства, где распределение инвес­тиций между альтернативными возможностями он рассматривает как йллюстрацию равенства отношений предельных полезностей к ценам.

В целом работа Маршалла внесла значительный вклад не только в разработку теории цены равновесия, но также в исследование теории процента, прибыли и ренты. В частности, прибыль Маршалл приписы­вает четвертому фактору производства — организации, и включает ее в нормальную цену предложения, в отличие от квазиренты. В теории процента он рассматривает его со стороны спроса и предложения ка­питала, где ставка процента со стороны предложения капитала зависи' от предпочтения настоящих благ будущим, а со стороны спроса капитал — от его производительности².

^ Более подробно этот вопрос разработан Дж. Кларком (см. теорию предельно производительности Дж. Кларка).

² В этом вопросе взгляды А. Маршалла формируются под значительным влиянием! теории процента Э. Бем-Баверка.

Лекция 8

ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА И ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ

1. Вклад исторической школы в развитие экономической теории

Для представителей как классического, так и неоклассического (осно­воположником которого считают А. Маршалла) направлений эконо­мической науки была характерна идея о господстве универсальных эко-с номических законов, действующих независимо от воли и сознания людей. Отсюда вытекала и их уверенность в универсальности моделей экономического поведения и нежелательности государственного вме­шательства в экономику.

Противниками данного подхода выступили представители немец­кой исторической школы, которую условно можно разделить на «ста­рую» и «молодую». Они рассматривали политическую экономию не как науку об общих законах развития, а как науку о национальном хозяй­стве, считая, что теория классической школы космополитична и аб­страктна.

Идеологом «старой» исторической школы, которая сформирова­лась в 40-х гг. XIXв., является Ф. Лист (1789—1846). В своем основном сочинении «Национальная система политической экономии» (1841) Лист утверждает, что экономика отдельных стран развивается по соб­ственным законам и поэтому для каждой страны характерна своя «на­циональная политическая экономия», задача которой заключается в определении наиболее благоприятных условий для развития произво­дительных сил нации. И именно нация, объединяющая, по его словам, всех своих членов патриотической связью, выступает в качестве само­стоятельного экономического субъекта.

По существу, Лист фактически зачеркивал политическую эконо­мию, подменяя ее экономической политикой. Он делает шаг назад по

сравнению с классической политической экономией, определяя пред­мет политической экономии в духе меркантилистов, которые как раз и рассматривали политическую экономию как науку о процветании на­ционального хозяйства.

Но не только в этом проявляется сходство взглядов Ф. Листа и меркантилистов. Лист так же, как и они, обосновывал необходимость проведения политики протекционизма и подчеркивал определяющую роль государства в развитии экономики, в защите национального рынка, выдвигая так называемый принцип промышленного воспита­ния нации'.

Критикуя принцип неограниченной свободы в международной тор­говле, Лист настаивал на необходимости развития таких отраслей, ко­торые в данный момент не выдержали бы конкуренции с заграницей. Потерю ценностей вследствие проведения такой политики² Лист пред­лагал рассматривать как плату за промышленное воспитание нации и совершенно в духе меркантилистов рекомендовал для защиты отечест­венного производства использовать такие инструменты протекцио­нистской политики, как высокие таможенные пошлины на импорти­руемые товары.

Другие представители старой исторической школы, в частности! В. Рошер (1817—1894) и К. Книс (1821—1898), вслед за Листом отвер-| гали идею о неизменных, «естественных» законах хозяйства и, по сути, вели к замене экономической теории экономической историей, кото­рая занималась бы собиранием и описанием экономических фактов. Рошер не уставал повторять, что политическая экономия — это наука о социальном хозяйстве. И с его точки зрения, для ее изучения надо знать семь сторон общественной жизни — язык, религию, искусство, национальность, право, государство и хозяйство. Что касается мотивов действия экономического субъекта, то в его основе, по мнению Роше-| Р^а, лежит не только эгоизм, но и стремление к справедливости, его! ориентация на нравы и обычаи.

' Принцип промышленного воспитания нации неразрывно связан у Листа СО, взглядом на богатство нации. Оно выражается у него не в накоплении драгоценных! металлов, как у меркантилистов, и не в возрастании производимых материальных благ,1 как у Смита, а в полном и всестороннем развитии национальных производительных сил,! В этом суть промышленного воспитания, которое важнее, чем обеспеченность нации-! потребительскими товарами, и потому, по мнению Листа, можно жертвовать благосо-1 стоянием отдельного поколения ради быстрейшего развития производительных сил! страны.

См. принцип сравнительных преимуществ Д. Рикардо.

Представители «молодой» исторической школы, которая сформи­ровалась в Германии в 80-х гг. XIX в., продолжили традиции «старой» исторической школы в отрицании роли научных абстракций и в склон­ности к простому собиранию фактического материала. Как вызов клас­сической школе можно расценить высказывание одного из представи­телей этого направления JI. Бренгано (1844—1931) о том, что «точное описание даже самых скромных явлений экономической жизни имеет несравненно большую научную ценность, чем остроумнейшие дедук­ции из эгоизма»¹.

Критикуя позицию представителей классического направления в вопросе снятия всех ограничений на свободу экономической деятель­ности, представители исторической школы справедливо отмечали, что не существует чисто экономических процессов, они всегда регулируют­ся обычаями или правом. И если, согласно классической политической экономии, конкуренция является механизмом обеспечения справедли­вости, то согласно воззрениям представителей исторической школы, именно в праве и нравах осуществляется высшее суждение о справед­ливости. И государство существует как раз для того, чтобы согласовать формы хозяйства с этическими представлениями о справедливости, т.е. осуществлять ту задачу, которая раньше решалась церковью.

Но даже если допустить отсутствие государственного вмешательст­ва, то, по мнению представителей исторической школы, свободное предпринимательство всегда ограничено нравственными рамками: честностью, обязательностью, верностью слову и т.д. Поэтому фигура «экономического человека» (компетентного эгоиста, стремящегося ис­ключительно к собственной выгоде), вошедшая в экономическую тео­рию со времен А. Смита, являлась для представителей исторической школы бессодержательной абстракцией.

Представители исторической школы выступали не только против

научных абстракций, но и против математических исследований в об-

^

1 Всемирная история экономической мысли. Т. 3. С. 93.

2 Следует отметить, что повышенная значимость государства характерна для не­мецкой нации, ее менталитета. Не в последнюю очередь это было связано с отсутствием централизованного государства в Германии вплоть до последней трети XIX в., что обо­рачивалось слабой защищенностью жизни и имущества людей.

Что касается представителей «молодой» исторической школы, то для них был характерен взгляд на государство как на гаранта не только поддержания порядка, но и достижения тех целей, которые не могут быть достигнуты усилиями отдельных личнос­тей. В числе функций государства они называли заботу об умственном и эстетическом воспитании нации и ее здоровье; покровительство старикам и другим слабым членам общества; помощь рабочим, получившим увечья, и т.д.

ласти экономию!, считая, что реакция человеческой психики слишком сложная задача для дифференциального исчисления. Будучи последо­вательными в отказе от познания всеобщих объективных законов, воз­водя в абсолютный принцип национальные особенности (националь­ный характер, национальная душа, национальная судьба), они считали необходимым включать в экономическую науку и такие дисциплины, как история, этика, право, психология и даже этнография.

Один из лидеров молодой исторической школы Г. Шмодлер (1838— 1917) подчеркивал, что народное хозяйство принадлежит миру культу­ры и характеризуется общностью языка, истории, обычаев данного на­рода, идей, господствующих в данной среде. Он считал, что классичес­кая политическая экономия слишком большой акцент делает на мате­риальных интересах. По мнению Шмоллера, учение об эгоизме схва­тывает лишь поверхностный слой отношений. Существо же вопроса состоит в том, как это эгоистическое стремление видоизменяется «под влиянием культурной работы столетий, как и в какой мере оно прони­кается и пропитывается нравственными и юридическими представле­ниями».

Критикуя концепцию «экономического человека», представители | немецкой исторической школы отмечали, что в своем поведении чело­век руководствуется не соображениями рациональности, а привычка- I ми и традициями. Это касается в первую очередь рынка труда (к при- 1 меру, сын сапожника почти наверняка станет сапожником), а также принципа установления платежей, в частности ренты. Не в последнюю очередь на поведение человека, по мнению представителей данной школы, оказывают влияние и моральные нормы¹.

Несмотря на разнообразие исследуемых проблем, всех представи- I телей исторической школы характеризует следование определенным I методологическим принципам, к важнейшим из которых следует от- f нести:

— историзм, понимаемый как признание специфики хозяйствен­ной жизни на разных исторических этапах у разных народов;

О непосредственном влиянии принятых в обществе моральных норм на эконо­мическое поведение людей свидетельствуют следующие факты. Так, отношение в об­ществе к «жизни в долг» влияет на склонность к сбережениям и в конечном счете определяет национальную норму сбережений. Нравственные принципы, воплощен­ные в трудовой этике, в большой степени влияют на производительность труда и § эффективность общественного производства. И во многих случаях поведение человека | в экономической области в значительной степени регулируется соображениями спра­ведливости и морали.

— эмпиризм, т.е. подход, согласно которому народное хозяйство следует изучать путем исследования фактов, вооружившись статисти­ческими инструментами;

~~ антииндивидуализм, поскольку, в отличие от классической поли­тической экономии, исходным субъектом экономических отношений является не индивид, а народ (нация) с присущими ему нравами, вку­сами, образом жизни;

— нормативизм, который заключается в попытке утвердить полити­ческую экономию не как «естественное учение человеческого эгоиз­ма», а как науку нравственную.

Не внеся ничего нового в «чистую» экономическую теорию, пред­ставители исторической школы много сделали в области конкретных экономическихдисциплин, исследовании отдельных сторон экономи­ческой жизни на базе широкого использования исторического и ста­тистического материала. С полным основанием можно сказать, что ра­боты представителей «молодой» исторической школы положили нача­ло такому научному направлению, как экономическая социология, в которой экономические процессы рассматривались с несколько не­привычных позиций.

В этой связи представляют интерес взгляды Э. Дюркгейма (1858— 1917) на причины разделения труда Как вы помните, у А. Смита при­чинами разделения труда выступали изначально заложенная в человеке склонность к обмену и эгоизм, понимаемый как стремление к собст­венной выгоде, а следствиями разделения труда являлись рост его про­изводительности и увеличение богатства нации. Дюркгеим _{же ВЬ}щ_еЛяет социальную функцию разделения труда, которую он видит в создании солидарности в обществе.

По его мнению, разделение труда существует потому, что оно помо­гает сохранить общество в условиях возрастания плотности населения. Как известно, на ограниченной территории однородные объекты всег­да находятся в конфликтном состоянии. В отношении человеческого общества это означает, что одинаковость людей и социальных групп неизбежно будет порождать напряженность и агрессию. Но там, где существует дифференциация деятельности, возможно восстановление общего порядка без ограничения свободы. Таким образом, по мнению Дюркгейма, разделение труда существует потому, что оно помогает со­хранить общество в условиях дифференциации деятельности и возрас­тания солидарности¹.

1 Подробнее об этом см.: Веселое Ю.В. Экономическая социология. История идей. СПб., 1995.

Анализу с точки зрения социологии подверглись не только эконо­мические процессы, но и экономические категории. В частности, день­ги как социальное явление рассматривает Г. Зиммель (1858—1918) в своей работе «Философия денег», анализируя влияние денежной куль­туры на изменение психологии человека. Зиммель отмечает, что денеж­ная культура создает экстравагантность (престижное потребление — в терминах Т. Веблена), порождает цинизм^[31] и делает существование че­ловека бесхарактерным, а труд безразличным, поскольку последний имеет смысл, только если приносит доход^[32].

Как уже отмечалось, для представителей исторической школы ха­рактерна установка — «человек принадлежит миру культуры». Не слу­чайно у видного представителя «молодой» исторической школы В. Зом- барта (1863—1941) задачей экономического анализа является отыска­ние духа хозяйственной эпохи, нечто укорененного в социальных усто­ях, нравах и обычаях данного народа Он утверждал, что капиталисти­ческий хозяйственный уклад возник из недр западноевропейской души — из духа беспокойства и предпринимательства, соединенного ₀ жаждой наживы^[33].

По мнению Зомбарта, человек эпохи капитализма несет в себе д^ - предпринимательства и дух мещанства. «Предпринимательский дух — это синтез жажды денег, страсти к приключениям, изобретательности и многого другого. Мещанский дух состоит из склонности к счету _И(осмотрительности, из благоразумия и хозяйственности»^[34]. '

При этом представители предпринимательского духа должны ₀бла-; дать, по Зомбарту, качествами завоевателя, организатора и торговца - Первое качество предполагает наличие воли и энергии, упорства и постоянства; второе — способность правильно оценивать людей, _за_._;

ставлять их работать, координируя их действия; третье — способность вербовать людей без принуждения, возбуждать в них интерес к своей продукции, внушать доверие.

Представители же мещанского духа, согласно представлениям Зом- барта, должны обладать совсем иными качествами. Именно хозяйст­венностью, связанной с рациональным ведением дел, разумной эконо­мией и бережливостью, и деловой моралью, обязательными составля­ющими которой является благонадежность, верность договору и стро­гое ведение отчетности.

Как видим, мещанский дух в определенной мере противоположен духу предпринимательскому. Но вместе они, по мнению Зомбарта, как раз и образуют противоречивое единство развертывающегося капита­листического духа.

Зомбарт подчеркивает принципиальную историчность капиталис­тического хозяйственного духа. Этого духа был лишен человек предше­ствующей эпохи, которому было свойственно качественно иное отно­шение кмиру. Этот человек ничего не исчисляет, воспринимает мир как целое и в своих хозяйственных делах следует прежде всего опыту и традиции¹. Зомбарт также подчеркивает, что капитализм специфичен для каждого национально-государственного устройства: в Германии он один, а в Китае — совсем другой. И нет никаких общих моделей капи­тализма или любых других хозяйственных укладов.

Проблеме формирования капиталистического хозяйственного духа посвятил свою самую известную работу «Протестантская этика и дух капитализма» и М. Вебер (1864—1920), которого с равным основанием можно причислить к представителям как исторической школы, так и институционализма.

Капитализм, по Веберу, это не просто стремление к наживе, араци- ональное обуздание жажды наживы, это профессиональный труд для получения прибыли на основе мирного обмена, это хозяйственный учет при сопоставлении затрат и результатов. Дух капитализма предпо-

1 Докапиталистический человек был «естественным», близким к природе, озабо­ченным идеей пропитания и выживания. Массовое сознание было ориентировано преж­де всего на обеспечение непосредственных жизненных потребностей. Трудовая деятель­ность рассматривалась как естественно необходимый процесс, направленный на удов­летворение сиюминутных потребностей человека, а не на производство излишков про­дукции. Многие исследователи подчеркивают, что накопление, которое является, по мнению представителей классической политической экономии, ключом к богатству нации, никогда не было свойственно традиционным обществам. Оно не только не счи­талось бесполезным, но и осуждалось.

Дата добавления: 2014-01-07